Византия и турки

[mauzer]

Византийская империя знала турок уже давно. Проект турецко-византийского союза существовал во второй половине VI века. Турки служили в Византии как наемники, а также - в дворцовой гвардии. Их было немало в рядах арабских войск на восточных рубежах империи. Турки принимали активное участие в осаде и грабеже Амория в 838 году. Но все эти сношения и столкновения с турками до XI века не имели важного значения для империи. С появлением в первой половине XI века на восточной границе турок-сельджуков обстоятельства изменились.

Сельджуки (или сельджукиды) были потомками туркменского князя Сельджука, находившегося около 1000-го года на службе у одного из туркестанских ханов. Из киргизских степей Сельджук со всем своим племенем переселился в Бухарскую область, где он и его народ приняли ислам. Вскоре сельджуки настолько усилились, что два внука Сельджука во главе своих диких туркменских полчищ могли уже произвести нападение на Хорасан.

С середины же XI века сельджуки стали играть важную роль и в истории Византии, угрожая ее пограничным провинциям в Малой Азии и на Кавказе. Уже раньше было отмечено, что в сороковых годах XI века, при императоре Константине IX Мономахе, Армения с ее новой столицей Ани была присоединена к Византии. Но последнее обстоятельство лишило бывшее Армянское царство его значения, как государства-буфера между империей и турками, по крайней мере, на северо-востоке. Наступая после этого в Армению, сельджуки наступали уже на византийскую территорию. Одновременно с этим сельджуки стали продвигаться и в Малую Азию.

Во время энергичного, хотя и кратковременного правления Исаака Комнина восточная граница успешно оборонялась против натиска сельджуков. Но с его падением антивоенная политика Константина Дуки ослабила военные силы Малой Азии и тем облегчила вторжение сельджуков в византийские пределы. Может быть, центральное правительство, по мнению одного историка, даже не без удовольствия "взирало на несчастье этих упорных и гордых провинций". "Восток, подобно Италии, поплатился страшными потерями за ошибки столичного правительства". При Константине Х Дуке и после его смерти, во время семимесячного регентства его жены Евдокии Макремволитиссы, второй по счету султан сельджукидов Алп Арслан завоевал Армению со столицей Ани и опустошил часть Сирии, Киликию и Каппадокию. В главном городе последней, Кесарии, турки ограбили главную святыню города - церковь Василия Великого, где хранились мощи святого. Византийский хронист писал по поводу времени Михаила Парапинака (1071-1078): "При этом императоре весь мир, земной и морской, был захвачен нечестивыми варварами, разрушен и лишился населения, ибо все христиане были ими убиты, и все дома и деревни Востока с их церквями были разорены, полностью разрушены и превращены в ничто".

В таких обстоятельствах военная партия нашла правительнице Евдокии мужа в лице энергичного Романа Диогена. Новый император предпринял несколько походов против турок, из которых первые были довольно удачны. Но разноплеменное войско, состоявшее из македонских славян, болгар, узов, печенегов, варягов, франков, под которыми в это время в Византии разумели вообще представителей западноевропейских народностей, не являло собой хорошо организованного и обученного войска, способного с успехом противостоять быстрым движениям турецкой конницы и системе быстрых и смелых кочевых набегов (nomadic attacks). Особенно ненадежны в рядах византийского войска были составлявшие в нем легкую конницу узы и печенеги, которые при столкновении с турками тотчас же почувствовали с последними племенное родство.

Последний поход Романа Диогена закончился для него роковой битвой в августе 1071 года при Манцикерте (Маназкерт, теперь Мелазгерд) в Армении, на север от озера Ван. Незадолго до сражения отряд узов со своим вождем перешел на сторону турок. Это вызвало большое беспокойство в войске Романа Диогена. В пылу завязавшейся битвы один из византийских военачальников распустил слух о поражении императорского войска, которое, будучи охвачено паникой, обратилось в бегство. Геройски сражавшийся Роман Диоген был захвачен в плен турками и с почетом встречен Алп Арсланом.

Между победителем и побежденным был заключен "вечный" мир и дружественный договор, главные пункты которого мы узнаем из арабских источников: 1) Роман Диоген получал свободу за уплату определенной суммы; 2) Византия должна была платить Алп Арслану ежегодно крупную сумму денег; 3) Византия обязывалась возвратить ему всех пленных турок. Роман, после возвращения в Константинополь, нашел престол занятым Константином Х Дукой и, подвергшись ослеплению, вскоре умер.

Сражение при Манцикерте имело серьезные последствия для империи. Хотя, согласно соглашению. Византийская империя, вероятно, не уступала Алп Арслану никакой территории, ее потери были весьма велики, так как армия, защищавшая малоазийскую границу, была уничтожена и империя была не в состоянии противостоять последующему продвижению турок. Печальное положение империи было еще больше осложнено слабой "антимилитаристской" администрацией Михаила VII Дуки. Поражение при Манцикерте было смертельным ударом для византийского господства в Малой Азии, этой важнейшей частью Византийской империи. После 1071 года больше не было византийской армии, способной оказывать сопротивление туркам. Один исследователь заходит столь далеко, что утверждает - после этой битвы все византийское государство было в руках турок. Другой историк называет это сражение "часом смерти великой Византийской империи" и продолжает: "хотя его последствия во всех его ужасных аспектах не проявились сразу, восток Малой Азии, Армении и Каппадокия - провинции, которые были домом для стольких знаменитых императоров и воинов и которые составляли основную силу империи - были потеряны навсегда, и турок поставил свои палатки кочевника на руинах древней римской славы. Колыбель цивилизации оказалась добычей грубой силы и исламского варварства".

После катастрофы 1071 года и до вступления на престол Алексея Комнина в 1081 году, турки пользуются беззащитностью страны и внутренними раздорами империи, где та или другая партия не задумываясь приглашали их к себе на помощь и тем самым все глубже вводили во внутреннюю жизнь государства. Турки доходили по Малой Азии отдельными отрядами до ее западных границ. Поддерживая, например, Никифора Вотаниата в его стремлении захватить престол, турки дошли с ним до Никеи и Хрисополя (теперь Скутари, напротив Константинополя).

К тому же после смерти Романа Диогена и Алп Арслана ни турки, ни империя не считали себя связанными договором, заключенным этими правителями. Турки использовали любую возможность для грабежа византийских провинций Малой Азии и, по словам современного событиям византийского хрониста, входили в эти провинции не как бандиты-налетчики, но как постоянные хозяева. Это утверждение, конечно, является преувеличением, по крайней мере для периода до 1081 года. Как писал Ж. Лоран: "В 1080 году, через 7 лет после первого появления на берегах Босфора, турки еще нигде не утвердились. Они не основали государства и представляли собой лишь блуждающих и неорганизованных грабителей". Преемник Алп Арслана передал командование военными силами Малой Азии Сулейману-ибн-Куталмышу, который занял центральную часть Малой Азии и позже основал Румийский, или Малоазийский, султанат. Ввиду того, что его столицей был красивейший и богатейший византийский город Малой Азии Иконий (совр. Конья), это государство сельджукидов часто называется Иконийским султанатом. Благодаря своему центральному положению в Малой Азии, новый султанат распространил свою власть как до Черного моря на север, так и до Средиземного моря на юге и стал опасным соперником империи. Турецкие войска продолжали продвигаться на запад, тогда как византийские войска не были достаточно сильны для того, чтобы противостоять им.

Продвижение вперед сельджукидов и, возможно, угрожающие перемещения северных узов и печенегов к столице побудили Михаила VII Дуку Парапинака в начале своего царствования обратиться за западной помощью и отправить послание папе Григорию VII, с обещанием отплатить за помощь папы содействием в воссоединении церквей. Григорий VII отреагировал благосклонно и послал целую серию посланий западноевропейским властителям и "всем христианам" (ad omnes christianos), в которых утверждал, что "язычники оказывают сильное влияние на христианскую империю и с неслыханной жестокостью разоряют все, практически до стен Константинополя ". Однако призывы Григория ни к каким реальным результатам не привели и никакая помощь с Запада послана не была. Папа тем временем оказался втянутым в длинную и жестокую борьбу за инвеституру с немецким королем Генрихом IV. К моменту восшествия [на престол] Алексея Комнина стало очевидно, что продвижение на запад сельджукидов является смертельной опасностью для империи.

[mauzer]

Вот так турки захватили Армению и пустили в неё глубокие корни.Прошло уже более 800 лет.Почему это произошло?Почему туркам удалось подчинить армян на века?Кто виноват в этом?Без глубокого анализа происшедшего,не исключается повтор ошибок древних армян,уже их потомками,только в наши времена.

[mauzer]

Статья прекрасно показывает сущность турецкого менталитета.Они очень мудры,расчётливы и храбры.Им прекрасно удалось расплодиться,окрепнуть в степях Центральной Азии и удачно захватить самые лакомые территории древнего мира,это Переднюю Азию и Ближний Восток.В отличие от армян,царства Тиграна Великого,турки это проделали намного мудрее.Как говорится расчитали всё до мелочей.Поэтому,имея дело с турками никогда не надо расслабляться.Надо всегда иметь высокую демографию,все армянские территории заселять по максимуму.Не тратить деньги на роскошь и комфорт.Все потраченные деньги должны идти на укрепление страны и всего народа.

[Гость]

Статья прекрасно показывает сущность турецкого менталитета.Они очень мудры,расчётливы и храбры.Им прекрасно удалось расплодиться,окрепнуть в степях Центральной Азии и удачно захватить самые лакомые территории древнего мира,это Переднюю Азию и Ближний Восток.В отличие от армян,царства Тиграна Великого,турки это проделали намного мудрее.Как говорится расчитали всё до мелочей.Поэтому,имея дело с турками никогда не надо расслабляться.Надо всегда иметь высокую демографию,все армянские территории заселять по максимуму.Не тратить деньги на роскошь и комфорт.Все потраченные деньги должны идти на укрепление страны и всего народа.

[mauzer]

Почти не согласен. Не надо считать это какой то специально спланированной акцией, рассчитанной на века вперед. Все гораздо проще. Они оказались сильнее и легче приспособилсь к обстоятельствам. Армяне и византийцы стормознули в своем развитии.

Побеждает тот кто сильнее.

Они смогли выжить из своих территорий тех, кто не смог ими нормальо распорядиться.

[Гость]

Да,но почему оказались сильнее??Руки,ноги,голова у всех были?Я считаю,что причина это менталитет нации.Римляне в начале своего величия имели иной менталитет,чем во времена своего падения в 5-ом веке н.э.

[mauzer]

18-19 августа 1071 года - Битва при Маназкерта (Армения, Провинция Туруберан, гавар Арк, между Хлатом и Маназкертом, на поле Терунакан[1])

В июле 1071 года византийская армия (200.000[2], в том числе в большом количестве огузы, печенеги, кипчаки, хазары, норманы, русские, славяне, булгары, франки, немцы, грузины и абхазы[3]) и находившегося в его составе армянские воины (ок 50.000, в том числе генерал-автократор Филарет Варажнуни, дука Карина Никифор Камсаракан-Василаки, дука Едесии Петр Армянин, протовестр Васили-Млех Армянин, Хатап Армянин и Торник-Годердз Армянин[4]) под предводительством императора Романа IV Диогена маршрутом Фригия-Кесария-Лариса-Арабкир-Агранэ подошли к Себастии. У города Себастия произошла битва, где авангард армии Селджукского султаната одержала верх над авангардом византийской армии, но в итоге отступила. При том на боеспособность армян, следовательно и всей армии серьезнейшим оброзом повлияло то обстоятельство, что по приказу императора византийцы опустошили окрестности Себастии, якобы за оказанную селджукам поддержку армян этого города. После этого имперская армия маршрутом Себастия-Ерзнка-Карин-Муш продолжила свое движение на восток. 3-ого августа 1071 года авангард армии Селджукского султаната в битве у Хлата разбила 20.000-ый авангард византийской армии, но опять отступила, стремясь собирать все силы в единый кулак. В свое очередь армия Романа IV продолжила продвижение на востока маршрутом Муш-Хлат-Маназкерт и, без серьезных боев захватив город, разбила лагерь[5] в окрестностях Маназкерта. После этого император, не имея никакой информации о вражеской армии, а также стремясь обеспечить фуражировку своей огромной армии, принял решение разделить силы. С основными силами оставаясь у Маназкерта, Роман IV один отряд (30.000 воинов) под предводительством магистра Иосифа Тархонита послал в сторону Хлата[6], другой (10.000 воинов) [7] направил на север, а третий, под началом Руселия (10.000 воинов, в том числе франки и огузы) [8] направил на восток. Отряды получили задачу добыть припасы для основной армии [9]. Вовремя получив информацию о продвижении вражеской армии, султан Алп-Арслан успел собрать свою армию (150.000 воинов[10]) в окрестностях Хоя и Салмаста и, пользуясь беспечностью противника, скрытным маршем подошел к последнему.

I этап - Днем 18-ого августа загруженный добытым фуражом отряд Руселия направилсья назад к своему лагерю, но внезапно подверглсья нападению с стороны авангарда вражеской армии и был разбит [11]. После этого авангард армии Селджукского султаната перешло в наступление на основные позиции вражеской армии, но сразу же подалсья в притворное отступление, стремясь завлечь за собой в засаду основные силы вражеской армии, нарушить ее строй и одержать победу [12].

II этап - В бой вступили силы доместика Запада Никифора Вриенного и, отбросив авангард противника, восстановили равновесие [13].

III этап - Под личным руководством дуки Карина Никофора Камсаракана в бой вступила армянская армия и вынудила силы противника к бегству. Пользуясь тем, однако, что остатки отряда Руселия, а также силы Никифора Вриенного не следуют за армянской армией, Алп-Арслан ввел в бой дополнительные силы и окружил армянскую армию [14]. В завязавшемся жестокой сече Хатап Армянин погиб, а Никифор Камсаракан был пленен [15].

IV этап - В второй половине дня император Роман наконец ввел в бой свои основные силы и перешел в наступление [16]. Но крупные силы ввел в бой и Алп-Арслан, отбросив имперскую армию и продолжив теснить окруженную армянскую армию.

V этап - Армия Селджукского султаната опять перешло в наступление, однако окруженная армянская армия в очередной раз выдержал натиск и отбросил вражеские силы.

VI этап - Развивая успех, основная имперская армия нанесла тыловой удар по рядам окружавшего армянской армии силам Селджукского султаната. В то же время с внутренней стороны кольца окружения перешли в наступление и армяне. В результате сопоставленных ударов уже к вечеру кольцо окружения было прорвана и имперские силы укрылись в своем лагере [17].

VII этап - В ночь на 19 августа армия Селджукского султаната много раз крупными силами подошла к лагерю имперской армии и подвергла последнего массовому удару стрел. В ответ на это византийская армия и особенно находившегося в его составе армянские воины начали ответный обстрел вражеских рядов, так и не давая противнику добиться серьезного преимущество. В то же время Алп-Арслану удалось начать переговоры с вождями огузов и печенегов и убедить их перейти на его сторону. Часть огузов из отряда Торник-Годердза Армянина в ту же ночь перешло на сторону вражеской армии, а другая ее часть и печенеги собрались сделать то же в время боя [18].

VIII этап - Утром 19-ого августа силы Никифора вышли за ограду лагеря и приняли боевой строй. Армия Селджукского султаната сделала то же самое, в первом ряду разместив легких, а на втором ряду - тяжелых всадников. Короткое время спустя армия Селджукского султаната подошла к имперской армии и подвергла последнему удару градом стрел. В ответ на это в бой вступили армянские лучники и одолев вражеских конных лучников, отбросили последних на исходные позиции. После этого перешли в наступление уже тяжелые всадники имперской армии и, разбив легких всадников вражеской армии, попытались преследовать их. Но легкие всадники армии Селджукского султаната легко оторвались и вражеских сил и, неустанно подвергая последних удару стрел, заставили вернутся на исходные позиции [19]. Понимая, однако, безысходность ведения боя подобным способом, Алп-Арслан отвел назад основные силы своей армии, которые далее были построены полумесяцем на расстоянии четыре километра. В ответ на это имперская армия приняла крестообразный боевой строй [20]. В первом ряду была поставлена армянская армия, за ней, в втором ряду расположились огузы и печенеги [21], а после них, в центре третьего ряда был оставлен крупный резерв. Остальные силы были размещены на флангах второго ряда имперской армии. Левый фланг был под командованием Вриенния, правый фланг - под властью Федора Алята, в центре находился император, а запасные силы находились под контролем пасынка императора Андроника Дуки.

IX этап - Центр армии Селджукского султаната перешло в наступление, но сразу же подалась в притворное отступление, стремясь нарушить строй вражеской армии и одержать победу. Но имперское командование вовремя угадал замысле противника и имперская армия не последовали за отступавшими вражескими силами, сохраняя боевой строй [22]. В таком порядке бой продолжился достаточно долгое время, в итоге которого армия Селджукского султаната начала постепенно отступать[23].

X этап - В второй половине дня, в время одной из контратак имперской армии Роман ввел в бой силы огузов и печенег, которые, однако, внезапно перешли на сторону вражеской армии и напали на имперскую армию [24]. В этот критический момент армянская армия быстро отступила и, занимая бывшие позиции огузов и печенег, отбросила назад армию атакующих [25].

XI этап - Армия Селджукского султаната, концентрируя основные силы на своем левом фланге, нанесла сильный удар по правому флангу имперской армии и, одержав верх, окружила ее [26]. В этот решающий момент командир резерва имперской армии Андроник, распространив слухи о смерти императора, с своими силами оставил поле боя и подался бегству [27].

XII этап - Левый фланг имперской армии, стремясь выручить свой окруженных правый фланг, тыловым маневром за спиной армянской армии попыталась прорвать окружавшие последнего силы селджукской армии, но получилось еще хуже: преследовавшие силы левого фланга имперской армии силы правого фланга Селджукского султаната вышли в тыл еще державшейся армянской армии, фактически окружив ее [28].

XII этап - Армянская армия, оказавшись практически в окружении, смогла фланговым маневром выйти из под ударов армии Селджукского султаната и покинуть поле боя [29].

XIII этап - Армия Селджукского султаната окружила остатки имперской армии, уничтожив и пленив ее воинов. Император Роман IV, который сражался храбро, был пленен [30].

Армяне потеряли ок. 15.000 воинов, в числе которых были пленены Никифор Камсаракан и Васили-Млех Армянин, а Хатап Армянин был убит. Остальная часть имперской армии потеряла ок. 70.000 воинов, а армия Селджукского султаната - ок. 30.000 воинов.

Отряд Иосифа Тархонита быстро вернулась в столицу, отряд, который был послан на север, укрылась в Тайке, огузы и печенеги влились в состав Селджукской армии и в итоге восточная армия Византии, как организованная сила, перестала существовать.

[mauzer]

Никифор Вриенний

Исторические записи

13. Достигнув Каппадокии, он созвал главнейших военачальников и, предложив им войти в совещание о войне, спрашивал о том, следует ли

им вторгнуться в Персию и там схватиться с турками, или оставаться на своей земле и ожидать их прихода, ибо уже донесено было, что и султан вышел из Персии и спокойным, медленным шагом идет на ромеев. Тогда одни, более самонадеянные и склонные к лести, предлагали, что лучше не оставаться на месте, а идти вперед и схватиться с султаном в Ватане[57] мидийской; а магистру[58]

Иосифу Трахониоту, начальствовавшему тогда над многими полками, и дуку[59] всего запада Никифору Вриеннию такие советы представлялись весьма

ошибочными и опасными. Посему они умоляли василевса, если только можно, выжидать и завлечь неприятелей к себе, а города округи укрепить и

поля сжечь, чтобы неприятель имел недостаток в продовольствии; если же нет, то по крайней мере дойти только до Феодосиополя и, там остановившись лагерем, ожидать неприятелей, чтобы недостаток в вещах необходимых вынудил султана схватиться с ромеями на такой местности, которая представляет им выгоды боя.Но это была песня для глухого, и советы льстецов одержали верх. Надлежало послушаться людей, доказавших уже свое мужество; а он внимал более льстецам, чем добрым советникам, гордясь прежними своими трофеями и высоко думая о них, что может, встретив турок, шедших для фуражировки отдельными отрядами, обратил их в бегство и многих из них перебил, а немало даже

ъзял в плен. [60] Этими - то гордясь трофеями и надеясь более надлежащего на то, что имел при себе больше войска, чем сколько бывало у его

предшественников, он со всем своим войском пошел прямо в Персию и направился против неприятелей.14. Когда он достиг Манцикерта, [61] с ним встретился Василаки, ведший с собой немало войск из Сирии и Армении. Это был человек отважный, сильный, но дерзкий и неудержимый в порывах. Желая польстить василевсу, он на его вопрос не сказал ничего путного о том, что писал ему

вестарх[62] Лев Диаванский, будто султан, узнав о походе (ромеев) и испугавшись их силы, оставил Персию и убежал в Вавилон. Положившись на эти

слова, василевс разделил войско на две части и одну удержал на месте, а другую выслал к Хлеату, поставив над ней военачальником Иосифа Траханиота, мудрого в воинских делах советника и искусного полководца, но в то время вовсе

нерасположенного в пользу такого распоряжения и советовавшего василевсу все силы держать внутри своей земли и не разделять войска, так как неприятели находятся вблизи. Не убедив однако же василевса своими словами, он поднялся с полками и отправился к Хлеату. А город Хлеат находился во владении турок и был достаточно снабжен турецким гарнизоном. Не прошло еще трех дней, как турки

уже сделали нападение на ромеев, вышедших для сбора сена, и одних побили, а некоторых взяли в плен. Как скоро донесли об этом василевсу, он тотчас позвал Василаки и распрашивал его о турках, - кто такие здесь нападают и откуда они пришли. Тот, по обычной своей необдуманной дерзости, утверждал, что это просто толпа из Хлеата, вышедшая для грабежа. Таким образом василевс остался в совершенном неведении, что султан с войском находится недалеко от его лагеря и хорошо управляет ходом войны. Желая завлечь василевса вперед и заманить его в свои сети, он выслал передовые отряды, которые подъезжали к границе ромейского стана и тотчас отбегали, делая вид, что обращаются в бегство. Делая это часто, они

схватили некоторых начальников, из коих первым был схвачен Василаки. Желая убедить василевса, что набеги эти делают не воины из персидского войска, а жители Хлеата, он испросил дозволение выйти за ограду стана, обнажил саблю, пришпорил лошадь, и без всяких предосторожностей устремился на неприятелей; да и окружавшие его следовали не в порядке, а кому как случилось. Неприятели

заметив, что они несутся в беспорядке, притворились бегущими; но когда увидели, что завлекли их далеко от границы стана, вдруг повернули коней и, напав на них порознь, разбили их на голову. Тут пало много воинов, так что почти

не осталось, как говорится, и вестника, чтобы сказать о несчастьи; тут же взят было в плен и Василаки.

15. Когда донесено было василевсу, что Василаки, вышедши за ограду стана, без порядка понесся на неприятелей, - он призвал Вриенния, дуку всего запада, командовавшего теперь левым крылом, и приказал, чтобы он, с вверенным ему

войском, как можно скорее вышел и помог Василаки, если с ним случится что - нибудь опасное, и поддержал его при отступлении; - ибо начал уже предчувствовать беду. Вриенний пошел и вывел войско за ограду, но вышедши, никого не видел, - ни друзей, ни недругов. Потом, идя поспешно вперед, стал замечать, что неприятели расположились около холмов; а пройдя еще

немного, нашел и мертвые тела и недоумевал, что бы такое могло случиться с Василаки. В эту минуту наткнулся он на одного воина, еще дышавшего, и

спросил его, куда девался Василаки и что значит видимое здесь. Пока тот все рассказывал, турки стали собираться со всех сторон и намеревались окружить фалангу. Заметив это, дука стал убеждать воинов явить себя доблестными и не делать ничего унизительного, недостойного героического духа ромеев. Затем повернул фалангу лицом к лагерю и пошел в порядке, не обращая внимания на

преследовавших. Подошедши же весьма близко к ограде, взял он часть фаланги и, приказав прочим оставаться на месте, внезапно понесся на преследовавших и легко обратил их в бегство; но когда заметил, что и другие из неприятелей стекаются в огромном числе, - взял всех своих и опять начал отступать к фаланге.

Между тем турки надвинулись на него и окружили; он был уже ранен копьем в грудь и двумя стрелами в спину, но подвизаясь героически, присоединился к фаланге и вместе с ней прибыл в лагерь. Придя к василевсу, он рассказал ему о

случившемся и получил приказание оставаться в палатке и залечивать раны.

16. В ту пору он пошел в палатку. Но лишь только рассвело и солнце поднялось на горизонт, его немедленно позвали к самодержцу, - и он, не обращая внимания на раны, отправился. Тут в совете предложено было два решения: выйти на войну, или держать войско внутри стана. Одни весьма умно полагали оставаться внутри ограды и обратно призвать полки от Хлеата; а льстецам показалось лучшим противное - потому ли, что они так и думали, сказать не могу, только советы

худшие опять взяли верх. Итак, войска были выведены, турки наступали с силой и в большом количестве. Произошло сражение, - и в бою пало много турок, а еще

больше ромеев. Ранен был во многие места тела и сам Вриенний, но будучи искусен в воинском деле, сохранил в целости большую часть своей фаланги.

Видя, что турки сильно нападают, василевс сам вывел войска, как бы для сражения, и построил их перед оградой. Правое крыло вел Алиат, каппадокиец, человек близкий к василевсу, левое - Вриенний, а серединой управлял сам василевс; начальство же над задней частью войска поручено было сыну кесаря, [63] проэдру[64] Андронику, командовавшему полками союзников и архонтов,

человеку и знатного рода, и отличному во всех отношениях; ибо он и по рассудительности был выще всех, и мужеством превосходил других, и

хорошо знал воинское дело, но не очень был расположен к василевсу.

17. Видя, что василевс выстраивает войска не по фалангам и не по отрядам, и не желая попасть ромеям в руки, турки притихли. [65] Султан, [66] стоя где-то вдалеке, устраивал все нужное для войны, а самое дело битвы поручил евнуху, человеку у него весьма сильному, по имени Таранга, вверив ему значительнейшую часть войска. Таранга, разделив войско на много частей, устроил места засад,

скрытно расположил в них отряды и приказал, обойдя ромейские полки со всех сторон, пускать в них стрелы. Ромеи, видя, что их лошади падают, вынуждены были нападать на врагов, и когда те намеренно обращались в бегство, преследовали их, таким образом попадали в их засады и терпели много вреда. Когда же василевс, желая за всех принять на себя всю беду, медленно пошел вперед в той надежде, где найдет фалангу турок, сразится с ней и тем окончит войну, - турки рассыпались во

все стороны. Но потом, стремительно обратившись назад, с криком напали на ромеев и обратили в бегство правое крыло их. При этом отступило и заднее (арьергард) войско; а турки, окружив василевса, ударили на него со всех сторон. На

защиту его устремилось было левое крыло, но не было допущено турками, которые, находясь в тылу царского отряда, окружили и это крыло, и принудили его к бегству. Будучи отрезан со всех сторон и лишен подкрепления, василевс обнажил

меч на врагов, многих умертвил, а других заставил обратиться в бегство. Но окруженный множеством неприятелей, получил рану в руку и, узнанный, кто

он такой, отовсюду охвачен был врагами.При этом стрела поразила его коня, - и он,

повалившись, уронил с собою и всадника. Таким образом ромейский василевс (не знаю, по каким причинам так устроил божественный Промысел) делается пленником и связанный отводится к султану. При этом взята была в плен немалая часть и других военачальников; прочие же либо сделались добычей меча, либо спаслись бегством. Взяты были также - и весь лагерь, и царский шатер, и казна,

и драгоценнейшие из царских знаков, между которыми находилась и знаменитая жемчужина, называвшаяся Сиротой. Спасшиеся же от пораженния рассеялись кто куда, спеша добраться до своей родины. [67]

[kaivaz]

Более того, даже в Османские времена, в самом начале зарождения османского государства в районе Афьона, общая численность населения Малой Азии была что-то около 10 миллионов. А тюрок было отсилы 100-200 тысяч. Первые османские султаны не могли даже толком войско собрать (сохранились исторические свидетельства).

Это говорит о том, что вся Малая Азия - и её грекоязычная, и её армянская часть - находились в состоянии катастрофического гниения. Каждый правитель мечтал только лишь о том, чтобы усидеть на троне, но вокруг него уже крутились завистники и недоброжелатели всех мастей. В итоге была чехарда царей, императоров, дворцовые перевороты и т.д. Армия была дезориентирована. А уж о каком-то военно-политическом христианском союзе по противостоянию туркам (например, союз Киликии, Византии, Трабзонской Империи и Грузино-Армении на Кавказе) даже и думать не приходилось.

Тюркам была страшна сама лишь мысль об ассимиляции в среде европиоидных чужаков. Это характерно по тому, что, например, первые османские султаны уже были полностью европеоидными, но из покаление в покаление они передавали тюркский язык, тюркскую культуру и тюркскую политическую мысль. И в итоге "поимели" весь регион.

А, захватив Константинополь, приступили к массовой лингвистической тюркизации и религиозной исламизации региона. Но даже против этого культурного геноцида никто не пикнул.

-----------------------------------------------------------------------------------

Малая Азия и Армения - это очень насыщенный демографической и психологической энергией регион. Его невозможно заморозить и сказать - "всё, так будет в веках". Сама история показывает, что империи здесь существуют долго только до тех пор, пока уважают этническое разнообразие региона, воспринимают его как мозаику народов (галаты, пафлагонцы, греческие колонисты, исаврийцы центрального тавра, армяне и т.д.). А тот народ, который задумает религиозную и (не дай бог лингвистическую) унификацию региона (как делали византийцы, насильно эллинизировавшие Малую Азию) - обречены на провал. Потому что у массы манкуртов, у которых в очень (ОЧЕНЬ!) глубоком подсознании заложен комплекс жертвы изнасилования, нет и не будет никакой мотивации сохранять свой идентитет в веках. (Исключение составляют ситуации, когда разноплеменную массу свозят на новую территорию и возникает новый народ - римские рабы в Румынии, сами итальянцы на аппенинах, американцы и т.д. Это устойчивые конструкции. Но в случае бесконечной череды манкуртизации на родной земле напряжение этнической конструкции возрастает, т.к. слишком много противоречий между новым и старым).

Теперь турки оказались в западне. С востока на них движется голодное, плодящееся в геометрической прогрессии курдское море. И игнорировать это туркам невозможно. Рано или поздно власть турок притерпит изменения.

А Армения очень хорошо позиционирована как страна. Площадь 40 тысяч кв км. На ней может жить до 5 миллионов человек и содержать 100 тысячную армию (в перспективе). Нац. меньшинств практически нет, а те что есть, нам лояльны. И миллионы потенциальных союзников в Турции.

[mauzer]

Михаил Пселл

ХРОНОГРАФИЯ

XVIII. С царицей Роман обращался, как с пленницей, и его хватило бы даже на то, чтобы выгнать ее из дворца; кесаря же он держал на подозрении и неоднократно собирался схватить и убить, но всякий раз передумывал и не осуществлял замысла, а пока взял с него и его сыновей клятву верности. А так как не было у него благовидного предлога исполнить свое намерение, он снова, в третий и уже последний раз двинулся в поход против варваров, ибо с приходом весны они не переставая грабили ромейские земли и огромными толпами совершали набеги.[13] Снова выступил из столицы Роман, ведя за собой гораздо больше сил, чем прежде, союзнических и своих.

XIX. Роман сделал так, как обычно поступал в гражданских или военных делах: ничьим мнением не поинтересовался, но сразу вышел из города и вместе с войском направился в Кесарию.[14] Там он, однако, замешкался и, откладывая дальнейший поход, дал повод себе и другим думать о возвращении.[15] Но не мог он принять позора на свою голову и потому, вместо того чтобы заключить мирный договор с врагами и заставить их прекратить ежегодные набеги, то ли отчаявшись, то ли осмелев больше нужного, очертя голову двинулся на неприятеля. А те, узнав о его приближении, решили завлечь его подальше и затянуть в западню; с этой целью они выезжали из строя на конях нам навстречу, а потом, будто пускаясь в бегство, возвращались назад; несколько раз они повторяли этот маневр и таким образом сумели захватить и пленить некоторых наших военачальников.

XX. Забыл упомянуть: от Романа укрылось, что царь персов или курдов [16] находится с войском и ему оно было обязано основными успехами. Роман же не верил людям, которые своими глазами видели царя, мира заключать не хотел и считал, что одним ударом разделается с противником. Этот неуч в военном деле распылил силы, часть оставил при себе, часть отправил в другое место и вместо того, чтобы выставить всю армию, выстроил против врага меньше половины.[17]

XXI. Того, что случилось дальше, я и хвалить не в состоянии, и порицать не могу. Царь сам принял на себя всю опасность. В этом и состоит противоречие. Ведь если расценивать Романа как бесстрашного человека и отважного бойца, то его поведение дает повод для похвал. Если же учесть, что по правилам военной науки лучше бы Роману, как первому военачальнику, стоять поодаль, отдавать воинам необходимые распоряжения и не рисковать безрассудно своей жизнью, этот царь достоин жестокого осмеяния. Что же до меня, то я скорее с теми, кто его хвалит, а не обвиняет.

XXII. Итак, вооружившись с головы до ног, Роман обнажил меч против неприятеля. Я слышал от многих, что он убил в тот день множество вражеских воинов, а остальных обратил в бегство. Но потом нападающие, признав в нем императора, стеной окружили его со всех сторон, и когда Роман, раненый, упал с коня, царя ромеев схватили и пленником привели во вражеский лагерь; его войско рассеялось, небольшая часть спаслась бегством, а большинство были взяты в плен или стали жертвой меча.[18]

[mauzer]

Ибн-ал-Асир

Всеобщая история

В этом, 463 [1070/1], году Арменос, царь румов, выступил во главе двухсот тысяч человек из румов, франков, западных (народов?), русов, печнаков, грузин и других народов тех стран; они двигались величаво, в красивой форме, направляясь в страны ислама. Он (царь румов) дошел до Мелазгерда и провинции Хилата. Весть об этом дошла до Алп-Арслана, находившегося (тогда) в городе Хой, в Азербайджане, по возвращении своем из Алеппо. Он услышал о громадных полчищах, во главе которых стоял царь румов, но он не мог собрать свои войска, так как они находились далеко, а враг был близко. Поэтому, отправив ценное имущество со своей женой и Низам ал-мульком в Хамадан, он спешно выступил во главе находившихся при нем войск в количестве пятнадцати тысяч всадников, сказав им: “Я буду сражаться покорно и безропотно; если я останусь живым и здоровым, то это милость от бога всевышнего, если же умру мучеником за веру, то мой сын Меликшах будет моим наследником”.

И они выступили, и когда он приблизился к врагу, он двинул свой авангард, который встретился у Хилата с авангардом Русии, состоявшим приблизительно из десяти тысяч румов. Между ними произошло сражение, и Русия обратился в бегство, а их военачальник был взят в плен [122] и отведен к султану, который приказал отрезать ему нос. Добычу он послал Низам ал-мульку и приказал переслать ее в Багдад. Когда обе армии подошли близко друг к другу, султан послал к царю румов просить о перемирии, но тот ответил: “Перемирие может быть заключено только в Рее”. Султан был этим возмущен; его факих и имам абу-Наср Мухаммед ибн-Абдалмалика ал-Бухари, сказал ему: “Ты сражаешься за веру, которой бог обещал помочь и даровать победу над остальными религиями, а я надеюсь, что бог всевышний связал эту победу с твоим именем; иди смело против них в пятницу после заката, в тот час, когда проповедники находятся на минбарах и молятся о даровании победы муджа хидам, а их молитва (обычно) бывает услышана”.

Как только наступил указанный час, имам совершил вместе с ними молитву. Султан заплакал и, смотря на него, заплакали и его люди, и он помолился и они помолились, и он сказал: “Кто хочет уйти, пусть уйдет. Здесь нет султана, который бы приказывал и запрещал”. Он бросил лук и стрелы и, взяв меч и булаву, завязал собственной рукой хвост своей лошади, что сделали и его войска. Надев на себя белую одежду и надушившись, он сказал: “Если я буду убит, то это — мой саван”. Он двинулся против румов и те двинулись против него. Подъехав близко к ним, он сошел с коня, покрыл лицо прахом, плакал и долго молился, затем сел на коня и кинулся на врага, а за ним кинулись и войска. Мусульмане оказались в середине румов. Пыль отделяла одних от других. Мусульмане перебили из них сколько хотели, и бог послал им победу над ними (румами), которые обратились в бегство, потеряв бесчисленное количество убитых, так что земля была покрыта трупами.

[Гость]

Много букф

[kaivaz]

Ув. Маузер, большая просьба, как-то определить, что мы делаем дальше.

Можете просто дать ссылку, где всё это можно почитать. Можете давать ссылку по каждому релевантному фрагменту.

Но выставлять сюда километры текстов лучше не надо. Это затрудняет само обсуждение. Мы же здесь в большей степени говорим, а не занимаемся ликбезом друг-друга. :aso_orange:

Пселл, как и многие другие хронографы Византии, просто верх осторожности и политкорректности. :pleasantry:

[mauzer]

Более того, даже в Османские времена, в самом начале зарождения османского государства в районе Афьона, общая численность населения Малой Азии была что-то около 10 миллионов. А тюрок было отсилы 100-200 тысяч. Первые османские султаны не могли даже толком войско собрать (сохранились исторические свидетельства).

Это говорит о том, что вся Малая Азия - и её грекоязычная, и её армянская часть - находились в состоянии катастрофического гниения. Каждый правитель мечтал только лишь о том, чтобы усидеть на троне, но вокруг него уже крутились завистники и недоброжелатели всех мастей. В итоге была чехарда царей, императоров, дворцовые перевороты и т.д. Армия была дезориентирована. А уж о каком-то военно-политическом христианском союзе по противостоянию туркам (например, союз Киликии, Византии, Трабзонской Империи и Грузино-Армении на Кавказе) даже и думать не приходилось.

Тюркам была страшна сама лишь мысль об ассимиляции в среде европиоидных чужаков. Это характерно по тому, что, например, первые османские султаны уже были полностью европеоидными, но из покаление в покаление они передавали тюркский язык, тюркскую культуру и тюркскую политическую мысль. И в итоге "поимели" весь регион.

А, захватив Константинополь, приступили к массовой лингвистической тюркизации и религиозной исламизации региона. Но даже против этого культурного геноцида никто не пикнул.

-----------------------------------------------------------------------------------

Малая Азия и Армения - это очень насыщенный демографической и психологической энергией регион. Его невозможно заморозить и сказать - "всё, так будет в веках". Теперь турки оказались в западне. С востока на них движется голодное, плодящееся в геометрической прогрессии курдское море. И игнорировать это туркам невозможно. Рано или поздно власть турок притерпит изменения.

А Армения очень хорошо позиционирована как страна. Площадь 40 тысяч кв км. На ней может жить до 5 миллионов человек и содержать 100 тысячную армию (в перспективе). Нац. меньшинств практически нет, а те что есть, нам лояльны. И миллионы потенциальных союзников в Турции.

[kaivaz]

Маузер, респект за создание темы!

Насчёт 10 миллионов - мой косяк. Это во всей Империи столько было (включая Сирию, Балканы, Элладу). Малая Азия наверное где-то 4-5 миллионов. Но и это значительный человеческий ресурс перед 100-200 (да хоть 500 тыс.) тюрок.

-----------------------------------------------

Что касается демографии - скажу следующее.

Историки обоснованно утверждают, что демографический взрыв (первая его волна) произошел тогда, когда народ переходит от полигамии к моногамии. Об этом и гумилёв писал, что демография моногамных христиан всегда была на голову выше полигамных мусульман.

Связано это с тем, что экономически проще содержать одну жену, а все средства вкладывать в детей. Одна женщина в те годы и в том регионе (Малая Азия) могла спокойно рожать хоть 10 детей (правда не все конечно выживали). А в случае гарема - допустим 3 жены - каждая из них это тоже едок, голодный рот (причём взрослый). Средства расходовались на содержание и обеспечение женщин. В итоге, каждая из них рожала 1-2 ребёнка, на круг выходило 3-6 детей (и тоже не все выживали).

Полигамность - это своеобразное чревоугодие мужчины, в ущерб своему потомству.

И это ещё раз показывает насколько психологически надломленными были автохтонные жители, что уступили горстке кочевников, подчинились им и в итоге стали их частью.