Армения глазами азербайджанского киноведа

[Grig]

Арарат и его окрестности глазами азербайджанского киноведа

Предлагаемый читателям очерк опубликован в мартовском номере московского журнала “Дружба народов”. Он написан Ульви Мамедовым, азербайджанским киноведом, побывавшим в Армении на Днях турецкого кино в апреле прошлого года. Пожалуй, это единственный известный нам случай, когда азербайджанский автор честно и без передержек, главное — без вражды злопыхательства пишет об Армении и армянской жизни. Два дня — срок небольшой, он, очевидно, не дает оснований для широких обобщений, но даже и их хватило Ульви Мамедову, чтобы что-то увидеть и понять. Этот очерк — попытка незашоренного бакинца, несомненно, интеллигентного и образованного, реально посмотреть на вещи и, по его словам, “снять барьеры внутренней цензуры”. Это попытка навести некий мост, точнее — мостик между соседями. Для этого, думается, надо было обладать не только журналистским мастерством, но еще и гражданским и человеческим мужеством.

Мое путешествие в соседнюю Армению означает (во всяком случае для меня лично) снятие барьеров внутренней цензуры, дабы иметь право на собственную информацию и взгляд с противоположной стороны конфликта. Право на информацию не противоречит праву знать об изъянах информации.

...Путь на поезде Баку — Тбилиси занял около 16 часов со всеми остановками и конфискацией у соседей по купе грузинской таможенной службой подозрительного мешка с зеленью. На тбилисском вокзале меня встречает один из организаторов фестиваля “Дни турецкого кино в Армении”, правозащитница-миротворец Луиза Погосян, а также ее грузинский коллега Ираклий Чехладзе. Далее из Тбилисо автомобилем — до грузино-армянского приграничного пункта Садахло (что в приграничном районе, густо населенном моими соотечественниками).

Вот и грузинский погранконтроль с очень молодыми сотрудниками, на вид — курсантами. Подхожу к окошку, над которым установлена веб-камера, и позирую анфас и дважды в профиль, после чего протягиваю загранпаспорт Азербайджанской Республики. Непоколебимо улыбчивое лицо грузинского погранца (а-ля продавец из Макдоналдса с бесплатной улыбкой) вдруг каменеет, и он, подняв голову, заявляет мне: “Вы отдаете себе отчет, куда следуете? Вы уверены, что идете в правильном направлении?” Я в ответ: “Да, не на Гаити же еду!”

Армянские погранцы встретили меня “коллективной смехопанорамой”, словно я был Жванецкий (на худой конец Арканов), а они — одесситы. Не преминул спросить у своего сопровождающего по территории Армянской Республики, что же они во мне нашли такого смешного. Услышал в ответ, что они интересуются, почему в паспорте не указан мой рост. Это их единственный вопрос ко мне. Уточняю: два метра с обувью, на что получаю ответ: “Добро пожаловать!”

И вот я ступил на тот рубеж, который давно уже, со времен начала конфликта, — terra non grata для граждан Азербайджана.

Теперь я даю волю Внутреннему Репортеру (по Пелевину).

Весенняя оттепель на плато Армянского нагорья. Ясный солнечный вечер при райцентре Ноемберян, находящемся вблизи границы с Азербайджаном и обоюдными минными полями. Типовые райкомовские коробочки соседствуют с аграрным элементом. Ощущения “советскости” зримы — под стать фильмам Миндадзе-Абдрашитова. И все это — при полупустых улочках вдоль трассы. Проезжаем, вернее, кружим по серпантину, и Гарник, сопровождающий за рулем, по совместительству гид, начинает первую экскурсию — по древним кладбищам Иджеванского района. Кладбища оказались мусульманскими, причем такими, какие я видел разве что в Нардаране (пригород Баку) в глубоком детстве. Они сохранились, причем в лучших традициях шариата: большинство камней заросло травой.

Гарник отрешенно, с грустной интонацией, интересуется:, а как вообще обстоит дело с исторической памятью в Азербайджане? Когда я сообщаю, что у нас сносили даже и мусульманские кладбища, у него отпадает желание далее расспрашивать о положении с межконфессиональными захоронениями в Азербайджане. Вот так я встречаю закат в горах Армении.

По ходу следования Гарник цитирует перлы из арсенала советского кинолюбителя, ведь принимающая сторона знала, кто к ним едет. (В тарантиновских “Ублюдках” британский разведчик в миру был киноведом, перед расстрелом он цитировал офицеру эсэс Лени Рифеншталь). Одну из ожидаемых цитат Гарника, прозвучавшую в культовом кинофильме Георгия Данелии “Мимино” в исполнении незабвенного Фрунзика Мкртчяна, я решаю проверить на практике, когда мы оказываемся у родника неподалеку от “солнечного Дилижана”. Здесь, на высокогорье, температура уже почти нулевая. И вот та самая вода, “вторая в мире по чистоте — после Сан-Франциско”, по определению самого трагичного комика советского кино. Тут нас застает темнота и растворяется в тумане высокогорного ущелья, по которому мы двигаемся в бесконечность. Под ярким звездным небом выезжаем к застроенным древними григорианскими (нет таких церквей, есть церкви армянские — ред.) церквями склонам вокруг озера Севан, освещенного полной луной и поражающего своими бесконечными просторами. Дорога вновь возносит нас на хребет, откуда видно змеящееся внизу ярко подсвеченное шоссе, вписывающееся в сияющий мегаполис на склоне гор и уходящее в Араратскую долину. Ереван, как и все столицы бывших союзных республик, начинается с жилых массивов спальных микрорайонов.

Георгий Ванян, друг всех миротворцев Южного Кавказа, впервые в режиме реального времени (без посредников-мониторов и веб-камер) смотрит мне в глаза и произносит: “Не верю, что ты в Ереване!” Я ему в ответ: “Знаешь, требуется выпить по такому случаю...”

После непродолжительной прогулки по ночному городу отправляюсь спать. Проснувшись, после утренних процедур щелкаю каналы армянского ТВ на общедоступной частоте, где мелькают и телеволны Федеральной России в формате “Россия 24”, телеканал “Культура” и “Вести”, да еще нереальный телеканал “Мир” — величайшая иллюзия периода моего первого студенчества. Вижу ток-шоу на тему “допотопной” истории, связанной с Ноевым ковчегом и первым пирсом человечества — Араратом.

Продолжаю листать каналы. Вижу свадебные ритуалы с элементами фольклора и акцентом на свадебные столы и интерьер. Это реклама армянского свадебного “Салона торжеств” — аналога “Шадлыг сарая” в эфире азтелепространства. Да-да, “сарай” — синоним дворца. В тюркском переводе, конечно. В отличие от азербайджанской версии, здесь на первом этаже — казино с лотереей и розыгрышами. На другом канале — утренняя мозговая разминка для тех армянских школьников-эрудитов, которые вовремя встают по будильнику. Открытием стало то, что в Армении налажено производство отечественных сериалов разнообразных жанров, со съемками в любой части земного шара, где есть диаспора. В некоторых из них в кадре запросто появляются Шарль Азнавур, Армен Джигарханян, Шер... Листаю каналы дальше и в рубрике “Наше советское кино” смотрю эпизоды (с субтитрами) близкого мне фильма Расима Оджагова “Допрос”, удостоенного Госпремии СССР. Кадры сопровождаются музыкой покойного композитора Эмина Сабит-оглу в той тональности, по которой узнается почерк позднего неореализма в жанре политического детектива Дамиано Дамиани с саспенс-мелосом Эннио Морриконе. В контексте армянского телепространства новейшей истории лицо моей мамы Шафиги Мамедовой в роли жены следователя (его играл Александр Калягин) смотрелось весьма парадоксально. Эх, мама, мама, ты меня повсюду видишь! Невольно вспомнил гастроли Азербайджанского драматического театра (актрисой которого была моя мама) в Ереване в конце 70-х годов прошлого века и свои впечатления о первом путешествии за пределы Баку.

Жил я, можно сказать, в центральном кольце Еревана. Это такая особенность города, спроектированного кольцевыми проспектами. В этом его урбанистическое сходство с Первопрестольной в стиле ампир, в котором творили имперские архитекторы Таманян и Алабян. Тифлис и Баку обрели свои атрибуты урбанистики еще в царский период. А этот некогда уездный городок южной губернии царской России начал с места в карьер застраиваться как город только со времен нэпа и далее в сталинский период, ранний и поздний, когда молодые архитекторы нескольких поколений получили возможность самовыражаться в пределах страны победившего социализма. Так произошла трансформация топонима из веков прошлых (Эривань) в век нынешний — Ереван. Схожие по стилистике проспекты есть и в Баку в исполнении советского ампир-архитектора Михаила Усейнова. Но разница в том, что в Ереване при строительстве мостов в новейшей истории умудрились загнать оживленные перекрестки в подземные тоннели, что в нынешний век пробок и заторов можно назвать почти гениальным градостроительным предвидением.

У архитектуры Еревана — григорианский церковный почерк. Особенно у портальных конструкций, в которых сказывается присутствие византийской базилики. Весь центр заканчивается (или начинается) с круговой площади зодчего Таманяна, в облике которой доминирует красный национальный камень туф. Площадь совмещает в себе резиденцию правительства, отель, ресторан. Здесь некогда возвышался памятник Ленину, вождю мирового пролетариата, который лишил армян части их одноименного нагорья и превратил гору Арарат в символ, который видят, но к которому не могут подступиться. Этот “зов предков” мастерски передан в фильме “Граница”, созданном в жанре монументари Арутюном Хачатряном. Том самом фильме, который получил признание у ФИПРЕССИ на Роттердамском кинофесте.

Об урбанистике Еревана можно говорить прежде всего (согласно моим критериям) потому, что здесь функционируют аж три кинотеатра, и все оборудованы по последнему слову техники еще с 2006 года. Проводится ежегодный армянский кинофестиваль “Золотой абрикос”, проходящий под патронажем мировых армянских кинознаменитостей и двух министерств — культуры и дипломатии (автор ошибается: Министерство диаспоры — ред.). В самом центральном и сверхсовременном кинотеатре “Москва” мне удалось посмотреть в оригинальном аудиовизуальном формате экранизацию мифов античного мира в фантастическом блокбастере “Аватар”. Есть спецсеансы арт-хаусного мирового кино, где показывают и культовые фильмы турецких режиссеров, таких как Н-Б Джейлан и Фатих Акын.

...На пресс-конференцию, посвященную открытию Дней турецкого кино, пришли самые решительные представители армянских медиасообществ. Главными виновниками торжества стали молодые турецкие кинематографисты. Среди медиаколлег находились те, кто, желая быть возмутителем спокойствия, задавали мне вопросы вроде такого: “Как вы считаете, правильно ли это — приезжать сюда на культурную программу и говорить о мире, а по возвращении в Азербайджан выступать с призывами к войне?” Я около минуты пытался “въехать” в суть вопроса и припомнить некое культурное событие новейшего периода истории XXI века, эпохи официозных “войн долмы”, состоявшееся в Ереване, на котором присутствовали бы азербайджанцы. Но все оказалось прозаичнее. Речь шла о тех событиях, когда в 2007 и 2009 годах за один световой день произошел официальный прием азербайджано-армянской культурной делегации двумя президентами соседствующих государств и главой непризнанной республики (культурная дипмиссия Швыдкого, которая проходила через минные поля, но не привела к революции). В ответ я высказал свои размышления: скорее это была некая банкетная тусовка, на которую я не имел чести быть приглашенным и соответственно не несу ответственности за то, кто и что там наобещал друг другу. Вот если официоз-истеблишмент по обе стороны надумает собраться еще раз, то это должно быть прилюдно, на сценах театров оперы и балета в Баку и Ереване, и пусть тогда в присутствии зрителей дают публичный обет (д). Такой формат я бы приветствовал и такое событие мог бы прокомментировать в духе Луиса Бунюэля и его шедевра “Скромное обаяние буржуазии”. Там, если помните, буржуазный истеблишмент, погрязший наяву в пороках и злодеяниях, стал бояться собственной тени и во сне оказался перед лицом публичной казни, во время которой театральная публика освистала их за отсутствие диалога.

Жаль, что этот вопрос-ответ сама же барышня-журналистка, как и все ее ереванские коллеги, опустили-замяли-забыли, лишив общественность возможности его увидеть-услышать-прочесть. Диалог культур подвергся цензуре.

За экспромтом устроенным ужином мы заговорили о событиях давно минувших дней под фоновый аккомпанемент какого-то бакинца, который напевал репертуар Рашида Бейбутова и собственный слезный шансон о Баку. Я уже давно не живу разговорами о бакинцах-одноклассниках, и его это удивило так же, как и мое отсутствие в общественной сети “Одноклассники.ру”. Тут подумалось: как же все бакинцы, независимо от национальной принадлежности и своего нынешнего географического местонахождения, похожи между собой тем, что так и не смогли выбраться из-под спуда периферийности совдепии. В большинстве своем они даже в рассеянии живут гоп-стоп-шансоном Боки (Борис Давидян), этно-фольклорной тойханой Зейнаб Ханларовой, народной артистки Азербайджанской и Армянской ССР, цитатами из фильмов по Рустаму Ибрагимбекову и бакинскими “КВН”-капустниками Гусмана и Кш.

...Проезжаем мечеть с доносящимся с минарета азаном — призывом на вечерний намаз. Здесь в основном собираются граждане Ирана, Турции и арабских стран, а неподалеку — квартал с так называемой Кривой улицей, где некогда проживали азербайджанцы, которые к осени 1988 года в массовом порядке были депортированы в Баку.

На вторые сутки моего пребывания состоялось то событие, ради которого я, собственно, и оказался здесь — вне зоны действия соприкосновения огня и вне зоны действия всей мобильной сети Азербайджана (единственная телефонная связь между гражданами Азербайджана и Армении — это грузинский GSM-оператор в роуминге): это открытие фестиваля турецких короткометражных фильмов “23,5” в Ереване. Название фестиваля — “23,5” — содержит в себе определенную символику. Так называлась одна из статей главного редактора турецкой газеты “Агос” Гранта Динка, павшего от рук террориста в январе 2007 года в Стамбуле.

На открытии был такой аншлаг, что двое припозднившихся депутатов парламента остались без сидячих мест. Организатор “Дней турецкого кино” — Кавказский центр миротворческих инициатив в тандеме Георгий Ванян и Луиза Погосян, по инициативе Британской гуманитарной дипмиссии. Выступление Ваняна было неким перформансом с жонглированием футбольным мячом, как бы символизировавшим пресловутую “футбольную дипломатию” между Арменией и Турцией, которая временно попала в офсайд мирового закулисья.

Далее выступил представитель страны, являющейся родоначальницей футбола и образцовой дипломатии, посол Великобритании в Армении Чарлз Лонсдейл. Он особо поблагодарил представителей Азербайджана и Турции, которые нашли возможность впервые за долгое время вступить в диалог культур в триумвирате Азербайджан-Армения-Турция.

Вслед за представителями Турции слово предоставили мне, и я воистину почувствовал, что слова могут строить хрупкий, иллюзорный, но все же мир, на который рассчитывают собравшиеся здесь, в зале. Собственно короткометражные фильмы не оказались скучной формальностью, несмотря на полупрофессиональный уровень создателей. Напротив, зрители охотно их обсуждали и даже голосовали. Главным образом это были студенты разных ереванских вузов и старшеклассники ереванских школ.

После просмотров спонтанно собиралась аудитория из узкого круга желающих подискутировать на тему турецкого кино. Кинематограф — седьмое искусство и десятая муза — вплетен в единую паутину, берущую начало от времен никельодеона I. Спустя 115 лет он нашел продолжение в мировой сети интернет, где не обошлось без эпохи постмодернизма кино XXI века (Тарантино — Родригес). Но все опять-таки зацикливались на Кустурице с его не чуждым жителям Южного Кавказа балканским хмельным запоем.

Потом настало время мечте о трансформации единого и абсурдного Южного Кавказа. Были предложения о создании совместного киноальманаха. Мое чувство гордости смешалось со слезами гордости, которую испытывал персонаж Арчила Гомиашвили из фильма “Мимино”, когда он проезжал мимо памятника Багратиону в Москве (эпизод в суде). Да, и у меня на глазах стояли слезы, те самые слезы гордости, когда речь зашла о Вагифе Мустафаеве, которого цитировали собеседники со всех сторон. Победительницей фестиваля стала Дениз Джейхан — миниатюрная белесая женщина, прозванная Воробушком. Она успела поработать в режиссерской группе флагмана новой волны турецкого кино Семиха Каплан-оглу, получившего признание европейских зрителей. Дениз публично заявила, что разделяет боль армян за трагедию массовой резни 1915 года.

Всякий кинематографист, хоть раз побывавший в Ереване, обязательно попадает в Музей Параджанова. Не стал исключением и ваш покорный слуга. Музеем оказался двухэтажный особняк, подаренный армянами дяде Серго при жизни, а точнее — за 3 месяца до его кончины. Не успел обжить, но завещал несколько предметов из бытовой утвари домика в Тбилисо перевезти в подаренный правительством Армянской ССР ереванский дом.

В музее витает дух параджановского киноэклектизма. Доминируют костюмы, созданные его руками как художника-постановщика, в сочетании с мебелью и утварью из детства, проведенного в Тбилисо. Особенно зримо это явлено в фотокадрах разных лет. Есть кадры с видами экстерьеров и интерьеров Шеки (Нуха) и Баку, где проходили съемки фильмов “Ашик Гариб” и “Легенда о Сурамской крепости”, портреты Серго всех возрастов и образов, созданные разными людьми — от мастеров кисти до любителей с улиц Еревана и Тбилиси.

Бросился в глаза реквизит с первого и последнего съемочных дней неосуществленного “бумажного фильма” “Я умер в детстве”. Женская туфля, в которой отстукивали диксилендовский вальс Дунаевского или Утесова. По замыслу Серго, туфля находится в птичьей клетке, и это только одна из 1001 нереализованных тайн, которые дядя Серго унес с собой в иное измерение. Туфля трехцветная — красно-бело-черная. И в такой же гамме представлены эскизы раскадровки к этому “бумажному кино”.

Как ни старались официальные власти Армении свести на нет информацию о моем приезде в Ереван, местная пресса не обделила меня вниманием. Были предложения от двух телеканалов выступить в прямом эфире, но после совета с Георгием Ваняном мой выбор пал на радиостанцию Ардзаганк FМ, где я в прямом эфире выступил с Арменом Манукяном, ереванским Jazz-обозревателем, в программе “DJ Арто”. Беседа проходила в духе джем-сейшен, и отрадно, что почти вся программа была посвящена памяти выдающихся советских джазовых музыкантов Вагифа Мустафа-заде и Рафика Бабаева, в составах ансамблей которых играли барабанщики Петросов и Дадашьян.

После прямого эфира меня ждал тихий jazz-cool вечер в самом главном jazz-клубе Еревана, расположенном в парке с водоемом, где на плоту выстроен стеклянный поплавок, внутри которого клуб, собственно, и обитает. Так он и называется — джаз-клуб “Поплавок”. Как ценитель джаза, я сразу пропитался атмосферой космополитизма, которая царит во всех подобных клубах мира, где культивируется такая музыка. А что? “Джаз без границ” — каково? Уверен, это название по содержанию немногим уступило бы аналогичному названию организации с медицинским уклоном (Врачи без границ), давно работающей в “горячих точках” мира.

Продолжая ломать стереотипы, мой Внутренний Репортер непроизвольно привел меня во время вечерней прогулки в супермаркет. В бакинских СМИ периодически, как заезженная пластинка, появляется информация о том, что соседняя республика находится в продовольственной блокаде. В просторном супермаркете на одном из холодильных прилавков в глаза бросается знакомая продукция с пометкой “Сделано в Азербайджане”. Я интересуюсь, как же такой эксклюзивный деликатес производства “Азерфиш” попадает на армянские прилавки? В ответ мне рассказывают о поставках частных лиц и интересуются моим местом обитания. Представляюсь: я из Баку. Продавщица, к моему удивлению, немедленно переходит на армянский язык, сочтя меня соплеменником. Приходится ее, как мне показалось, огорчить, поведав, что я вовсе не беженец из Баку, а гражданин суверенного государства Азербайджан. Признаюсь, говорил я это с некоторым намеренным эпатажем в присутствии обширной гастрономической клиентуры, как бы желая испытать на себе толерантность армян, — не побьют ли? Ничуть не бывало! На лице этой, а равно и других продавщиц, а также на лицах окружающих покупателей не возникло и намека на агрессию. Напротив, появилось искреннее любопытство: зачем приехал, как там, в Азербайджане, что сколько стоит, у кого какие зарплаты?.. В меру своих возможностей удовлетворяю их любопытство, оговорившись, что я не представляю официоз и социальными вопросами не занимаюсь. Сошлись на том, что по средней себестоимости потребительской корзины ситуация в принципе идентична.

Наутро мой исторический вояж к соседям завершался, и перед отъездом меня ждал экскурс в историю Армении эпохи античности с восхождением к храму Митры. Храмовый комплекс Гарни расположен в пригороде Еревана на высокогорье, и это единственный сохранившийся памятник, напоминающий о периоде царства Урарту. В XVII веке в результате землетрясения храм подвергся сильному разрушению, которое продолжалось вплоть до второй половины XX века — местные жители на протяжении всего этого времени растаскивали камни для постройки жилья и прочих нужд. Археологи со всего Союза по крупицам восстанавливали храм из окружающей горной породы и из тех камней, что смогли опознать в ближайших селах. При близком рассмотрении колонн и потолка храма можно легко отличить современную тесаную кладку от кладки, сделанной по древней оригинальной технологии. Внутри храм больше напоминает жреческий алтарь огнепоклонников с росписями разных времен и эпох: древнеримская латынь, буквы, напоминающие армянский и греческий алфавиты раннехристианского периода, арабская вязь...

Георгий Ванян, сфотографировав меня на память, замечает, глядя на одного из экскурсоводов: “Вот послушаешь, так все армяне уже с рождения историки, и мы постоянно говорим всем, кому не лень слушать, про свою древность, про свои памятники, про этническую неповторимость...”

Я ему в ответ: “А вот мы, азербайджанцы, — младонация с реальной историей в каких-то 150 лет: от просвещения Хасана Зардаби и Мирза-Фатали Ахундова, мы только в начале своего исторического пути. И я опасаюсь, как бы мы не проспали свой восход Солнца так же, как наши горе-ученые историки, которые в поисках древних корней толкают нас в некую бездну настолько глубоко, что скоро совсем станем наиБревнейшими”.

Самое время в диалоге со своим Внутренним Репортером, сидя перед монитором и клавиатурой, написать черно-белыми строками о наших соседствующих друг с другом обществах Южного Кавказа, которые живут не реальной жизнью, а в постоянном воспроизведении виртуальных (лже-, псевдо-) идеалов, иллюзий, образов, мечтаний, которые уже материализовались и существуют рядом с нами, но которые нам, в нашей роковой безучастности, хочется возрождать снова и снова. “Войны долмы” — в них, может, и состоит весь наш родной абсурд, который наверняка закончится нескоро, а то и вовсе никогда... В балканском абсурде “Подземелья” Эмира Кустурицы финальный титр гласит: “У этой истории нет конца”. Боюсь, нет конца и края и у нашего абсурда, оттого что “Южный Кавказ” — понятие “историческое”, а не географическое. С недавних пор пьесы Сэмюэля Беккета представляются мне всего лишь неким реалити-шоу, ведь его “Театр второй”, например, — это типичный ДурДом-2. Нет-нет, да и подумается, что сам абсурд рожден не пером великого ирландца JJ (Джеймса Джойса), он — само наше коллективное сосуществование бессознательного. Что же до литературы абсурда, то это элементарно: можно почитать публикации в наших газетах, любые издания наших Академий наук, познакомиться с периферийными TV-канализациями, порыться на форумах, где каждый сам себе профессор околовсяческих наук, и увидеть такой абсурд, который будет всем абсурдам абсурд — в чистом виде и в блистательном исполнении. Он творится здесь и сейчас, на всем Южном Кавказе, он в душах и сердцах людей.

...Армянские погранцы, понимая ситуацию, пошли мне навстречу и не шлепнули в мой паспорт никаких печатей, которые свидетельствовали бы о моем посещении Армении.

Мы оказались в Тбилисо, когда уже накатили сумерки и ориентирование на местности в поисках нужной улицы, где меня ждала компания приятелей, несколько усложнилось. У первой встреченной дамы спрашиваем, на какой улице находимся. В ответ следует очень любезное обращение на чистейшем русском — на таком, какого в самой России уже днем с огнем не сыщешь. Эта дама преклонных лет чем-то напомнила мне великую советскую актрису Веру — Верико Анджапаридзе и образ, созданный ею в фильме “Покаяние”. Она тактично поинтересовалась, откуда мы и что ищем. Я рассказал все так, как есть: Луиза — армянка из Еревана, я — азербайджанец из Баку, здесь мы проездом из Еревана. Надо было видеть ее лицо в тот незабываемый миг, когда она интеллигентно возмутилась: “Знаете, милейшие, у меня седин прибавились после недавнего выпуска новостей “Рустави-2”, где было объявлено, что русские танки вошли в Тбилиси, а потом оказалось, что это наш президент решил нам объявить учебную тревогу. Если ваше совместное путешествие — еще одна байка, то это для меня уже многовато”.

Чтобы успокоить милейшую женщину, мы дружно показали ей свои паспорта, и тут уж она, окончательно растрогавшись, была готова лично препроводить нас куда угодно. А когда я сказал, что мы ищем церковь, расцеловала нас, пожелала счастья со слезами на глазах и даже назвала имя священнослужителя, к которому для соответствующего обряда стоит обратиться. Тогда-то мы и поняли, каким бывает катарсический смех сквозь слезы. На этом мы с Луизой распрощались, а через сутки-другие я уже был в Баку.

(С сокращениями)

Источник

:rolleyes2:

[СолнЫчка]

Парень соглал не моргнув глазом :ball:

[Grig]

Парень соглал не моргнув глазом :ball:

хде?

[Prankster]

Замечательный отчет, даже если есть фактические неточности.

А у Солнычки просто идиосинкразия на Ваняна и Петросян. )))))))

[СолнЫчка]

перетащу-ка сюда постинги из другой темы :rolleyes2:

[СолнЫчка]

Сегодня уже далеко не каждый азербайджанец сможет припомнить, когда был последний поезд, последний самолет, последний рейс автобуса из Азербайджана в соседнюю республику Армения.

А было это в достославные времена в некой стране светлых грез, так любившей напевать о дружбе народов. Теперь на месте общесоюзной империи и союзных республик появились границы, обросшие бюрократическими хитросплетениями и усложненные пограничными кодексами.

http://magazines.russ.ru/druzhba/2011/3/ma13.html

блин, врет как нанятый! Азик без клише - уже не азик :laugh:

пишет:

Для них существует сеть VIP-бензозаправок фирмы МИКА, по слухам, принадлежащая бакинско-карабахскому клану и, по версии как азербайджанских, так и армянских СМИ, через посредников-соседей приобретающая высококачественное топливо азербайджанского производства

.

Намякивает, по ходу, что азики выпускают высококачественный кирасин, коранам ес :sleep: Не и хаи, безусловно, страдающие от карабахско-бакинскому клану .. :vava: ....

Проснувшись, после утренних процедур, щелкаю каналы армянского ТВ на общедоступной частоте, где мелькают и телеволны Федеральной России в формате “Россия 24”, телеканал “Культура” и “Вести”, да еще нереальный телеканал “Мир” — величайшая иллюзия периода моего первого студенчества. Вижу ток-шоу на тему “допотопной” истории, связанной с Ноевым ковчегом и первым пирсом человечества — Араратом.

... Ну что сказать? Как можно рассказать о ТВ армении и не выдумать, что с утра до вечера именно об этом говорят сутки напролет? :wave:

Вижу свадебные ритуалы с элементами фольклора и акцентом на свадебные столы и интерьер. Это реклама армянского свадебного “Салона торжеств” — аналога “Шадлыг сарая” в эфире азтелепространства. Да-да, “сарай” — синоним дворца. В тюркском переводе, конечно. В отличие от азербайджанской версии, здесь на первом этаже — казино с лотереей и розыгрышами.

Ну куда ж нам без тюркского? .... А дурень-то не в курсе, наверное, что у нас казино в черте города не существует по определению ... :cool: Так откуда ж оно взялос в сарае, тем более торжеств? :book:

[СолнЫчка]

Это стоит отдельного выделения, блиииин:

Открытием стало то, что в Армении налажено производство отечественных сериалов разнообразных жанров, со съемками в любой части земного шара, где есть диаспора. В некоторых из них в кадре запросто появляются Шарль Азнавур, Армен Джигарханян, Шер... Листаю каналы дальше и в рубрике “Наше советское кино” смотрю эпизоды (с субтитрами) близкого мне фильма Расима Оджагова “Допрос”, удостоенного Госпремии СССР. Кадры сопровождаются музыкой покойного композитора Эмина Сабит-оглу в той тональности, по которой узнается почерк позднего неореализма в жанре политического детектива Дамиано Дамиани с саспенс-мелосом Эннио Морриконе. В контексте армянского телепространства новейшей истории лицо моей мамы Шафиги Мамедовой в роли жены следователя (его играл Александр Калягин) смотрелось весьма парадоксально. Эх, мама, мама, ты меня повсюду видишь! Невольно вспомнил гастроли Азербайджанского драматического театра (актрисой которого была моя мама) в Ереване в конце 70-х годов прошлого века и свои впечатления о первом путешествии за пределы Баку.

:laugh: :laugh: :laugh: :laugh:

Скока импортных армян знал, стока и перечислил, батенька ... наверное Шер специльно к его приезду показали .. в сериале - похвастаться хотели :laugh: Ну про "Оджаг" молчу - куда ж без него? это программа нацонального воспитания в духе плагиата - в день по азерскому мультику и композитору, чтобы залетным азикам было что расказать

В городе до сих пор ходят чешские троллейбусы моего детства “шкода” — последние оставшиеся на Южном Кавказе. В салоне троллика можно встретить контингент льготников: пенсионеры, студенты, школьники.

Кто видел в последний раз троллейбус в Ереване - поднимите руки! :laugh: Ай дурень, в Ереване троллики сняты уже много лет, щас только подумывают их опять вернуть обратно :wacko: Ты бы еще про трамваи рассказал ... хотя, может и рассказал? щас посмотрю :crazy:

Есть экспериментальные микроавтобусы национального производства ЕРАЗ (ереванский автозавод).

:blink: :blink: :blink: :blink: :blink: Блин, сколько нового узнаешь о родном городе ... ераз, оказзся автобусы выпускает?

За экспромтом устроенным ужином мы заговорили о событиях давно минувших дней под фоновый аккомпанемент какого-то бакинца, который напевал репертуар Рашида Бейбутова и собственный слезный шансон о Баку.

:biggrin: Ну а как же ж? Каэш, пели и рыдали, рыдали и пели ... Некоторые давже просили забрать их обратно в БакЫ ...

Проезжаем мечеть с доносящимся с минарета азаном — призывом на вечерний намаз. Здесь в основном собираются граждане Ирана, Турции и арабских стран, а неподалеку — квартал с так называемой Кривой улицей, где некогда проживали азербайджанцы, которые к осени 1988 года в массовом порядке были депортированы в Баку. С грустью Артур констатирует: “Теперь вот мы здесь обитаем, а они там, в Баку, на родной Завокзальной...”.

М-дя ... преврал он хайскую толерантность .... азан ... хм, кто из вас ее когла-либо слышал? ....

Примечтально, что ВСЕ, кто ему попадался по пути - все бакинцы, причем, ностальгирующие. От таксистов, до всех прочих. Наверное их по конкурсу отбирали :thumbsup:

Не обошлось и без экскурса в далекие 30—40-е, во время которого мой “оппонент” Армен пытался с долей иронии, в духе “войн долмы”, представить первый советский джаз-оркестр, возникший в Ереване, как “первый армянский джаз”, а, дескать, “в Баку все было значительно позже”. Я незамедлительно напомнил ему, что ведущим солистом этого самого оркестра был Рафаэль Бейбутов, впоследствии ставший на сцене Рашидом, а на экране торговцем Аскером, тем самым “Аршином мал аланом”, а значит, роль азербайджанца в этом оркестре была более чем весомой. На том мы с Арменом и сошлись.

:biggrin:

Продолжая ломать стереотипы, мой Внутренний Репортер непроизвольно привел меня во время вечерней прогулки в супермаркет. В бакинских СМИ периодически, как заезженная пластинка, появляется информация о том, что соседняя республика находится в продовольственной блокаде. В просторном супермаркете на одном из холодильных прилавков в глаза бросается знакомая продукция с пометкой “Сделано в Азербайджане”. Я интересуюсь, как же такой эксклюзивный деликатес производства “Азерфиш” попадает на армянские прилавки? В ответ мне рассказывают о поставках частных лиц и интересуются моим местом обитания. Представляюсь: я из Баку. Продавщица, к моему удивлению, немедленно переходит на армянский язык, сочтя меня соплеменником. Приходится ее, как мне показалось, огорчить, поведав, что я вовсе не беженец из Баку, а гражданин суверенного государства Азербайджан. Признаюсь, говорил я это с некоторым намеренным эпатажем в присутствии обширной гастрономической клиентуры, как бы желая испытать на себе толерантность армян, — не побьют ли? Ничуть не бывало! На лице этой, а равно и других продавщиц, а также на лицах окружающих покупателей не возникло и намека на агрессию. Напротив, появилось искреннее любопытство: зачем приехал, как там, в Азербайджане, что сколько стоит, у кого какие зарплаты?.. В меру своих возможностей удовлетворяю их любопытство, оговорившись, что я не представляю официоз и социальными вопросами не занимаюсь. Сошлись на том, что по средней себестоимости потребительской корзины ситуация в принципе идентична.

:laugh: :laugh: :laugh: :laugh: :laugh: :laugh: :laugh: :laugh:

[СолнЫчка]

Я ему в ответ: “А вот мы, азербайджанцы, — младонация с реальной историей в каких-то 150 лет: от просвещения Хасана Зардаби и Мирза-Фатали Ахундова, мы только в начале своего исторического пути. И я опасаюсь, как бы мы не проспали свой восход Солнца так же, как наши горе-ученые историки, которые в поисках древних корней толкают нас в некую бездну настолько глубоко, что скоро совсем станем наиБревнейшими”.

:unknw:

Армянские погранцы, понимая ситуацию, пошли мне навстречу и не шлепнули в мой паспорт никаких печатей, которые свидетельствовали бы о моем посещении Армении.

:crazy: Даже собственные граждане врут, что говорить об остальных?

Хотя, с другой стороны .... этот репортаж - достаточное основание, чтобы подселить его к Фатуллаеву - 1) что соврал, 2) сам признался .... или вообще соврал, что был .... одни троллейбусы чего стоят и Шер с Азнавуром в армянских сериалах

[СолнЫчка]

Где на прилавках азербайджанские продукты? Их кто-нибудь видел? А ты говоришь, троллейбусы.

в супермагах, в которых была я - не встречала .... наверное армяне таким образом замаскировали своб коварную сущность, под видом толерантности, и завезли в мазгазин, где будет отовариваться азик, продукты "мейдинзибаржан"

Другого объяснения этому не вижу.

Кстати, дорогого стоит, тоска армян и суперсекретный, я бы даже сказала контрабандный, завоз зибаржанского бензина на бензоколонки

[СолнЫчка]

Замечательный отчет, даже если есть фактические неточности.

А у Солнычки просто идиосинкразия на Ваняна и Петросян. )))))))

Док ... человек либо не был в Ереване, либо лжет об увиденном, вернее, рассказывает то, чего не видел. И именно фактические неточности об этом свидетельствуют.

Выбирай уже сам .... :rolleyes2:

А если тебе понравилось отсутствие гноя - то да, рассказ замечательный и нестандартный, в этом плане.

[Prankster]

Док ... человек либо не был в Ереване, либо лжет об увиденном, вернее, рассказывает то, чего не видел.

Выбирай уже сам .... :rolleyes2:

[ТоварЫщ Тофиг]

прочел и расплакался :unsure:

[СолнЫчка]

Солнц, каждый видит то, что хочет увидеть. Это и про автора, и про нас - читателей.

Я, например, просто прочитал хороший художественнвый отчет человека, 2 дня побывавшего в Ереване.

Ты акцентируешься на второстепенных деталях, ища в них скрытый смысл и недоброжелательность.

К людям надо подходить мяхше, а на проблемы смотреть шырше © ))))

Док, второстепенные детали свидетельствуют о том, что он не был в Ереване, что я тебе толкую? Как можно побывать в городе и увидеть там то, чего не существует в природе?

То же самое, если я напишу отчет о своей поездке в Баку, описывая дирижабли, пролетающие мимо окон пятизведночного отеля, в котором меня поселили, в звон колоколов армянской церкви, который ласкал мой слух, и о том, как добрые пограничники-азербайджанцы нарушили ради меня закон и не поставили печать в паспорт .....

Да, с художественной точки зрения - отличный рассказ, но не отчет!

Как ты себе представляешь, что человек попал в Армению, погранцы из сострадания, чтобы не было проблем, не поставили ему печать о пресечении границы (это подсудное дело) и он .... пишет об этом путешествии отчет. тогда зачем было не ставить эту печать? :unsure:

Если он подробно расскажет, зачем все перипетии с печатью и признанием, по какоу маршруту в Ереване ездят тролейбусы "Шкода", в какое время он слышал Азан и в каком магазине продаются товары мейд ин азербайджан, и в каком сериале играет Шер и Азнавур, то я возьму свои слова обратно.

Кстати, можно не полениться и позвонить в редакцию радио Ардзаганк и уточнить, было интервью или не было?

Если тебе нравится общая тональность - это одно, а если достоверность - это другое. Но человек НЕ БЫЛ в Ереване.

УЖе не говорю об этих набивших оскомину клише - таксисты-бакинцытоскующие ... ляяяяв эли!

Хотел просто написать рассказ, пусть так и обозначил - рассказ про армению, ереван, армян и как я все это себе представляю ... но не документальный отчет о том, что видел собственными глазами (а почти миллион беженцев человек, живущих в городе, узнают об этом от него), кишащий ляпами и несоответствиями.

[Prankster]

Солнц, анекдот ты мне напомнила.

Сидят два кержака где-то в охотничьей избушке в тайге. Бухают. Час бухают, два бухают. Молчат. И вот один говорит другому

- Колян, ты это...

Бухают еще час

- Чаво?

Бухают еще час

- ты к жане моей не ходи больше...

Проходит еще пару часов под бухло

- А чаво?

Еще через час

- А таво... НехОрОшО это

Еще через пару часов бухания, Колян почесывает затылок

- Не пОйму я вас МОрОзОвых... Жана гОвОрит "хОрОшО", муж "нехОрОшО"

[СолнЫчка]

ну.. ты... это... таво .... как ево... чувак не был в ереване... нравится тебе это или нет ...

Еще неизвестно каких звездюлей ему наваляют за "поездку", за то, не в тех красках описал - говнеца маловато...