Беседа с Гарником Асатряном

[Ardzan]

Хотелось бы вывести в отдельную тему это знаковое интервью с заведующим кафедрой иранистики ЕГУ, профессором Гарником Асатряном, ибо в нем затрагиваются этно-политические процессы в огромном регионе, теперь находящемся в центре внимания всего мира.

Азербайджан всегда был оплотом иранского единства

04 Авуст, 2012 02:12:00

- Уважаемый Гарник Серобович, как известно, в октябре этого года в Ереване пройдет крупная международная научная конференция “Коренные народы Кавказско-Каспийского региона”. Основным организатором данного мероприятия является возглавляемая Вами кафедра иранистики Ереванского государственного университета. Как продвигается подготовка конференции и каков основной круг вопросов, который будет затронут её участниками?

- В целом работа идет по плану, все, что мы наметили до сих пор, было осуществлено. На участие в конференции уже подано около ста заявок, сейчас идет рассмотрение представленных тезисов и тем. Окончательная программа конференции будет представлена несколько позже, ближе к октябрю. Тогда же будет утвержден и список участников. Исходя из тематики представленных докладов, будут определены названия секций. Но уже сейчас можно сказать, что в числе рассматриваемых тем будут история народов, населяющих данный регион, вопросы филологии, политические проблемы, вопросы регионального развития. Особенно важной представляется проблема сохранения идентичности и самобытности немногочисленных народов и этнических групп, поиск оптимальных путей сохранения культур реликтовых народов, находящихся на грани исчезновения (можно привести пример цахуров и других). Численность их очень небольшая, и сохранение национальной самобытности сопряжено с определенными трудностями.

- Кстати говоря, в июне в Москве состоялась конференция, посвященная актуальным проблемам разделённых дагестанских народов (в частности, лезгин и аварцев). Она вызвала достаточно широкий резонанс, однако внимания со стороны органов государственной власти России она практически не привлекла. Между тем, кавказское направление российской внешней политики представляется достаточно важным в контексте национальных интересов страны. Несомненно, оно должно быть должным образом организационно оформлено и иметь при этом мощную научную подпитку. Сложно принимать решения, затрагивающие судьбы целых народов, основываясь исключительно на поверхностных наблюдениях, не учитывающих всей полноты картины. Словом, вопросы, связанные с коренными народами Кавказско-Каспийского региона, имеют важное значение не только для стран Южного Кавказа, но также для России и для Ирана. Известно, что возглавляемая Вами кафедра давно и системно изучает этнографическую мозаику региона. В частности, недавно состоялась очередная научно-исследовательская экспедиция, охватившая на этот раз северные регионы Ирана, в том числе Южного Талыша. Надо сказать, что Южный Талыш в России – своеобразная terra incognita. Мало кто знает, что там происходит и вообще – зачем нужно изучать этот край. Поделитесь, хотя бы кратко, Вашими впечатлениями об этой весьма увлекательной, и интересной поездке.

- Должен сказать, что Северный и Северо-Западный Иран (включая прибрежную полосу Южного Каспия до Мазендерана и Горгана) – один из наиболее интересных регионов Ирана. Там проживают очень интересные люди, обладающие самобытной культурой, архаичным бытом. Интерес представляют антропологические типы обитателей данного региона и т.д.

Начнём с Атурпатакана. Это – три северные провинции Ирана: Западный Азербайджан с центром в Мараге, Восточный Азербайджан с центром в Табризе и Ардебиль с центром в Ардебиле представляются внешними кругами, делающими ставку на фрагментацию Ирана, в качестве одного из наиболее проблемных регионов этой страны. Однако, должен сказать, что такой “проблемы” внутри самого Ирана не существует. Мы были в трех вышеупомянутых провинциях, и могу засвидетельствовать: никаких следов “проблемности” нам обнаружить не удалось. Все говорит о том, что народ живёт своими заботами, и если и можно что-то отметить, то это определенную прыть, или напористость, с которой местное население отстаивает свою иранскую общегосударственную самоидентификацию. Собственно, это не новость: как контактная зона, Азербайджан всегда был центром паниранизма, если мы рассматриваем это явление не в политическом (как, например, пантюркизм или панарабизм), а в культурном контексте. Паниранизм в корне отличается от других идеологий с приставкой пан-, прежде всего своим акцентом на культурную составляющую. Несмотря на тюркоязычие местного населения, его представители неизменно подчеркивают свою иранскую этно-культурную идентичность. Впрочем, и само это тюркозяычие весьма относительно: в то время как тюркские диалекты имеют хождение прежде всего в быту, государственным языком является персидский, причём вовсе не потому, что кто-то его силой навязывает. Доминирование персидского языка во всех сферах государственной и общественной жизни вовсе не воспринимается как что-то ненормальное, неестественное. Вопрос – знаете ли Вы персидский язык – может встретить даже обиду (ситуация, в которую я попал в Ардабиле): как же можно его не знать? Люди гордятся хорошим знанием персидского языка, персидской поэзии, считая это само собой разумеющимся признаком высокой образованности.

Если возвращаться к планам западных политтехнологов по превращению северных провинций Ирана в проблемный регион, то для этого, разумеется, нужна опора на какие-либо протестные элементы. Откровенно говоря, таковых увидеть мне не удалось, хотя у меня есть своё видение ситуации в Иране и я знаю, где искать такие элементы. Но их нет, даже среди интеллигенции. Почвой для недовольства могут служить личные обиды (например, кого-либо обошли по карьерной лестнице), и в этом случае у такого человека больше шансов попасть в агентурные сети. Разумеется, его привлекают, обещают некоторые преференции (особенно если видят, что человек амбициозный, а таких немало), однако в целом хотелось бы еще раз подтвердить, что тюркоязычная часть Северного Ирана является сейчас одним из наиболее спокойных регионов Ирана. Я думаю, если в Иране и возникнут какие-либо противостояния, в том числе и с национальной подоплёкой, то Азербайджан как исторически был оплотом иранского единства, так и останется таковым впредь.

- Конечно, не могу не спросить Вас о талышах – самобытном народе, компактно населяющем южные регионы современной Азербайджанской Республики и сопредельные районы Ирана. Как мы помним, недавно в Ереване состоялась представительная международная конференция по талышской проблематике (уже вторая по счёту), была издана книга “Введение в историю и культуру талышского народа”, получившая в Иране престижную президентскую премию “Книга года”. Судя по всему, в обоих частях Талыша происходят сегодня достаточно интересные процессы, которые, согласно некоторым комментариям, можно охарактеризовать как консолидационные. Иными словами, идёт “собирание нации”, оформление некоей общеталышской национальной идентичности. Здесь нельзя не упомянуть также арест в Азербайджане Гилала Мамедова и некоторые другие эпизоды. В этой связи вопрос: каковы основные отличительные особенности формирования современного талышского национального самосознания? И что они могут означать для Южного Кавказа?

- Да, мы были и в талышенаселённых районах Ирана – в Южном Талышистане (этот термин имеет сейчас даже большее распространение, чем Талыш), который начинается от Астары и доходит на юго-востоке до Фумана, а на западе простирается до Ардебиля, включая Калейбар, Намин, Анбаран и Парсабад. Весь этот огромный ареал населён талышами, жизнь которых напоминает, если образно выразиться, большой муравейник. Поразительную картину можно наблюдать на эйлагах (летних пастбищах) – сотни тысяч людей находятся в постоянном движении: проводят конные скачки, народные состязания (перетягивание каната, традиционная борьба), устраивают гуляния с шашлыками, поют-танцуют… С высоты талышские яйлаги (летовья), простирающиеся на километры на зеленых альпийских лугах, напоминают Вавилонское столпотворение или скопления тысяч людей, занятых строительством пирамид…

Мне доводилось много исследовать интересную народность гиляков, которых я очень люблю. Это другая иранская группа, населяющая провинцию Гилян (по имени гиляков, данная провинция и называется). Но, поверьте, сейчас талыши благодаря своей активности проникли во многие сопредельные районы. Мне представляется, что национальная консолидация, о которой Вы говорили, находится на завершающем этапе, или даже уже завершена. Сейчас у талышей, если употреблять термин Л.Гумилёва, происходит пассионарный подъём. И этот пассионарный подъем виден невооруженным глазом. Гумилев связывал это явление с факторами геологического и природно-климатического характера – бывая в Талыше, нельзя не задуматься над этой теорией. При этом, что очень интересно, если на востоке края (то есть в прибрежной полосе к югу от Астары) доминирующим языком является талышский, то в западной части талышской этнической территории (до Ардебиля и даже включая этот город) половина населения говорит на тюркском, а половина на талышском. На сегодня часть талышей является тюркоязычной, но даже представители этой части талышского народа испытывает большой национальный подъем (которого не было, скажем, несколько лет назад). Сейчас серьезно рассматривается вопрос о создании самостоятельной провинции Талыш (или Талышистан) в Иране, которая будет включать некоторые районы, включая Калейбар (в непосредственной близости от Ардебиля), Намин, Анбаран, Парсабад.

Что же касается северной части Талышистана – в Азербайджанской Республике, где я, разумеется, не бывал (разве что в студенческие годы как-то бывал в Ленкорани), – тем не менее, можно сделать предположение, что аналогичные процессы разворачиваются и там. Может быть, даже в более интенсивной форме, потому что жители Северного Талышистана прошли в своё время советскую школу, находятся на более высокой степени формирования национального самосознания, чем южные талыши, веками существовавшие в иранском конгломерате, не особенно отличающемся от них самих. На юге различия по линии «Я» – «Другой» выражены не так чётко, как на севере края, а, как известно, национальное самосознание кристаллизируется при наличии соответствующего противопоставляемого коррелята. На юге гиляки, мазендеранцы и другие соседи талышей являются, как и они сами, иранскими группами, особенных отличий между ними нет, да и государство никогда никого не дискриминировало по национальному признаку. И если на этом фоне возникает такой пассионарный толчок, то, разумеется, на севере аналогичные процессы должны иметь ещё больший размах. Известно, что в роли «других» для талышей выступают азербайджанцы, да и дискриминационная политика властей является дополнительным фактором обособления нетюркских народов. Видите ли, национальная консолидация проявляется не только в тенденции к объединению этнического сообщества в единое целое, не только в устремлениях к обособлению и созданию собственной государственности, не только в проявлении патриотического пафоса в литературе и проч… – все это прослеживается сегодня у талышей, – но и в рождении культурно значимой национальной символики, являющейся высшей точкой формирования и закрепления национального самосознания и национальной идеи в целом. (Речь не о флаге и гербе, которые мало-мальски обособленная группа создает себе первым же делом.) Я имею в виду масштабные творения, требующие глубокого видения собственного национального бытия, прочувственности и реального ощущения этнической панорамы, ее границ – то, чего, например, у курдов, в силу разных причин, до сих пор нет. Появившийся в Youtube-e “Марш Талышистан” – как раз пример этому. Я недавно послушал его и нахожусь под впечатлением. Простая, в общем-то, музыка, но полна торжественности и прекрасно сочетается со словами, отражающими главные вехи многовековой истории талышей, акцентирующими символы талышского сознания – народных героев, эпических предков, места знаковых сражений и проч. Чувствуется охват, видение идущего из глубины веков национального самоосмысления. Такие вещи не появляется на пустом месте. Символы подобного рода возникают лишь тогда, когда их денотат, т.е. обозначаемый ими объект, имеет конкретные очертания и содержание и уже выстрадан в недрах народного сознания. Вот в чем знаменательность появления талышского марша. Это уже показатель зрелости талышского движения.

Что касается численности, то когда говорят, что талышей в Азербайджане 20 или даже 120 тысяч, то эти оценки поистине смехотворны. Я думаю, что более 100 тысяч можно насчитать только в одном яйлаге, например, в горной зоне Ленкорани. Для меня достоверными являются оценки в 1,5 миллиона талышей в Азербайджанской Республике и примерно столько же в Иране. И это число имеет устойчивую тенденцию роста.

- Недавно один из американских конгрессменов, некто Дэйн Рорабахер, написал письмо Хилари Клинтон, в котором призвал поддержать “борьбу южных азербайджанцев за свою независимость” от Ирана. Cилы, стремящиеся к дестабилизации и фрагментации Исламской Республики, пытаются активно работать со всеми слоями общества, и прежде всего – с национальной интеллигенцией, являющейся наиболее политически активной частью населения. На этом своём пути они, похоже, не остановятся ни перед чем. На Ваш взгляд, насколько реальны их шансы на подрыв государственного единства и территориальной целостности Исламской Республики Иран?

- В этом вопросе надо быть хорошо информированными. Работая над своей новой книгой, посвящённой этнической мозаике Ирана, я обнаружил некую справку, составленную по этому вопросу Congress Research Group для американского конгресса. Примитивность этого текста отчетливо показывает уровень знаний о современном Иране в американском истеблишменте. Возможно, в ЦРУ знают больше, чем то, о чём они информируют конгрессменов, но я думаю, что факт представления такой записки весьма показателен и в чём-то отражает господствующие в США взгляды на этот вопрос.

Если же говорить прямо, то таких уж “проблемных регионов” как таковых в Иране нет. В Белуджистане проживает от 700 тысяч до 1 миллиона белуджей, которые сами по себе, без внешнего воздействия не представляют какой-то особой “проблемности”. В Хузестане живет приблизительно столько же арабов (не больше). 2 миллиона курдов проживают в Западном Азербайджане, еще около 2 миллионов – в Керманшахе и собственно Курдистанской провинции. Таким образом, всего не более 4 миллионов, часть из которых – гураны, которые курдами не являются и имеют четко выраженную гуранскую идентичность… Далее, другая часть из этих 4 миллионов курдов является шиитами, абсолютно лояльными центральным властям.

Что касается “азербайджанцев” – тюркоязычного населения нескольких северных провинций Ирана, то их, как я показал в своей книге, – 5-5,5 миллионов, не больше. Причём, как я уже сказал раньше, это оплот иранской государственности. Конечно, существуют и работают тюркистские группы, но в целом “погоды” они не делают. В число “азербайджанцев” я не включаю, естественно, конфедерацию шахсевенских племён, имеющих чёткое собственное самосознание.

- А какова, по Вашей оценке, общая численность шахсевенов в Иране?

- Если брать все тюркские группы, включающие айналлу, бахарлу, халладжей и т.д., то это около полутора миллионов человек. Я уж не говорю о кашкайцах, всегда стоявших на страже иранской государственности.

Иными словами, для какой-либо фатальной для Ирана заварухи нет никакой демографической базы, и произвести её попросту невозможно. Строить какие-либо прожекты в этом направлении – занятие бесперспективное, поверьте.

- Следующий мой вопрос касается Армении. 10 лет назад Вы выступили со статьей, опубликованной на нескольких европейских языках, где подробно рассмотрели факторы способствующие и препятствующие превращению республики в важный центр региональной (и в частности кавказской) политики, который бы выступал с собственными инициативами, активно участвуя в формировании политической повестки дня. Многие положения этой статьи актуальны и сегодня. Что, на Ваш взгляд, необходимо предпринимать Армении для того, чтобы каким-то образом смягчить непростую геополитическую обстановку, сложившуюся по периметру её границ? И если взять более широкий контур: каков должен быть внешнеполитический вектор Армении и не близки ли к исчерпанию ресурсы комплементарного курса, которому республика следует, по крайней мере с середины 1990-х годов?

- Не вдаваясь в терминологию, внешнюю политику любой страны можно определить исходя из её взвешенности. Я всегда был сторонником того, чтобы Армения имела очень хорошие отношения с Западом – с Европейским Союзом и США. Соединённые Штаты – это один из главных центров силы в мире, и мы должны поддерживать с ними хорошие отношения. Но есть и приоритеты – не только политические или экономические, но и мировоззренческие, культурные, цивилизационные. В этом смысле наш приоритет – это Россия, как основной вектор внешней политики Армении. Поэтому я весьма заинтересован в стабильности в России, в том, чтобы российское государство состоялось. То же самое можно сказать о стабильности в Иране. Территориальная целостность Ирана имеет для Армении очень важное, стратегическое значение. И Россия, и Иран являются приоритетными направлениями внешней политики Армении, при том, что с Россией связаны ключевые моменты, в том числе и стратегического характера.

В то же время, насколько я могу судить, в российском истеблишменте и в аналитических кругах бывает достаточно болезненная реакция на тот или иной ход Армении в сторону тех или иных западных структур. Я думаю, что и Россия должна быть кровно заинтересована в сохранении Армении как главного союзника в регионе. Наша страна является границей, контактной зоной христианского и мусульманского миров. При этом Россия имеет очень сильные позиции в Армении, и это надо использовать, проводя более чёткую политику и по мере сил не допуская возникновения разногласий (связанных, скажем, с продажей Россией отдельных видов вооружений Азербайджану).

Если рассматривать цивилизационный, мировоззренческий аспект – Россия, конечно же, должна быть приоритетным направлением армянской внешней политики.

Это – некоторые общие контуры, ориентиры. Если же «спуститься» на региональный уровень, то здесь политика Армении должна быть более наступательной. Например, республика должна активнее брать на себя роль лидера в защите прав национальных меньшинств в регионе. Армяне всегда имели миссию. Начиная с IV века – принятия христианства – армяне всегда являлись миссионерами и просветителями не только в южно-кавказском, но и в северо-кавказском регионе. Вы знаете, что армянские миссионеры распространяли христианство, что Месроп Маштоц создал письменность для албанцев, для народов Дагестана. Христианство принесли в Дагестан и на Северный Кавказ армяне – правда, оно не смогло там основательно закрепиться, но в том же Дагестане до сих пор сохранилось множество христианских следов. И армяне здесь не должны никуда прятаться – у нашего народа, безусловно, есть собственная гуманитарная миссия. И я бы призвал армянское руководство обратить на это внимание. Нам давно следовало создать в Ереване культурные очаги – по крайней мере для талышей и лезгинов. Считаю это важным гуманитарным долгом перед нашими братьями по крови, лишенными собственного государства, права которых ущемляются в Азербайджанской Республике.

- Гарник Серобович, в связи с этим – вопрос о Сирии и судьбе её армянской общины. В стране идёт инспирированная извне гражданская война. В этой язи иногда высказывается идея о том, что Армения в перспективе может стать площадкой для выражения собственного мнения и позиций на только представителей зарубежных армянских общин, но и духовно близких, не обладающих собственной государственностью этноконфессиональных групп (в частности, восточно-христианских). Некоторые эксперты ставят вопрос даже о возможном частичном переселении этих групп в Армению, что усилило бы региональный вес страны, в условиях, когда традиционные покровители этих групп (например, такие как Франция) предали их, поддержав суннитских радикалов…

- А разве нас они не предавали?…

– Мы это видели неоднократно в истории (вспомним хотя бы события в Киликии в 1918 – 1923 гг.) и видим сегодня. Насколько продуктивной может быть подобная идея?

- Это очень разумная идея, и я её полностью поддерживаю. Во-первых, армяне традиционно были в братских отношениях с восточно-христианскими народами, прежде всего с ассирийцами и с коптами, с эфиопами. И Армянская Апостольская церковь, поскольку это восточно-христианская церковь, была лидером в экуменистическом движении восточного христианства в целом. И вполне естественно, если бы Армения стала тем государством, которое защищает интересы этих малых народов – я неоднократно говорил и писал о том, что у нас есть соответствующая миссия. Я не знаю, как это будет имплементировано организационно-технически, но я готов всё отдать, чтобы эта идея была воплощена в жизнь. Что касается Сирии, то необходимо, чтобы там победил, наконец, разум, чтобы сирийский народ победил. Те, кто борются против Башара Асада – это не сирийский народ. Если события будут разворачиваться по наихудшему сценарию, то в этом случае долг Армении – защищать маленькие анклавы восточно-христианских народов на Ближнем Востоке, и прежде всего – ассирийцев. У нас есть ассирийская община, есть ассирийские поселения, районы – надо подготовить всё, чтобы эти люди чувствовали себя в Армении как дома. Поверьте, это очень важный, можно сказать, исторический момент. И армянское руководство должно это понимать, и в том числе выделить при необходимости из бюджета специальные средства. Есть цели, средства на которые просто необходимо изыскать при любых обстоятельствах. Если Республика Армения будет защищать культурное наследие человечества в лице древнейших осколков месопотамской цивилизации, для меня, как армянина и как гражданина своей страны, это будет предметом гордости за свою страну.

Моё сердце обливается кровью, когда я вижу, как этот «заповедник народов», эту колыбель цивилизаций, каковой является Сирия, целенаправленно разрушают, поганят, толкают в омут братоубийственной гражданской войны.

- Кстати говоря, недавно в англоязычных (и что характерно, в американских) источниках появились со ссылкой на египетских салафитов утверждения о необходимости разрушения знаменитых пирамид. Утверждается даже, что якобы все технические средства, необходимые для подобного рода действий, уже имеются в наличии. Таким образом, речь идет о полном переформатировании культурно-цивилизационного пространства Ближнего Востока. Регион рискует быть ввергнутым в «новое варварство», что, конечно, очень опасно.

- Для меня как профессионального востоковеда, да и как человека, гуманиста, христианина все это, конечно, очень печально. Действительно, этот регион является в полном смысле слова колыбелью цивилизаций. Это и Египет, и Сирия, и Месопотамия (Ирак), Ливия, и другие страны. Если в ближайшие 10 лет будет реализовываться американский сценарий, все эти страны лишатся каких-либо культурных атрибутов. Суннитско-фундаменталистский ислам будет господствовать безраздельно. Будут уничтожены или в лучшем случае депортированы все алевитские, друзские и иные общины, не говоря уже о христианах, последовательно вытесняемых из Ближневосточного пространства; вся недогматическая культурная среда полностью исчезнет. Все церкви будут разрушены так же, как в своё время талибы взорвали статуи Будды в Бамиане. Они обязательно взорвут и пирамиды, и не только их. Музеи будут разворованы, как и Ираке и в том же Египте. И это будет огромной потерей для человечества. Ранее и Афганистан был “заповедником народов”, который полностью испоганили и продолжают поганить. Сирия – это последний оплот культуры и цивилизации против варварства, и я очень надеюсь, что Россия продолжит отстаивать в этом вопросе принципиальную позицию. Это для меня – лакмусовая бумага отношения к России. Российское руководство не должно ни на йоту отходить от той политики, которую оно сейчас проводит. Сегодня у России актуальнейшая миссия – отстаивания цивилизации против варварства. Если Россия отойдет от этой линии – процесс станет необратимым, вы потеряете не только политические позиции, но и уважение всех тех сил, которые смотрят на Россию как на оплот цивилизации.

- При этом никаких дополнительных симпатий со стороны сил, сделавших ставку на разрушение Сирии, в случае отхода от этой позиции Россия не приобретет…

- Я все-таки очень надеюсь, что наихудшего не произойдет, и для Армении не будет необходимости прибегать к неким экстраординарным шагам, направленным на защиту притесняемых народов и общин, историко-культурное наследие которых является важной культурного достояния всего человечества. Однако, если такая необходимость возникнет – я буду горд и счастлив, если моё государство их сделает. И я готов лично способствовать этому.

- Ваша деятельность как главного редактора престижного международного рецензируемого академического журнала “Iran and the Caucasus” , уже много лет выходящего в издательстве BRILL в Лейдене, хорошо известна широкой научной общественности. Хотелось бы в заключение нашей беседы спросить Вас о перспективных научных и издательских проектов возглавляемой Вами кафедры иранистики ЕрГУ. Как известно, её деятельность по изучению ираноязычных народов региона носит весьма плотный и системный характер. Только за последний год было проведено три крупные конференции – по проблемам Ирано-Кавказского региона, по народу заза и по талышам, о чём мы уже говорили, как и о недавней экспедиции по Северному Ирану. Каковы, если так можно выразиться, Ваши “творческие планы” на ближайшее время?

- Их довольно много. Сейчас, как Вы знаете, мы готовим к изданию фундаментальную, обобщающую работу по этнической композиции Ирана, которая скоро выйдет на русском языке. Это будет очень важное издание, подготовке которого мы уделяем много внимания. В головах довольно много мифов, которые я хочу развеять. В частности, это миф об “азербайджанском меньшинстве” в Иране, о численности тех или иных лингвистических групп на территории Ирана, и многие другие заблуждения, о которых Вам, Андрей Григорьевич, как автору идеи и одному из редакторов этого издания, хорошо известно. Далее, у нас есть большой проект по исследованию курдов и гуранов Ирана. Также к изданию готовится большой “Словарь языка азари” – это язык, на котором вплоть до недавнего времени – до лингвистической тюркизации – говорило население Атурпатакана (северо-западных провинций Ирана). Этот словарь почти готов к изданию, сейчас он проходит этап редактирования. Есть большой том, который мы надеемся в марте 2013 года выпустить в одном из престижных издательств Берлина. В этом проекте, посвященном различным вопросам современного востоковедения, участвуют более 60 крупных учёных из западных стран. Продолжается издание журнала “Iran and the Caucasus”, причем если до сих пор мы выпускали два тома ежегодно, в этом году – три, а со следующего года он станет ежеквартальным. В политическом отношении журнал сбалансировании, и на его страницах печатаются, наряду с западными учёными, также армянские, азербайджанские и турецкие авторы, что превращает его в один из ведущих научных форумов от Китая и Японии до США, включая Израиль, Иран, арабские страны. Издание такого журнала само по себе требует огромного напряжения интеллектуальных сил.

Далее, мы создали серию монографий – Yerevan Series for Oriental Studies (Ереванская серия востоковедческих исследований). Первый том серии скоро увидит свет. Двое американских учёных подготовили исследование, посвящённое перипетиям азербайджанизации (тюркизации) иранского поэта Низами Гянджеви. Это очень интересная работа, и, я думаю, что мы устроим ее презентацию в ходе октябрьской конференции “Коренные народы Кавказско-Каспийского региона” в Ереване (наряду с упомянутой мною выше книгой об этнической композиции Ирана). В поле нашего внимания – также этногенетические исследования, имеющие, на мой взгляд, большую перспективу.

Еще одним приоритетом для меня является подготовка кадров, которые мы затем направляем в различные зарубежные научные центры. Наши молодые сотрудники специализируются по различным направлениям востоковедения – от древности до современных проблем. Я очень рад, что у нас сложилась крепкая и перспективная школа иранистики, которая включает все основные направления современного востоковедения. Хочу отметить, что я с оптимизмом смотрю на развитие научных связей с нашими коллегами из Азербайджанской Республики. Я полагаю, что вражда не вечна, что мы обречены жить рядом. Я приветствую азербайджанских авторов в нашем журнале и охотно печатаю их работы, а с турецкими исследователями у нас довольно тесные отношения – они часто публикуются в “Iran and the Caucasus”.

Исследовать какой-либо народ значит углубляться в его культуру, что, к сожалению, неверно понимается в нынешней Азербайджанской Республике. В этом случае срабатывает логика: если арменист (а говорят, что это направление, похоже, там развивают, хотя соответствующего потенциала в республике нет) – то он волей-неволей будет призван уличать армян в каких-либо прегрешениях. Жалко, что сейчас в Азербайджане нагнетается антиармянская истерия. Я неоднократно писал, что это ни к чему хорошему не приведёт. Это приводит к нервозности среди национальной интеллигенции и к возникновению определённых комплексов, которые только нанесут вред собственному народу. К сожалению, в азербайджанском истеблишменте есть люди, которые строчат безграмотные опусы, выдумывают какие-то “идеи”, пишут статьи, посвященные якобы “этногенезу армян”, совершенно в этом вопросе не разбираясь, и т.д. Эти люди, конечно, являются препятствием на пути к созданию атмосферы, которая способствовала бы сближению двух народов.

Далее, хочу отметить, что мы продолжаем серьезные проекты по топонимии Азербайджанской Республики и по истории формирования азербайджанской идентичности.

В конце хочу отметить, что мы планируем ряд новых конференций, в чатсности по этно-конфессиональности и эзотерическим общинам, а также большой международный форум (предположительно в июне 2014) по границам – Ad Marginem, с широким спектром рассматриваемых проблем: политический, географический, культурно-исторический и цивилизационный аспекты границы, проблемы контактных зон – и при этом без временного ограничения. Это, полагаю, будет важным академическим событием, посвященным такому многоплановому явления как граница. Планов множество…

- Спасибо, Гарник Серобович, за интересную и познавательную беседу, которую Вы закончили на столь оптимистичной ноте.

Вопросы задавал Андрей Арешев.

Источник: http://bs-kavkaz.org/2012/08/azerbaijan-vsegda-byl-oplotom-iranskogo-edinstva/

http://tolishpress.org/news/1784.html

[annajan]

очень хорошее интересное интервью, просто, как это часто бывает, журналист переборщил с заглавием))), но в нынешней ситуации, это даже где-то оправдано)))

[Гость]

интересная статья

[Sarkis]

Статья, достойная внимания!

Что интересно "Работая над своей новой книгой, посвящённой этнической мозаике Ирана, я обнаружил некую справку, составленную по этому вопросу Congress Research Group для американского конгресса. Примитивность этого текста отчетливо показывает уровень знаний о современном Иране в американском истеблишменте."

Первая мысль после этой фразы - примитивность американских аналитиков компенсируется военной и финансовой мощью стоящих за ними сил.

То есть им плевать, как обстоят дела на самом деле, сила есть - аналитики не надо.

[Ardzan]

очень хорошее интересное интервью, просто, как это часто бывает, журналист переборщил с заглавием))), но в нынешней ситуации, это даже где-то оправдано)))

[annajan]

Имеется в виду собственно иранский Атрпатакан/Азербайджан, а не так называемый - синтетический "Азербайджан".

Да, это понятно из статьи, но.. как гарица, "осадок-то остался")))