Культурный шок

[cartesius]

Узник замка Фаренгейт
КОЛЯ СУЛИМА·WEDNESDAY, APRIL 27, 2016
Вначале было мясо. Я глянул на ценник - недорого, и заулыбался. После цены стояли буковки l и b. Вот так – $5.99 lb. Я попросил два и продавец начал свои манипуляции: надел одноразовые перчатки, достал кусок мяса из витрины, бросил на весы, ввел код, схватил напечатанный стикер и шлепнул себе на рукав. Затем завернул покупку в вощеную бумагу, в оберточную, оторвал длинную полоску и, опоясав сверток, прихватил стикером, сорванным с рукава, потом передал мне. Знаете, как бывает, когда ждешь в руку тяжелое, а ложится вдвое легче? Рука подпрыгнула вверх. Я взвесил мясо в руке и подумал: «Ну вот меня и наебали в первый раз в Америке». 
 Позже я узнал, что такое lb. Это от латинского «libra pound», или фунт. Почему они используют libra, а не pound, когда пишут ценники, я до сих пор не в курсе. 
 453 грамма, приблизительно полкило. Добро пожаловать в приблизительный мир. Я вырос в метрической вселенной, делимой на десять, где все ясно и логично. Пользовался миллиметрами, сантиметрами, а дециметры обходил, ведь дециметр – изгой, не нужный никому, кроме учительницы математики. Метр внушал уважение, километр был испытанием, три километра равнялись семи с половиной кругам по стадиону в дождь. Кто мог подумать, что где-то на другом краю земли люди измеряют расстояние в ступнях, а объем – в чашках?

©whole foods
Хождение по магазинам первое время напоминало упражнения на общую эрудицию. Помимо фунтов на передний план вышли унции, для пущего веселья оказавшиеся сухими и жидкими. Что делать с унцией, равной 28 граммам, я до сих пор не возьму в толк. Ни умножить ее, ни разделить. От единиц объема вроде чайной ложки или чашки веяло домашним уютом. Потом была пинта, равная двум чашкам, и кварта, в которой две пинты. Галлон и баррель звучали гордо и печально, как список павших воинов. Приятной новостью было лишь то, что яйца продавались дюжинами, а не десятками.
 Скоро выяснилось, что в Америке первым идет месяц, а только потом день. Спасибо, блядь, хоть год оставили на своем месте. Я шевелил губами, проговаривая про себя: «Января, четвертого, две тысячи десятого», и заполнял форму, а когда читал, то останавливался на миг, чтобы понять, где тут месяц. Хорошо, если вторая цифра даты оказывалась больше двенадцати, тогда сразу было понятно, что это день. «Февраля двадцать второго» звучало, как цитата из Библии. Какое-то время ушло на то, чтобы перестать ставить фамилию впереди имени. Испорченные бланки, потерянное время. Коля Сулима, но никак не Сулима Коля. 
 Антропометрические данные: 
 -Сколько ты весишь? 
 - Думаю, около девяноста. 
 – Девяноста чего?! 
 – А, блядь, фунты, фунты...сто восемьдесят восемь! 
 Не стало больше «ста девяноста трех сантиметров», они остались дома, где драники, а вместо них пришли «шесть-четыре», короткие, как приказ. 
 Любой американец знает, в каком направлении находятся стороны света, как будто у него в голове компас. Сто раз я становился в тупик, когда мне давали по телефону указания: «Поезжайте по Лорел стрит, потом направо и полторы мили на запад». Да где тут запад? Или я должен искать, с которой стороны мох на деревьях растет?! Даже банальная драка район на район у американцев имеет географическую базу: Westside ненавидит и чморит Eastside, те отвечают им взаимностью. 
 Сколько бензина расходует твой автомобиль? Простой вопрос. Любой автомобилист ответит: двенадцать по городу, восемь по трассе и с чистой совестью уснет опять. А как насчет 30 миль на галлон? Смотрите, какая жопа: сперва я перевожу галлоны в литры, потом мили в километры и вношу их в память калькулятора, потом делю первое на второе. Но это еще не конец безумия, потому что мне-то надо на сто километров! Я терпеливо умножаю итог на сто и получаю то, что наш водитель ответит без запинки в алкогольном опьянении любой тяжести. Пока я подсчитываю, мой собеседник уже жалеет, что спросил, у меня малиновые от натуги щеки и всем неловко. 

Один человек, живший в семнадцатом столетии, как-то смешал воду, лед и соль и измерил температуру замерзания смеси. Эту температуру он принял за ноль и наверняка хохотал, представляя, как все станут ломать голову: а нахуя было солить?! Фамилия у него была Фаренгейт. Фаренгейту посчастливилось умереть достаточно давно. Будь он жив, к нему бы пришли люди, говорящие с акцентом и убили его арматурными прутьями. Потом сожгли его дом и станцевали на пепелище. Согласно моим подсчетам, средний эмигрант проводит треть своей жизни во сне и четверть – переводя Фаренгейты в Цельсии. Следите за руками: я беру Фаренгейта, вычитаю из него тридцать, а остаток делю на два, получаю уже привычный приблизительный итог. Это легко сделать, пока на улице тепло, но как только температура начинает падать, арифметика перестает быть простой. Из 15 градусов Фаренгейта я вычитаю тридцать и получаю минус 15, и что мне с ними делать? Говорят, их тоже надо делить на два. Семь с половиной градусов мороза? Хорошо хоть в Калифорнии не бывает ниже нуля, отъебитесь, наконец.
 А все британцы. Это они изобрели уникальную систему мер, с единицами вроде «макового зерна». Маковое зерно – длина, равная четверти ячменного зерна, которое тоже длина. Есть еще линия, палец, рука и ноготь (не стригли они их, что ли?) Статья в Вики об английских единицах мер привела меня в замешательство. Там было написано, что маковое зерно – это ОКОЛО четверти ячменного. Как это – около?
 Там вообще нашлось много интересного. Например, единица площади, которую один вол может вспахать за год. Качество земли, размер вола - известны лишь англичанину, который все это замерял. Вероятно, это был тот самый сферический вол в вакууме. 
 В 1824 году «английские» единицы были переделаны в «имперские». Лишней скромностью в Великобритании никогда не страдали, а в середине девятнадцатого века особенно. Насколько я могу судить, в ходе переделки часть единиц переименовали, часть упразднили и в конце концов запутались окончательно. Фунт вышел примерно равен половине килограмма, а тонна – чему-то около двух тысяч фунтов. Людям явно не хватало праздника. Чтобы сделать жизнь менее пресной, имперская система мер подходит как нельзя лучше. 
 Британцы придумали левостороннее движение. В списке стран, по-прежнему использующих левостороннее движение, из развитых остались только Великобритания, Япония и Австралийское Содружество. Остаток списка похож на цитату из пиратских романов Рафаэля Сабатини. Из него я узнал о существовании в мире Островов Рождества, Кокосовых Островов и государства Монтсеррат. Шведы! и те перешли на правую сторону аж в 1964 году, но только не гордый брит. Сегодня у нас двадцать первое столетие. Люди изобрели космос, пластическую хирургию и Ники Минаж. Тем не менее, размеры обуви в Америке и Великобритании по-прежнему рассчитываются в ячменных зернах. Веет от этого каким-то тысячетонным англо-саксонским упрямством. 
 Я могу понять морские единицы. Большинство из нас сталкивается с морем лишь во время катания на педальном катамаране в городском парке. Флотским людям во все времена было непросто: несколько месяцев, не видя берегов, в компании грязных оборванцев - любой потихоньку тронется рассудком. Как тут не начать измерять длину саженями, а скорость – узлами? У Венички Ерофеева в пьесе «Каменный гость» пациенты психушки меряли время тумбочками и табуретками, например.

©whole foods
Конечно, все эти знания впечатываются в человека годами, превращаясь в инстинкты. Никто в Америке не переводит в уме фунты в граммы, каждый знает, что его норма – три пинты пива, а в банке соды 12 унций. Знаменитый монолог Винса Веги «Royale with cheese» о гамбургере в четверть фунта, веселит публику не только из-за уморительной рожи Сэмюэла Л. Джексона, а потому что они с детства в “МакДональдс”, и отродясь живут в мире половин и четвертей. 
 Во всем следует искать положительные стороны, как часто говорят психоаналитики в кино. Мне ничего не остается, как смотреть на эту эквилибристику с точки зрения практической пользы: это тренирует мой мозг, отдаляя Альцгеймер. Все остальное – не более, чем предрассудки.
Нам тепло при двадцати градусах, американцам – при семидесяти. Ничего особенного.

Изменено 3 мая 2016 пользователем cartesius (история изменений)

[cartesius]

Да, раньше не было рака. Потому что его не диагностировали. Человек умирал и все.
Не было проблем с аллергией на прививки. Дети умирали от дифтерии пачками и все.
Не было проблем с контрацепцией. Люди просто рожали и выносили детей на мороз и морили голодом.
После открытия Америки половина Европы вымерла от сифилиса — а половина индейцев — от гриппа. В Англии во времена Генриха, того самого, что с Анной Болейн, простой грипп выкосил половину Лондона.
Не было проблем с сильными женщинами. У женщин просто не было паспортов, прав, возможностей, их избивали и насиловали — и это не считалось проблемой или преступлением. И никакой проблемы с оргазмами не было — не было оргазмов.

И с внематочными беременностями и постродовой депрессией проблем не было. Внематочная беременность (или замершая) была только одна. Женщина умирала — и все. И депрессии у женщин не было. Была тяжелая работа. Те, кто не умирал от родов, в сорок чаще всего были с опущением матки — от постоянной тяжелой работы. Бандажей тоже не было.

Всем, кто хочет красивых платьев и балов, рекомендую читать мемуары Екатерины Второй. Да-да, жены наследника престола, а затем — императрицы. Там про ветряную оспу, женские проблемы, трудности быта и многое другое у знати. Да-да, у тех людей, которые обладали всеми благами той цивилизации. У меня в процессе чтения было впечатление, что я сейчас живу не просто роскошней, а во много раз роскошней императрицы.

Моя прабабка и первая жена моего деда умерли в родах, половина братьев и сестер моего отца умерли от инфекций, которые сейчас кажутся сказочными страшилками.
И это не глухое средневековье, а двадцатый век. Ну и вообще, кому хочется острых ощущений — можно взять в библиотеке женскую энциклопедию восьмидесятых и почитать про женскую гигиену.

Да что там — сто лет назад мои легкие роды убили бы либо меня, либо дочь. Просто потому, что легкими они были благодаря медицине.

Когда меня спрашивают, в каком времени я хотела бы жить, — сейчас. Я не знаю, что будет в будущем, но сейчас у меня есть джинсы, кроссовки, дезодорант, моя личная недвижимость, загранпаспорт, контактные линзы, средства гигиены и контрацепции, возможность работать и учиться в любой стране. Я могу развестись просто потому, что не хочу жить с этим человеком. Я могу водить машину. Я могу купить травмат или шокер, а также научиться драться, чтобы защищать себя и своих близких, и да, есть шанс, что за превышение самообороны меня посадят. Зато не закидают камнями и не сбросят со скалы как опозоренную.

В этом обществе еще куча проблем, но по сравнению с тем, что было, — это офигенно.
И желающие отмотать назад просто не понимают, куда они попадут.
Я понимаю. И я знаю, какая титаническая работа была проделана, чтобы сделать хотя бы то, что есть сейчас.
И я счастлива жить в здесь и сейчас.

Адриана Имж, отрывок из блога.

[cartesius]

Дина Рубина «Проводы дочери в армию»

http://isralove.org/load/7-1-0-185

Вчера моя дочь, барышня томная, нравная, сочиняющая стихи, музицирующая на гитаре, любящая, наконец, поваляться в постели часиков до 12 утра… пошла в армию. 

Понимаю, что окончание этой фразы для российского читателя может показаться диким. Ну сначала, конечно, она пошла в армию до пятницы — новобранцев, как правило, на первую же субботу отпускают по домам: возможно, показать, что жизнь не кончилась и мамино крыло по-прежнему рядом. 

Время нервное: весь наш двенадцатый класс постепенно — по мере персональных дат рождения — подгребает военная машина. Чуть ли не каждый день гудят отвальные — то у Иры, то у Шломо, то у Марка, то у Шимона. 

Поздно вечером звонит уже с базы «забритый» утром Шимон и диктует моей дочери: «Значит, так: в палатках холодно, бери все теплое, что есть в доме, — вязаную шапку, перчатки, свитера!» 

Честно говоря, матерью солдата я уже однажды была, лет двенадцать назад, но как выяснилось, многое забыла. Например, то, что новобранцы в израильской армии собираются на службу примерно так, как бравый Портос в романе Дюма экипировался перед военной кампанией во славу короля и Франции. То есть заботы о некоторых деталях экипировки лежат на плечах семьи. И за две недели до призыва мы, высунув языки, скупали по магазинам теплые мужские кальсоны (да-да, с ширинкой, неважно, декабрьская ночь в палатке слезам не верит), мужские майки с начесом, теплые носки, ботинки, наконец. 

— Как — ботинки?! Армия не выдает ботинок?! — восклицаю я возмущенно. 
Нет, армия потом возвращает расходы, но ботинки ребенку надо выбирать отдельно, подбирать тщательно, по ноге, пробовать, менять, требовать другие, затем топать, прыгать и опять примерять. Мамин глаз надежнее. 

Опять же, простыню и подушку изволь тащить в армию тоже. 

- Что-о?! — кричу я. — У Армии обороны Израиля нет денег на подушки для солдат?! 

Да есть, конечно, есть… Но пусть-ка этот изнеженный «мами» поспит в холодной палатке, подложив под голову свою армейскую куртку. Такая вот первая трезвящая плюха, как в той песенке из трофейного американского фильма времен Второй мировой, которую всю жизнь напевает другой солдат в семье — мой отец: «Здесь вы в казарме, мистер Грин! Здесь нет подушек и перин! Завтрак в постели и в кухне газ — эти блага теперь не для вас!»… 

Накануне призыва и у нас дома гуляли по-человечески: выпили, как взрослые, блевали, как взрослые, уронили на балкон соседей внизу цветочный горшок и три пары разных ключей. Наутро хмурый сосед Давид стучит в дверь и молча протягивает эти ключи моей дочери. В глазах его — осуждение. Та рассыпается в извинениях: это была вечеринка перед призывом, и ребята… 

- Ты идешь в армию? — его лицо расплывается в улыбке. — Какие войска?.. Молодец. А я был в морском десанте… Ну, счастливой службы, солдат! 

В этом обществе все — солдаты. Даже те, кто не успел послужить по возрасту или по здоровью. Все солдаты — мамы, папы, бабушки и дедушки, братья, сестры. По пятницам вся страна ожидает своих солдат на побывку, все автобусы приобретают изнутри густо зеленый, бежевый, серый колер военной формы разных родов войск. Никто не жалуется, что в тесноте его пихнули дулом винтовки. 

Вчера утром, в день призыва, мы отвезли свою нежную девочку на сборный пункт. А там — зрелище посильнее, чем «Фауст» Гете, причем значительно сильнее: целый цветник рыжих, темноволосых, каштановых кудрей… День призыва такой — девчачий. А вокруг, у двух автобусов, сопровождающие — их сверстники с винтовками. И уже стреляют глазами направо-налево представители обоих полов.

— Господи! — бормочет мой муж. — Что за жизнь фронтовая… 

Да, жизнь такая, что множество молодых пар в этой стране изначально — боевые товарищи. 

Дают команду — по автобусам. Заплаканные мамы кричат последние указания — не забывай заряжать мобильник! Надень на ночь две пары кальсон!!! 

Ребята с автоматами влезают последними в обе двери, автобусы разворачиваются и выезжают со двора на шоссе. Мы же плетемся к своей машине и сразу — рука сама тянется — включаем радио. Новости наших будней: из густонаселенных кварталов арабского Хан-Юниса палестинские боевики продолжают обстрелы еврейского района Гуш-Катиф. Ответный огонь открыл наш батальон бригады «Голани». 

— Ты не помнишь, — спрашивает меня муж, — она взяла синий свитер? 

Ружьё для Евы

А все-таки лучше бы глазками стреляли. 

Кончена жизнь — в моем доме появилось ружье. Не в том смысле, что оно должно непременно выстрелить в четвертом акте, а в том смысле, что покоя от него нет, как от недельного младенца. 

Ружье выдано солдату Армии обороны Израиля, а именно моей дочери Еве в порядке прохождения курса молодого бойца. Она звонит нам с базы, захлебываясь от восторга и гордости: 

— Ма, я классно стреляю! Меня командир похвалил! Я знаешь, сколько выбиваю! 

(Вообще-то странным образом у нас в семье все неплохие стрелки. А сын так вообще был лучшим ночным стрелком в роте. Так что я не особо удивляюсь.) 

— Нас учили сегодня разбирать и собирать ружье, и я классно это делаю! 

И вот это самое ружье (между прочим, хорошеньких несколько кило) должно находиться при солдате днем, ночью, в ванной, в туалете — куда бы солдат ни подался. Если он в форме. Устав такой. 

Мы, предки то есть, — безнадежные лапти — все время обнаруживаем свое невежество и отсталость. Вот на автобусной станции в Иерусалиме мы встречаем ее, отпущенную в увольнительную на субботу. Вот она появляется с огромным солдатским баулом на плече и с немалым рюкзаком за плечами. Ружье тоже на плече, и этих хрупких плеч явно не хватает для всего багажа, где бы еще взять парочку? 

— Дай подержу, — я протягиваю к ружью руку. В ответ — округлившиеся от возмущения глаза: 
— Ты с ума сошла?! 

Вообще-то, что мы с отцом сошли с ума, мы узнаем теперь с перерывом в несколько минут. Например, вечером в субботу она собралась встретиться с друзьями в баре в Иерусалиме. 
— Господи, неужели я сниму наконец эту зеленую робу и надену человеческую юбку! Но куда спрятать ружье? 

— Пусть лежит себе в шкафу, — неосторожно предлагаю я. 
— Ты с ума сошла?! А если в дом ворвутся враги?! 
— Ну запри в комнате, а ключ проглоти, — советует отец. 
— Папа!!! Ты с ума сошел?! Дверь в комнату выбивается ударом ноги! 

Отец вздыхает и замечает, что его служба в Перми среди снегов и морозов в казарме на 200 человек была гораздо проще… 

Наконец за Евой заезжает прямо со своей военной базы ее друг Шнеур, или попросту Шнурик, и наш дом благословляется еще одним ружьем Сейчас мы уже можем держать против врагов круговую оборону. Сначала оба ответственных стойких солдата, сидя на ковре, осматривают свои ружья (идиллия по-израильски), потом бродят по квартире, раскрывают шкафы и кладовки, придумывают тайники, пытаются просчитать логику врага Ура, выход найден! Оба ружья-близнеца укладываются на бочок на дно ящика Евиного дивана, заваливаются одеялами и подушками, дверь в комнату запирается на ключ, который прячется в тайнике в кладовке. 

И вот уже два радостных штатских обалдуя выскакивают из дому, чтобы успеть на автобус… Через час я слышу в кладовке копошение. Это муж что-то ищет. 

— … куда они запропастили ключ от ее комнаты, не знаешь? Я забыл там фломастеры, а мне до завтра… 
— Ты с ума сошел?! — кричу я. 

Последним автобусом ребята возвращаются из Иерусалима. Из своей комнаты мы слышим, как закипает на кухне чайник… 

Потом долго разыскивается тот самый ключ в кладовке, при этом роняется с полок все, что спокойно стояло там месяцами… Наконец каждый укладывается, потому что подниматься завтра в половине пятого и тремя автобусами добираться до базы — на другой конец страны, вернее, каждому — в свой конец своей небольшой страны, ибо курс молодого бойца они проходят на разных базах. 

Утром гром будильника поднимает меня, отца, нашу собаку, соседей в квартирах под и над нашей… 

И только два солдата, два защитника родины спят по своим углам в обнимку со своими ружьями — сладко, надежно, беспробудно… 

Как дети. 

Присяга

Воинская присяга в Армии обороны Израиля — дело серьезное, торжественное и даже волнующее. Но… все-таки и эта церемония, как почти все церемонии в стране, напоминает выезд на пикник большого шумного семейства. На присягу любимого отпрыска едут родители, братья-сестры, бабушки-дедушки с домашними животными, а также соседи-друзья с рукописными плакатами — как болельщики на спортивные состязания. 

С утра огромный пустырь перед военной базой начинает заполняться машинами разных марок, а на обочине вдоль огромного плаца солдатики выставляют для родных ряды пластиковых стульев. 

Мы приехали едва ли не первыми и сразу заняли места в нужном ряду — повезло! — уже через час публика рассаживается на земле, сидит на корточках, с любопытством бродит с фотоаппаратами и видеокамерами по той части плаца, куда их пускают, потому что поодаль на столах выложены ружья и высокими стопками лежат Пятикнижия в синих тисненных обложках. И вот туда-то подходить нельзя — столы охраняют девушки в форме… 

— Боже, — замечает мой муж меланхолично, — посмотри на этих бравых солдат: как они воюют с этими попами, с этими цицами?! 

Он вообще настроен критически и, кажется, продолжает оставаться патриотом Советской армии времен его службы в Перми, какие бы тяжелые воспоминания та ни оставила. 

А девочки действительно как на подбор, «у теле»… Как говорила моя бабушка, «нивроку, маешь вешч»… 

Туда-сюда по плацу бегает лохматая рыжая собака. Наверняка кто-то привез с собой и сейчас не может удержать на месте… 

Между тем напряжение возрастает, солдатская родня в возбуждении привстает и даже привскакивает с мест; наконец со стороны далеких, едва видимых отсюда армейских палаток раздается слаженный гул команд и топот ног: на плац повзводно выводят подразделения . 

Наглая рыжая собака по-прежнему свободно бегает по плацу, сопровождая каждый вновь появившийся взвод. Да что ж это, в самом деле, почему хозяева не отзовут ее, и как армейское командование позволяет псу болтаться под ногами марширующих солдат?! 
- Это разве строевой шаг! — замечает мой муж. — Вот у нас был настоящий прусский строевой шаг! 

Мне хочется попросить его заткнуться, но, увы, не могу не согласиться: советские солдаты на парадах шагали как-то… четче! Отрезанней! Их, выходит, гоняли тщательнее?! Недоработочка наша! 

А уже там и тут вспыхивают радостные вопли мам и бабушек: кто-то уже узнал своего… свою… Какие же все они одинаковые! 

- Ты ее видишь? — тревожно спрашивает меня муж с мечущимся по плацу взглядом… 

Я ни черта не вижу! В беретах, в форме — все девочки похожи одна на другую. Сердце колотится, как будто всех их сейчас погрузят на грузовики и отошлют на фронт… 

Но вот все выстроились — все четыре подразделения. С огромным трудом отыскиваем свою — с бледным серьезным лицом, вторую справа в третьем ряду в первом подразделении. У всех очень бледные и очень суровые лица. 

Наконец играют гимн и — по команде — солдаты с победными криками подбрасывают в воздух береты… Этим заканчивается церемония присяги, и мгновенно толпа штатских с воплями и объятиями смешивается с «зеленью». Вот тут и начинается настоящий пикник. Мамаши и бабушки торопливо разверзают необъятные сумки со «вкусненьким» и «домашненьким»… 

Мы в панике бросаемся на поиски своей и с трудом ее отыскиваем — незнакомую, с собранными по уставу на затылке волосами. 

Она стоит в окружении солдат и треплет по загривку рыжего пса! 

— Что это за пес, в конце концов?! — кричу я. — Где хозяева?! Оштрафовать, к едрене фене! - Мы — хозяева… — улыбаясь, отвечают солдатики. — Он здешний… всех знает, всех встречает-провожает… Это наш солдатский пес… 
…Вот такая у нас была торжественная воинская присяга… 

Картошка для мундира

Дочка голодает в израильской армии. 

Каждую пятницу, ближе к полудню, у меня дома раздается звонок. Я снимаю трубку и слышу страстный голос дочери: «Ставь жарить картошку, я уже в Иерусалиме!!!». 

Я хватаю самую большую сковороду, раскаляю масло и вываливаю на нее целую миску чищенной с утра и нарезанной картошки. 

Когда в первую свою побывку из армии она позвонила с воплем: «Го-о-оло-о-одна-ая-я-я как соба-а-ака-а!!!» — отец философски мне сказал: «А что ты думала? В любой армии всегда голодно… У нас в Перми, помню, плеснут тебе щей в миску, а там три синих пленочки плавают вместо мяса…». 

Ну, вваливается ребенок и, едва сполоснув руки, набрасывается на картошку… 

— Что ж ты голую картошку-то… — пытаюсь я сердобольно встрять, представляя, как же оголодала девочка, если ей одной лишь картошки довольно… — Вот, возьми баклажаны. 
Она с полным ртом: 

— Какие баклажаны?! Я их уже видеть не могу! У нас каждый день пять видов закусок с баклажанами… 
— Ну, рыбку возьми… 

Она вытаращивает глаза: 
— У меня рыба уже из ушей лезет! То тунец, то форель, то карп, то копченая, то соленая… 

Я несколько оторопела. 
— А курицу будешь? 
— Мам, ну сколько можно эту курицу есть! Каждый день курица?! 
— Минутку, ты сказала, что голодная… Я поняла, что вас плохо кормят. 
— Ужасно! Ужасно кормят! 

Тут я взялась за допрос серьезно. 

— Так. Давай с самого начала. Молоко дают? 
Она удивилась: 

— Молоко? А зачем? Оно на столах стоит, конечно, но только для кофе. Зачем его пить? Есть же йогурты, творог разный, кефир, ряженка, то-се… 
— А именно что — то-се? 
— Ну, сыры там всякие, какие-то каши дурацкие… Салаты… Яйца… омлеты в основном. Глазунью сделать как следует не умеют. Я говорю: «Дуду, не зажаривай слишком, я так не люблю!». А он, как назло, зажаривает и зажаривает! Когда с луком, так еще ничего, а когда с грибами — тут он вообще не умеет… 

— Понятно… — ледяным тоном сказала я. — А выпечка? 
— А что выпечка? Кому нужны эти круассаны и пироги — килограммы набирать? Это вообще еда нездоровая. И гарниры все эти… Я вместо них просто овощи и фрукты ем. 
— Знаешь что, — сказал мне отец. — Гони ты отсюда в три шеи эту зажравшуюся буржуйку! Дай сюда ее картошку, я доем! 
— Не-е-ет! — заорала дочь, обнимая тарелку. — Картошечка моя любимая, такую только мама готовит! 

…Помню, в самом нашем начале здешнем, лет пятнадцать назад, когда мы только обосновались на съемной квартире, когда я железно знала, что могу потратить на продукты в супермаркете только 20 шекелей в день и ни копейкой больше, к нам в гости приехал из Тверии (не из Твери) мой старый друг. К тому времени он жил в Израиле уже год и даже успел прослужить полгода в армии. И вот тогда он с возмущением рассказывал нам о здешних армейских «порядочках».

— Ужас! — говорил он, — нет сил смотреть, душа болит: то, что не съедается за завтраком, выбрасывается мгновенно. Не дай бог выставить банку йогурта в обед — накажут самым жестким образом. И главное — запечатанные, далеко не просроченные йогурты — все сметается в помойный бак! 

Мы ахали, качали головами, приговаривали: «Как же так, почему бы не раздать неимущим?! Какое попустительство, какое разбазаривание добра!». И нам казалось, что только бывшесоветский разум может навести в этой стране надлежащий порядок. А без нас пропадут, захлянут, выкинут, разбазарят… 

— Как тебе не стыдно, — говорю я дочери. — Помнишь, на Малой Полянке нас остановил солдатик, попросил 5 рублей, у него в авоське болтались булка и баночка кефира? Вот ему бы выпечку, которую ты не съедаешь! Или йогурты, которые вы сметаете в помойный бак. 

— Мама! — строго отвечает она. — Ты с ума сошла? Это запрещено! В армии продукты должны быть наисвежайшими! У нас и так проблем выше макушки. Еще не хватает, чтоб от тухлятины на марше весь полк обосрался! 

Мне нечего ей ответить. 

— Но почему именно картошка? — только спрашиваю я. 
— А это у кого что мамино любимое… Ирка по пельменям тоскует, Юдит ждет субботы из-за «пэсто»… Кто чего, словом… 

И я лишь плечами пожимаю. Но с утра в пятницу первым делом становлюсь в свой кухонный наряд. Сковорода наготове. 

Жду: вот-вот зазвонит телефон, и голос дочери пропоет нетерпеливо: 
— Еду-еду! Кар-то-о-ошечку-у-у!!!

[lira]

к предыдущему сообщению

[cartesius]

Грузинский позор - проезд в лифте за деньги

http://puerrtto.livejournal.com/907580.html

Несчастье под названием "платный лифт" постигло и меня. Это было вопросом времени, ведь 90% грузинских многоэтажек оснащены платными лифтами. В фешенебельных зданиях плата за лифт включена в ежемесячную плату за обслуживание дома (составляющую $40-50 в месяц), а в обычных домах ставят либо ящики с монетами, либо карточную систему с пополняемым балансом. Всему виной особенности кавказского менталитета: жадность и неорганизованность. Предвижу, как в меня полетят тухлые помидоры, мол, кавказские люди та-а-акие гостеприимные, что последнее поставят гостю на стол. Это правда. Так вот, 3 дня на Кавказе вас кормят и гуляют, а затем, если вы вовремя не отчалите куда подальше, то рискуете познать нелицеприятный быт простых жителей Грузии.

Проезд на лифте стоит смешных денег, всего 5 тетри ($0,02). Гораздо труднее найти мелочь, ведь во всех высотках в спальных районах платные лифты и люди просят размен в магазинах, соответственно мелочи вечно нет. Грузины к этому привыкли и не понимают, чем иностранцы недовольны, им кажется логичным: кто не ездит на лифте - тот не платит за лифт. Очень справедливо.

Не дадим пенсионерам ездить на лифте на халяву

Было недавно собрание жильцов. Люди достаточно культурные в массе своей, очень много госслужащих и сотрудников батумской полиции. Решили скинуться по 20 лари с квартиры ($8) и поставить в лифты "кассу". Меньшинство, включая меня были против. Пытаемся обьяснить, что логичнее чтобы каждая квартира платила по 10 лари ($4) в месяц за лифт и чтобы все ездили без всяких монет. Что народ ответил? Нет, говорят, так будет несправедливо. Ведь если мы будем платить по 10 лари, а несколько квартир где живут пенсионеры и несколько многодетных семей не будут - выходит, что они будут кататься на лифте на халяву? Если честно, то я от такой кавказской "щедрости и широты душевной" офигел. Госслужащие в Грузии - это твердый средний класс, чья зарплата вдвое превышает среднюю по стране. Они зажали 4 несчастных бакса в месяц, чтобы какие-то бедные люди из нескольких квартир не покатались на лифте даром. Жесть.

Лучше себе выколю глаз, чтобы сосед лишился двух

Вот уже недели три в доме платные лифты. Жильцы опять недовольны - лифты постоянно ломаются, поскольку дети суют в дырку для монет всякий мусор и лифт перестает работать. Ремонтная бригада приезжает каждые два-три дня. И вот старший по подъезду пошел снова собирать деньги на лифт, типа издержки на вызовы ремонтиной бригады, давайте еще по 20 лари скинемся. Лично я послал его к ебеням, напомнив, что гораздо дешевле было бы скидываться по 10 лари в месяц, чем то, что происходит сейчас - нет и месяца как лифт платный, а расходы уже составили 40 лари с квартиры.

Вчера сломались оба лифта в нашем 17 этажном доме. В обе "кассы" напихали бумажек. Народ после трудового дня матерясь топает пешком на верхние этажи, волоча мешки с покупками. Но в упёртости мужественным горцам не откажешь - не позволим халявщикам ездить на наших лифтах даром, даже если сами будем мучиться. Сегодня в обед лифт починили. А утром наблюдал, как грузинские мамки с детями прут на верхние этажи держа одно дитя на руках, другого за руку и еще и сумки с покупками тянут. И не ропщут.

Следствие ведут колобки

СтаршОй по дому решил стать Пинкертоном и Эркюлем Пуаро в одном лице. Поймаю, говорит, хулиганов, которые ломают нам кассу в лифте. Говорит, камеры поставим на каждом этаже, чтобы поймать хулиганов. Эта идея вызвала у меня гомерический хохот. Эти болваны пожадничали скидываться по 4 бакса в месяц на лифт, теперь уже скинулись по 40 чтобы вначале установить кассу и затем ее бесконечно чинить. И теперь старший по дому хочет собирать деньги, чтобы поставить камеры для поимки ломателей кассы. Нет братец, я не дам ни копейки на ваши глупости.

Что будет дальше?

Вы будете удивлены, но душой я на стороне ломателей лифтов. Поскольку через какое-то время люди просто взбесятся. Чаша терпения переполнится и они поймут, что выгоднее платить по 4 бакса в месяц, чем мучиться с лифтами. Вопрос лишь в том, как долго люди будут терпеть это бардак, который сами же себе создали за свои деньги.

Тупость, или Восток дело тонкое?

Я теряюсь в догадках. А вы как думаете? Может быть старший по дому банально ворует деньги из лифтовой кассы...

[cartesius]

Расплата за русско-китайский грех

Я регулярный железнодорожный путешественник, а потому знаю, в какой ад может превратиться ночь от Москвы до Питера, когда в купе твоими попутчиками оказывается профессура, возвращающаяся в Мурманск с конференции по термодинамике или училки из Архангельска, возвращающиеся примерно с того же.

Сразу: профессура предпочтительнее. Эти громкие пузатые дядьки в возрасте неопределенно-бодрой старости, с обильно заросшими крепким волосом ноздрями и ушами, садятся в поезд уже хорошо поддатыми и чуть не подпрыгивают в нетерпении от идеи поддать еще. Идея спасительна (для тебя): поскольку, по жлобству, провинциальная профессура делиться алкоголем с незнакомцем не намерена, но в присутствии незнакомца испытывает покалывания вентромедиальной префронтальной коры , она быстренько сматывается в то купе с коллегами, где чужаков нет. Потом им, понятно, все равно не хватит, и когда градус перебьет безденежье, они стайкой удодов потянутся в вагон-ресторан. В твое купе вернутся под утро, уснут мгновенно, не раздеваясь, пузами в поднебесье, успев сонно причмокнуть губами на обрывке разговора либо о термодинамике, либо о бабах, которые, судя по рассказам, у них в дальней молодости водились охапками.

С училками хуже. Эти непьющие гадины будут и за полночь обсуждать новые методики министерства и непорядочность коллег. Непорядочности в том, что они мешают тебе уснуть, они не видят вообще, - и страшно удивляются, когда ты говоришь им, что тебе с утра работать. Мысль о походе для обсуждения методологических проблем в вагон-ресторан или хотя бы в тамбур в их шкрабские мозги прокрасться не может: на входе в их мозг мысль о правах другого встречает барьер почище гематоэнцефалического. Вариант борьбы с училками у ранимого (типа меня) сапиенса один. Проворочавшись на верхней полке до половины второго ночи (раньше может сорваться), сказать вслух: «Ну пиздец, заебали уже!» - и жестко вырубить свет. Училки говорят: «Ой!» - и раздеваются, отходя ко сну, в кромешной тьме, даже не включая ночник.

В общем, раскрывающаяся в поезде главная отличительная черта русского провинциала, то есть Homo postsoveticus (ведь Москве и Питер – это не настоящая, Россия, так?) – это категорическое непризнание за тем, кто не свой, хоть каких прав. Права на отдых, - это уж точно. Москвичи и питерцы в этом смысле в ночных поездах вполне себе европейцы: едут тихо и молча. Высокий патриотический порыв случается с ними обычно в «Сапсанах», когда сразу после просьбы по радио перевести телефоны в бесшумный режим они дружно хватают мобильники и начинают названивать родным и близким, что да! Они уже в «Сапсане»!! Только что отъехали!!! Через 4 часа будут!!!! И перезвонят!!!!! – и ведь, суки, и правда перезванивают.

Но все равно вся эта жизнь родимой до слез ботвы под сенью любимых осин ничто по сравнению с тем ужасом, когда вы едете в одном купе с китайцами.

Я вот как-то раньше сразу с тремя китайцами в одной купе не попадал. Я же говорю, что опытный путешественник: покупая билет, всегда смотрю на схему уже проданных мест, и в купе, куда не продано ни одно место (или проданы сразу три), билет не беру, чтобы не нарваться на очередных работников Минобра.

А тут недосмотрел.

В итоге вагон был полон китайцев, миллиард которых, к великому сожалению, в последнее время разбогател и стал, мотаясь по миру, гадить в этом мире примерно так же, как до этого гадили внезапно разбогатевшие нефтяные пасынки природы типа ближневосточных пустынь, а также, разумеется, духовные наследники Толстого и Пушкина.

Мне из китайцев достались старик, женщина среднего возраста и мужчина такого же. Когда я входил в купе, они пытались сложить Великую стену из своих чемоданов, отчаянно оря. Я вежливо сказал: «Ни хау!», они на секунду улыбнулись, и я решил, что пронесло, тем более, блевотного запаха доширака по вагону не разносилось. Но радовался зря: это было начало лиха, которое, как известно, начало беды.

Во-первых, они друг на друга не орали: ну, в смысле, не ссорились. Они так разговаривали. Провинции вообще свойственно орать, потому что в провинции никто никого не уважает и не слушает, отчего приходится орать еще громче и так далее, самоиндуцируясь – но это была китайская провинция, особо изгрызенная нищенской жизнью в маоистского склада деревне. Я первый раз вздрогнул от таких ребят еще в пекинском Запретном Городе, который был заполонен экскурсиями совершенно сталинских колхозников, только косоглазых.

Во-вторых, растворимую лапшу суммарным объемом с чемодан они все же из чемоданов выгрузили (эта лапша - эквивалент нашей бледно-вареной курицы и серо-вареных железнодорожных яиц в парше крупной соли).

В-третьих, они, похоже, не собирались ложиться.

Дед, ровесник Сяопина, упрямо ласкал чемодан.

Но когда я, натужно улыбаясь, молча выключил верхний свет (не было под рукой «Голубого сала» Сорокина с китайско-русским словарем и полезными словами, типа «лао бай син» или «гунмынь»), они как-то подозрительно покорно стали готовиться баиньки.

И я, дурак, им поверил! (И если наша величайная, разумеется, в мире держава захочет прибегнуть к самоубийству нетрадиционным способом, она должна просто довериться Китаю).
Делать надо было вот что. Срочно пить две таблетки снотворного (у меня всегда с собой донормил на случай попутных училок), ввинчивать до упора в ушные раковины беруши и нахлобучивать на глаза мягкие удобные шоры из бизнес-класса авиакомпании Emirates.

Тогда был шанс пережить храп из трех китайских глоток – потому что это я беру в поезда спрей против храпа «Сайлекс», а в Китае с ним напряженка.

Но я, повторяю, расслабился.

И в итоге подпрыгнул вместе со всем трудовым Китаем – в 4 утра.

Поезд мой прибывал что-то около 7, спать мы завалились в первом часу, но в 4 утра весь Китай был на боевом посту! Доширак вонял! Кипяток побулькивал в мерзких пенопластовых коробочках! Свет сиял! Старик целовал чемодан! Мужик и баба орали!

Я не сразу понял, что это – 4 утра, и что до Питера еще тащиться вечность.

Я поплелся за кофе к проводнице.

Она была в прострации, как будто враги только что сожгли родную хату, и она осознала необратимость.

Но, видимо, я не первый в ее жизни был такой.

- Очередь в туалет они уже выстроились? – спросила она голосом ожившей безнадежности.
- Да, - ответил я, глянув в конец коридора.

- И будут в ней стоять до приезда, - махнула рукой она. – Так каждый раз. Вообще никому спать не дают.

Когда я вернулся с кофе к себе, разобранная на три коротких тревожных часа сна Великая Чемоданная стены была сложена снова. Дед цеплялся в нее, как цитатник Мао. Китайцы жрали и орали. Потом орали и жрали. Сияли лица и лампы под потолком.

И я на своей верхней полочке до самого перрона читал замечательную книгу специалиста по репродуктивной биологии Роберта Мартина «Как мы делаем это?», пытаясь понять, могло ли человечество не дать китайцам репродуктивно возрасти до миллиарда.

Но ответа не нашел.

А потому очень прошу посольство Китая перевести эту полную братской любви заметку на мандаринский язык и довести до сведения хотя бы миллионов ста их соотечественников.
А русского читателя прошу эту заметку перепостить.

Потому что китайцы, данные нам в ощущении – это плата за наш грех, когда мы очень долго были точно такими же (и сейчас порой еще есть) китайцами для всей Европы.

[cartesius]

On 5/7/2016 at 11:55 PM, cartesius said:

Грузинский позор - проезд в лифте за деньги

http://puerrtto.livejournal.com/907580.html

 

Alexander Lapshin

2 hrs · 

Отношение к гомосексуализму в грузинском обществе

Грузинские друзья, пытаюсь разобраться в одном "скользком" вопросе. Все жители СССР помнят дурацкие "жопные" анекдоты про грузин, типа все грузины только и мечтают о заднице другого мужика. Откуда эта гадость взялась - мне непонятно. И чем больше живу в Грузии, тем больше убеждаюсь, что советские анекдоты не имеют никакой связи с реальностью, настолько здесь консервативное общество, где даже шутить на эту тему считается недостойным. Как-то я неудачно пошутил на эту тему в уважаемой компании в Тбилиси, так за столом никто не улыбнулся на мой анекдот, над которым европейские друзья ржали как кони. Потом мне подсказали, что такие вещи говорить некрасиво даже в шутку, тем более в присутствии наших милых женщин.

Вместе с тем, на любую мою критическую статью про Грузию приходят десятки оскорбительных комментариев от грузинских мужчин, причем как раз на гомосексуальную тему. Многие ругатели не очень хорошо владеют русским языком и вероятно переводят грузинские ругательства на русский дословно и все крутится вокруг ягодиц и анального отверствия другого мужчины. И еще тема ушей. Но уши это скорее общекавказский фольклор. Например, когда я писал про разбитые дороги Армении, то возмущенные армянские читатели мне угрожали "отрежем твои азерские уши", "сразу видны уши проплаченные азерками", "уши заставим сожрать", "уши засунем в жопу". Но прикол в том, что у азербайджанцев тоже какой-то психоз с этими ушами! Когда я написал, что меня за посещение Карабаха не впускают в Азербайджан, то азербаджанцы тоже стали писать про уши: "армянские уши видны издалека", "уши натянуть на жопу" и прочее.

Ведя популярный блог, я часто слышу всякие ругательства, их в день приходят десятки. И я веду некую статистику, подводя ее под национальные и религиозные признаки. Например, чаще всего угрожают сексом с другим мужчиной в России и Грузии (я тебя вые***у, я твой мама еб***, я твою жопу *** и так далее). Азербайджанцы и армяне ругаются на тему ушей, то натягивая их на задницу, то просто грозя их отрезать. Чеченцы и дагестанцы избегают темы гомосексуализма даже в ругательствах и просто обещают резать и убивать.

А вот мне интересно мнение самих жителей Грузии. Гомосексуальные ругательства и оскорбления на тему изнасилования родителей, вас самих, ваших детей - это нормальное поведение в грузинском обществе, или нонсенс? Я понимаю, что это всего лишь ругательства. Но вот в России за это принято бить в морду, в Европе подавать в суд за оскорбления, в Чечне отрежут яйца. А в Грузии это считается нормой писать другому мужчине "я тебя изнас***" и на это принято шутливо отвечать "а я изнасилую тебя дважды"? smile emoticon

p.s Просто очень многие грузинские мужики извращаются на тему гомосятины, а я не всегда понимаю, то ли они геи и мне надо им обьяснить что я иной ориентации, то ли это норма. Так или иначе, но грузинские мужики так много ругаются гомосексуальными оборотами, что начинаю думать, что оскорбительные советские анекдоты придуманы не просто так ))

[Vesmirumir]

 

Взгляд со стороны: Джереми Кларксон о русских

«Я недавно провёл неделю в России — стране, где, кажется, не изобретали манеры поведения.

Когда администратор на ресепшне отеля просит ваш паспорт, она не говорит: «Не могли бы вы показать ваш паспорт на минутку, сэр, если это вас не сильно затруднит?» Она говорит: «Паспорт». А если вы его не можете найти за три секунды, то добавляет: «Скорее!»

Если вы заказали блюдо, которого на данный момент нет в меню, то не будет никаких долгих неловких объяснений от официанта. Он просто говорит: «Этого нет». А если вы пытаетесь протащить ваш багаж через вращающуюся дверь, никто не будет терпеливо ждать, пока вы не решите проблему. Будут постоянно толкать двери, пока в сумке у вас всё не побьётся и все пальцы не будут отбиты.

Когда британец-фанат Top Gear хочет сфотографироваться со мной, он часами объясняет, как его сын смотрит шоу на канале Dave, и как он может пародировать меня, и как все в доме «молятся» на нашу передачу. В России же просто говорят: «Фото». И если у них с собой нет фотоаппарата, то вам говорят стоять и ждать, пока они не съездят домой и не возьмут его.

Та же история с так называемыми вежливыми дискуссиями. Русские не подкрепляют контраргументы тонкими намёками, а просто говорят: «Вы не правы». Вот какой разговор у меня был:
— Миром правят евреи.
— Я понял, что вы говорите, но, думаю, не в этом причина.
— Вы не правы.
— Но есть масса примеров...
— Я сказал, вы не правы.

Для британца всё это весьма дико. Но какое-то время спустя я начал понимать, что невежливость экономит уйму времени и ничего вам не стоит. Когда кто-то тратит ваше вечернее время на всякую пустоголовую ерунду, просто скажите, что они не правы, и уйдите. В лавке мясника не утруждайте себя небольшой беседой. Просто скажите: «Две котлеты»¬ – и ждите, пока вам скажут стоимость. Когда кто-то плетётся по тротуару, толкните его прочь с дороги. А в баре не пытайтесь поймать взгляд бармена. Просто выкрикните ваш заказ с самого конца очереди.
Такое точно работает на «Аэрофлоте». Самолёт начинает взлёт, хотя ещё не все уселись, а при посадке вам не втирают ерунду про погоду, а пилот не желает удачной дальнейшей поездки. Вам говорят сидеть прямо и оставаться на месте, пока самолёт не остановится. Но никто не слушается.

Уже на родине, в аэропорту «Хитроу», мне попался довольно общительный сотрудник иммиграционной службы. «Надолго ездили?» — вежливо спросил он. Я сэкономил две секунды, не утруждаясь с ответом.

[Делина]

4 часа назад, Vesmirumir сказал:

 

Взгляд со стороны: Джереми Кларксон о русских

«Я недавно провёл неделю в России — стране, где, кажется, не изобретали манеры поведения.

Когда администратор на ресепшне отеля просит ваш паспорт, она не говорит: «Не могли бы вы показать ваш паспорт на минутку, сэр, если это вас не сильно затруднит?» Она говорит: «Паспорт». А если вы его не можете найти за три секунды, то добавляет: «Скорее!»

Если вы заказали блюдо, которого на данный момент нет в меню, то не будет никаких долгих неловких объяснений от официанта. Он просто говорит: «Этого нет». А если вы пытаетесь протащить ваш багаж через вращающуюся дверь, никто не будет терпеливо ждать, пока вы не решите проблему. Будут постоянно толкать двери, пока в сумке у вас всё не побьётся и все пальцы не будут отбиты.

Когда британец-фанат Top Gear хочет сфотографироваться со мной, он часами объясняет, как его сын смотрит шоу на канале Dave, и как он может пародировать меня, и как все в доме «молятся» на нашу передачу. В России же просто говорят: «Фото». И если у них с собой нет фотоаппарата, то вам говорят стоять и ждать, пока они не съездят домой и не возьмут его.

Та же история с так называемыми вежливыми дискуссиями. Русские не подкрепляют контраргументы тонкими намёками, а просто говорят: «Вы не правы». Вот какой разговор у меня был:

— Миром правят евреи.

— Я понял, что вы говорите, но, думаю, не в этом причина.

— Вы не правы.

— Но есть масса примеров...

— Я сказал, вы не правы.

Для британца всё это весьма дико. Но какое-то время спустя я начал понимать, что невежливость экономит уйму времени и ничего вам не стоит. Когда кто-то тратит ваше вечернее время на всякую пустоголовую ерунду, просто скажите, что они не правы, и уйдите. В лавке мясника не утруждайте себя небольшой беседой. Просто скажите: «Две котлеты»¬ – и ждите, пока вам скажут стоимость. Когда кто-то плетётся по тротуару, толкните его прочь с дороги. А в баре не пытайтесь поймать взгляд бармена. Просто выкрикните ваш заказ с самого конца очереди.

Такое точно работает на «Аэрофлоте». Самолёт начинает взлёт, хотя ещё не все уселись, а при посадке вам не втирают ерунду про погоду, а пилот не желает удачной дальнейшей поездки. Вам говорят сидеть прямо и оставаться на месте, пока самолёт не остановится. Но никто не слушается.

Уже на родине, в аэропорту «Хитроу», мне попался довольно общительный сотрудник иммиграционной службы. «Надолго ездили?» — вежливо спросил он. Я сэкономил две секунды, не утруждаясь с ответом.

всё правильно, даже хуже и грубее бывает, кроме выделенного,в самолете и про погоду за бортом расскажут и удачного путешествия пожелают, и всё 5 стюардесс будут вам улыбаться и говорить спасибо, что выбрали их авиакомпанию.

[Cepnyc]

Напрашивается вопрос, если в России все так тревожатся по поводу экономии времени, почему страна в принципе недалеко ушла в развитии,... от того же крепостного права?...

Нет уж, спасибо большое, но мне нравится когда со мной не как со скотом обращаются. 

[cartesius]

17 minutes ago, Cepnyc said:

Напрашивается вопрос, если в России все так тревожатся по поводу экономии времени, почему страна в принципе недалеко ушла в развитии,... от того же крепостного права?...Нет уж, спасибо большое, но мне нравится когда со мной не как со скотом обращаются. 

Потому что каждый свое время экономит - за счет чужого времени и нервов. В итоге все проигрывают.

Помнишь анекдот про рай и ад? В каждом есть стол, за ним сидят люди, на столе горшок с вкусной кашей, а в руках у людей настолько длинные ложки, что их нельзя донести до собственного рта. В аду все голодные и злые, в раю же все довольные и веселые. Потому что кормят не сами себя, а друг друга. 

[НезнайкО]

22 минуты назад, Cepnyc сказал:

Напрашивается вопрос, если в России все так тревожатся по поводу экономии времени, почему страна в принципе недалеко ушла в развитии,... от того же крепостного права?...

Нет уж, спасибо большое, но мне нравится когда со мной не как со скотом обращаются. 

Это потому что ты не барин)))

[Cepnyc]

В отличие от Запада, в России после революции в стране практически были искоренены аристократия и буржуазия, и к власти пришло крестьянско-рабочее быдло со своими понятиями и культурой поведения, которая стала доминантной по стране. Вот теперь россияне и экономят время. 

[Monica B.]

заметила разницу в поведении покупателей в супермаркете в России и Германии. Говорю не об отдельных члучаях, а о тенденциях. В России пока доходит очередь у конвеиера уже пожготавливает деньги или карту. Немцы когда расплачиваются, иногда хочется дать в табло. После того, как все закинуто опять в тележку, причем рассортировано, шо в морозилку, шо нет, медленно вытаскивается кошелек. Оплачивается. Кассирша уже обслуживает следующего, а тот кто уже оплатил, складывает свои деньги-карточки не в стороне, а там же у кассы, медленно, причиняя массу неудобств следующему покупателю.

[НезнайкО]

Самое стремное в рф

Это замктнутость людей, нелюдимость чтоль

Вроде с одной стороны, при застольях аля широкая руссая душа обнимашки целовашки

Но при этом народ замороженный

Я пол года приучал соседей по дому здароваться, сначала смотрели как на идиота

Толпой садятся в лифт и каждый едет с таким лицом , как будто все друг другу денег должны

Сейчас  отрабатываем улыбку))

Дела идут хуже чем с приветствием))

Причем заметил такую вещь, чем выше соц.положение (достаток) у человека, тем он вежливее 

Но при этом самы озлобленные это так называемые недобизнес леди, на кашкае с зп 50 тыр  самые злые суки))