Пантюркизм и исламизм

[LionGM]

Пантюркизм и исламизм в борьбе за Крым

Во времена Османской империи ее руководство придерживалось панисламистской геополитической доктрины, согласно которой османская государственность является неким стержнем, вокруг которого будет происходить объединение мусульманских стран. Окончательной целью объявлялось создание мировой исламской империи, объединяющей всех правоверных мусульман в противостоянии России и христианским державам Европы. Главными же принципами «пантюркизма» является объединение всех тюркских народов на основе языка, культуры и национального родства.

«Наступит день, когда Россия, в которой

сегодня живут турки, развалится.

Она развалится, как развалились до нее другие империи, и турки поднимут

золотую корону своего предка Чингисхана, вдохновляемые идеей национализма.

Они поднимут эту корону, ибо Туран - это не историческое понятие.

Туран - это реальность, потому что националистическая Турция

полна жизненных сил».

Из манифеста младотурков начала двадцатого века

Во времена Османской империи ее руководство придерживалось панисламистской геополитической доктрины, согласно которой османская государственность является неким стержнем, вокруг которого будет происходить объединение мусульманских стран. Окончательной целью объявлялось создание мировой исламской империи, объединяющей всех правоверных мусульман в противостоянии России и христианским державам Европы.

Крымское ханство до вхождения при Екатерине ІІ в состав Российской империи находилось в полной зависимости от Турции и шло в фарватере политики метрополии. Турецкие сунниты оказали серьезное влияние на формирование культурно-этнической и религиозной идентичности крымско-татарского народа. Священство проходило обучение в османских духовных училищах, становясь попутно агентурой влияния Турции. В Российской империи оно являлось мощным проводником сепаратистских устремлений и воинственных призывов к борьбе с неверными. Создание в 1788 году Таврического Магометанского Духовного Правления (ТМДП) поставило под контроль деятельность исламского духовенства, но до конца проблему турецкого влияния так и не решило. Существовали общины, не подчинявшиеся официальному органу, возглавляемые суфийскими шейхами и державшиеся протурецкой ориентации. Так же не удалось объединить все мусульманское духовенство, в связи с чем была поставлена задача привлечь на свою сторону хотя бы отдельных высокопоставленных представителей местного священства. С помощью различных интриг имперское правительство препятствовало занятию неудобными кандидатами руководящих должностей ТМДП, стараясь постоянно держать руку на пульсе в этом неспокойном регионе.

Период конца девятнадцатого - начала двадцатого века стал решающим для Османской империи и ознаменовал ослабление ее позиций в мире и окончательный распад. Во внутренней и внешней политике турецкого государства начинается переоценка доктрины панисламизма и переход к доктрине пантюркизма. В ней религиозный фактор отходит на второй план.

После этого начинаются конфликты внутри страны, сопровождающиеся этническими чистками и геноцидом отдельных народностей во времена младотурков. Смягчение обстановки происходит при приходе к власти Ататюрка Кемаля, который взял курс на «европеизацию» турецкого общества и создание светских демократических институтов власти.

Во внешней политике господствует идея объединения всех тюркских народов - Средней, Малой Азии и живущих на территории России - под началом Турции. Подобная геополитическая доктрина господствовала на протяжении двадцатого века, вне зависимости от характера местного правящего режима.

Иллюстрацией этому может служить неофициальное участие Турции во Второй мировой войне на стороне гитлеровской Германии с целью дальнейшего подчинения себе тюркских территорий СССР. В тот период на южных границах Советского Союза стояла семисоттысячная армия, готовая вторгнуться на его территорию. Остановили турецких идеологов лишь сокрушительное поражение немцев под Сталинградом и последовавший затем перелом в ходе войны... В послевоенное время это государство участвует в Североатлантическом альянсе, изначальной целью которого было военное сдерживание СССР.

Следует заметить, что автором и идеологом концепции пантюркизма являлся Исмаил Гаспринский - российский интеллектуал крымско-татарского происхождения, ученик известного на Востоке панисламиста Аль-афгани. Пантюркизм в его интерпретации был направлен на освобождение всех тюркских народов от векового господства Российской Империи, создании ими собственного единого государственного центра. Главными принципами объединения он считал язык, религию и национальное родство.

Турецкий пантюркизм на протяжении новейшей истории не раз претерпевал многочисленные изменения в интерпретации. Это касалось в том числе и дополняемости политической идеологии Великого Турана исламом. На современном этапе можно говорить о постепенном росте значения мусульманского фактора в идеологии основных политических партий Турции. Даже после ухода от власти, под давлением военной верхушки, радикальных исламистов в 1997 году довольно значимым приоритетом остается укрепление крепких дружественных связей с братскими единоверными государствами, интеграция страны в исламский мир.

Турция, Иран и Россия являются основными игроками в регионах Кавказа, Причерноморья и Средней Азии. Вступление в эту зону США вызывает сильное недовольство с их стороны. Этим изначально и продиктована «особая позиция» Турции, члена НАТО, в грузино-абхазском конфликте, чье руководство считает, что США не должны вмешиваться в дела Черноморского региона.

Во-первых, метод установления марионеточных режимов в этом регионе менее эффективен и может привести к дальнейшей эскалации конфликтов. В качестве примера вмешательства США можно привести Ирак и Афганистан, в которых до сих пор сохраняется ситуация конфликта, а современный режим держится исключительно на американских штыках. В Афганистане во время правления талибов наркотрафик был сведен к минимуму, в то время как после установления американской администрации он увеличился в несколько раз.

Во-вторых (это касается, прежде всего, исламистского Ирана), региональные державы испытывают неприязнь к распространению чуждых данному региону политических ценностей, не присущих этнокультурному и религиозному укладу мусульманского Востока.

Начавшееся в конце 80-х годов массовое возвращение крымских татар на полуостров после многолетней депортации вновь создало предпосылки для включения этого региона в сферу влияния ведущих мусульманских стран. За годы вынужденного проживания в Узбекистане и в отдаленных регионах РСФСР этническая и конфессиональная идентичность крымско-татарского народа претерпела существенные изменения, стала более эклектичной и размытой. В отличие от чеченцев, сохранивших свою кланово-родовую систему и религиозные традиции, старые ритуалы и обряды татар сохранились максимум на бытовом уровне. Согласно проведенному в середине 90-х социальному опросу, единственным обрядом, который соблюдали все без исключения крымчаки, были похороны. Более того, очень маленький процент татар, в основном люди преклонного возраста, исполняли обряды намаза, посещали <мечети>, читали духовную литературу и Коран. У большинства респондентов мусульманская идентичность тесно связывалась с культурно-этнической принадлежностью и носила чисто номинальный характер. С другой стороны, налицо было желание больше узнать о своем народе, его языке и традициях.

В результате возник определенный информационный и психологический вакуум, который существующие официальные организации (например, ДУМК) заполнить были не в состоянии. Уровень подготовки духовенства был крайне низок, отсутствовали религиозные школы и общины, которые могли бы возродить традиционный для крымских татар суннитский ислам. Ситуация усугублялась действиями нелегального крымско-татарского парламента - Меджлиса, который начал связывать религиозную идентичность с определенными политическими установками. Был устранен от должности муфтий Крыма, выступавший за отделение религии от политики. Постепенно мусульманская идентичность крымских татар начинает принимать национальный оттенок, что, в свою очередь, становится препятствием для достижения единства с другими мусульманскими организациями Украины (ДУМУ и ДЦМОУ).

В Уставе Меджлиса одним из первых пунктов стоит возрождение государственности крымских татар на основе ислама. Все равно, в каком виде. Либо независимость, либо широкая автономия в составе Украины. Данная цель начинает широко декларироваться во время зарубежных поездок Мустафы Джемилева, на встречах с различными представителями турецких и арабских фондов, а также общественных организаций по всему миру, таких как ООН и ОБСЕ. Более того, постоянно проводится мысль о необходимости возложить на правительство Украины все финансовые расходы по возрождению и обустройству вернувшегося из депортации крымско-татарского народа. В то же время ДУМК при поддержке Меджлиса начинает контактировать с зарубежными исламскими организациями Турции, Саудовской Аравии и Судана, посылать туда на обучение духовенство и получать существенную финансовую поддержку с их стороны. Большинство мечетей в Крыму построены на деньги либо арабских, либо турецких спонсоров. Одним из них является турецкая фирма «Нуджалар», владельцем которой является миллиардер Мухаммед Фетуллах Гюлен, один из последовательных сторонников исламского радикализма и турецкого пантюркизма. Данный персонаж контролирует обширную сеть фондов, банков, духовных школ, имеет две радиостанции, вещающие в разных странах. В отличие от христианства, где спонсор постройки храма не определяет политическую направленность его духовенства и верующих, в исламе, из-за тесной взаимосвязи этой религии с политикой и жизнью общества, имеет большое значение, какой организации или общине принадлежит данная постройка. Украинский чиновник Малиборский из Рескомрелигии охарактеризовал подобную ситуацию следующим образом: «Влияние зарубежного исламского фактора очень велико. Например, Алуштинская мечеть была захудалая, старенькая, а сегодня это украшение города, минарет позолоченный.… Но эта община стала полностью чужой. Де-юре она в составе ДУМК, де-факто – это рупор хизбов (Хизб-ут-Тахрир), где выпускается их газета «Возрождение». Таких примеров можно привести множество. Именно финансовая зависимость в конечном итоге дает и политическую составляющую, и духовную».

Впервые об экстремистских организациях в Крыму заговорили в середине 90-х годов. По сути дела, зарубежная деятельность ДУМК, контролировавшаяся Меджлисом, оказалась не единственным источником «импорта» различных течений ислама. На полуостров начали проникать и развивать бурную деятельность ряд радикальных исламистских организаций арабского происхождения.

По данным газеты «Сегодня», «Всего с 1990 по 1997 год на Украине создано 11 общественных мусульманских организаций: “Арраид”, “Шафакат”, “Ахрар”, “Аль-Фаджр”, “Аль-Исра” и другие. Все эти организации замыкаются на международную организацию “Джамаат-и-Ислами”, которая действует в Симферополе».

Большинство этих организаций являются общинами исламских фундаменталистов умеренного и смешанного (использующими, в зависимости от ситуации, террористические и легальные средства политической борьбы) толка.

Интересно, что обеспокоенность представителей Меджлиса распространением радикальных исламистских идей на крымском полуострове по времени совпала с полной и безоговорочной поддержкой действий чеченских сепаратистов в столкновениях с федеральными войсками России. Были проведены несколько общественных акций, сделано обращение в ООН с требованием осудить преступления имперского режима России против чеченского народа. По неофициальным данным, в зону конфликта были отправлены отряды крымско-татарских добровольцев, а также были приняты на содержание в семьи чеченские беженцы.

Определенную ясность в понимание данного парадокса может внести тот факт, что чеченских сепаратистов чрезвычайно широко поддерживало турецкое правительство и спецслужбы. Финансовая помощь, поставка вооружения, лечение раненых полевых командиров, а также подготовка боевиков в специальных лагерях осуществлялись турецкой стороной с определенным постоянством на протяжении всего конфликта.

Находясь в орбите политики Турции, татарское национальное движение проводило последовательную политизацию ислама в среде крымских татар. В августе 1997 года на «4-ой Ассамблее тюркских народов» в г. Измире (Турция) председатель Меджлиса крымско-татарского народа был представлен не иначе как Президент Крыма.

Резкое неприятие Меджлисом факта распространения общин арабских исламских радикалов на крымском полуострове объясняется довольно ощутимыми расхождениями с исламистами во взглядах на приоритеты дальнейшего развития этнической и религиозной идентичности крымских татар.

Лидеры нелегального крымско-татарского парламента в начале 90-х годов сделали ставку на развитие идентичности своего народа в русле турецкой пантюркистской модели, предусматривавшей приоритет светского и национального над религиозным. Последовательную приверженность этому принципу вожди Меджлиса показывали на протяжении всего периода времени после возвращения народа из депортации. Одной из главных целей в уставе этнического парламента был провозглашен курс на восстановление национальной и политической субъектности крымско-татарского народа и признание его историческим наследником национальной государственности Крыма. Религиозный фактор играет роль надстройки, определявшей основную направленность формирования татарской идентичности, но при этом ему была уготована лишь вспомогательная роль. В первую очередь акценты расставлялись на национальном возрождении. В то же время, принадлежность к исламскому миру использовалась в чисто политических целях, например, при поддержке борьбы чеченских сепаратистов против федеральных войск. Так, например, во время захвата заложников на Дубровке крымско-татарские лидеры распространили обращение к европейским странам, в котором говорилось о том, что террористы, удерживающие людей, ничего не сделали такого, чего бы не сделали российские войска с чеченским народом.

Подобные заявления вызваны отнюдь не сочувствием к ваххабитам, но созвучностью политических целей в плане борьбы за национальную независимость и суверенитет тюркских народов исламского вероисповедания. Вспомним, что именно крымский татарин Исмаил Гаспринский стал идеологом освобождения всех территорий проживания тюрков из-под гнета Российской империи. Его теория довольно органично вошла в геополитическую доктрину Турции, и она же стала основным флюгером, направляющим современное развитие идентичности крымских татар. Духовное управление мусульман Крыма, не избежавшее политизации в 90-х годах, под контролем Меджлиса стало налаживать тесные связи с состоятельными исламскими общинами Турции, которые, помимо чисто религиозной деятельности, занимаются еще и воспитанием своих членов, прихожан, в духе идеологии турецкой версии пантюркизма (центр объединения всех тюркских народов – Турция).

Для ислама очень важен тот факт, кто построил мечеть. В связи с тесным взаимопроникновением религиозной, политической и общественной жизни в мусульманском мире, общины ведут в том числе и идеологическое воспитание в среде своих верующих.

Важность крымского полуострова для Турции, которая, наравне с Россией, является ведущей черноморской державой, несомненна. Крым имеет стратегически важное расположение, которое позволяет контролировать не только весь морской регион, но и, самое главное, Кавказ. Недавние успешные операции кораблей Черноморского флота показали, насколько оперативно может действовать морская военная группировка, базирующаяся в том же Севастополе, всю важность этой базы для контроля ситуации на южных рубежах российского государства.

Турецкое руководство отлично понимает ключевое значение Крыма в борьбе за доминирование на Кавказе и, путем поддержки различных агентов влияния на полуострове, по сути дела, форсирует с помощью финансирования и политико-религиозного воспитания создание национальной крымско-татарской автономии. К реализации этой цели подключен крупный турецкий капитал в лице той же «Нуджалар». Ранее уже приводился пример величания Мустафы Джемилева не иначе как Президентом Крыма на одном из турецких исламских семинаров.

Иное понимание единства мусульманских народов присутствует в среде арабских исламских фундаменталистов, на протяжении последнего десятилетия наращивающих свое влияние в Крыму. Прежде всего необходимо заметить, что в их идеологических установках религиозному фактору придано доминирующее значение в политике, в обществе и экономике. Решающее значение религии положено в основу объединения всех мусульман в единую федерацию мусульманских государств, так называемый Халифат. Центром объединения должны стать страны Ближнего Востока, а затем религиозное государственное устройство должно прийти в Среднюю Азию.

В среде арабских фундаменталистов считается, что наиболее адекватным исламу государственным строем является так называемый Халифат, управляющийся представителями духовенства согласно нормам Корана, по примеру управления пророком Мухаммедом, основателем ислама, своей первой общиной. Источником законодательства считается шариат - свод правил и законов, согласно которым должна строиться жизнь мусульманского общества.

Общими для них являются следующие убеждения:

1. Построение исламской государственности на основе шариата и рекомендаций пророка Мухаммеда, которые он изложил в Коране. В качестве образца берется способ управления древними общинами самим Мухаммедом.

2. Экономика должна включать в себя три главные черты. Во-первых, определенный порядок наследования имущества, при котором оно распределяется между всеми без исключения родственниками умершего. Это обосновывается более равномерным распределением материальных благ в социуме. Во-вторых, введение обязательного налога для состоятельных граждан в пользу социальных программ государства. В-третьих, полный запрет на ростовщичество, отмена процентных ставок в банковской сфере.

3. Воспитание граждан в духе Корана, моральный и идеологический контроль со стороны духовных лиц и религиозных общин.

4. Создание конфедерации мусульманских государств, направленность действий на победу в остальных мусульманских странах близких исламистам течений.

Как мы видим, в основу идеологических установок положен именно религиозный фактор. Члены этих религиозных общин, благодаря современным процессам глобализации и развития телекоммуникаций и Интернета, могут поддерживать всесторонние связи с единомышленниками за рубежом, получать идеологическую подпитку и финансовую помощь. Определенные навыки конспирации позволяют им обходить препоны, связанные с законодательствами стран, в которых они действуют. По данным Рескомрелигии Крыма, в настоящее время значительное количество проповедников из арабских стран и Средней Азии предпочитают не афишировать свое присутствие на полуострове, приезжая сюда по туристическим, образовательным визам, в обход официальных учреждений. Около двадцати исламских общин вообще не стали регистрировать свои уставы. Возможность их контроля не только со стороны ДУМК, но и со стороны официального Киева стоит под вопросом.

Эксперты-религиоведы обоснованно замечают, что фундаменталистская идеология, полностью отрицающая западные институты власти как чужеродное тело в мусульманском мире, ведет к дальнейшей изоляции всех приверженцев ислама, отсутствию их участия в современных глобальных политических процессах на общих с другими странами и народами основаниях. Она противопоставляет исламский мир всему остальному, объявляя священную войну всем неверным. Под последним определением подразумеваются все народы иных вероисповеданий.

По сути дела, конфликт между турецкими и арабскими радикалами является борьбой за методы осуществления политического исламского единства - либо на политической, либо на чисто религиозной основе - и за выбор центра объединения (Ближний Восток, Средняя Азия). В случае преобладания исламских радикалов панисламистского толка мусульманское население Крыма может стать в оппозицию к турецкой светской модели государственности. Этого Турция допустить не может.

Как мы видим на примере Узбекистана и Киргизии, политические установки исламских радикалов несут в себе угрозу и существующим национальным правительствам мусульманских стран. Их режимы объявляются не соответствующими нормам Корана и подлежат устранению. Современные татарские лидеры не являются исключением из этого правила, что заставляет их бить тревогу и паниковать. Практика показала чрезвычайную сплоченность сторонников фундаменталистских общин в деле отстаивания своих интересов и беззаветной преданности лидерам. Очень хорошо это видно на примере попытки смещения одного из симферопольских муфтиев по обвинению в связях с Хизб-ут Тахрир. Более того, возможно проникновение «хизбов» на руководящие должности самого Меджлиса. Это будет означать полную потерю рычагов контроля над ситуацией на полуострове со стороны сторонников Джемилева.

Наиболее нашумевшая в последнее время организация мусульманских фундаменталистов «Хизб-ут-Тахрир» является ответвлением от египетских «Братьев-мусульман». Она создана в 1953 году судьёй иерусалимского шариатского апелляционного суда Такиуддином ан-Набхани, интеллектуалом, стоявшим на позициях фундаментализма. Главной целью является создание исламского государства с религиозным влиянием на все стороны жизни общества. «Хизбов» можно назвать мусульманскими радикалами умеренного толка, выступающими за легальные методы политической борьбы. За все время их деятельности не было ни одного прецедента, когда адепты этой организации были замечены в вооруженных выступлениях с целью смещения существующего режима. Несмотря на хороший «послужной список», они запрещены и преследуются во многих странах Средней и Малой Азии, а также в США и Германии из-за прямых антисемитских высказываний. ФРГ - единственная страна в Европе, которая пошла на такой шаг.

Причиной запрета в мусульманских странах является потенциальная угроза идеологических установок партии сохранению статус-кво местными правящими режимами. В конце 90-х в Узбекистане шли полномасштабные преследования «хизбов», создавалось противодействие их пропаганде среди населения, устраивались показательные судебные процессы. Определенные сложности в деле пресечения деятельности Хизб ут-Тахрир создавала ее внутренняя структура, довольно типичная для подобного рода организаций. Нижнее звено партии состоит из множества маленьких ячеек по пять человек в каждой. В целях конспирации члены одной ячейки не знают имен и лиц своих однопартийцев в другой. Помимо этого, с каждого неофита берется подписка о неразглашении информации о партии и определенных аспектах ее деятельности. Подобная практика позволяет избегать крупных провалов, особенно если партия находится на нелегальном положении.

На сегодняшний день подобное положение дел не позволяет вести точный статистический учет количества приверженцев «Хизб ут-Тахрир аль Ислами» в Крыму. Эксперты могут назвать лишь приблизительную цифру: от 7 до 10 тысяч последователей. Если учесть, что пропаганда с помощью листовок и распространения радикальной исламской литературы в широких массах крымскотатарского народа ведется и сейчас, можно предположить, что количество приверженцев увеличивается в геометрической прогрессии. Уже сегодня есть предпосылки усиления влияния «хизбов» на Меджлис и ДУМК. Отчетливо это проявилось при попытке Управления Мусульман Крыма сместить муфтия центральной мечети в Симферополе по подозрению в связях с радикальными исламистами. В ответ на эту акцию со всего полуострова съехались сторонники «хизбов» и в результате демонстрации протеста отстояли своего духовника. Алуштинская мечеть также является одним из мест, где сторонники партии освобождения ведут свою пропаганду.

Летом 2008 года прошла конференция под нейтральным названием «Радикализм, экстремизм и исламизм». В ней участвовали в том числе и представители вышеозначенной партии, раздававшие около здания агитационную литературу.

В то же время, распространение радикальных исламских организаций обоих направлений на крымском полуострове может стать реальным противовесом «мягкой» экспансии США как в этом регионе, так и на Кавказе. По геополитическим соображениям это может сыграть на руку двум постоянным акторам - Турции и Ирану, что следует из важности той роли, которую играет Крым в причерноморском регионе. Он является, по сути дела, своеобразным ключом к Каспийскому морю. Кто контролирует этот полуостров, тот в определенной степени контролирует Кавказ.

Идеология «Хизб ут-Тахрир», «Арраид», «Кавказ-2000» и др. носит сугубо антиамериканские и антиизраильские установки, декларирует диаметральную противоположность мусульманских стран и христианского Запада. Возможно, таким образом Турция и Иран хотят законсервировать восточную мусульманскую идентичность в этом регионе, чтобы оставить его в сфере своего влияния.

Россия может составить им достойную конкуренцию, озаботившись проведением собственной линии в данном вопросе. Украина на данный момент оказывать какое либо серьезное влияние на данный регион не способна.

(http://www.perspektivy.info/oykumena/vostok/pantiurkizm_i_islamizm_v_borbe_za_krym__2008-10-25-55-39.htm)

[СолнЫчка]

наткнулась на очень старую статью и с удивлением обнаружила, что то, что сегодня пытаются нам навязать имеет очень старые корни и как показала история, до добра она не довела.

Приведу только фрагмент, а статью прочтите здесь.

ВОПРОСУ О «КАВКАЗСКОМ ДОМЕ» И ПАНТЮРКИСТСКИХ УСТРЕМЛЕНИЯХ*

Грант АВЕТИСЯН, Директор Института истории АН Армении

Идея создания "Кавказского дома", экономического и политического единства кавказских народов и необходимости объединения их (в форме федерации или конфедерации) нисколько не нова.

Еще в период Крымской воины (1853—1856) премьер-министр Великобритании Генри Пальмерстон выдвинул программу ослабления России, сужения сфер ее влияния. Эта программа обосновывалась следующим образом: чем больше Россия увязнет на Юге, тем меньшую опасность она будет представлять на Западе. Роль главного инструмента такой политики отводилась Турции. Западные политики, особенно французские, в то время не понимали сдерживающей роли "черкесской плотины", стоящей на пути российской экспансии в направлении Центральной и Малой Азии, а оттуда в Средиземное море и Персидский залив. Так, в частности, отмечали в меморандуме правительству Австро-Венгрии в июле 1918 г. горцы — политические деятели Северного Кавказа(1). ........

......... "Независимый Кавказ" в турецкой орбите

Постепенно развиваясь, идея объединения под эгидой Турции кавказских мусульманских народов получила поддержку в конце 1915 г. в Стамбуле, когда Высокой Портои и группой кавказских магометан было выдвинуто предложение о создании "Независимого Кавказа"(18). Эта идея получила дальнейшую разработку в книге, изданной в Цюрихе на английском языке грузинскими эмигрантами в 1916 г. под названием "Грузия и война". Публикация книги финансировалась из германских секретных фондов. В единую федерацию намечалось объединить горцев Кавказа — чеченцев, черкесов, дагестанцев, а также татар (т. е. азербайджанцев). Создание самостоятельной армянской административно-территориальной единицы исключалось. К Турции должны были перейти часть Эриванской губернии и Карсской области, как "территории, населенные турками". Армянам и татарам предоставлялось право создания смешанных армяно-татарских кантонов. Северная Армения должна была войти в состав самостоятельной Грузии. Весь Кавказ должен стать протекторатом Турции, которая в свою очередь декларировала бы, что она готова "сотрудничать с народом для создания нейтрального Кавказа"(19).

В октябре 1917 г. идею объединения мусульманских народов Кавказа провозгласил съезд партии "Мусават"(20). Принятая на нем программа была "зовом крови", обращенным ко всем мусульманам — "некогда благородному народу ислама". "Идея тюркизма не является посягательством по отношению к другим и отрицанием ислама, — заявил руководитель "Мусавата" Мамед-Эмин Расул-заде, — турки являются одной единой нацией". Приняв идею федеративного устройства магометанских народов, в том числе Крыма, Кавказа, Дагестана, Туркестана, Башкирии, съезд поставил вопрос об осуществлении территориальной автономии Азербайджана, который включал Бакинскую, Елизаветпольскую (Едизаветполь — в настоящее время Гянджа) и Эриванскую губернии, вплоть до Карса и Ардагана, т.е. весь Восточный и Южный Кавказ(21).

Энергичную деятельность по созданию Кавказской федерации развернули горцы Северного Кавказа, в частности, созданный во Владикавказе Центральный исполнительный комитет Союза объединенных горцев Кавказа. 2 декабря 1917 г. этот союз провозгласил автономию Северного Кавказа в составе России (Горскую республику, другое название — Терская республика) и создал терско-дагестанское правительство. Позднее, 21 декабря 1917 г., союз объявил об отделении от России. В марте 1918 г. большевики захватили Владикавказ, свергнув терско-дагестанское правительство, некоторые члены которого, бежав в Тифлис, 11 мая 1918 г. провозгласили полную независимость Северного Кавказа. Не признавая власти большевиков, исполком Союза объединенных горцев Кавказа в марте 1918 г. направил делегацию в Тифлис с целью разработки совместного плана действий по созданию на конфедеративной основе "свободного и независимого Кавказа"(22). ..........

.........Буферные государства на Кавказе

По условиям Брест-Литовского договора Россия была вынуждена отказаться в пользу Турции не только от турецких территорий, занятых в ходе Первой мировой войны, но и от Карса, Ардагана и Батума. Ближайшим последствием этого явилась Трапезундская мирная конференция (март—апрель 1918 г.), участниками которой стали Турция и делегация Закавказского сейма и правительства. Эта делегация рассматривалась турками не как представительница государства, но как делегация народов, "возвращенных в лоно Турецкой империи", народов, которых "ничто не разделяет" с Турцией. Так заявил руководитель турецкой делегации контр-адмирал Рауф-бей на первом же пленарном заседании конференции 1 (14) марта 1918 года.

............

Советником закавказской делегации и членом Мусульманского национального совета А. Пепиновым выдвигалась задача создания под протекторатом Турции отдельной четвертой административной единицы из мусульманских районов Батумской и Карсской областей. "Экономическая, религиозная, бытовая и расовая связь между ними очень крепка, и существовать друг без друга им будет очень трудно"(26), — "обосновал" это пожелание Пепинов.

Представители Союза объединенных горцев Кавказа заявили в Трапезунде, что независимый закавказский государственный организм не может существовать без Дагестана и других северокавказских территорий(27). С этой целью, заручившись согласием султана, делегация горцев из Трапезунда отправилась в Константинополь и 11 мая 1918 г. в Батуме заявила об отделении Союза горцев от России, о создании независимого государства от Черного моря до Каспийского, включая районы Кубани, Ставрополя, Терека, Дагестана(28).

Полагая, что решение кавказской проблемы вошло в решающую фазу, "поскольку русский витязь ныне подавлен, но может еще возродиться", лидеры северокавказских мусульман в меморандуме от 5 июля 1918г. просили правительство Австро-Венгрии "запретить России продолжить прерванный бросок в Месопотамию и залив Александретта" (Искендерон на турецком побережье Средиземного моря), а для этого — помешать вхождению Грузии в состав России. Для предотвращения активности России в районе Малой Азии и Средиземного моря предлагалось отделить от нее Грузию и Армению, ликвидировать казацкий элемент — "слепое орудие московского империализма"(29).

Горцев Кавказа поддержали их сородичи из Турции. 8 сентября 1918 г. в меморандуме австро-венгерскому правительству Комитет кавказцев Турции от имени 1,5 млн. "кавказских беженцев" посоветовал Четверному союзу помешать дальнейшему расширению России, образованию славянской конфедерации, добиваться отделения от России неславянских народов, содействовать им в образовании независимых государств. "Если бы было возможно изначально объединить народы Кавказа в общую федерацию, результат безусловно был бы блестящим. Она представила бы барьер на пути продвижения русских и попадания маленьких закавказских государств в зависимость от России". В качестве аргумента авторы меморандума ссылались на тот факт, что "русские выступают против создания единого государства на Кавказе". И еще:

Северный Кавказ благодаря своему положению господствует над Востоком, являясь барьером на пути дальнейших завоеваний России, ее выхода к Персидскому заливу. Вывод был таков: пользуясь обстановкой хаоса в России, создать правительство на Северном Кавказе, которое действовало бы в тесном контакте с Турцией и ее союзниками(30).

Турецкие претензии получили новое развитие в связи с созывом в Константинополе в июне—июле 1918 г. конференции, посвященной обсуждению кавказских проблем. В этой конференции приняли участие новообразованные независимые государства Армения, Грузия, Азербайджан, с которыми Турция 4 июня 1918 г. в Батуме заключила отдельные договоры о мире и дружбе. До этого, 22 апреля 1918 г., была образована Закавказская федеративная демократическая республика, которая распалась 26 мая 1918 г. От прибывшей в середине июня 1918 г. в Константинополь делегации Армянского национального совета младотурецкие руководители требовали отказаться от политики нейтралитета, заключить с Турцией "сердечное соглашение" о конфедерации. Пока не состоится "сердечное соглашение, или конфедерация, с армянами не будет обсужден ни один вопрос", — таково было мнение Энвера-паши(31). Усилилась решимость Турции не иметь "никогда, ни в коем случае общие границы с Россией", для чего она добивалась создания буферных государств между Османской империей и Россией. Пытаясь закамуфлировать новые устремления Турции, великий везир ее правительства Талаат добивался признания союзниками — Германией, Австро-Венгрией, Болгарией — независимости Армении, Азербайджана, Грузии, горцев Северного Кавказа.

Младотурки стремились превратить Черное и Каспийское моря во внутренние "туранские озера". Наместник султана должен был управлять Крымом и Азербайджаном, а сама Турция включила бы в свой состав Армению в качестве конфедерации, которая в свою очередь явилась бы звеном великой Восточной федерации. Младотурки мечтали захватить Сухум, с помощью чеченцев "защитить Абхазию от грузин"(32). По утверждению пантюркистского идеолога Ахмеда Ага-оглу, эту федерацию должны были "признать Америка, Европа и даже большевики" (33). .......

........ Территориальные притязания

Именно в это время Карабах, Зангезур (южная оконечность нынешней Армении), Нахичевань, вопреки исторической справедливости, национальному составу населения, были объявлены младотурками и мусаватистами (возглавлявшими правительство Азербайджана в 1918—1920 гг.) "азербайджанскими". " Мусават, носитель азербайджанского национализма, давит на армян, пользуясь их затруднительным положением, и требует от них немедленного передела границ и уступки всего Карабаха, где армяне составляют 2/3 населения", — писала 1 июля 1918 г. тифлисская газета "Знамя труда" — орган ЦК партии социалистов-революционеров Закавказья. Говоря о Карабахе, фон Франкенштейн констатировал: "В Нагорном Карабахе проживает 150 тыс. армян и 20 тыс. мусульман. Тем не менее турки считают эту территорию азербайджанской. Армяне не сдадут Карабах добровольно"(37). "Турки хотят из Азербайджана проникнуть в чисто армянскую провинцию Карабах и разоружить ее население", — сообщал из Тифлиса в Берлин рейхсканцлеру Герману фон Гертлингу руководитель германской миссии на Кавказе Фридрих Кресс фон Крессенштейн(38).

"Насильственно отрывать население Карабаха от своей этнической среды, лишать национальной независимости и подчинять чуждой по культуре и духу власти было бы величайшей несправедливостью, которая может привести только к вечному спору и вражде между обеими частями населения..." — заявляли членам делегаций стран Четверного союза на Константинопольской конференции руководители Земляческого союза Карабаха и Зангезура 17 июля 1918 г. Армянский народ никогда не перестанет претендовать на свою естественную собственность, не согласится с ущемлением своих прав в пользу мусульманского меньшинства, говорилось в меморандуме. Единственно справедливое решение вопроса о присоединении Карабаха к тому или иному государственному объединению авторы меморандума видели в применении принципа самоопределения народов (39).

......

[cartesius]

Троянский конь для Малой Азии

http://rabies-rabbit.livejournal.com/15515.html

В декабре прошлого года исполнилось 22 года с той даты, когда Турция стала кандидатом в члены Евросоюза. За 22 года ожидания на пороге ЕС страна прошла все стадии несчастливой любви - включая восторженное "вот-вот", гармонизацию законодательства с европейским и даже введение автомобильных номеров по евростандарту. В обмен же Турция получила лишь дежурные улыбки на саммитах ЕС и ужесточение визового режима для турецких граждан. Отдаление перспективы вступления в ЕС подорвало позиции кемалистской элиты, связавшей свое политическое будущее с интеграцией Турции в Европу, а неразрешимый вопрос - как стать частью Европы, если она этого не хочет, - вызвал кризис самоидентификации в верхах. Ответом на него стало появление Реджепа Эрдогана в качестве премьер-министра Турции, усиление исламистов и оттеснение кемалистов и армии от управления государством. Сам впечатляющий взлет Эрдогана служит отличной иллюстрацией тех тектонических изменений, которые происходят в турецкой элите. Как из продавца лимонада в бедном районе Стамбула стать самым влиятельным человеком Турции?

Некоторые турецкие журналисты и исследователи считают, что знают ответ - нужно всего лишь вступить в движение Фетулла. Движение Фетулла удобно появилось, чтобы подхватить турецкую государственность, выскальзывавшую из слабеющих рук кемалистов. Хотя формально к власти в стране пришла АКП - умеренно-исламистская партия Эрдогана, считается, что именно движение Фетулла стоит за ней и обеспечивает поддержку в силовых структурах. Названия политических партий мало что значат в Турции - с богатой традицией военных переворотов подкорректировать неправильную с точки зрения генеральной линии партию можно было всегда. Армия и силовые структуры выступали незримым модератором политического пространства. По крайней мере так было до недавнего времени.

Фетулла Гюлен - человек и религия

Движение появилось в 1966 году благодаря одному человеку - собственно Фетулле Гюлену. Именно тогда он перебрался в Измир, начав проповедовать свою версию ислама в городской мечети. Биография Гюлена полна нестыковок и белых пятен - только место и год рождения существуют как минимум в трех вариантах. Согласно самому популярному из них проповедник родился в 1941-м году в небольшом селе Коруджук около Эрзурума. Впрочем, один факт не вызывает сомнений - Гюлену удалось создать одну из влиятельнейших организаций в Турции. Движение Фетуллы не зарегистрировано ни в одном реестре общественных организаций или политических партий. Скорее это тайное общество, созданное на основе религиозных и политических идей Гюлена. В Измире - тогда космополитическом городе на турецком Средиземноморье, население которого традиционно скептически относилось к религиозным фанатикам - проповедник начал вырабатывать собственный стиль: он проповедовал анатолийский ислам, замешанный на мощном базисе неолиберальных идей и пантюркизма.

Измир

Анатолия - название азиатской части Турции - всегда славилась умеренным отношением к вопросам религии, что нашло свое выражение в концепции анатолийского ислама, который на практике менее жестко требует соблюдения обрядовой стороны, при этом акцентируя внимание на материальном благополучии и экономическом развитии. Такое прочтение ислама, которое еще называют "исламским протестантизмом", было весьма выгодно для турецкой буржуазии - и пожертвования не заставили себя ждать. Благодаря поддержке финансовой и экономической элиты Турции движение Фетулла стало набирать ход. Способы распространения своего влияния и привлечения сторонников были разнообразны - проповеди в мечетях, распространение распечаток лекций Гюлена, активная работа сторонников в своем кругу общения с разьяснениями принципов движения. Но главный акцент был сделан на систему образования - только она могла обеспечить тотальность подхода, формируя лояльных последователей Гюлена еще в самом раннем возрасте. Первая такая школа появилась в 1982-м году.

Школа Фетуллы в Стамбуле

Сейчас, спустя 30 лет Фетулла представляет собой огромную сетевую структуру, которая включает в себя десятки общественных организаций, бизнес-федерацию TUSKON с ее более чем 30 тысячами предприятий и отделениями в Брюсселе, Вашингтоне и Москве, систему школ и университетов по всему миру, медиа-холдинг с собственными телеканалами и печатными изданиями и многое другое. По некоторым оценкам ежегодный теневой бюджет этой структуры составляет более 25 миллиардов долларов. Бюджет собирается из членских взносов, составляющих, по некоторым данным, 10% от оборота предприятия, включенного в Фетуллу.

Движение изначально подбирает последователей из наиболее бедных слоев общества, собирая их в свои школы, нужным образом воспитывая - и беря на себя расходы. Выращенные таким образом ученики разбираются по различным направлениям во власти и бизнесе, попадая по опеку старших патронов из движения, постепенно делая карьеру и превращаясь из потребителей ресурсов Фетуллы в их доноров - в свою очередь продвигая уже младших товарищей. Такая схема патронажа кажется на первый взгляд довольно безобидной и вполне типичным для азиатской страны вариантом социального лифта, однако, как и всегда, картину портят детали.

Важной частью идеологии Фетуллы является пан-тюркизм, а именно создание универсального исламского халифата под началом Турции, т.е. восстановление Османской империи в модернизированном виде. Но и под этим двойным дном есть еще одно дно - экономическая платформа движения практически повторяет неолиберальные соглашения о свободной торговле, предлагая отмену протекционистских барьеров и открытие турецкого рынка для транснациональных корпораций.

Сам же Фетулла Гюлен с 1998 года живет в США на хорошо охраняемой ферме в Пенсильвании вместе с несколькими десятками ближайших сподвижников, оттуда управляя своей организацией. Любопытная деталь: когда в 2006 году Служба иммиграции и натурализации США попыталась через суд депортировать Гюлена из страны, процедура была остановлена благодаря бывшему послу США в Турции Мортона Абрамовитца и ряду высокопоставленных сотрудников ЦРУ, поручившихся, что Гюлен не представляет угрозы для национальной безопасности Соединенных Штатов.

Организация является тайной и предпочитает хранить свои тайны: профессор истории в университете Анкары Несип Хаблемитоглы, написавший книгу "Köstebek" о связях Фетуллы и американской разведки, был убит незадолго до выхода книги в 2002-м году, а год назад был арестован известный турецкий журналист Ахмет Шик. Одновременно были конфискованы рукописи его книги-расследования "Армия Имама", посвященной Фетулле. Поэтому не вызывает удивления, когда журналисты и эксперты, говоря о движении, предпочитают скрывать свои имена.

Один из них, длительное время работавший в крупнейшей газете Турции - Cumhuriyet, и плотно занимавшийся темой Фетуллы, обьясняет: "В Турции весь 20-й век сушшествовала традиция государства в государстве. Чиновники и силовики были лояльны стране, но в первую очередь они были лояльны своему патрону. Фетулла в этом смысле ничего не изменила - они просто использовали систему, созданную до них. Когда-то именно армия и верные ей бюрократы были гарантами светского развития Турции - как только происходило отклонение от пути, намеченного Кемалем, это силовое государство в государстве приходило в движение: совершались политические убийства или военный переворот, если дело зашло уже слишком далеко. Сейчас ситуация полностью другая - армия и спецслужбы набиты последователями Фетуллы, их проникновение в силовые структуры началось еще 30 лет назад. Результат этого - любые попытки немногих оставшихся кемалистов вернуть страну в прежнее русло обречены на провал. Раз за разом планы военных переворотов раскрываются на самой начальной стадии. Они сидят на разведывательных данных высочайшего класса. Я уверен, что западные спецслужбы сливают им информацию - иначе невозможно обьяснить раскрытие группы кемалистов из генералитета, готовивших переворот, вся коммуникация которых шла через каналы в Европе." (Речь идет о деле "Эргенекон" - тайная сеть, готовившая, по мнению турецких властей, военный переворот в Турции. В нее входили представители высшего генералитета и работники различных силовых структур. По делу "Эргенекон" в 2010-12 годах в Турции было арестовано свыше 500 человек, включая бывшего начальника Генштаба генерала Илькера Базбуга - примечание).

С ним соглашается другой журналист, на карьеру которого приход к власти Эрдогана повлиял самым непосредственным образом - будучи известным политическим журналистом, он был переведен вести спортивные новости. "Неудивительно, что они меня боятся - мое имя Деврим означает "революция" на турецком," - грустно шутит он. Впрочем, на спорт Деврим был переведен скорее из-за своей политической позиции. "То, что происходит - это плоды заговора гигантских, эпических масштабов!" - говорит он. "Программа Фетуллы - это настоящий троянский конь: на поверхности - мечети, женщины в закрытых одеждах, соблюдение Рамазана для черни на улицах, в действительности - приватизация, ликвидация профсоюзов, отмена торговых барьеров, зеленый свет для банков и ТНК. В то время, как мир будет считать, что у нас к власти пришли исламисты, у нас будет происходить неолиберальная революция! Это тот самый ислам, который более всего выгоден для Запада. И в Турции его просто обкатывают!"

У Деврима есть основания так считать - глядя на географию распространения школ движения кажется, что Фетулла имеет как минимум планы мирового господства. Движение изначально создавалось как сеть исламских школ для всех, включая самых бедных. Сейчас, по подсчетам самих последователей, школы Фетуллы существуют в 120 странах, включая и Россию. Только в Татарстане действуют 7 турецко-татарских лицеев, которые считаются весьма престижными учебными заведениями. Помимо этого, школы существуют в большинстве стран Африки и Азии, включая и такие нестабильные, как Сомали.

Школа Фетуллы в Судане

В них ученики изучают турецкий язык, культуру и ислам в понимании Гюлена, а также воспитываются в духе пан-тюркизма, дабы впоследствии быть полезными нео-Оттоманской империи. Школы - это лишь кирпичик и первичная ступень отбора. Лучшие из лучших попадают в Стамбул в университет Фатих - центр образовательной системы Фетуллы.

Школы Фетуллы

Стамбул - блистательная европейская столица Турции, настоящее окно в Европу: разноцветная стильная толпа на улицах, ночные клубы с диджеями из Голландии и Швеции, бутики мировых брэндов. И в то же время именно здесь, как считают многие исследователи, находится центр движения Фетулла. В стамбульских южных бутово и бирюлево в безликих обшарпанных многоэтажках живут те, кто составляет базу Фетуллы - недавние выходцы из деревень и с бедного востока Турции, плохообразованные и занимающие низшую социальную страту в турецком обществе. Одной из немногих возможностей социального лифта для них является участие в движении - в обмен на лояльность.

Пригород Стамбула

Деврим говорит почти восхищенно: "Посмотри на их уровень планирования! Еще в конце 70-х их люди начали проникать в полицейские и военные академии - и сейчас во всех силовых структурах сидят выпускники этих академий как раз тех годов. И на весьма высоких постах! Люди, которых подняли из бедности и безвестности, всем обязанные Фетулле, будут верны им до конца. Я уверен, что Эрдоган (начавший свою политическую карьеру именно в Стамбуле и ставший мэром города - примечание) сделал свою карьеру именно благодаря Фетулле."

Будущая элита пантюркистского проекта Фетуллы обучается в университете Фатих - закрытом хорошо охраняемом компаунде на окраине Стамбула. Внутрь удается попасть только при помощи одного из студентов, оформившего мне временный пропуск как "родственнику". В будке КПП видно оружие на стенах. "Ожидаете нападения?" - я делаю неуклюжую попытку завязать разговор с охранниками. Те профессионально молчат в ответ. Впрочем, паспорт все равно забирают в залог - на всякий случай.

Вьездной КПП

По указателю факультетов внутри можно изучать области интересов Фетуллы - факультет экономики и административных наук, педагогический факультет, юридический, филология, здесь же центр модных бионанотехнологий. Большинство зданий в той или иной форме содержат символ университета Фатих - дерево анчар, которое в свое время являлось символом Османской империи: мощная корневая система олицетворяла реки, питающие империю, а раскидистая крона - ее территориальные владения. Изображение дерева изменено в духе времени, чтобы выразить глобальность устремлений Фетуллы: в крону вплетены все мировые континенты, кроме почему-то Антарктиды.

Здание юридического факультета

Студенты в кампусе на первый взгляд не производят впечатления исламских или турецких фанатиков и сектантов, хотя платков на головах девушек значительно больше, чем снаружи. Группа русскозязычных студентов из Татарстана и Дагестана - лучших выпускников тех самых турецких школ - с удовольствием общается на самые разные темы, пока речь не заходит о Фетулле. Улыбки гаснут: "Ну да, они там чего-то говорят такое... Нам вообще пора, кстати!" Лишь одна из них - красивая девушка Диля из Татарстана - соглашается поговорить подробнее:

"Ну ты не понимаешь сам, что ли? Никто тебе здесь ничего про Фетуллу не будет говорить! Ты сам должен понимать - ты пришел в их университет. Да, нам дают читать книги Гюлена - больше я ничего не могу сказать. Я уже живу здесь, у меня гражданство Турции и мне совсем не нужны проблемы."

Впрочем, основная обработка студентов происходит в общежитиях, находящихся здесь же в кампусе. В них размещается часть иностранных студентов и приехавшие из провинции, у кого нет денег на более комфортное жилье в городе. Здесь я встречаю Лассину - студента из Мали (Западная Африка). Тот рассказывает уже обычную историю, как он начинал свое обучение в турецкой школе у себя в стране. Потом после серии тестов и интервью отбирается несколько кандидатов, которым предлагается поехать в Стамбул и продолжить обучение в университете.

Лассина

Лассина стал одним из счастливчиков. Фетулла оплачивает ему обучение и общежитие, в обмен рекомендуя посещать еженедельные собрания "Хизмета" - так называется низовая организация Фетуллы, в буквальном переводе - "доброе дело". На собраниях им разьясняют учение Гюлена и готовят к миссии на благо пан-тюркистского движения в своих странах, куда они вернутся после завершения учебы. "Они постоянно повторяют - вы должны помнить, кто открыл вам дорогу в жизни, и помочь тем, кто помог вам," - говорит Лассина. "Я их не люблю, но, понимаешь, мне нужно образование". Лассина учится на факультете международных отношений и планирует стать дипломатом после возвращения в Мали.

Деврим прокомментировал мне то, что рассказал Лассина: "Устремления Фетуллы охватывают не весь мир, что бы там ни было нарисовано на гербе их университета. Они концентрируются в основном на странах Африки, Центральной Азии и Ближнего Востока. Они хотят стать управляющими этого гигантского проекта. Понятно, что нет и речи о возрождении Османской империи в прежнем виде. Они хотя возродить турецкое влияние через монополию на "удобную" трактовку ислама. Обьективной проблемой мировой экономики и Запада является то, как включить эти страны в процессы глобализации и навязать им свою экономическую модель - чтобы люди в них не бесконтрольно размножались, жили в своем городе и молились богу, а брали кредиты, потребляли и вносили свой вклад в мировое разделение труда. Фетулла - это, пожалуй, самая амбициозная попытка этого добиться: население этих стран войдет в глобализацию, даже этого не понимая и считая, что они правоверные мусульмане, а Запад - это зло.

С момента прихода Эрдогана к власти цели Фетуллы стали целями турецкого государства - отсюда эти челночные визиты по всей Африке, включая посещение даже Сомали, где ни одного лидера иностранного государства не было за последние 20 лет, отсюда это ужесточение по отношению к Израилю с разрывом дипотношений, реверансы с арабскими странами и т.д. и т.п.."

Редакция "Заман"

Газета "Заман" является одной из крупнейших в Турции и флагманом медиа-империи Фетуллы наряду с телеканалом STV, новостным агентством Cihan и еженедельником Aksiyon. Редакция располагается в новом здании в стиле хайтек из зеленого стекла, опять окруженное высоким забором с охраной. Я разговариваю с редактором бизнес-новостей "Заман" Мустафой Юлмазом. В отличие от других моих собеседников он не прячет лицо и не скрывает фамилию - одно это хорошо говорит о том, кто является хозяином в сегодняшней Турции. Мустафа на британском английском, полученном явно не в университете Фатих, пересказывает содержание официальных агиток движения - Фетулла выступает за хорошее, мы всего лишь сеть школ, а почему у нас так много противников - ну, не знаю даже... Я спрашиваю его, почему движение было запрещено в Узбекистане, а в России у правоохранительных органов постоянно возникают вопросы к турецким школам. Стандартный ответ готов и здесь - за комментариями лучше обратиться к узбекским властям и российским силовым структурам.

Мустафa Юлмаз

Мы сидим в фойе около большого аквариума. Вокруг царит суета большого и занятого офиса. Я обращаю внимание на то, что чуть не половина работников редакции - экспаты явно не ближневосточной внешности. "Спасибо за Ваши ответы". На прощание Мустафа дарит книжку с избранными цитатами Гюлена. Я выхожу из прохладного здания и снова окунаюсь в вечерний стамбульский час пик. В маршрутке по пути в отель я, пролистывая книгу, натыкаюсь на выдержку из интервью проповедника газете New York Times: "Миру нужна новая система международных отношений, чтобы противостоять хаосу, и она может быть создана только ведущими странами - такими как США - и уважаемыми организациями - как НАТО и ООН .”

Я читаю дальше: ” Для меня не имеет значения, какая партия победит на выборах в Турции - реальность состоит в том, что огромная масса людей в этой стране практикует ислам. И эту реальность нельзя игнорировать..."

Мы стоим в бесконечной стамбульской пробке по пути в центр. Снаружи слышится азан - призыв на вечернюю молитву. В Турции действует 85 тысяч мечетей, по одной на каждые 350 человек - и это самое большое их число на душу населения в мире.

[Толерант]

Турков засадили.