Россия и Турция.

[Ман]

На стыке полей притяжения

Азербайджан между Турцией и Россией

Расим Мусабеков – доктор философских наук, депутат парламента Азербайджанской Республики.

Резюме: Партнерство России и Турции не означает раздел между ними Южного Кавказа. В условиях глобализации такие планы, даже если они приходят кому-то в голову, обречены на провал. «Закрыть» регион от мира не в силах ни Россия, ни Турция и даже обе они вместе взятые. Но они вполне в состоянии предотвратить превращение Кавказа в ристалище геополитических игр.

На протяжении многих столетий геополитику Южного Кавказа определяло соперничество между Турцией, Ираном и Россией. В XIX–XX веках свое присутствие здесь обозначили и иные акторы. Сначала Великобритания, обладавшая в эпоху расцвета империи глобальным влиянием. А после распада Советского Союза – США и Европейский союз. Влияние Ирана, принимая во внимание его международную изоляцию и специфичность политико-идеологического режима, в настоящее время ослаблено. Поэтому при анализе региональных векторов стратегического притяжения и отталкивания на Южном Кавказе прежде всего следует рассматривать Турцию и Россию. По причинам национального, исторического, геополитического и культурного свойства наибольшее воздействие этих полей напряжения ощущает Азербайджан.

Становление Баку как партнера

Последние два столетия Азербайджан входил в состав Российской империи и Советского Союза, испытав их огромное культурное и цивилизационное влияние. И царская администрация, и советские чиновники всячески ограничивали контакты Азербайджана с близкородственной Турцией. Коренным образом ситуация изменилась после восстановления государственной независимости в начале 1990-x годов. Анкара первой из зарубежных стран объявила о признании этого акта, открыла дипломатическое представительство в Баку и начала активно развивать отношения с Азербайджаном по всем направлениям.

Процесс этот, начавшийся еще при первой постсоветской администрации президента Аяза Муталибова, приобрел всеобъемлющий характер в недолгий период правления Народного фронта Азербайджана (НФА) и президентства Абульфаза Эльчибея. В условиях провозглашенного курса на тюркизацию Азербайджана Турция была объявлена единственным союзником и эталонным образцом государственного строительства. Во всех учреждениях и структурах появились турецкие советники. Все связанное с бывшим СССР и Россией рассматривалось как наследие колониального прошлого, подлежавшее слому и устранению. Президент Эльчибей публично назвал себя «солдатом Ататюрка» и демонстративно дистанцировался от всего русского. Азербайджан первым из новых независимых государств добился вывода со своей территории частей бывшей советской, а ныне российской армии, авиации и флота. Торгово-экономические отношения резко пошли на спад. Баку не ратифицировал договор о Содружестве Независимых Государств и заморозил свое участие в нем. Непродолжительное правление Эльчибея и НФА на рубеже 1992–1993 гг. стало периодом безраздельного преобладания Анкары и стремительного ослабления влияния Москвы.

Запад в лице Соединенных Штатов и Евросоюза был тогда озабочен тем, чтобы без осложнений завершить вывод советских вооруженных сил из стран бывшего Варшавского договора, и не торопился вторгаться в сферу исключительного влияния России – постсоветское пространство, включавшее и Азербайджан. Что же касается Ирана, то правительство НФА и президент Эльчибей не скрывали негативного отношения к исламистскому режиму в Тегеране как угнетателю более чем 20 млн южных азербайджанцев.

В результате острого политического кризиса летом 1993 г. правительство НФА пало, Абульфаз Эльчибей покинул пост и к власти был призван многоопытный и авторитетный политик Гейдар Алиев. Он отказался от односторонней ориентации на Анкару и заложил основы современной многовекторной внешней политики Азербайджана. Страна вернулась в СНГ, и даже на время (до 1999 г.) стала членом созданной под эгидой Москвы Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ). Был подписан «Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной безопасности между Российской Федерацией и Азербайджанской Республикой». После длительных переговоров удалось урегулировать условия использования Москвой Габалинской РЛС, являющейся важным компонентом стратегической системы слежения и раннего оповещения.

Однако известная еще со времени работы в Политбюро ЦК КПСС неприязнь к Гейдару Алиеву президента России Бориса Ельцина препятствовала укреплению доверия между ними, а это отрицательно сказывалось и на российско-азербайджанских отношениях. Тем более что в армяно-азербайджанском конфликте вокруг Нагорного Карабаха Москва негласно взяла сторону Еревана, оказывая армянам экономическую и военную поддержку. В результате Азербайджан так и не вернулся в сферу влияния России, а стал шаг за шагом сближаться с Евросоюзом и США. Президенту Алиеву также удалось несколько оживить диалог с Ираном.

Доверительные и тесные личные контакты Гейдара Алиева с турецким коллегой Сулейманом Демирелем способствовали тому, что партнерство Баку с Анкарой сохранило приоритетный характер. Формула азербайджано-турецких отношений нашла свое выражение в высказывании президента Алиева: «Одна нация – два государства». При этом Баку настойчиво проводил линию на равноправие без деления на «старшего и младшего брата». От услуг турецких советников вскоре отказались, в том числе и в армии. В крупном консорциуме на Каспийском шельфе Азербайджана «Азери – Чираг – Гюнешли» (нефть) и «Шахдениз» (газ) Турция, как и Россия, получила скромную 10-процентную долю, а основным акционером и оператором проектов стала англо-американская ВР.

Завершение президентской каденции Сулеймана Демиреля и его преемника Ахмета Недждета Сезера, установление в Турции долговременного правления умеренных исламистов из Партии справедливости и развития (ПСР), возглавляемой президентом Абдуллой Гюлем и премьер-министром Реджепом Тайипом Эрдоганом, наложило отпечаток на турецко-азербайджанские отношения. На уровне первых руководителей в них стало меньше доверительности, личной теплоты и больше прагматизма. Турецкие государственники-националисты в высших эшелонах власти и в армии, безусловно, больше подходили в качестве партнеров для светски ориентированного азербайджанского руководства, чем пусть умеренные, но исламисты из ПСР.

Обратная эволюция произошла в отношениях с высшим руководством России. Бориса Ельцина сменил выходец из советских спецслужб Владимир Путин, не скрывавший пиетета к президенту Гейдару Алиеву, в прошлом генералу КГБ и члену Политбюро ЦК КПСС. Хорошие личные контакты установились впоследствии и между новыми президентами Азербайджана и России Ильхамом Алиевым и Дмитрием Медведевым. Оба примерно одного возраста, хорошо образованны, современны и нацелены на модернизацию своих стран с опорой на жесткую властную вертикаль.

Личностный фактор во взаимоотношениях Баку, Москвы и Анкары хотя и играл важную роль, но еще более значимым обстоятельством стало изменение положения самого Азербайджана. С начала 2000-х гг. страна стала получать большие нефтяные доходы, что позволило достичь фантастических темпов роста экономики, резкого повышения жизненного уровня населения. Азербайджан, нуждавшийся во внешней финансовой и технической помощи, в политической и дипломатической поддержке, в рекомендациях и советах, трансформировался в стабильное, уверенное в себе, быстроразвивающееся государство. Такое повышение экономического и геополитического веса отразилось на отношениях со всеми внешнеполитическими партнерами, включая Турцию и Россию.

Источник

[Arin-Berd]

Статья ни о чем. обычная «креткое содержание предыдущих серий».

скорее похож на турецкий заказ с целью донести мысль, что туркесия имеет равноправное влияние, как и Россия, США и ЕС.

но правда заключается в том, что туркесия вполне успешно сделала попыку иметь сильное влияние на регион в период войны в Ю.Осетии, когда преподнес идею региональной безопасности, идею которого охотно подхватила и поддержала Россия. именно тогда влияние США и ЕС стали падать, многие аналитики писали о том, что после провала грузинской военщины, США уступают регион русским и рекомендовали грузинам найти диалог с Москвой. в то время, действительно создай турки с русскими систему региональной безопасности, весь регион (и не только) плясал бы под их дудку.

но...... с похоронами «святых протоколов», кажись туркесия похоронила и эту роль. без излишней иронии в этом нам следует поблагодарить азиков и лично ИАшке с Гавнирой, поднявшие вселенский вой.

а так, на сегодня роль турчат -- торговоая лавка. даже ИАшка больше не хочет быть бирмиллятем. зато учитывая конфликт в «военном бизнесе» азиков, можно сделать вывод, что идет борьба между сторонниками натовских и российских стандартов. кто кого пытается вытеснить, честно говоря мне лично еще не понятно. скорее русские хотят азиков к себе притянуть -- Абиев (сторонник НАТО) vs. Садыков (сторонник РФ, советский офицер).

[Гость]

аж три раза прочитал, но ничего не понял. Пустота и словоблудство.

[Desperado Хайский]

Я на днях говорил с одним российским коллегой. Он мне сказал, что Турция больше не в друзьях у Путина. Чувак за базар отвечает. К чему бы это? :rolleyes:

[Товарищ Гай]

Судя по стабильным критикующим турецкие курорты на новостных сайтах РФ,я могу в это поверить.

Против Турции идет какая то компания в сфере туризма.

МОСКВА, 6 сентября. В Совфеде будут поддерживать переориентацию российских турпотоков с Турции на Грецию. Сенаторы считают недопустимым отношение турецких властей к претензиям российских туристов и туроператоров, сообщил журналистам председатель комиссии верхней палаты по делам молодежи и туризму Владимир Жидких.

Он отметил, что за последнее время на курортах Турции произошло более 100 случаев отравления российских туристов, но турецкие власти не хотят признавать претензии российской стороны.

Сенатор также отметил, что возглавляемая им комиссия направила в парламент Турции обращение, в котором заявляет о недовольстве ситуацией. В Совфеде намерены получить от турецких парламентариев информацию о том, какие меры принимаются для того, чтобы изменить эту ситуацию, — заявил Жидких.

[Ardzan]

Последние два столетия Азербайджан входил в состав Российской империи и Советского Союза, испытав их огромное культурное и цивилизационное влияние.

[agvanc]

"Флаг Палестины на флагштоке ООН, безусловно, заслуживает своего места, но вместе с флагами Абхазии, Приднестровья, Южной Осетии, Нагорного Карабаха, Турецкой республики Северного Кипра и Западной Сахары", - заявил ИА REGNUM директор Международного института новейших государств, политолог Алексей Мартынов, комментируя заявление премьер-министра Турции Реджепа Тайип Эрдогана на встрече министров иностранных дел арабских стран относительно ситуации на Ближнем Востоке.

"В условиях разложения Хельсинской системы безопасности, право наций на самоопределение становится единственным базовым принципом и гарантией международной безопасности. Как скоро это поймут члены Совета безопасности ООН, тем больше вероятность сохранения равновесия. Собственно ради чего ООН было учреждено и существует", - заключил эксперт.

Как сообщало ранее ИА REGNUM, Эрдоган выступил вчера с резкими заявлениями в адрес Израиля и в поддержку борьбы Палестины за одностороннее провозглашение своей независимости в ООН: "Палестино-израильский вопрос уже превратился в проблему мирового масштаба... Мы поддерживаем законную борьбу палестинского народа. Пора установить флаг наших палестинских братьев в ООН. Пусть флаг Палестины станет символом мира и единства", - заявил Эрдоган.

Подробности: http://www.regnum.ru...l#ixzz1XuuzbrXx

Любое использование материалов допускается только при наличии гиперссылки на ИА REGNUM

[Boris Birch]

На стыке полей притяжения

Азербайджан между Турцией и Россией

Расим Мусабеков – доктор философских наук, депутат парламента Азербайджанской Республики.

Резюме: Партнерство России и Турции не означает раздел между ними Южного Кавказа. В условиях глобализации такие планы, даже если они приходят кому-то в голову, обречены на провал. «Закрыть» регион от мира не в силах ни Россия, ни Турция и даже обе они вместе взятые. Но они вполне в состоянии предотвратить превращение Кавказа в ристалище геополитических игр.

[u-2]

Президент России заботиться о турецких фермерах

<H3></H3>Президент России Дмитрий Медведев помог получить турецкому фермеру овец русской романовской породы. Об этом сообщает Радио «Голос России».

Турецкий фермер Осман Нури Гюнай - владелец единственной в Турции отары знаменитых овец русской романовской породы. Задумав расширять бизнес, он побывал в селекционных фермах в полутора десятках стран и пришел к выводу, что лучше российской "царской" овцы нет.

Пять лет бизнесмен пытался заполучить вожделенных животных. Помог ему в этом начинании, рассказывает Осман Нури Гюнай, президент России:

"В мае прошлого года Дмитрий Медведев посещал Анкару. Через его помощника мы передали письмо с просьбой о предоставлении разрешения на вывоз овец. И он дал нам разрешение на вывоз 175 голов. Я хотел бы выразить свою признательность российскому президенту. Мы завезли 175 голов овец. Из них 88% - ягнята, 12% - ожидавшие приплода матки. Матки за это время родили, а ягнята теперь сами ждут приплода".

Романовские овцы - старинная русская шубная порода. Плодовитость этой породы овец, диетическое мясо, высокие надои молока и отличная шерсть делают ее очень привлекательной для разведения. Все эти качества и соблазнили Османа Нури Гюная.

[Large]

Вот как турки представляют себе ближайшее будущее

</h1>

<h1 style="font-weight: normal; font-size: 22px; line-height: 1.2; color: rgb(17, 34, 102); padding-top: 0.5em; padding-right: 0px; padding-bottom: 0.5em; padding-left: 0px; margin-top: 0px; margin-right: 0px; margin-bottom: 0px; margin-left: 0px; ">Зафар Сулеймани: Дезинтеграция русского Закавказья - вслед за Сирией Россия теряет Армению

Изменения, происходящие на Ближнем Востоке, впору называть калейдоскопическими. Положение режима Башара аль-Асада шаткое, и потеря Россией своего влияния на эту страну вовсе не исключена. Но, Армения... Есть ли веские основания для вынесенного в заголовок категоричного утверждения? Определенные признаки позволяют дать положительный ответ. Дело вовсе не в недостатке у армян лояльности, или в потере русскими интереса к ним, а в существенном изменении соотношения сил в регионе, а также связи Армении с Сирией через Турцию и Россию.

Поймав свежий ветер "арабской весны" в свои современного кроя исламские паруса и, тем самым, обеспечив "крейсерский ход", Турция не преминет затронуть и т.н. армянский вопрос, а заодно с ним и кавказский. Единственной преградой на этом пути была и могла бы остаться Москва. Но, унаследовавшая от СССР практически ветирующее место в "ближневосточном квартете" великих держав, Россия сейчас вынуждена довольствоваться скромной ролью заинтересованного наблюдателя за масштабной и стремительной ролевой трансформацией своего недавнего присутствия в регионе. Активизировавшиеся западные державы, Франция в первую очередь, в силу многих причин также не могут обойтись без турок в управлении закавказским наследием СССР. Речь идет ни много ни мало об отложенном на 20 лет с момента развала сверхдержавы исключении Закавказья как целого из сферы влияния России.

У ряда обозревателей складывается впечатление о возможной игре Анкары на нервах ЕС путем угрозы превращения в регионального лидера имперского типа как альтернативы своей европейской интеграции. Однако Турция вполне может распространить тактику своего имперского "предложения вариантов" для ЕС и США и на Россию. Причем со значительно большим, чем "партнерство" в редакции 2008 года и, на первый взгляд, невероятным содержанием: либо пропуск на русский Кавказ с идеями мягкого ислама, либо теплые объятия с Арменией, иначе говоря, безоговорочное открытие армяно-турецкой границы и всевозможные преференции вновь обретенным христианским братьям. Описанные альтернативы как для Европы, так и для России сравнимы с парой "хрен-редька" из известной присказки. Иными словами - либо принимайте трансформацию турецкого гостя в равноправного хозяина вашей коммуналки, либо живите через фанерную стенку с крайне беспокойным соседом и его необузданными друзьями.

Потенциал друзей был уже однажды использован Анкарой в конце прошлого века для осуществления экономического рывка, связанного с именем реформатора Тургута Озала. Теперь Турция оперирует уже политическим потенциалом этих же стран, бывших некогда угнетаемыми арабскими частями Оттоманской империи. Поэтому, если в 2009 году Анкара уступила угрозам Баку и не ратифицировала формально и по существу выгодные для себя Цюрихские протоколы, то в новой реальности все может обернуться иначе. Речь не о существующих турецко-армянских психологических проблемах. Три года назад армяно-турецкий баланс, скрупулезно зафиксированный в дипломатической бумаге, в представлении турок нарушался еще и глубоко укоренившимся их недоверием к истинным мотивам западных держав (уместно вспомнить публикации WikiLeaks с комментариями посланников Госдепа США в Армении относительно "параноидальности" турецкого поведения). Сейчас Анкара может посчитать свои тяжкие воспоминания на оси от Галлиполи до Кута (от Константинополя до Багдада - ред/) вполне компенсированными, благодаря комфортному для нее текущему ближневосточному раскладу. Последней, недостающей "гирькой" в таком подсчете баланса как раз и может оказаться Сирия. Кроме навеянного историей психологического, будет исключен и вполне актуальный в Сирии российский фактор.

Нынешняя упорная увязка вопроса снятия блокады армянской границы с вопросом Карабаха может быть частью тактики. В случае разворота турок на 180 градусов - открытия границы - и при отсутствии положительных внутренних социальных тенденций и реальных механизмов полномасштабного взаимодействия с диаспорой, Армении трудно будет противостоять экономическому вторжению Турции. Существенным отличием Армении от Грузии является также ее географическая, прежде всего, логистическая ущербность, обусловленная реалиями Московско-Карского мира и их более широкой, Лозаннской фиксацией начала 1920-х годов. Географически обкорнанная Армения делается сравнительно легкой добычей в ряду прочих, благоприятных для турок обстоятельств. А за экономической переориентацией следуют политическая и военная.

Что касается карабахского вопроса, он вполне мог бы быть решен удовлетворительным для Турции образом под патронажем этой значительно увеличившей свое влияние страны и при содействии трио посредников. Возможная на этой почве вспышка нечаянной страсти Баку к России, будучи кратковременной, тем не менее, окончательно отдалила бы Армению от Москвы. Мы можем стать свидетелями нового акта турецких инициатив по смешиванию всех карт. То, что Анкара в лице премьера Реджепа Эрдогана имеет выраженный вкус к активному маневрированию, а в лице министра Ахмеда Давудоглу - и солидную доктринальную базу, ни у кого не вызывает сомнений.

Таким образом, периодические утверждения о вечности нынешней связки Россия-Армения становятся не более чем внешним проявлением подсознательных переживаний двух стран противоположного толка. Относительно независимая судьба по историческим меркам новорожденных Азербайджанской Республики и азербайджанской нации, несмотря на существенный экономический потенциал, в складывающихся обстоятельствах также весьма уязвима. Примечательно, что последовательность вероятной дезинтеграции русского Закавказья развивается в обратной последовательности к собиранию трех республик в процессе советизации 1920-21 годов. Она подобна принципу действия винтовочного магазина: "последний пришел - первый вышел". Может ли Москва противостоять такому сценарию? Чтобы ответить на этот вопрос достаточно взглянуть на изменившееся соотношение сил Турции и России (тогда Советской) в 1919-ом, когда в Анкаре и Москве планировалась советизация и сейчас, в 2011-ом.

Путь к нынешней ситуации для Турции был долог. Метнувшись было после развала СССР в начале 1990-х в широко распахнутые двери этнической, сугубо тюркской экспансии в Среднюю Азию и получив в ответ холодный душ, страна теперь может рассчитывать на повторную попытку уже на африканско-азиатском театре, однако с совершенно иных - неэтнических и наднациональных позиций. Геополитические конфигурации с зависимой от пост-индустриального Запада кемалистской Турцией, существовавшей в своих географических и, что важнее, идеологических "этнических" границах и страной-наднациональным патроном, красующейся на фоне декаданса западных ценностей и дымящихся экономических руин - в корне отличны. Турция - единственная страна региона, успешно предлагающая привлекательную повестку для наднациональных объединений. Выверенный доктринально, ее курс подкреплен и идеологически - модернизированным исламом, направленным как на юг, так и на север. Степень накала религиозной пассионарности, можно не сомневаться, будет тонко регулироваться от умеренного до резко порывистого на потребу текущему моменту и в лучших традициях оттоманской обрядности.

Rambler-Новости

• В каких регионах России не нужно полжизни копить на квартиру
• «Заниматься бизнесом в нашей стране невозможно»
• Мать обвиняемого в теракте просит запретить смертную казнь

Рассматривая место Сирии и Армении, возможную их взаимосвязь в ближневосточных и северо-африканских пертурбациях на оси Турция-Россия, мы не можем обойти известные подозрения о контролируемом и даже инициированном Западом характере турецкой про-арабской активности. Гипотезы из области глобальных заговоров никогда не были ни доказаны, ни окончательно опровергнуты. Очевидно - это некое фундаментальное свойство исторического развития. Как бы то ни было, нельзя не заметить одну примечательную особенность турецкой дипломатической и военной игры. Даже если тот или иной эпизод заканчивается добровольным или принудительным возвращением турок на исходные позиции, они оказываются с увесистым "наваром" на руках. Трудно предположить, что, пустившись в нынешнее предприятие, они не предусмотрели пути приобретения выгоды. Независимо от генезиса ее активности, единственная опасность для турецкого руководства состоит в увлечении попутными тактическими соблазнами и возможном фатальном опережении стратегического темпа развития ситуации. Только в этом случае сдерживающая роль Ирана, Израиля, курдских партизан или исламских группировок "со стажем" в происходящих изменениях может проявиться в сколь-нибудь значимой, хоть и ограниченной разнонаправленностью интересов, мере.

Подробности: http://www.regnum.ru/news/fd-abroad/armenia/1446922.html#ixzz1YRkj0fNV

Любое использование материалов допускается только при наличии гиперссылки на ИА REGNUM

[sacred]

Предлагаемый читателям материал, написан доктором исторических наук, профессором, членом-корреспондентом Национальной Академии Наук Республики Армения, директором Института востоковедения НАН РА Рубеном Сафрастяном в 2005 году, но, как нам кажется, не потерял актуальности и сегодня.

Ставшие регулярными в течение последних лет встречи руководителей России Турции, равно как и широкий спектр обсуждаемых проблем и содержание подписанных по итогам встреч документов, ознаменовали начало нового этапа в российско-турецких отношениях. Этот этап можно охарактеризовать как начальный период реального процесса стратегического характера.

Ответы на вопросы о том, какова глубина этого процесса, его направленность и каким образом он будет воздействовать на ситуацию в регионе, имеют для Армении жизненное значение. В нашей памяти еще свежо воспоминание о том, как в 1920 году кемалистская Турция и большевистская Россия, сплотившись против общего врага – Антанты, пришли к тайному соглашению, и за счет Армении положили конец вековой конфронтации, в частности, на Кавказе. В итоге, «советизированная» Армения вынуждена была подписать несправедливый Карсский договор 1921 года, который и определил сильно искаженные границы современной Армении.

Озвученные некоторыми представителями политической элиты Армении опасения относительно того, что определенное сближение, отмечаемое между Турцией и Россией, может и в наши дни негативно отразиться на Армении, в частности, ослабить ее позиции в процессе урегулирования Карабахского конфликта, обоснованы хотя бы тем, что исторический прецедент уже был. Подтвердить или же опровергнуть эти опасения можно только путем непредвзятого и многостороннего анализа.

Период нестабильности и противостояния

После развала Советского Союза Россия и Турция оказались в качественно новых геополитических условиях, когда:

- впервые за несколько столетий (исключая период 1918-1920 годов) они не имели сухопутной границы, и Южный Кавказ играл роль буферной зоны

- впервые за несколько десятилетий они уже не принадлежали к двум противоборствующим военно-политическим блокам;

- Россия, стремительно теряя свой военно-экономический потенциал, идеологический стержень и политическую волю, была не в состоянии удержать в сфере своего геополитического влияния регионы, в прошлом входившие в состав СССР, в том числе и Южный Кавказ и Центральную Азию.

Создавшаяся ситуация привела к возникновению определенного вакуума в означенных регионах, которым воспользовалась Турция. Опираясь на начальном этапе на идейно-политические положения пантюркизма, она начала стремительно распространять свое влияние на Южном Кавказе и в Центральной Азии. Свои, по сути пантюркистские, цели Турция преподносила как необходимость распространения в мусульманских республиках бывшего СССР «турецкой модели» развития. Подобная политика получала поддержку Запада, в основном, США, поскольку последние опасались, что эти новообразованные государства могут оказаться в сфере влияния политизированного радикального ислама. Помимо этого, в США еще были сильны присущие временам Холодной войны геополитические подходы, в рамках которых приветствовалась разноплановая вовлеченность Турции в процессы на территории бывшего СССР, в противовес влиянию России.

В первой половине 1990-х годов российско-турецкие отношения имели весьма неустойчивый и временами острый характер, что было обусловлено их жестким геостратегическим противостоянием. Турция использовала все возможности, за исключением прямого военного вмешательства, для распространения своего влияния не только на Южном Кавказе и в Центральной Азии, но и на Северном Кавказе и в населенных преимущественно тюркоязычными народами регионах России.

Россия, в свою очередь, пыталась сконцентрировать усилия и воспрепятствовать усилению влияния Турции. Не имея возможности оказывать на этом этапе широкомасштабного сопротивления, Россия сосредоточила свое внимание на вспыхнувших на Южном Кавказе конфликтах, используя их как средство для сохранения своего влияния в этом регионе.

С этой точки зрения примечателен Карабахский конфликт, который стал апогеем российско-турецкого противостояния на Южном Кавказе. Турция оказала помощь азербайджанской стороне, а Россия – армянской. Не случаен тот факт, что конфликт между двумя государствами в этом случае стал самым острым за последние десятилетия российско-турецких отношений. В 1992-93 годах Турция угрожала применением силы против Армении, за чем последовало резкое и быстрое противодействие России, которая во всеуслышание заявила о готовности применить против Турции ядерное оружие. Оба государства в этот период выступали не только как стратегические противники, но и воспринимали контрпартнера как носителя военной угрозы. В этом смысле примечательно заявление начальника Генерального штаба турецких войск, сделанное в 1994 году, о том, что Россия – это то единственное государство, которое с военной точки зрения представляет угрозу для Турции.

То, что военный этап Карабахского конфликта завершился победой армян, а также решительность, проявленная Россией, в значительной степени пресекли укрепление турецких позиций на Южном Кавказе. Хотя Турции удалось утвердиться на пространстве Южного Кавказа и стать важным фактором, тем не менее, и Россия, несмотря на серьезные геополитические потери, смогла сохранить свое влияние в регионе, а также свои не очень крупные военные базы. Последнее обстоятельство, помимо военного, имело и геополитическое значение, и дало возможность установить на Южном Кавказе определенный баланс сил между Россией и Турцией.

Стабилизация

Во второй половине 90-х годов геополитическая ситуация в зоне Южного Кавказа характеризовалась преимущественно проблемами, связанными с энергоресурсами Каспийского моря. Возрастал уровень вовлеченности США в регион. В этих новых условиях Турция попыталась получить максимум, сотрудничая с США, которые также были заинтересованы в ослаблении российского влияния в регионе. Такой подход материализовался в идее президента Сулеймана Демиреля по созданию «Пакта стабильности Южного Кавказа», в котором США отводилась роль важнейшего регионального фактора.

В российско-турецких отношениях этого периода доминировало стремление к их стабилизации. Бурное развитие торгово-промышленных отношений, которое было отмечено еще в предыдущие годы, стало перерастать в геостратегический фактор и играть в определенной мере стабилизирующую роль. Этому способствовали такие новые явления, как миллиардные обороты «челночной торговли», крупные турецкие капиталовложения в России, в частности, в сферах строительства и питания. Беспрецедентный рост был зафиксирован и в такой «традиционной» сфере торговых отношений между двумя странами, как поставки российского газа в Турцию. Очень важную роль сыграла многомиллионная сделка «Голубой поток», по которой предусматривались прямые поставки газа в Турцию. Таким образом, ее зависимость от российского газа все более возрастала.

Стратегия региональной политики Турции, сохраняя свою антироссийскую направленность, потеряла агрессивность предыдущих лет. Для политической элиты страны стала очевидной недостаточная эффективность политической линии, основанной на идеях пантюркизма. Не имея необходимого экономического потенциала и не выдерживая конкуренции с другими внешними силами, Турция вынуждена была отказаться от своих претенциозных планов в Центральной Азии, что смягчило ее конкуренцию с Россией в этом регионе.

На Южном Кавказе российско-турецкое противостояние разворачивалось в контексте путей транспортировки каспийской нефти. Одновременно Турция стремилась уравновесить российское военное присутствие в Армении путем развития военного сотрудничества с Грузией. В свою очередь Россия, стремясь уравновесить вовлеченность Турции в Чеченский конфликт, начала использовать курдский фактор для оказания давления на Турцию. Однако все эти процессы не оказывали существенного влияния на сложившийся еще ко второй половине 90-х годов баланс сил как в сфере российско-турецких отношений, так и в целом на Южном Кавказе.

Новые геостратегические процессы

Осень 2001 – весна 2002 года явились переломным периодом как для всего региона, так и для российско-турецких отношений. Именно тогда, как реакция на террористическую атаку против США в сентябре 2001 года, начались два процесса геополитического характера, которые и продолжаются по сей день.

Началом первого из них стал дипломатический документ, который, однако, остался незамеченным даже многими специалистами. Этим документом стало подписанное в Нью Йорке в ноябре 2001 года между Россией и Турцией «Соглашение о сотрудничестве в Евразии», по которому предусматривалось проведение периодических консультаций между внешнеполитическими ведомствами двух государств с целью определенной координации региональной политики. Фактически две региональные державы отреагировали на еще только зарождавшиеся намерения единственной сверхдержавы – США, расширить сферы своего влияния на евразийском континенте под предлогом борьбы с исламским терроризмом.

Вышеотмеченные намерения США материализовались в регионе весной 2002 года, когда началось размещение американских советников в Грузии. Реакция России была бурной и резко негативной. Позиция Турции также была отрицательной, хотя и не столь твердо выраженной, как у России. Фактически, американцы решили не обращаться за содействием к Турции, и обуспечить свое непосредственное, хотя и символическое, военное присутствие на Южном Кавказе. Таким образом, было положено начало новой стратегии США в южнокавказском регионе, целью которого было ускоренными темпами изменить в свою пользу сложившийся в последние годы баланс сил. Об этом свидетельствует и «революция роз» в Грузии.

В этой ситуации и состоялись отмеченные в самом начале статьи взаимные визиты лидеров России и Турции, которые были восприняты как свидетельство российско-турецкого сближения. На деле, с геостратегической точки зрения, происходит процесс иного рода: две мощные региональных державы, являющиеся давними геостаратегическими соперниками и остающиеся таковыми, стремятся на основе взаимного согласия смягчить имеющиеся противоречия для противостояния третьей силе – развивающим беспрецедентную активность в регионе США. По сути, Россия и Турция стремятся сохранить status quo в регионе, тогда как США, напротив, хотят нарушить его.

Эта новая ситуация предполагает новое качество двусторонних отношений, для которого найдена и зафиксирована в официальных документах соответствующая дипломатическая формулировка: «многосторонее сотрудничество». По нашему мнению, в рамках геостратегического анализа было бы правильнее охарактеризовать современный этап российско-турецких отношений как «геостратегическое перемирие». В своих устных выступлениях российские и турецкие официальные лица отмечают, что эти новые реалии – промежуточный этап на пути к «стратегическому сотрудничеству», создавая тем самым впечатление, что стороны стремятся создать впечатление того, что они преодолели все противоречия. Однако, по нашему мнению в реальности это не совсем так. В частности, несмотря на попытки достичь взаимного согласия в чеченском и курдском вопросах (русские передали туркам разведданные о действующих на территории Турции чеченских организациях, ожидая, что турецкие власти пресекут их деятельность, а турки требуют, чтобы в России была запрещена деятельность Курдской рабочей партии, и так далее), до сих пор сообщений о позитивных результатах не поступало

Заключение

Таким образом, геополитическая ситуация Южного Кавказа в последние годы вступает во вторую фазу постсоветской эпохи, которая характеризуется выше отмеченными новыми тенденциями. Изменения геостратегического характера происходят и в российско-турецких отношениях, и их основной смысл состоит в стремлении обеих сторон сохранить баланса сил, существующий между двумя региональными державами на Южном Кавказе. А это значит, что и Россия, и Турция будут стремиться сохранить то, что они уже имеют. Для России – это ее военное присутствие в Армении и тем самым, на всем Южном Кавказе. Это, в свою очередь, означает, что она не пойдет ни на какие уступки Турции, например, в Карабахском вопросе, и не будет ставить под угрозу свои союзнические отношения с Арменией. Во всяком случае, на данном этапе «геостаретегического перемирия» с Турцией.

Рубен Сафрастян

[u-2]

Карабах в турецко-российских отношениях

МИД России имеет установку соблюдать режимность вопросов, касающихся карабахской темы: например, начальник 4 департамента МИД России отрицает то, что во время визита главы МИД С.Лаврова в Анкару обсуждался карабахский вопрос, а также и то, что в российско-турецких отношениях не происходит сколько-нибудь значимых процессов, хотя данное обсуждение происходило.

Высказывания начальника 4 департамента МИД выглядят более чем противоречивыми. Например, отрицая то, что карабахская тема непосредственно привязана на российско-турецкие отношения, высокопоставленный чиновник заявил, что «турки неоднократно предлагали отказаться от сооружения железной дороги Карс – Ахалкалаки, если русские только скажут, что не сейчас, а через некоторое время пять районов будут отданы Азербайджану». Таким образом, не отрицается привязка карабахской темы к отношениям России и Турции.

Данный чиновник подвергает сомнению предоставление Карабаху какого-либо статуса, в том числе, после так называемого «урегулирования», приводя в пример Северный Кипр, который существует без статуса.

МИД России проявляет интерес к отношению в Армении к Минской группе, при этом, имели место аргументы в пользу свертывания деятельности Минской группы, как давно недееспособной организации. Не вызывает сомнений, что Россия пытается теми процессами, которые происходят в Европе и США, изменить формат в части урегулирования карабахской проблемы.

Заместитель министра С.Карасин утверждает, что «Россия и Армения должны воспользоваться новыми отношениями между Россией и Турцией для решения карабахского конфликта». «Сейчас предоставлен шанс для Армении и Азербайджана решить проблему, эта возможность не всегда будет в силе», «Нельзя упускать этой возможности, пока имеет место благоприятная ситуация».

Таким образом, можно допустить, что Россия делает ставку на данную ситуацию и не уверена в своих инициативах. Главное для России - максимально вытеснить США из Черноморско-Кавказского региона.

Заместитель главы руководителя администрации президента России С.Приходько отмечает, что урегулирование карабахского конфликта в реальности возможно лишь при участии России, Турции, Армении и Азербайджана, исходя из интересов безопасности в регионе, где участие «посторонних» государств не приносит пока ничего для обеспечения стабильности и безопасности. По его мнению, решение проблем между Арменией и Турцией возможно только при активном содействии России. Он отметил, что усилия США на протяжении многих лет не позволили разрешить турецко-армянские противоречия, так как США имеют иные цели и не заинтересованы в действительном урегулировании отношений.

В анализе политического проектирования, то есть, того материала, который еще не заявлен в публичной политике, такие категории, как «информация», «анализ», «выводы», весьма относительны. Впрочем, один пример информационно обеспеченного аргумента можно привести, и это не может отрицать ни один российский дипломат, занятый в сфере российско-турецких отношений. Турки неоднократно предлагали русским приостановить осуществление проекта Карс – Ахалкалаки, если русские заявят, что «пять районов будут переданы Азербайджану, пусть не сейчас, но в ближайшем будущем». Вместе с тем, можно утверждать, что Турция не заинтересована в карабахской теме, а данное и другие аналогичные предложения поступают лишь в связи с тем, что Турция хотела бы получить от России максимально большие уступки, что призвано сделать отношения между нами более существенными и обязывающими.

Игорь Мурадян

http://www.lragir.am...ments23834.html

[VREZH]

Турция осваивает религиозный туризм

В 2012 году Турция ожидает четыре миллиона российских отдыхающих и осваивает новое направление — религиозный туризм. Об этом заявил министр туризма этой страны Эртугрул Гюнай. «В 2012 году мы ожидаем около четырех миллионов туристов из России, что является вторым местом после Германии по количеству туристов посещающих Турцию, и надеемся, что Россия сохранит свои позиции», — рассказал он.

Министр прокомментировал инцидент с отравлением россиян контрафактным алкоголем в Бодруме: «Мы прикладываем максимум усилий для ужесточения контроля спиртных напитков. Меня порадовал тот факт, что российские власти правильно воспринимают наши усилия. С российской стороной у нас нет никаких проблем».

«Хотелось бы, чтобы число российских гостей увеличилось, и россияне приезжали бы к нам не только с целью пляжного отдыха. Мы прикладываем все усилия, чтобы создать возможность для туристов посещать нашу страну также с целью религиозного и культурного туризма, — подчеркнул Эртугрул Гюнай. — На сегодняшний день, самым популярным направлением остается Анталия, но я знаю насколько образованы россияне, и, учитывая каким богатым культурным потенциалом обладает сама Россия, хотелось бы, чтобы россияне чаще посещали наши культурные достопримечательности».

«Турция осваивает религиозный туризм, и нам есть, что предложить в этом плане. Например, известный монастырь Сумела в Трабзоне, который уже отреставрирован и открыт для посещений паломников, армянская церковь Акдамар в провинции Ван, а также церкви и мечети Восточной Анатолии, кроме того ежегодные мероприятия проводятся в городе Демре — родине Святого Николая, которого весь мир знает как Санта Клауса, — цитирует его слова ИТАР-ТАСС. — В Турции насчитывается десять мест, которые уже вошли в список всемирного наследия ЮНЕСКО. Еще 26 являются претендентами на вхождение в этот список. Все они открыты для посещения».

Эртугрул Гюнай также дал высокую оценку российско-турецкому взаимодействию в сфере культуры и туризма, отметив, что в рамках его визита в Москву был подписан Протокол о дальнейшем сотрудничестве двух стан в этих областях.

[Desperado Хайский]

Карабах в турецко-российских отношениях

[Desperado Хайский]

:rolleyes: :rolleyes: :rolleyes:

Анкара, Март 28 (Новый Регион, Алесей Усов) – На турецком телеканале TRT вышла передача о роли потусторонних сил в разведывательной деятельности. Как заявили ведущие – Мехмет Шекер и Омар Озкая – российская разведка в своей работе на территории их страны использует джиннов. Прирученные российскими спецслужбами мистические существа из чистого пламени помогают при получении различной информации. В частности – «для сбора секретной информации с подводных лодок».

К помощи потусторонних сил, как утверждают Шекер и Озкая, прибегают также американское ЦРУ и израильский «Моссад», сообщает Lenta.ru.

Турецкие «эксперты» в подтверждение своей версии рассказали о характерном случае с помощником восьмого президента Турции Тургута Озала. Однажды с ним при посредничестве американского посольства встретился сотрудник NASA, просивший найти ему «мастера по оккультизму». Американцу, как утверждает телеведущий Омар Озкая, нужно было узнать, «можно ли использовать джиннов для устранения неполадок в спутниках».

В мусульманской мифологии джинны – существа из чистого пламени, которые были созданы раньше людей. Иблис был джинном, которому была предоставлена особая привилегия жить среди ангелов до своего восстания.

После того, как в своей аморальности и вражде джинны перешли все возможные границы, Всевышний ниспослал к ним Иблиса (который тогда еще не был проклят) и некоторое количество ангелов, которые силой остановили бесчестие и войны. Затем были сотворены Адам и Ева.

Сегодня в исламских странах существуют десятки различных пособий, описывающих, как можно подчинить этих духов и заставить их служить себе. Внекоторых странах подобная деятельность официально запрещена. К примеру, в Саудовской Аравии регулярно случаются казни граждан по обвинению в колдовстве и общении с джиннами. Криминальные истории с колдунами случаются и в Иране, где, например, год назад обвинению в колдовстве и вызове джиннов были задержаны соратники президента Махмуда Ахмадинеджада.

NR2.ru: http://nr2.ru/society/379918.html