Армения. Февраль семнадцатого...

[Celtic]

Интересно очень, всем рекомендую.

------

Армения. Февраль семнадцатого...

Отражения времен

Предлагаем вниманию читателей материал, подготовленный журналистом и публицистом Сергеем АРУСТАМЯНОМ. В основе его — февральские номера московского “Армянского вестника” за 1917 год. В конце месяца произойдет февральская революция и падет самодержавие, 3 марта Николай ИИ отречется от престола. Произойдут непредсказуемые события, круто изменившие судьбу России, мира, Армении в том числе. В октябре грянет социалистическая революция, а точнее, военный переворот.

Сергей АРУСТАМЯН

А пока в разгаре первая мировая... Идет и русско-турецкая война, в которой принимают участие армянские добровольческие дружины. В минувшем году были одержаны крупные победы на Кавказском фронте, русская армия углубилась на территорию Турции почти на 300 километров. Карсская область вновь стала российской... В Армении же полно беженцев, свирепствуют болезни. Голодно и неуютно. Проблемам нет конца. И тем не менее нельзя жить одной войной. На страницах “Армянского вестника” публикуются совершенно мирные статьи — “Надсон и армянские поэты”, “Воспоминания о Верховном патриархе и католикосе Нерсесе Пятом”, “Отзывы о трудах Николая Марра по исследованию древностей Ани”. Обращается журнал и к острым проблемам недавней истории, например, публикует “Очерки истории армянского вопроса в Турции”, анализирует их.

Чтение “Армянского вестника” поневоле вызывает множественные ассоциации и параллели с событиями последних лет. Это свойство человека — делать сравнения. И убеждаешься, что история, модифицируясь, часто повторяется. Повторяются и ошибки — извлечь урок многие упрямо не хотят. Между тем новое прочтение старых историй может принести большую пользу. Но время, сжимаясь, уходит — ошибки остаются.

1911-1912 гг. В Турции у власти младотурки, недавно сбросившие с престола Абдул Гамида, которого армяне прозвали “кровавым”. Младотурки — вроде революционеры, обещающие народу обновление и процветание... Увы, отношение к армянам ничуть не изменилось. С новой Турцией “Армянский вестник” знакомит своих читателей, представляя им книгу некой г-жи Тырковой — “Старая Турция и младотурки”, наблюдавшей Турцию в это время.

“Власть целиком перешла к младотуркам. Ноша, которую они взвалили на себя, оказалась им не по силам. Без государственного и политического опыта, так необходимого ответственным государственным деятелям, членам парламента и кабинета, без достаточных знаний они вступили в управление страной.

С помощью преданных и верных конституции элементов страны (турок, а также других народностей) новые правители, несомненно, могли бы вывести родину из того тупика, из той гнили, в которые бросили ее их державные предки. Отчего же этого не случилось? Да оттого, что новые “власти предержащие” не имели доброй воли отречься, не пожелали искренне и смело развязаться со старыми, отжившими, чисто турецкими порядками, пропитанными злобой, ненавистью к свободному, творческому человечеству, не сумели пойти по пути признания прав за многочисленными народностями, населяющими империю: армянами, греками, арабами... Система управления в сущности осталась та же: турки остались жить в стране завоевателями... Турецкие министры, дипломаты, сановники, чиновники лгут и лгут. Улыбаются, смотрят прямо в глаза, пожимают руки, обещают, дают клятвы. И непременно обманут...

Правительство ничуть не стесняется убирать с дороги не симпатичных ему лиц “испытанными абдул-гамидовскими приемами”.

...Беспримерное истребление армянского народа показало, что, несмотря на заимствованные из Европы программы и лозунги, младотурки в сущности ничем не отличаются от гамидовских турок. Если к этому присовокупить еще “конституционное новшество” — фальсификацию выборов, то младотурецкий горизонт откроется полностью.

...Из всех национальных групп, существующих в Оттоманской империи, армяне, по-видимому, обладают наибольшей долей политического благоразумия, да и вообще, наибольшей политической воспитанностью и организованностью. На их примере можно изучить живучесть народа. Полторы тысячи лет тому назад потеряли они свою государственную самостоятельность, были разделены между персами и византийцами и с тех пор, меняя государственных владык, сохранили язык, литературу, обычаи, сохранили подлинное национальное лицо, которое и сейчас отстаивают упорно и умело. ...История этого истребления — это написанный кровавыми буквами приговор младотуркам”.

Тыркова положительно отзывается о деятельности партии Дашнакцутюн, которая на первых порах активно сотрудничала с младотурками. “По силе национального самосознания, по умению сорганизовываться, сплачиваться не только в интеллигентских верхах, но и в демократических низах дашнакцаканы занимают совершенно особое место в Турецкой империи. В парламенте, в комиссиях — всюду, где нужна планомерная и систематическая работа, они являются учителями неопытных и невыдержанных турок. Это признают и сами турки”.

К весне 1912 года вере в младотурок приходит конец. Лидер дашнаков Врамьян скажет: “Кажется, мы ошиблись. Мы считали их невежественными, но честными людьми. А они просто обманщики, политические негодяи, готовые на все, чтобы цепляться за власть”.

“Никто из нас, — заключает Тыркова, — не мог думать тогда, что все эти обманы были детской игрой, сравнительно с теми ужасами, которые ждали впереди и армянскую массу, и ее идеалистов-вождей. Главный руководитель иттихада Талаат-бей, которого Врамьян считал одним из самых честных и чистых младотурок, оказался палачом армянского народа, убийцей Врамьяна и его товарищей”.

В феврале 1917 года национальная пресса пишет о том, что Новый год застал армянский народ в критическом положении. Надежды на то, что закончится война и идеалы армян осуществятся, не сбылись.

“Арев”: “Мы верим, что хоть в этом году будет положен конец проискам врагов человечества. Нам надо не падать духом и, не жалея ничего, всячески способствовать конечной победе, ибо от последней будет зависеть осуществление взлелеянного всеми армянами идеала — освобождение турецкой Армении из кровавых султанских рук и восстановление справедливых отношений на нашей многострадальной родине”.

“Овит”: “Часть нашего народа погибла. Но он хранит в себе еще много энергии. Он подобно Фениксу возродится и будет жить, если в часы великого траура нашей родины мы как честные и бескорыстные патриоты поймем сущность момента и станем единодушно и согласно работать для нашей нации”.

“Армянский вестник” возмущен вновь возникшей проблемой — отношением российских властей к армянам — солдатам турецкой армии. “К тысячам ужасов, перенесенных армянским народом за последние годы, присоединяется мучительное сознание трагического положения, в котором очутились армяне-пленные, сосланные в дебри суровой Сибири.

Уже более года, как наша нация в лице своих общественных организаций пытается улучшить судьбу этих несчастных, являющихся, бесспорно, друзьями и союзниками России, а никак не врагами ее. Общеизвестны тяжкие жизненные условия армян-солдат в Оттоманской империи: сперва под давлением грубой силы их принуждали выступить против русских и их союзников. Затем взятые под подозрение как неблагонадежный элемент, они были разоружены и подвергнуты массовым кровавым избиениям. Из десятков тысяч армян-аскеров только небольшому количеству удалось, прорвавшись сквозь неприятельский фронт, избавиться от неминуемой смерти. Но не только животный страх за свою жизнь заставляет этих смельчаков, пренебрегая многочисленными опасностями, переходить на сторону русских. Жажда мести и надежда смыть с себя позор векового рабства руководили ими в момент присоединения их к солдатам доблестной армии, в рядах которой сражаются тысячи братьев по крови — армян-дружинников... Ни один армянин никогда не поймет, зачем их людей приравняли к обычным пленным и дезертирам враждебной армии и во имя чего их сослали в Сибирь, где им приходится жить вместе со своими заклятыми врагами”.

“Русская воля”: “В связи с распоряжением министра внутренних дел о выселении из Одессы беженцев турецких армян, которые прибыли преимущественно из Румынии, Армянским беженским комитетом отправлены министру внутренних дел и депутатам Аджемову и Пападжанову телеграммы с просьбой о принятии мер к приостановлению высылки. Вследствие отобрания паспортов у беженцев многие могут быть поставлены в затруднительное положение. Высылка в центральные губернии может губительно отразиться на их здоровье, ибо они не вынесут холодного климата и очутятся благодаря незнанию русского языка в безвыходном положении. В Одессе же они пользуются полезными указаниями своих единомышленников”.

Во всех русско-турецких и русско-персидских войнах непременно участвовали армянские добровольческие отряды, в которых было немало людей, оказавших России важные услуги. Одним из них был мелик Джумшуд. В своем донесении государю 9 мая 1803 года с большой похвалой отзывался о нем граф Мусин-Пушкин. Он просил императора наградить мелика Джумшуда золотой саблей.

Когда об этом стало известно грузинскому князю, главнокомандующему Цицианову, он тут же в донесении царю выразил свое крайнее возмущение тем, что в послании Мусина-Пушкина имело место “сравнение князей армянских с грузинскими”, что для “последних будет обидным”.

Мелик Джумшуд пишет аге Минасу Лазареву:

“Вы недовольны тем, что наше имя не упоминается в числе князей Грузии, отличившихся в сражениях. По сему предмету, хотя я удивлен, тем не менее отвечаю, что и мы, мелики Хаченские, более их (князей Грузии) отличились в сражениях и были достойны более высшей награды и милости, но закоренела в сердце покойного князя Цицианова ненависть к народу армянскому...”

23 ноября 1807-го тому же Минасу Лазареву пишет отважный мелик Абов:

“В сущности видно лишь одно: я армянин, и поэтому все главнокомандующие и военачальники злятся на меня за мои подвиги и храбрость; о моих деяниях они не хотят довести куда следует, ибо желают, чтобы я отчаялся и погиб с горя в неизвестности”.

“Армянский вестник”: “Одной из самых печальных сторон современной армянской действительности является то, что армян мало понимает кавказская гражданская и военная бюрократия. Тысячи армян во главе со своими любимыми вождями целых два года сражались бок о бок с русским солдатом, и все же чувства армян были подвергнуты сомнению, и многие из деятелей и дружинников (армянских — С.А.) ушли с горечью в сердце. Сколько обид и огорчений накопилось в душе Кери, Андраника и других, которые также до последней капли крови не щадили себя ради русского Отечества”.

“Темные силы, — заключает “Армянский вестник”, — в нашей действительности, как известно, одержали верх. Все эти современные мелики Абовы оттеснены на задний план, а на авансцену выдвинуты разные Бегри-беки, Кямил-беки, Мустафа-беки, те самые, руки которых обагрены кровью тысяч армянских детей и женщин. Армян не понимали сто лет тому назад. Их не понимают и теперь?

Еще только лишь начало семнадцатого года, и еще не ясно, когда закончится первая мировая, а армянская политическая мысль уже бьется над проблемой будущего общественно-политического устройства Армении. “Армянский вестник” публикует статью известного историка и литератора Алексея Дживилегова — ответ “специалисту” по национальным вопросам, некоему г.Огюсту, обвинившему в “Петроградских ведомостях” Дживилегова в том, что армяне претендуют на прибрежную полосу Черного моря, которая принадлежит грузинам, в том, что Дживилегов якобы мечтает уравновесить этнографически-племенные элементы на армянской почве и смеет думать о руководящей роли армян при тех неблагоприятных условиях, в которые поставлены они недавними погромами и выселениями.

“Да, — пишет Дживилегов, — я верю, что если в Армении установится сколько-нибудь нормальный порядок, армяне, а не какая-нибудь другая нация будут играть руководящую роль. Верить в это заставляет меня не националистическое опьянение, а убеждение, что культура всегда победит дикость, что вековой опыт гражданственности, которым обладают на месте только армяне, сумеет одолеть разбойничьи инстинкты соседей, навязанных армянам историей: хотя бы у армян не осталось численного перевеса. Ведь недаром та же история показала, что армянский народ может противостоять самым тяжелым политическим бедствиям, выходить несокрушенным из самых потрясающих политических катаклизмов”.

Что же касается выхода Армении к Черному морю, то Дживилегов полагает, что от этой идеи можно и отказаться, “раз будущей автономной Армении будет дан выход в море Средиземное”.

Горе и беды армян, переживших 1915 год, не всегда находили сочувствие и, главное, понимание в российском обществе. Максим Горький и Валерий Брюсов, пытавшиеся обратить внимание русской общественности, что турками изгоняется из Западной Армении и уничтожается один из древнейших народов мира, были одиночками. В России было немало господ, называвших себя интеллигентами, которые нагло и цинично насмехались над каждым, кто пытался поднять голос в защиту единоверцев — армян. Яркий пример — арменофоб Суслов.

У Владимира Немировича-Данченко, великого русского режиссера, окончившего тифлисскую гимназию (в аттестате его знание армянского языка было оценено на “пятерку”, что вполне понятно при матери-армянке и армянской среде Тифлиса), был старший брат Василий. К сожалению, о нем мало что известно — лишь то, что он тоже жил в Тифлисе, был литератором и являлся автором художественно-этнографических очерков, военных корреспонденций (“Год войны”, трехтомник, 1878-79 гг.), а также весьма нашумевшего в свое время романа “Соловки”. В 1921 году он эмигрировал из России.

Вот фрагменты малоизвестных, но чрезвычайно красноречивых стихотворений Василия Немировича-Данченко, которые яснее ясного говорят, каким было отношение многих россиян к “армянской проблеме”.

ЗА ЧТО?

(Посвящается г.Суслову и ему подобным)

Над чем ваш дикий смех, слепое осужденье

И злая ненависть? Как будто в вражий стан

Попали мы сюда на казнь и поношенье...

...У наших алтарей не ваши ли молитвы?

Не тот же ли у нас животворящий крест?

Мы вместе с вами шли в огонь священной битвы

За общую судьбу одних и тех же мест.

Да, правда, мало нас! И меньше с каждым годом

Становится армян... Осмеивайте их!

Но ведь вы тешитесь над жертвенным народом,

Распятым, как Христос, на рубежах своих.

Надгробный слышен плач над братской и великой

Могилою армян... и погребальный звон...

Стыдитесь! Жалок смех вражды и злобы дикой

В благоговейный час народных похорон.

1916

МОЛИТВА ЭМИГРАНТА

Я весь остыл в холодной стороне,

Вдали я забывал тоску родимых песен

И мать, чья кровь горячая во мне...

И край, мой отчий край, казался чужд и тесен.

...Голгофою Армении родной

Явилось прошлое... И лучше мне, как брату,

Быть на кресте мучительном с тобой,

Чем мстительно кричать: “Распни ее” — Пилату...

1917

“Армянский вестник” организует сбор пожертвований в пользу ссыльных армян и освобождение соотечественников, оставшихся в руках турок. Публикуются списки донаторов — тысячи имен.

Размеры взносов — от нескольких копеек до крупных сумм. И бросающееся в глаза стремление честно отчитаться перед народом в каждой поступившей в общую казну монете.

...В середине девяностых по инициативе Вано Сирадегяна была объявлена кампания по сбору драгоценностей для укрепления обороноспособности страны. Никто так и не узнал, сколько было собрано добра и куда оно подевалось.

Впрочем, не будем идеализировать людей и время. Обратимся вновь к объективному “Вестнику”.

“Армянская интеллигенция и армянская “высшая” буржуазия настолько отдалились от армянской массы, что кажется, что мы два различных племени, с разными языками, разными культурами, желаниями и идеалами. Между нами и истинным народом вырыта пропасть, которая с каждым днем становится безнадежнее... С какой стороны мы ни подходили бы к действительности, мы везде наталкиваемся на безразличие т.н. интеллигентов к делу истинного возрождения народа”.

История повторяется...

[Мамиконян]

Вправду, очень интересная статья.

[Mountskier]

дааа.... тяжко ...