По всей видимости, я армянин...

[ZIDANE]

ПО ВСЕЙ ВИДИМОСТИ, Я АРМЯНИН ...

Как неоднократно отмечалось, одной из важных проблем современного турецкого общества является так называемый «кризис идентичности».

У людей, подвергнувшихся ассимиляции в разные исторические периоды, и их поколений возникают серьезные подозрения о своей этнической принадлежности, которые, усугубляясь, со временем переходят в кризис.

В этом аспекте достаточно интересны результаты исследований английских и немецких специалистов, согласно которым 38-40% населения Турции не считают себя турками. «Кризис идентичности» имеет разные пути развития и развязки, обусловленные конкретной личностью, либо окружающей ее средой. Об этом теоретически говорится достаточно много, однако увидеть это явление на практике на примерах конкретных людей представляется не менее интересным.

Так, популярный в Турции певец и композитор Яшар Курт в интервью стамбульской газете «Акос» (N29, 2008г.) говорил о своей армянской идентичности. Немалую роль в этом сыграло его знакомство и сотрудничество с Арто Тунчбояджяном и его группой Armenian Navy Band. Яшар Курт сделал следующее признательное заявление о своем этническом происхождении: «По всей видимости, я армянин ...». Ниже приводим перевод этого интервью с некоторыми сокращениями.

Р.М.

- Можете рассказать, как произошло это открытие?

- Я родился и вырос в Стамбуле, а моя семья из Ризе. Мы никогда не задавались вопросом о том, кто мы. В то же время, еще с детских лет я чувствовал, что мы чем-то отличаемся.

Вначале я думал, что, возможно, мы грузины. Когда я спрашивал отца, откуда наши предки переехали в Анталию, он отвечал: «Из Батуми». Возможно, намного раньше мы и приехали из Батуми, но нередко во время семейных разговоров упоминалось слово «Ван».

Отец, отвечая на мои вопросы, говорил, что мы турки, но я, скорее, воспринимал это как вопрос культурной принадлежности, а вовсе не как генетическую связь. И еще, если мы из Азии, то почему мы не косоглазые? Потом я познакомился с Арто и начал подолгу беседовать с ним. Он пояснил, что значит быть армянином в Турции. Я пережил настоящий шок. Арто – местный, он почти двадцать лет жил в Америке, но так и не стал американцем. А я долгое время жил в Германии и был далек от таких проблем. С тех пор мои взгляды на мою семью и их жизнь изменились.

- Какие ощущения вызывает все это у человека, который столько лет считал себя турком, например у тебя: стыд, гнев?

- Я испытал и стыд, и гнев, и замешательство ... Если у тебя есть практические навыки в вопросах причинно-следственных связей, то ты задаешься вопросом: как могло все это ускользнуть от твоего внимания или как могло произойти, чтобы это ускользнуло от внимания целого общества? Более того, почему этот вопрос так важен, что может измениться от того, течет в моих жилах армянская кровь или нет?

- Преисполнился ли ты чувством того, что у тебя действительно армянские корни?

- Я месяцами думал, что должен говорить, как должен думать, чтобы никому не навредить. Мне говорили: «Ты пострадаешь и даже можешь поставить под угрозу свою жизнь». «Значит, я обязательно должен сделать этот шаг», - сказал я себе.

Скажу, что это интервью также дало мне повод для размышления. Сейчас я одно могу сказать точно: я хочу узнать армян поближе: что они едят, что пьют, как они живут и как смотрят на мир. Это для меня абсолютно новый мир. Я хочу выучить армянский язык, чаще посещать Армению.

- А в Ван ты когда-либо ездил?

- Как-то я спросил одного из пожилых членов моей семьи, откуда они приехали к Черному морю.

Он ответил, что мальчик по имени Исмаил из ванского села Беркри в конце 1800-х нашел приют в одной семье, живущей на побережье Черного моря. В 19 лет он заболел туберкулезом легких, и один живущий на склоне горы человек забрал юношу к себе, пообещав, что сможет вылечить его.

Исмаил поправился, более того, он женился на дочери этого человека, и у них родились четыре мальчика. Один из них был дедом моего отца.

Я своих дедов не видел, но смерть деда со стороны отца всегда казалась мне подозрительной. Он умер в лесу, когда рубил черешневое дерево. О его брате рассказывают то же самое.

Странным кажется также тот факт, что на Черном море никакого имущества у нас не было. Когда таких вопросов стало больше, я пошел к своему дяде.

По его рассказам, наши предки проживали в ванской провинции Муратыл. Наши отношения с османцами ухудшились, и мы переехали к Черному Морю, далекому от Вана. Дорогу через горы мы прошли пешком, и многие погибли на этом пути.

То есть история моей семьи мгновенно изменилась – от Исмаила до османцев... Затем я узнал, что Муратыл в то время назывался Беркри и что депортация всех армян проходила через территорию этой провинции.

- Делая такого рода открытие относительно собственной идентичности, реально раскрываешь целую действительность, касающуюся всей твоей семьи, и невозможно нести ответственность только за самого себя. Какова была реакция твоей семьи?

- Отрицательной реакции никогда не было. Только спросили, откуда я узнал об этом, и добавили: «Если даже это так, для нас уже ничего не изменится». В конце концов, все обзавелись семьями, сложившимся укладом. Но, как мне кажется, после этого они как будто успокоились.

- Тебе должно было быть нелегко добавить к своей истории еще одну страницу, связанную с идентичностью? Что ты намерен делать после этого? Что должны сделать другие, узнав о том, что они армяне?

- Я теперь открыл лишь небольшой просвет в своей национальной идентичности и говорю, скорее, от своего имени. Есть дверь, которую ты открыл, но не можешь войти: там есть преграда.

Может, изменятся темы моих песен. Мне сорок лет, и у меня немного времени для того, чтобы сжиться с новой идентичностью, но постепенно я начинаю предпринимать определенные шаги.

Например, когда я в Турции делал переводы для Armenian Navy Band, произошло нечто странное. Один человек в магазине спросил меня: «Откуда твои друзья?» Когда я сказал, что из Армении, он спросил: «Ты тоже армянин?» Этот вопрос задавали мне впервые, и я ответил: «Да, я армянин»...

С турецкого перевел

Рубен Мелконян

http://noravank.am/ru/

[hracher]

Чем больше мы будем называть вещи своими именами тем больше таких явлений будет. Поэтому нету восточной Анатолии а есть Западная Армения. И должно быть наш управляющий орган чтоб те которые ищут свои корни знали на кого опираться. И кто будет работать над защитой их прав.

[ZIDANE]

----

сорри. глаз замылился.)

[VREZH]

----

сорри. глаз замылился.)

[ZIDANE]

"МЫ ЕЩЕ ЕСТЬ!" - ТАК НАПИСАЛИ САСУНЦЫ

На вопросы корр. «ГА» отвечает доктор филологических наук, старший преподаватель кафедры туркологии ЕГУ Рубен МЕЛКОНЯН

Г-н Мелконян, одна из самых мало исследованных граней арменоведения относится к армянам, в разные периоды истории подвергшимся насильственной исламизации и ассимиляции со стороны завоевателей, пытавшихся таким образом стать религиозным большинством на бывших территориях армянского мира. Действительно ли метод религиозной конвертации – это кратчайший путь к ассимиляции и с чем это связано?

Это связано с тем, что религиозная принадлежность доминирует над этнической принадлежностью. Особенно на Востоке принято считать, что если ты, скажем, мусульманин, то не можешь быть армянином, а понятие «армянин» ассоциируется с христианством. Стало быть, если армянин меняет религию, он больше не идентифицируется как армянин. Исламизация армян на протяжении истории происходила преимущественно насильственно, хотя известно, что определенную роль играла и политика налогового прессинга, вынуждавшая людей «по доброй воле» менять религию, чтобы не умереть с голоду. В результате насильственной исламизации определенные группы армян отдалились от своих корней, и мы сами, армяне, в некоторой степени отдалились от них как от армян, ставших нам чужими, – ведь они мусульмане. Тема исламизированных в разные века армян исследовалась и продолжает исследоваться многими учеными. Но есть и период истории, действительно очень мало исследованный, – речь идет об исламизации армян в период Геноцида в Османской империи с 1915–1923гг. В основном это связано с объективными причинами – недоступностью фактических материалов, трудностями, связанными с возможностью проводить исследования на месте. Но факт - то, что многие армянские ученые как в советское время, так и в период существования уже независимой Армении указывали на актуальность темы «исламизированных армян».

Скажите, а эта тема в большей степени находится в компетенции арменоведов или туркологов?

Думаю, на стыке туркологии и арменоведения: исламизированные армяне в основном говорят на турецком или курдском, живут на территории современной Турции, и нужно быть туркологом и вообще специалистом по Турции, чтобы суметь адекватно исследовать среду, в которой живут исламизированные армяне, и только после этого делать какие-либо выводы. В противном случае исследования не могут быть полными, объективными.

Вы вплотную занимаетесь этой темой на протяжении 6-7 лет... К каким выводам вы приходите в своих исследованиях?

Во-первых, нужно разделить задачу: есть этнические армяне, которые, правда, в свое время приняли ислам, но до сего дня они продолжают тайно сохранять свою этническую, религиозную принадлежность, армянские традиции, обычаи, передавая их из поколения в поколение. В данном случае речь идет о так называемых криптоармянах. Криптоармяне внешне позиционируются как турки, курды, арабы - мусульманами, но внутренне осознают себя армянами. Они отмечают, опять же тайно, христианские праздники, отмечают Пасху, например, внутри группы поддерживают связи, женятся и выходят замуж за своих. В подобном контексте необходимо учитывать, что Турция – исключительно закрытая страна с жесткой тоталитарной системой, где открыто говорить о своей этнической принадлежности, в частности к армянству, сложно и небезопасно. Мы не можем обвинять криптоармян в том, что они отуречились, перестали быть армянами, не признают себя открыто таковыми. Эта проблема столь многопластова, что относиться к ней нужно исключительно взвешенно и объективно. Да, многие из криптоармян могут внешне отрицать, что они армяне. Но внутренне они остаются армянами, осознают себя таковыми и сознательно передают эту «память об армянских корнях», если можно так выразиться, своим внукам и правнукам.

И сколько в Турции таких криптоармян?

Эта группа не может быть многочисленной. Конкретными цифрами оперировать невозможно, потому что их нет, но озвучивающиеся цифры в один, два, три миллиона однозначно не могут относиться к таким криптоармянам. Это, возможно, общее число ассимилированных армян. Скажу, что в последнее время в этой группе армян начинают активизироваться определенные процессы, которые можно связать с переменами в общественном сознании турецкого общества, с продвижением Турции к членству в Евросоюзе.

И в чем заключаются эти процессы?

Многие криптоармяне принимают или хотят принять христианство и обращаются к церкви с тем, чтобы официально вернуться к религии предков. Чаще всего это происходит в Стамбуле. Приезжающие в Стамбул из провинции армяне всеми силами стараются приобщиться к армянской общине, церкви, хотя подобные попытки не всегда увенчаются успехом, ибо нельзя сказать, что община, равно как и церковь, принимает их с распростертыми объятиями. Церковь не может свободно принимать в свое лоно всех криптоармян, опасаясь обвинений в миссионерстве, в том, что она обращает турок в христианство, и т.д. В 2000 году, согласно турецким источникам, в Турции официально приняли христианство 2000 человек, из которых 1340 были армянами. То есть турки исследовали их генеалогию, открыли архивные записи, и выяснилось, что у человека, которого, скажем, зовут Ахмед, а отца Мехмед, дед был Арутюном. Одним словом, необходимо понять и принять происходящее без излишней восторженности, негативных оценок, а, насколько возможно, беспристрастно оценивая и исследуя то, что имеет место быть. Конечно, турки и азербайджанцы крайне негативно реагируют как на сами факты, так и на попытки армянской научной мысли вникнуть в происходящие процессы, но настала пора взглянуть в лицо реальности, которую хочешь - отвергай, хочешь - критикуй, а она все равно есть и от нее никуда не денешься...

Вы сказали об одной группе исламизированных армян – криптоармянах. Значит, есть и другая?

Да, есть и другая... Известно, что во время Геноцида армян в Османской империи нередки были случаи похищения женщин и детей – в частности, на путях депортации армянского населения. Женщин насильственно выдавали замуж за турок, курдов, детей насильственно заставляли принимать ислам. Малая часть таких армян стала криптоармянами, то есть сохранила внутреннее осознание своей этнической принадлежности и в определенной степени осталась в рамках принадлежности к армянскому миру – его традициям, обычаям, языку. Но часть, смешавшись с турками или курдами, почти полностью ассимилировалась за несколько поколений. В их жилах течет и армянская кровь, но армянами их назвать трудно. Может быть, в них еще живо воспоминание об армянских корнях, но сами они не идентифицируют себя как армяне. Однако и в этой группе сегодня происходят процессы, свидетельствующие о стремлении к этнической самоидентификации, стремлении узнать и приобщиться к своим истинным корням. Сегодня в Турции налицо серьезная проблема, которую специалисты считают кризисом этнической самоидентификации. Люди, прожив большую часть своей сознательной жизни как турки, мусульмане, вдруг выясняют, что их предки, оказывается, были армянами. При этом они с детства воспитывались в антиармянском духе, в духе отрицания Геноцида и т.д. Представляете, какой внутренний разлад в человеке может произвести открытие, что ты принадлежишь к миру, который привык отрицать с детства? Одни психологически замыкаются, другие становятся армянофобами в еще большей степени, чем раньше, третьи возвращаются в лоно армянства... Если полистать газету «Агос», можно найти сотни объявлений типа «я живу в таком-то селе, выяснил, что моя бабушка армянка, проживавшая там-то, ищу своих родственников...» То есть в период кризиса человек пытается найти опору в корнях.

Интересно то, что турки к данной проблеме подходят совершенно определенным образом... Дескать, скрытые армяне - предатели, пятая колонна внутри страны, потенциальная угроза для Турции, мол, пройдет несколько лет - и криптоармяне поднимут восстание, потребуют самоопределения. Да ведь это абсурд полный.

Ну, конечно... Понимаете, есть проблема, она требует изучения, серьезных исследований как турецкой, так и армянской стороны. Что касается нас, то мы в первую очередь должны понять: есть часть армянства, которая отличается от нас мировоззрением, религией, бытом. Их нельзя отрицать и смотреть на них как на метод, с помощью которого можно решить какие-то политические проблемы, – ведь речь идет о людях, причем людях, чья психика отмечена ужасающими травматическими воспоминаниями, живущих в постоянном стрессе. Представьте себе, знать о Геноциде, знать, что ты армянин и внук (или внучка) одного из тех, кто чудом спасся от резни, знать, что ты христианин, и все это скрывать, представляясь внешнему миру мусульманином... Эти люди живут в двух мирах, это нелегко. Я говорил в своих интервью турецкой прессе, что в стране, идущей к членству в Евросоюзе, люди должны иметь возможность свободно говорить о своей этнической принадлежности. Невозможно в XXI веке заставить человека забыть свои корни.

Ну ладно, что касается позиции турок по отношению к «скрытым армянам», ее в принципе понять можно. Но вы сказали, что их зачастую не принимает родная община и церковь. Это-то как объяснить?

Дело в том, что армянская община Стамбула довольно снобистская - это люди, для которых важно жить в престижном районе, отдыхать на берегу Мраморного моря и не иметь проблем. У них свой мир, и их соотечественники, приезжающие в столицу из глухих деревень с одним только воспоминанием, что они армяне, и горячим стремлением стать частью общины, в этот мир просто не вписываются. Они всем различаются – одеждой, поведением... даже в церкви во время Патарака (я своими глазами это видел) сидят отдельно. Чтобы переломить подобное отношение, требуется время и немало усилий. Месяц назад я вернулся из Сасуна... Там в селах нет следов цивилизации, нет дорог, электричества, школ, люди живут как в XIX веке, в старых армянских домах. Мы поднялись в горы и в селах встретили армян. Представляете наше изумление, когда мы приветствовали сельчан на турецком (по виду ни за что не догадаешься, что они армяне), а они ответили нам на армянском - на чистейшем сасунском наречии. Они оторваны от цивилизации, живут в горах, умудряясь сохранять родной язык, обычаи, традиции.

Но тайно...

Да... Хотя сегодня сасунцы постепенно поднимают свой голос. Они создали Союз сасунцев в Стамбуле и обратились в соответствующие турецкие инстанции с тем, чтобы восстановить разрушенные армянские церкви на территории Сасуна. Там есть и армянские кладбища, которые в кадастре фигурируют как лес, поле и т.д. – ни слова об армянах. Так вот, сасунцы потребовали, чтобы в кадастре зафиксировали факт принадлежности армянам кладбищ и церквей. А когда получили ответ, что, мол, церкви разрушились, потому что армяне покинули эти места, сасунцы поставили вопрос о причинах , заставивших их предков покинуть родные места, и заодно официально сообщили, что армяне еще живут на этой территории. «Мы еще есть» - так написали сасунцы. Я лично видел в разных селах Сасуна армян, на первый взгляд полностью исламизированных, которые тем не менее придерживаются христианских традиций, справляют христианские праздники... А еще очень интересная история произошла с нами в одном из сел Сасуна, где нас опять же приветствовали на армянском. В нашей группе были сасунцы, которые приехали, чтобы найти село своих предков. Один из ребят сказал, что он внук Асатура и ищет дом деда. Представляете, он не только нашел дом деда, но нашел и своих родственников, поныне там живущих... И вот еще что любопытно: имена у людей сплошь, конечно, мусульманские, но дома многих зовут другими, армянскими именами. Армянские села все переименованы, у них турецкие названия, но в народе по- прежнему в ходу старые армянские названия. Например, в Муше село Цронк переименовано в Крке, но по дороге, встретив пастуха, мы спросили, как пройти в село Цронк, и он, не колеблясь, нам объяснил...

http://www.golos.am

[Grig]

Не могу не согласится с некоторыми аспектами, отмеченными в статье...

Азеры не самоназывали себя азербайджанцами до конца 80-х... ( ну кроме официалов)... я говорю об общей массе...

Это факт...

Их самоназвание было "мусульманин"...

Даже обращаясь к собеседнику, чтобы выяснить, азер или армянин напротив они спрашивали: "Мусульман сян?"...