Борзометр зашкалил (бывш. ЧГ)

[sacred]

Де лав ян твек ...hо дук крак чек.? Пока все в порядке ...

[ArmenMir]

Конечно, должно быть заведено дело по факту избиения одного гражданина РА, другим. Увольнение с работы, это не наказание!!!!

[Shatakh]

Конечно, должно быть заведено дело по факту избиения одного гражданина РА, другим. Увольнение с работы, это не наказание!!!!

харалысан? :biggrin:

[Ессентуки]

Конечно, должно быть заведено дело по факту избиения одного гражданина РА, другим. Увольнение с работы, это не наказание!!!!

[Ессентуки]

...Между прочим в те времена Арменией руководили очень даже порядочные личности.

[Dedo]

О каких временах ты ведешь речь?

А злость - да, есть, скрывать не буду. Злость на клику ЛТП-ПК-СС, которые угнобили исторический шанс создания сильной процветающей Армении. На Армению же злости нет, эти личности, после того, что они натворили и продолжают творить, к ней относятся.

Назови своего кандидата который удовлетворил бы нашим потребностям,ты хоть и жил в Армении но не владеешь всей кухней нынешних верхов,там не всё так просто,и у них не меньше твоего (моего)желание улучшить жизнь в республике,помимо внешнего фактора есть ещё внутренние вражины которые очень часто пострашнее соседей.

[Ессентуки]

Назови своего кандидата который удовлетворил бы нашим потребностям,ты хоть и жил в Армении но не владеешь всей кухней нынешних верхов,там не всё так просто,и у них не меньше твоего (моего)желание улучшить жизнь в республике,помимо внешнего фактора есть ещё внутренние вражины которые очень часто пострашнее соседей.

[Dedo]

Это оффтоп! Если тебе действительно интересно мое мнение по этому поводу, открой новую тему, порассуждаем.

Только ты так и мне не ответил - в какие времена Арменией руководили очень даже порядочные личности?

Ну кто был до ЛТП?

[travelclub]

Серж Азатович решил под новый год "поперетрахивать" элиту, походу :biggrin: Может это действительно перейдет в генеральную уборку во власти?

Мы знали, кто ушел и что от него можно было ожидать, теперь не знаем, кто придет, пока в мозгах не начнут менять, министров меняй хоть каждый день, еще хуже будет, системы нет, концепции управления и порядочности.

Убирают за поведение, а не за провалы в управлении - так, что теперь главное этика, а управление как всегда в ....

[ese]

Ну кто был до ЛТП?

[Ессентуки]

Ну кто был до ЛТП?

[Dedo]

Назвал бы имя, во избежание недоразумений. Миграныч, что ли?

Арутюнян был вроде.

Советские правители Армении:Из историиОТ ГЕВОРГА АЛИХАНЯНА ДО СУРЕНА АРУТЮНЯНА

Предлагаем читателям газетную версию будущей книги Гамлета Мирзояна «Эскизы к биографии. От Геворга Алиханяна до Сурена Арутюняна».

ЭСКИЗ двенадцатый

Арутюнян с.г. (1988–1990)

«Арутюнян Сурен Гургенович (год рождения 1939) советский партийный и государственный деятель. С 1962 г. на комсомольской работе. С 1967 г. – 1-й секретарь ЦК ЛКСМ Армении. С 1970 г. – секретарь ЦК ВЛКСМ. С 1978 г. в аппарате ЦК КПСС. С 1986 г. – 1-й заместитель председателя Совета Министров Армянской ССР. В 1988-90 гг. – 1-й секретарь ЦК КП Армении. Народный депутат СССР с 1989 г., член Верховного Совета СССР с 1989 г.».

«Большой энциклопедический словарь», Москва, Советская энциклопедия, 1991 г.

Дополнения к биографии.

Дед Сурена по отцу, Казар, был известным плотником. Слыл человеком уравновешенным и рассудительным. В их тифлисском доме на улице Трудовой командовала, однако, бабушка Кумаш, властная и вспыльчивая женщина. Оба были родом из нахичеванского села Аза, где проживали и родители Арама Хачатуряна, мать которого тоже звали Кумаш. Отец Сурена, Гурген, был младшим из сыновей.

В том аккуратном доме с уютным двором и садиком с фруктовыми деревьями и родился отец Сурена – Гурген Казарович. В летние месяцы семья ела и спала под большим тутовником, что рос посреди двора.

Мать Сурена, Мария Васильевна, родилась в поселке Тетри-Цкаро (по-русски Белый Ключ), что в 60 км от Тифлиса, где дружно соседствовали русские, армяне, грузины и греки. В Тетри-Цкаро стоял Семеновский полк, где служил прадед Сурена по матери. По окончании службы он там и остался.

1946 год. Гурген Казарович, закончив Великую Отечественную войну в Австрии в звании майора, уже при ордене Красной Звезды и медалях за боевые заслуги, обосновывается с семьей в Ереване. Квартиру им дают по улице Налбандяна в доме НИИ животноводства и ветеринарии, куда Гурген Казарович был назначен директором. Сурен пошел в школу. «Хорошей успеваемостью я не выделялся, – пишет он в своей книге «О прошлом и настоящем», вышедшей в свет в начале июля 2009 г., – во всяком случае отличником не был. Интересовался историей, политикой, с 12 лет регулярно читал газеты, в основном статьи на международные темы».

Из «Автобиографии» (24.08.1962 г.):

«Я, Арутюнян Сурен Гургенович, родился 5 сентября 1939 г. в г. Тбилиси в семье служащего. В 1946 г. с семьей переехал в г. Ереван. В том же году поступил в среднюю школу им. Дзержинского, которую окончил в 1956 г. В период учебы в школе в 1954 г. вступил в ряды ВЛКСМ. Избирался секретарем классного бюро.

В 1956 г. поступил в Ереванский зооветеринарный институт на зоотехнический факультет. В 1961 г. окончил институт. В период учебы в институте в 1960 г. вступил в кандидаты в члены КПСС».

В 1960 году не стало отца, заместителя министра сельского хозяйства Армении. Забота о семье легла на плечи Сурена, студента 4 курса института: мать – домохозяйка, а в семье еще несовершеннолетние брат и сестра…

В 1962 г. тов. С.Арутюнян поступает на работу в аппарат ЦК ЛКСМ Армении инструктором в отдел по работе с сельскими комсомольскими организациями.

Работа в ЦК комсомола республики сводит Сурена с Ниной Асцатуровной Саркисовой, ответственным секретарем армянской пионерии. Уроженка Кировабада (ныне Гянджа), она уже успела окончить в Ереване Институт русского языка и поработать секретарем райкома комсомола.

Первый секретарь ЦК ВЛКСМ С.П.Павлов, приглашая Сурена в Москву в свой аппарат, пожал ему руку и сказал: «Слышал, жениться собираешься. Даю вам три дня на сборы». В загсе пришлось просить, чтобы расписали побыстрее…

Из агитлистка кандидата в депутаты Верховного Совета Армянской ССР по Касьянскому избирательному округу № 47 г. Еревана (март 1986 г.):

«В 1965 г. тов. Арутюнян С.Г. избирается вторым, а в 1967 г. – первым секретарем ЦК ЛКСМ Армении. В 1970 г. был избран секретарем ЦК ВЛКСМ.

В 1978 – 86 гг. он находился на ответственной работе в аппарате ЦК КПСС: являлся консультантом, затем заведующим сектором отдела пропаганды. С января 1986 г. тов. Арутюнян С.Г. работает первым заместителем председателя Совета Министров Арм. ССР.

Тов. Арутюнян С.Г. в 1967 г. был избран членом ЦК КП Армении и кандидатом в члены бюро ЦК, а в 1986 г. – членом ЦК КПА и его бюро. Заслуги тов. Арутюняна С.Г. отмечены орденом Дружбы народов, четырьмя орденами «Знак Почета», медалями, наградами ряда зарубежных стран».

Из агитлистка кандидата в народные депутаты СССР по Ленинаканскому территориальному избирательному округу № 737 (март 1989 г.):

«Женат. Имеет двоих детей. Жена работает заместителем председателя Армянского республиканского комитета защиты мира, дочь – преподаватель Ереванского государственного университета, сын проходит службу в рядах Советской Армии».

День 24 апреля официально был объявлен Днем памяти жертв геноцида армян 1915 года в годы правления С.Г.Арутюняна. При нем же легализована была деятельность партии Дашнакцутюн (АРФД) на территории Советской Армении.

В 1990 г. С.Г.Арутюнян был назначен генеральным консулом СССР в Касабланке (Марокко). В 1991 г. работал генеральным консулом Российской Федерации в Касабланке, а в 1993 г. – главным советником МИД РФ. Вскоре он уже Чрезвычайный и Полномочный посол Республики Армения в Республике Беларусь, постоянный и полномочный представитель Республики Армения в органах СНГ (1999 – 2006). Имеет высшие дипломатические ранги Чрезвычайного и Полномочного посла Республики Армения, Чрезвычайного и Полномочного посланника первого класса СССР, а после – Российской Федерации.

С.Г.Арутюнян – кандидат философских наук, действительный член Международной Академии информационных технологий (Республика Беларусь), член-корреспондент академии организационных и управленческих наук.

1967 год. Сурен Арутюнян – первый секретарь ЦК ЛКСМ Армении.К его голосу уже прислушиваются, даже первый секретарь ЦК КП республики. По его рекомендации Лориса Крояна, главного редактора молодежной газеты «Авангард», ставят главным редактором газеты «Советакан Айастан», органа ЦК КПА. Когда же Арутюнян настаивает на назначении председателем Дилижанского горисполкома первого секретаря горкома комсомола Надежды Чепель, первый секретарь ЦК КПА Антон Кочинян бросает реплику: «Гляньте, как Сурен кадры свои расставляет».

Май 1970 года. XVI съезд ВЛКСМ избирает С.Г. Арутюняна секретарем ЦК ВЛКСМ. В этой должности он был первым и единственным из армян. Утверждал его кандидатуру сам Леонид Брежнев. Когда группа комсомольских вожаков, ведомых первым секретарем ЦК ВЛКСМ Е.М.Тяжельниковым, вошла в кабинет Генсека, тот пошел им навстречу и стал пожимать руку каждому. И, глянув на секретаря ЦК КПСС И.В.Капитонова, отпустил шуточку в своем духе: «Вот они, заговорщики. Не отправить ли нам их к Андропову?!». То есть в КГБ.

Шутка комсомольских вожаков покоробила, но раскатистый смех генсека разрядил обстановку. В тот же день Политбюро ЦК КПСС рекомендовало съезду комсомола избрание новых секретарей.

Секретарь ЦК С.Г.Арутюнян курировал комсомол Вооруженных сил СССР, оборонно-массовую и спортивную работу по стране. Тесно общался с военачальниками – Г.К.Жуковым, А.М.Василевским, С.М.Буденным, И.С.Коневым, И.Х.Баграмяном, В.И.Чуйковым, А.Х.Бабаджаняном, А.И.Родимцевым и др. В течение ряда лет Арутюнян был заместителем председателя центрального штаба Всесоюзного похода по местам революционной, боевой и трудовой славы советского народа – сперва у И.С.Конева, затем у И.Х.Баграмяна.

Радея о развитии спорта в СССР, Арутюнян внес и свою лепту в достижения советских спортсменов на Олимпийских играх в Мюнхене (1972), Монреале (1976) и Москве (1980).

1978 год. Арутюнян – консультант ЦК КПСС. «Знаете ли Вы, что такое консультант ЦК КПСС? – спросил его во время беседы секретарь ЦК КПСС Зимянин и сам же ответил: – Эти люди придают интеллектуальный блеск аппарату Центрального Комитета».

Работая консультантом, Арутюнян берется за написание и защиту кандидатской диссертации в Военно-политической академии имени В.И. Ленина.

Из записей С.Г.Арутюняна: «Руководителем моей работы стал доктор философских наук Д.А.Волкогонов. В те годы я относился к Дмитрию Антоновичу с уважением и симпатией, считал его талантливым политработником, ученым… Он несколько лет являлся заместителем начальника Главпура СА и ВМФ; с ним мы сотрудничали, поддерживали дружеские отношения. Однажды (1989 г.) он пригласил меня (я работал первым секретарем ЦК КП Армении) с женой к себе домой. Рассказал о своем письме Горбачеву, которое вручил ему академик АН СССР И.Т.Фролов, помощник Михаила Сергеевича. Изложив свою точку зрения на перестроечные процессы, Волкогонов в письме предрек Горбачеву, что тот войдет в историю как могильщик социализма. Позиция Дмитрия Антоновича мне импонировала. В тот вечер он подарил мне вышедший под его редакцией двухтомник сочинений Л.Троцкого…

Метаморфоза, случившаяся впоследствии с Волкогоновым, поразительна. Находясь уже на дипработе за рубежом, я не мог поверить, что политические взгляды людей могут столь коренным образом меняться. После возвращения в Москву я порвал с ним все отношения. Мне претили его пасквили на Ленина и Сталина. С ним перестали общаться даже его бывшие друзья и соратники. Слышал от них немало нелицеприятных слов в адрес Волкогонова».

1985 год. Заведующего сектором массово-политической работы отдела пропаганды ЦК КПСС Арутюняна приглашают на заседание Секретариата ЦК КПСС. Неожиданно ему предлагают пост первого заместителя председателя Совета Министров Армении.

В начале 1986 года, через 16 лет, Арутюнян возвращается на родину. Его приезд не обрадовал первого секретаря ЦК КПА Карена Демирчяна. Но еще более растерялся тот, когда Москва настояла на том, чтобы Арутюнян был введен в состав бюро ЦК КПА. Случай был, прямо скажем, из ряда вон выходящий: до того в бюро ЦК мог войти лишь предсовмина.

Поддавшись давлению Центра, Демирчян с зубовным скрежетом ввел Арутюняна в бюро ЦК, но с ним ввел туда еще четверых, в том числе и одного из замов предсовмина – Владимира Мовсисяна, который и сменит Арутюняна на посту первого секретаря ЦК.

Из книги С.Г.Арутюняна «О прошлом и настоящем»:

«В бюро ЦК меня ввели последним по списку. Демирчян нарушил даже алфавитный порядок, который обычно соблюдался везде в этих случаях… Сказывались, конечно, и черты характера Карена Сероповича – боязнь иметь рядом опытных организаторов и стремление устранять потенциальных, на его взгляд, конкурентов. Я отчетливо понимал: ревность первого секретаря ЦК – существенный фактор, который может помешать мне в работе».

По первости Арутюнян не понял, что на него навалили слишком много: теперь он отвечал и за легкую промышленность, и за местную, и за производство товаров народного потребления, и за торговлю, и за потребкооперацию, и за внешнеэкономические связи, и даже за деревообработку.

Однако за что бы он ни брался, работа горела у него в руках. А ведь заниматься пришлось совершенно новыми направлениями.

Февраль 1988 года. В Ереване и Степанакерте вспыхнули стихийные митинги по вопросу присоединения Нагорного Карабаха к Армении. ЦК КП Армении не был готов к такому развитию событий: у него не было ни твердой платформы, ни четких позиций.

Из записей С.Г.Арутюняна: «В разгар митинговой стихии в республике на заседании бюро ЦК Демирчян предложил, чтобы всю работу с комитетом «Карабах» координировал и осуществлял я. Было даже принято специальное решение бюро ЦК. У многих это вызвало недоумение. Вопрос политический, решать его положено секретарям ЦК, и в первую очередь секретарю ЦК по идеологии. А дело поручалось первому заместителю председателя правительства, который занят был проблемами экономики.

П р е д с т а в и т е лей власти народ на митингах освистывал. Внимал он лишь голосу комитета «Карабах».

Ни секретари ЦК КПСС В.Д.Долгих и А.И.Лукьянов, прилетевшие в Ереван, ни первый зампред Президиума Верховного Совета СССР П.Н.Демичев, ни секретарь ЦК КПСС Г.П.Разумовский, высадившиеся в Нагорном Карабахе, ничего уже не могли поделать. Авторитет ЦК КПСС не срабатывал.

26 февраля 1988 года. М.С.Горбачев встречается с поэтессой Сильвой Капутикян и публицистом Зорием Балаяном. Разговор кипел вокруг судьбы Нагорного Карабаха. Затронут был вопрос и о смене руководства в Армении. На пост первого секретаря ЦК Сильва Капутикян предложила кандидатуру Сурена Гургеновича Арутюняна…

Февраль–март 1988 года. В Сумгаите была развязана армянская резня. Армян хватали на улицах, вытаскивали из квартир, жгли живьем на сложенных автопокрышках. Грабили и насиловали.

По следам событий в Сумгаите заседает Политбюро. Позицию М.С.Горбачева выдают слова (со слов А.С.Черняева):

«По ходу событий мы действовали правильно… Словом, были в курсе событий и воздействовали на них… Худшее предотвратили… Да, действовать нам надо решительно, мужественно, смело…

Не выбросить из национальной памяти армян трагедию, когда полтора миллиона вырезали, а других рассеяли по всему свету. Такое не забывается. Это вошло в гены, живо в каждой семье…

И у азербайджанского народа корень здесь, на этой территории, в том же Нагорном Карабахе…

За три года в ЦК поступило 500 писем только по вопросу о Нагорном Карабахе. Потом пошли и делегации в Москву. А у нас была рутинная реакция. Это, мол, там «армяне все никак не поделятся» и т.п. Это рутинный, негодный подход к такому деликатному вопросу. Не разглядели мы его своевременно… Да, мы можем констатировать кризис руководства ЦК Азербайджана и ЦК Армении…

Я сторонник того, чтобы дать информацию по Сумгаиту… Дать, но без цифр о жертвах…» Трагедия в Сумгаите всколыхнула Армению. Москва же заняла примиренческую позицию. Не проявил должной решительности и Демирчян.

В Армению хлынули беженцы-армяне из Сумгаита и других городов и сел Азербайджана. Отъезд же части азербайджанцев из Армении вызвал у местных лишь недоумение: их же тут никто не трогал…

Разыграв сумгаитскую и карабахскую карту, стал возвышаться радикал Левон Тер-Петросян. На волне народного недовольства он набирал политический капитал. Это он вбросил в массы клич – «Борьба, борьба до победного конца!» Позже, когда Тер-Петросян угнездится во власти, те же массы переиначат его лозунг – «Борьба, борьба до президентского кресла!»

16 мая 1988 года. М.С.Горбачев вызывает С.Г.Арутюняна на большой разговор.Беседа длилась почти час. Лидер ЦК КПСС предложил Арутюняну сменить Демирчяна. «Отказ, с моей точки зрения, был бы не чем иным, как малодушием», – признается в своих мемуарах Арутюнян.

Горбачев спросил: «Как быть с Демирчяном? Стоит ли наказывать его за все то, что имеет место сейчас в республике, за те извращения, которые им допущены за эти годы?» Ответ Горбачеву был таков: «Не надо делать из него козла отпущения…»

На другой день Политбюро ЦК КПСС утвердило С.Г.Арутюняна – на посту первого секретаря ЦК КП Армении, а А.Х.Везирова, тогдашнего посла СССР в Пакистане, на посту первого секретаря ЦК КП Азербайджана.

Из записей ответственного работника аппарата ЦК КПСС Н.А.Зеньковича:

«Их выдвижение имело определенный расчет: оба секретаря хорошо знали друг друга по работе в ЦК ВЛКСМ, поэтому М.С.Горбачев надеялся, что они сумеют найти общий язык и наладить отношения между республиками. Поначалу так оно вроде бы и складывалось, но потом из этой затеи ничего не вышло».

21 мая 1988 года К.С.Демирчян слагает с себя полномочия, и первым секретарем ЦК КП Армении становится С.Г.Арутюнян.

В последних числах мая Арутюнян выходит к людям, разбившим палатки на Театральной площади и в знак протеста объявившим голодовку. Митингующие были возмущены позицией Москвы и требовали сурово наказать сумгаитских убийц и насильников.

Секретная шифрограмма Арутюняна в Москву расшевелила Политбюро. Со скрипом, но заработала судебная машина…

7 июня 1988 года, понедельник. Придя на работу, Арутюнян узнает, что в Ереван отовсюду стекается народ. К 11 часам на Театральной площади скопилось уже 800 тысяч человек, а люди все прибывали и прибывали из дальних мест на машинах и автобусах. После полудня митингующих набралось уже 900 тысяч.

Арутюнян срочно вызывает на ковер председателя КГБ республики М.А.Юзбашяна и министра МВД А.С.Шагиняна. Пропесочив их, он резко бросает: «С такими руководителями органов правопорядка, прошляпившими такое, работать я не намерен».

Не заставил себя ждать и звонок Е.К.Лигачева, подменявшего находящегося в зарубежной поездке М.С.Горбачева. Видимо, местное КГБ успело доложить в Центр. Егор Кузьмич справился: «Что Вы намерены предпринять?» Ответ был лаконичным: «Идти на митинг».

На вопрос, не лучше ли направить туда предсовмина или председателя Президиума Верховного Совета, Арутюнян ответил: «Их слушать никто не станет». В ответ прозвучало: «Смотрите, Сурен Гургенович, оправдан ли Ваш шаг?!»

Говорил Арутюнян с народом спокойно, уверенным голосом: «Что касается обращения Карабаха, в ближайшее время мы соберем Верховный Совет и примем соответствующее решение». Из толпы полетели выкрики: «А каким оно будет, это решение?!» Первый секретарь не растерялся и тут: «Верховный Совет существует для народа, и решение будет такое, какое требует народ». Площадь возликовала. Свидетелями тому были супруга и дочь первого секретаря ЦК, стоявшие в толпе.

Призыв лидера республики – разойтись – был понят и принят. И люди стали расходиться.

15 июня 1988 года. Сессия Верховного Совета Армянской ССР по настоянию ново- избранного первого секретаря ЦК дала со- гласие на вхождение Нагорного Карабаха в состав Армянской ССР. На той же сессии выс- ший законодательный орган республики, пусть и с опозданием, осудил зверства в Сумгаите.

Москву решение сессии о согласии при- нять НКАО в состав Армении вывело из себя. Горбачев открыто угрожает Арутюняну, обвиняя его в том, что этим он подрывает основы «пере- стройки». Тогда-то и появилась первая трещи- на в их отношениях.

Сентябрь 1988 года. Упорство Москвы распаляло неприязнь в народе к Центру. Те- атральная площадь вновь заволновалась.

При участии руководителей КГБ, МВД, Про- куратуры и Верховного суда СССР прошло за- седание бюро ЦК КП Армении. Было принято решение к 5 утра очистить площадь от возбуж- денных толп. Руководить операцией поручено было замминистра МВД СССР Н.И.Демидову.

Из воспоминаний Николая Демидова:

«Около 12 часов ночи раздался телефонный звонок из ЦК. Меня приглашали немедленно прибыть к первому секретарю. С тяжелым чувством входил я в кабинет Арутюняна: разговор, как я и думал, предстоял очень непростой. Но с первой же минуты Сурен Гургенович развеял худшие мои опасения. «Я долго думал, Николай Иванович, и сейчас принимаю на себя всю ответственность за отмену решения бюро ЦК о силовом разгоне митинга. Нельзя допускать даже возможности кровопролития, народ и история не простят нам этого!» Я от всей души поблагодарил руководителя Армении за это мужественное, поистине гуманное решение.

Много лет прошло с той памятной сентябрьской ночи, и сегодня, спустя два десятилетия, я с полным правом могу сказать: именно такие по государственному ответственные, взвешенные политики, как Сурен Гургенович Арутюнян, буквально в миллиметре остановили бесконтрольное сползание огромной страны к югославскому варианту развития событий, уберегли народы от многолетней кровавой вакханалии и братоубийства».

И все же беспрецедентное решение Верховного Совета Армянской ССР, впервые за всю историю СССР, подвигло Центр на создание Комитета особого управления НКАО с целью подчинить Нагорный Карабах непосредственно Москве.

11 октября 1988 года С.Г.Арутюнян посетил Нагорный Карабах. Он оказался единственным из первых секретарей ЦК КП Армении, ступившим на землю «яблока раздора». Горбачевская Москва почла его визит провокацией, подливающей масла в огонь. В скором времени он посетил Карабах еще раз.

7 декабря 1988 года, утро.

Из воспоминаний Николая Демидова: «На служебной «Волге» МВД я выезжал из Спитака, где находился в командировке. Внезапно какой-то невообразимой циклопической силой наш автомобиль подбросило вверх, перевернуло и швырнуло в кювет. Буквально чудом я остался жив… Началось трагическое землетрясение, буквально стершее с лица земли многие цветущие города и села Армении».

В 11 часов 45 минут разверзлась земля под Спитаком… Случилось землетрясение силой в 10,5 балла. Столь жестокого удара армянская земля не знала с XI века, когда в руинах оказалась древняя ее столица – Ани…

По официальным данным, погибло 28854 человека, 12 тысяч получили увечья, 400 тысяч остались без крова. Западные источники называют другие цифры: погибших было 110 тысяч, раненых – 120 тысяч.

В тот же день для координации работ по ликвидации последствий землетрясения и оказанию помощи пострадавшим была образована комиссия Политбюро ЦК КПСС во главе с председателем правительства СССР Н.И.Рыжковым.

10 декабря, прервав свой визит в США, в Ленинакан прилетели руководитель СССР М.С.Горбачев с супругой.

С.Г.Арутюняну и Н.И. Рыжкову предстояла титаническая работа по спасению и эвакуации людей, очистке городов, жизнеобеспечению населенных пунктов – в первую очередь водой и медикаментами. Забегая вперед, скажу, что Николай Иванович Рыжков в 20-ю годовщину общенациональной трагедии был объявлен Национальным героем Армении. На траурные мероприятия Дня памяти жертв землетрясения, что в Москве, что в Ереване, не был приглашен лишь один из главных ликвидаторов общей беды… С.Г.Арутюнян.

До чего же коротка память постсоветских правителей Армении!

Уже к 20 декабря в районе бедствия работало свыше 1000 кранов, более 1600 автомашин, 350 бульдозеров. К этому времени в помощь пострадавшим с различными грузами прибыло более 1000 самолетов, 31 тыс. железнодорожных вагонов, 8 тыс. грузовых автомашин. Армении оказали помощь 111 государств со всех континентов (в т.ч. страны, не имеющие дипломатических отношений с Советским Союзом – Израиль, Южная Корея, Чили, ЮАР) и 7 международных организаций.

Откликнулась на беду и настоятельница Ордена милосердия, лауреат Нобелевской премии мира мать Тереза: «Беду, постигшую армянский народ, мне не с чем сравнить. То, что мы увидели собственными глазами, потрясает». Мать Тереза сама приехала в Советскую Армению, а также направила в районы землетрясения сестер-монахинь, которые оказывали помощь пострадавшим.

Численность занятых на восстановительных работах в пострадавших городах и районах в конце декабря 1988 года, включая военнослужащих (23 тыс.) и сотрудников невоенизированных формирований гражданской обороны (18 тыс.), достигла 72 тыс. человек (без местного населения). Уже к середине лета 1989 года в строительных и ремонтных работах участвовало более 150 тыс. человек.

Надо думать, что не последним из координаторов этой грандиозной работы был республиканский лидер. Время расставит всё и вся по местам и воздаст наконец Сурену Гургеновичу по действительным его заслугам.

Отрадно знать, что уже в марте 1989 года народ Ленинакана высказал С.Г.Арутюняну доверие, выдвинув его в народные депутаты СССР. Голоса ему отдали свыше 90 процентов избирателей. А ведь он на пленуме ЦК КПСС гарантированно мог пройти по партийному списку. Среди первых секретарей ЦК компартий союзных республик он был единственным, кто решился на подобный шаг, уповая исключительно на доверие народа.

Из письма Серо Ханзадяна лично первому секретарю ЦК КПА С.Г.Арутюняну (7 марта 1989 г.):

«Прошу простить великодушно, что я о своем горюшке хочу пару слов сказать. Горе то не мое вовсе, а скорее боль народная. Мой роман «Андраник» и по сей день под арестом томится в подвале типографии. А народ пытает меня вопросами, спрашивает – в чем дело? А у меня ответа нет на это. Когда Вы позвонили мне в Горис и сказали, что роман днями выйдет, я преисполнился веры и надежды. Издав роман «Андраник», Вы и наш ЦК только в выигрыше будете. Да к тому же в столь сложное время. Это еще один шаг, который может успокоить народ. Не за себя прошу. А во благо народа, во имя авторитета ЦК – немедля издайте «Андраник».

Арутюнян смекнул, что к чему, и роман «Андраник» – о национальном герое Армении – увидел свет массовым тиражом и в течение недели разошелся.

25 февраля 1990 года в Ереване в Театре оперы и балета состоялось торжественное собрание, посвященное 125-летию со дня рождения Андраника Озаняна.

В своем выступлении на этом заседании первый секретарь ЦК КП Армении сказал: «Андраник Озанян относится к числу тех выдающихся личностей национально-освободительного движения, деятельность которых далеко выходит за рамки своего времени, обретает непреходящую ценность в жизни своего народа.

За минувшие непростые годы, когда замалчивались целые страницы истории и преследовалось даже упоминание о них, в душе народа не померкла память о своем великом сыне. Имя и дела его превратились в легенду, легендой стала вся его жизнь.

И вот сегодня, после десятилетних ожиданий, мы впервые собрались, чтобы торжественно, на официальном уровне воздать должное герою, снискавшему всенародному любовь, собрались, чтобы выразить наше глубокое уважение к его имени и делам».

28 мая 1989 года. Всесоюзная телепрограмма «Время» транслирует из Еревана картинку: перед Матенадараном ликующие массы.

В руках у поэтессы Сильвы Капутикян развевается большое трехцветное полотнище.

Советская Армения впервые отмечала День рождения Первой Республики 1918 года. Так Арутюнян восстанавливал историческую справедливость.

В 22.00 в номере московского «Президент-отеля» раздался звонок по правительственной связи. На проводе Горбачев: «Так что же, Сурен Гургенович, мы настолько потеряли уважение в ваших глазах, что, находясь в Москве, Вы не нашли нужным даже с нами посоветоваться по столь важному политическому вопросу?» В ответ прозвучало: «Михаил Сергеевич, я предполагал, что генеральному секретарю будет сложно принимать решение по этому вопросу, почему и всю ответственность взял на себя». Горбачев в раздражении бросил трубку.

Май – июнь 1989 года. В Москве работает первый съезд народных депутатов СССР. Здесь С.Г.Арутюнян отстаивает мандаты депутатов от НКАО. Под нажимом Арутюняна освобождают из Бутырки членов комитета «Карабах».

По предложению Арутюняна, во исполнение чаяний армянского народа, Верховный Совет республики принял Закон об осуждении геноцида и внес соответствующее предложение в Президиум Верховного Совета СССР.

Арутюнян с трибуны съезда народных депутатов СССР заявляет: «Мы обращаемся к вновь избранному Верховному Совету СССР с настоятельной просьбой отреагировать на наше предложение. Геноцид как чудовищное преступление против человечества не может оставаться без осуждения».

18 января 1990 года. В ЦК КПСС по настоянию первого секретаря ЦК КПА принимают товарищей из Армении – С.Г.Арутюняна, председателя Президиума Верховного Совета Г.М.Восканяна, секретарей ЦК КПА О.И.Лобова и Г.А.Галояна.

Остро был поставлен вопрос о событиях в Баку, повторявших бесчинства в Сумгаите, и о срочных мерах по наведению порядка. Горбачев пообещал принять оперативные меры, и уже на следующий день в Баку были введены войска…

20 января решением Политбюро ЦК КПСС А.Х.Везиров был отозван с должности первого секретаря ЦК КП Азербайджана. По утверждению тогдашнего члена Политбюро ЦК КПСС, первого заместителя предсовмина СССР Г.А.Алиева, в тот же день Везиров был вывезен из Баку на военном самолете. Ныне проживает в Москве.

6 апреля 1990 года. XV пленум ЦК КПА в присутствии кандидата в члены Политбюро, секретаря ЦК КПСС Г.П.Разумовского рассматривает просьбу С.Г.Арутюняна об освобождении его от обязанностей первого секретаря ЦК КПА.

Накануне его заявление было рассмотрено на закрытом заседании Политбюро. Обсуждение проходило бурно. Секретарь ЦК КПСС О.Д.Бакланов почему-то решил, что Арутюнян хочет уйти в ореоле национального героя. Другие предрекали, что его уход повлечет за собой хаос и беспорядки и страна может Армению даже потерять. Арутюняну предложили остаться и исполнять свои обязанности.

Привожу полный текст постановления XV пленума ЦК КП Армении:

«Удовлетворить просьбу тов. Арутюняна Сурена Гургеновича об освобождении его от обязанностей первого секретаря ЦК Компартии Армении и члена бюро ЦК в связи с переходом на другую работу и выразить ему благодарность за работу в республиканской партийной организации».

Из стенограммы пленума:

«С места.

А может, добавить там слова «одобрить деятельность»? (Оживление в зале.)

О.И.Лобов. Когда выражается благодарность, я думаю, это одобрение. Есть такая форма. (Оживление в зале). Против? Нет. Воздержавшихся? Нет. Постановление XV пленума принимается единогласно.

(С.Г.Арутюнян спускается в зал под бурные аплодисменты.)

О.И.Лобов. Давайте попросим Сурена Гургеновича пройти в президиум. (Аплодисменты.) Сурен Гургенович, просим. (Оживление в зале. С.Г.Арутюнян не поднимается.)». Из записей С.Г.Арутюняна:

«Моя отставка была плодом серьезных размышлений. Уходя, я задал себе четыре вопроса.

Первый: Принимаю ли я те процессы, которые идут по всему СССР? Ответ был для меня в то время однозначным – нет.

Второй: Могу ли я приостановить эти процессы в Армении? Ответ тоже был негативным, ибо я не мог остановить в республике процесс, который охватил весь Союз.

Третий: Хочу ли я войти в историю, как могильщик советской власти в Армении? Категорически – нет.

И, наконец, четвертый: Хочу ли я войти в историю, как могильщик Компартии Армении? Тоже нет.

Таковы, пожалуй, главные побудительные мотивы моей отставки. О ней и по сей день не сожалею, считаю, что поступил честно и порядочно, не изменив своим убеждениям».

С отставки С.Г.Арутюняна пошла настоящая чехарда: менее чем за полтора года в республике сменилось три первых секретаря ЦК – В.М. Мовсисян, С.К.Погосян и А.Г.Саркисян. Компартия практически сдала все свои позиции в политической жизни республики.

Потом начнется президентская гонка…

Из книги американского журналиста Хенрика Смита «Новые русские» (США, Нью-Йорк; Канада, Торонто, 1990 г.), ставшей бестселлером:

«В июле 1989 года, когда мне довелось быть в Ереване, город волновали ежедневные сводки о блокировании Азербайджаном всех дорог в Нагорный Карабах – акте гражданской войны…

Отличаясь открытостью, необычной для лидеров советской компартии, он (С.Г. Арутюнян.- Г.М.) предложил мне познакомиться с его семьей, и когда я вернулся месяцем спустя в Ереван, он пригласил меня, мою жену Сюзан и нашу съемочную группу на обед. Жил он в правительственном доме, огороженном стеной, с охраной. Семья его была очень радушна. Жена Арутюняна и дочь были в вечерних платьях, а сын одет менее официально, в свободных брюках и трикотажной рубашке с короткими рукавами. Держался сын с отцовской прямотой и уверенностью в себе.

Я спросил его, считает ли студенческое поколение, что комитет «Карабах» – это важно.

«Да, очень важно, – сказал он. – И студенты доверяют комитету».

«Больше, чем вы доверяете старшему поколению? – спросил я. – Больше, чем вы доверяете своим родителям?»

«Вы имеете в виду моего отца? – спросил он, поднимая брови. – Могу сказать, что разрыв между руководителями и народом, образовавшийся в период стагнации (при Брежневе) очень трудно преодолеть. Видите ли, все еще есть недоверие к руководству».

«Это было в период стагнации», – вступил в разговор Арутюнян, пытаясь поправить сына, сгибая направление его критики. Однако его сын стоял на своем.

«Было и есть сейчас, в течение всех этих лет, – стоял на своем молодой человек. – Мы не можем принимать за само собой разумеющееся всякое, что говорит наше руководство. А вот комитет «Карабах» представляет народ».

Арутюнян весело улыбнулся и, после того как снижение наступательности сына стало очевидным, прочитал нотацию молодому человеку и мне.

«Не идеализируйте комитет «Карабах», – посоветовал он. – Я в этом вопросе не разделяю полностью некоторые взгляды моих детей. Люди из этого комитета не всегда правы, из-за их политической неопытности… Но у нас должен быть самый широкий диалог с этими неформальными организациями. Мы должны сотрудничать с ними и идти на компромиссы».

Из интервью спецкоров газеты «Московские новости» (№15, 12.04.1992 г.) с президентом РА Левоном Тер-Петросяном:

«МН»: В Грузии к власти пришел Шеварднадзе, в Азербайджане – закулисно – Алиев. Считаете ли Вы полезным процесс возвращения «бывших»? Может быть, найдется роль и для бывшего руководителя Армении Карена Демирчяна?

– Возвращение Шеварднадзе меня не удивляет. Это отражение того, что грузинское общество чувствует опасность анархии и ищет спасение извне. Дай Бог, чтобы это сработало – мы в этом очень заинтересованы. Возможно, что и в Азербайджане дело дойдет до анархии. Тогда опять же будут искать мессию. И если Армения окажется в такой ситуации, здесь может произойти то же самое. Тогда я не исключаю появления Демирчяна или, скорее, Арутюняна».

Левон Тер-Петросян как в воду глядел: Демирчян вновь всплыл на политической арене. Но, увы…

Что до Арутюняна, то у него подобных амбиций не наблюдалось.

5 сентября 1999 года в адрес С.Г.Арутюняна, Чрезвычайного и Полномочного посла Республики Армения в Республике Беларусь, поступила правительственная телеграмма:

«Глубокоуважаемый господин Арутюнян! Извольте принять мои сердечные поздравления и наилучшие выражения моих чувств в связи с Вашим 60-летием.

За то время, как Вы начали непосредственно участвовать в процессе созидания независимой государственности нашей республики, Вы внесли ощутимый вклад по поднятию авторитета и укреплению позиций Армении на пространстве Содружества Независимых Государств.

Наша Родина по-настоящему нуждается в Вашем богатом политическом опыте и в Вашей преданности ей.

Я глубоко убежден, что Вы и впредь, не щадя своих сил и энергии, будете столь эффективно действовать во славу Республики Армения.

Пользуясь предоставленной приятной возможностью, желаю Вам крепкого здоровья, благополучия и счастья. С уважением, В.Саркисян, премьер-министр Республики Армения».

Пройдет каких-то сорок дней, и Вазген Саркисян падет от рук террористов вместе с Кареном Демирчяном в зале заседаний парламента республики.

Из телеграммы председателя Конституционного суда Республики Армения Г.Г.Арутюняна в связи с 60-летием С.Г.Арутюняна (Г.Г.Арутюнян пребывает в этой должности и поныне):

«Вся Ваша сознательная жизнь – это гармоничная целостность ответственной, преданной и честной работы, которую, к сожалению, не все смогли по достоинству понять и оценить.

Я глубоко убежден, что выпавшая на Вашу долю в конце нашего века роль, которую Вы по-рыцарски и благородно сыграли на исторической авансцене нашего народа, будет достойно оценена и отнесена к ряду поучительных примеров для подражания.

Бесконечно рад, что с присущим Вам своеобразным энтузиазмом и энергией Вы принимаете деятельное участие в ист

[Ессентуки]

Арутюнян был вроде.

[Dedo]

Да, парень, вот ты-то и оторвался от Армении. Ничего уже не помнишь. Мовсесян был до ЛТП. Действительно, достойный человек и сильный хозяйственник. Приходилось с ним общаться по вопросам размещения и оказания помощи беженцам из Сумгаита. Одно то, что он сам вышел из Политбюро ЦК КПСС в связи с нерешением вопроса НКР, уже многое о нем говорит. А вот Сурен Арутюняна, извини, я никак к достойным руководителям отнести не могу. Я понимаю, что ты уже многое позабыл, но ты хоть помнишь как его в народе называли?

Я и Арутюняна то один раз по телику видел рядом с Горбачёвым.

А куда делся Мовсесян?

[Джиокки]

как его в народе называли?