Обновленный Арабский мир

[Desperado Хайский]

По некоторым сообщениям, летом руководитель разведки саудитов принц Бандар предложил президенту России Путину сделку: если Россия откажется от Сирии, Саудовская Аравия обеспечит защиту Олимпийских игр в Сочи от исламских террористов. Говорят, что Путин гневно отверг это предложение. Теперь, пишет Роберт Пэрри, после двух терактов в России, следующий ход за Путиным.

Тогда мне даже говорили, что Путин предупредил Саудовскую Аравию о потенциально серьёзных последствиях — подразумевая военный ответ — если после предупреждения Бандара последуют реальные теракты, вроде тех, что и произошли в Волгограде.

Конечно, всегда трудно отследить следы конкретных терактов до их источника, кроме того, многие террористы действуют с большой долей автономии. Но Путин поставил изрядную долю своего престижа на успех сочинских игр, а также он рискует потерять лицо, если сложится впечатление, что Бандар осуществил террористический план, призванный нарушить Олимпийские игры, и Путин был бессилен его остановить.

Мне рассказали, что смесь выгодных предложений и угроз от Бандара разозлила Путина, который едва сдерживал гнев на всём протяжении встречи с Бандаром. Президент России посчитал предложение Бандара чем-то вроде предложения защиты Игр, сходном с тактикой мафии, когда мафиозный дон говорит лавочнику, с которого намеревается стрясти денег за «защиту», — «Милый маленький бизнес у тебя здесь. Было бы печально, если бы с ним что-нибудь произошло».

В качестве ответа этой смеси взяток и угроз от Бандара Путин удвоил поддержку сирийского правительства. Источник говорит, что Россия также отправила свою порцию завуалированных угроз в адрес саудитов. У Саудовской Аравии, может, и имеется существенная «мягкая сила» вроде нефти и денег, но у России есть грозная «жёсткая сила», включающая в себя мощную армию, говорит источник.

На протяжении многих лет Бандар рассматривал проблему терроризма с точки зрения ситуативной этики, хорошо зарекомендовавшей себя со времён, когда Саудовская Аравия и администрация Рейгана объединились, чтобы закачать миллиарды долларов афганским моджахедам и их арабским джихадистским союзникам, сражавшимся с советскими войсками в 1980-х.

Направленные против Советов усилия в Афганистане принесли известность саудиту Усаме бин Ладену и террористам, позже консолидировавшимся под глобальным брендом Аль-Кайеды.

На момент атак 9/11 на Нью-Йорк и Вашингтон Бандар являлся послом Саудовской Аравии в США, и был так близок к семье Буша, что получил прозвище «Бандар Буш». Бандар также был близок к семье бин Ладена. После атак Бандар даже признался, что встречался с бин Ладеном, который поблагодарил Бандара за помощь в финансировании проекта афганского джихада.

Теперь, в качестве начальника разведки Саудовской Аравии, Бандар, похоже, вернулся в игру силовой геополитики, организуя отправку оружия самым жестоким сирийским мятежникам и арабским наёмникам внутри Сирии, одновременно с этим проводя политику кнута и пряника в отношении некоторых иностранных лидеров. Эта техника, может, и потерпела крах в случае с Путиным, однако принесла успех в выстраивании французов позади саудитской оппозиции в переговорах о соглашении с Ираном по его ядерной программе.

Будучи репрессивной монархией, проповедующей ультра-консервативную ваххабитскую версию ислама суннитского толка, Саудовская Аравия упорно противодействует демократическим реформам Арабской весны, и растущему влиянию шиитского ислама, который сейчас простирается от Ирана, через Ирак и Сирию, и до анклавов Хизбаллы в Ливане.

Саудовская Аравия поддержала военный переворот в Египте, который сверг избранного правительство Мохаммеда Мурси из Братьев-мусульман. Саудовская Аравия также активизировала помощь суннитским повстанцам в Сирии, стремящимся свергнуть династию Асада, которая исповедует алавизм, являющийся ответвлением шиитского ислама.

Общность интересов между Саудовской Аравией и Израилем породила де-факто союз между Саудовской монархии и еврейским правительством Израиля. Даже будучи исторически врагами, Израиль и Саудовская Аравия в настоящее время находятся на одной стороне, поддерживая военный режим в Египте, рассматривая Иран в качестве основного противника, и желая, чтобы в Сирии победили мятежники.

Зыбучие пески интересов на Ближнем Востоке также подтолкнули Соединённые Штаты и Россию ближе друг к другу, при этом бывшие соперники по холодной войне разделяют общие интересы в урегулировании беспорядка, сложившегося в регионе. Президент Путин и президент США Барак Обама сотрудничали в достижении предварительной ядерной сделки с Ираном, и убедили Асада отказаться от своего химического оружия. Также оба они настаивают на мирных переговорах по Сирии.

Теперь, однако, террористические акты исламистов породили новые сложности — угрозу саботажа Олимпийских игр в Сочи. Если Путин посчитает, что за этими взрывами стоят саудиты, что они являются эквивалентом сожжения лавки доном после того, как её владелец отверг предложение о «защите», то вопрос ответа русскими неожиданно может оказаться актуальной проблемой.

http://mixednews.ru/archives/46008

[Desperado Хайский]

Юрий Шевцов: Геополитические последствия процесса евразийской интеграции для Ближнего Востока

Таможенный союз России, Казахстана и Белоруссии возник недавно, однако есть прецедент такого союза, на примере которого мы можем примерно видеть основные тенденции развития стран-участниц Таможенного союза трех стран, если не произойдет политического форс-мажора. Это - Союзное Государство России и Белоруссии, созданное в 1999 году. Белоруссия и Россия имеют в рамках СГ таможенный союз.

Таможенный союз трех - это во многом повторение для трех стран того пути, которым давно идут Россия и Белоруссия. На примере СГ мы можем видеть основные проблемы, которые предстоит решить трем странам в рамках Таможенного союза и основные ожидаемые результаты евразийской экономической интеграции. Также надо отметить, что заключение Таможенного союза трех позволило убрать некоторые важные для Белоруссии изъятия из Таможенного союза, который существует у Белоруссии с Россией в рамках СГ. Это - прежде всего, введения для Белоруссии цен на газ на уровне одного из северных регионов России и ликвидацию таможенных пошлин на российские нефть и нефтепродукты, поставляемые в Белоруссию.

В результате существования обоих таможенных союзов между Россией и Белоруссией последняя смогла сохранить свою перерабатывающую экспортно-ориентированную крупную промышленность, а также - перейти к широкомасштабной модернизации этой промышленности. Белорусские производители на равных ныне конкурируют с российскими производителями на одном большом рынке, по сути, на рынке России. Белорусские производители также получили преимущества в конкурентной борьбе за присутствие на рынках соседних стран, которые входят в Таможенный союз.

Это позволило Белоруссии резко нарастить экспорт ряда товаров за пределы Таможенного союза. Прежде всего, нефтепродуктов на Украину и в страны-члены ЕС. За три последних года нефтепереработка в Украине почти исчезла, не выдержав конкуренции на своем же рынке с продукцией белорусских и российских НПЗ. Белоруссия получает высокий профицит в торговле с Европейским Союзом за счет экспорта в страны ЕС прежде всего продукции нефтехимической промышленности. Этим профицитом покрывается отчасти дефицит в торговле с РФ, обеспечивается программа тотальной технологической модернизации промышленности. Нефтеевро перекачиваются в иные сектора экономики.

Развитие Таможенного союза трех стран и его перерастание в Евразийский Экономический союз, а также его расширение за счет Киргизии, Таджикистана и Армении создаст в этих странах такие же условия для успешных инвестиций в те сектора, которые зависят от цен на энергоносители. У инвесторов возникнет смысл серьезно размышлять об инвестициях в переработку, что должно постепенно создать новые рабочие места в этих странах и сдержать отток населения в Россию.

С другой стороны, очевидно низкие цены на российские энергоносители по сравнению с ценами на энергоносители на рынках некоторых соседних государств создают перспективы к повышению конкурентоспособности промышленных товаров стран-участниц ТС на рынках ряда соседних государств. Для Армении такими рынками являются Грузия, Турция, отчасти - Иран. Для Киргизии и Таджикистана - теоретически - рынки Синьцзяна (КНР), Афганистана, Узбекистана.

Ни одно иное интеграционное объединение, кроме ТС, не дает перспектив этим странам сохранить или возобновить индустриальный характер своих экономик. Например, курс на ассоциацию с ЕС, как демонстрирует пример Украины, влечет за собою резкое падение конкурентоспособности национальной промышленности и разрушение целых ее отраслей.

Страны-участницы ТС становятся привлекательными для крупных инвестиционных проектов, ориентированных на рынки соседних стран. Пример Белоруссии показывает, что членство в едином ТС с Россией резко повышает привлекательность ее территории для крупных инвестиционных проектов при опоре на внешние инвестиции. В ряде случаев это влечет за собою перспективу кардинального изменения всей региональной геополитики в регионе, где расположена Белоруссия. Такие же позитивные последствия неизбежны и для других стран-участниц ТС.

Наиболее крупными проектами, которые стали возможны после заключения ТС в Белоруссии стало строительство атомной электростанции и возникновение, начало реализации китайско-белорусского индустриального парка.

Белорусская АЭС не только дает заметные экономические плюсы белорусской экономике. АЭС также, не исключено, будет расширяться. Уже прозвучали заявления руководства "Росатома" и президента Белоруссии о возможности превращения ее в экспортно-ориентированную станцию, о строительстве на ней более чем двух энергоблоков. Таким образом, ТС сделал возможным беспрецедентный в истории всей восточной Европы проект превращения Белоруссии в важный источник генерации энергии регионального значения. А где энергия, там и политика. ТС сделал возможным обсуждение вопроса о региональном лидерстве Белоруссии в своей части восточной Европы.

Аналогичным проектом в Киргизии является строительство ряда ГЭС на высокогорных реках. В Таджикистане - проект достройки Рогунской ГЭС и строительство ряда иных ГЭС. В Армении таковым скорее всего может стать проект расширения АЭС. Во всех трех случаях речь идет о превращении стран-участниц в региональных энергетических доноров, что дополнит позитивный импульс к их индустриальному развитию за счет уравнения цен на энергоносители с российскими предприятиями.

ТС резко повысил превращение Белоруссии в транспортный хаб всей восточной Европы. Под эту функцию в Белоруссии в последние годы создана программа и ведется ее реализация по строительству более чем 50 логистических центров, а также ведется широкомасштабная модернизация железных дорог. Впереди - строительство высокоскоростных железных дорог в сторону Москвы, Варшавы и Калининграда. Аналогичные проекты неизбежны для всех трех стран - потенциальных участниц ТС (Киргизия, Таджикистан, Армения). Для Армении это значит, скорее всего, появление проектов модернизации путей сообщения с Россией через Грузию и, особенно, путей сообщения с Ираном.

После заключения ТС трех стал возможен самый крупный из объявленных инвестиционных проектов в восточной Европе - китайско-белорусский индустриальный парк возле Минска. Под эту своеобразную СЭЗ отведено 90 кв. км территории возле Минска. Ожидается, что этот парк примет за 15 лет $30-35 млрд инвестиций в перерабатывающие высокотехнологические производства. И это несмотря на кризис рядом в ЕС.

Армения, Таджикистан, Киргизия также станут объектом интересов самых разных групп международного капитала. Сейчас сложно сказать, каким может быть аналогичный проект для Армении. Но на первый взгляд им должно быть что понятно, что необходимо использовать потенциально дешевую энергию АЭС и доступ к рынку Ирана. Как Белоруссия в рамках ТС имеет шансы превратиться в индустриальное, экономическое ядро своей части восточной Европы, так и Армения могла бы попробовать превратиться в индустриальный центр прилегающей к ней части Ирана, может и Грузии и части Турции. Во всяком случае, эту тему сегодня можно обсуждать. В рамках любого иного из реальных интеграционных объединений, куда вступили бы эти три страны, таких тем невозможно поднимать в принципе.

Возможности, которые предоставляет ТС, не являются автоматическими. Этими возможностями может воспользоваться только сильное национальное государство. ТС создает условия для повышения конкурентоспособности национальных производителей, но требует и создает возможность также усиления всех институтов национального государства. Крупный капитал необходимо контролировать.

В ТС не предусматривается создания очень сильных наднациональных политических органов. ТС, в отличие от Европейского Союза, это - союз национальных государств. ТС усиливает именно национальные государства. Пример отношений Белоруссии и России демонстрирует этот момент особенно ярко. Вряд ли кто-то усомнится в способности президента Белоруссии контролировать ситуацию в своей стране и в его дееоспособности защищать интересы Белоруссии на международной арене. Вряд ли кто-то усомнится также в аналогичных потенциях президента Казахстана. Сильное государство станет возможно создать и в трех новых потенциальных членах ТС.

Более того, стимуляция возникновения сильного эффективного государства в этих странах, оздоровление местных обществ от коррупции и ряда иных социальных проблем - это скорее всего будет одним из основных условий их членства в ТС. И основных задач со стороны ТС в рамках переходного периода этих стран к полноценному членству в ТС. Можно себе представить, что будет означать для геополитики регионов, где расположены эти страны, совокупный эффект от индустриального и инвестиционного толчка их развитию в рамках ТС и создания при этом сильных эффективных государств в этих странах.

Таким образом, ТС влечет за собою резкое усиление конкурентоспособности и регионального геополитического значения стран-участниц. ТС дает шансы на превращение стран-участниц в региональных лидеров и в социальное оздоровление местных обществ. Ни один другой интеграционный проект таких перспектив сегодня не предоставляет. Большой Ближний Восток может получить по мере успеха ТС и его расширения новые центры влияния и притяжения на своей северной границе. Эти центры, могут стать источниками устойчивого развития и мира для своих локальных регионов. Для этого сложнейшего геополитического пространства появление в его границах новых зон стабильности и развития - положительно.

Политолог Юрий Шевцов, Минск

http://regnum.ru/news/fd-abroad/armenia/1751849.html

[Desperado Хайский]

Ливанская газета "Аль-Ахбар" публикует очень интересный анализ нынешней обстановки на Ближнем Востоке, выделяя новый формат борьбы - выстоявший и укрепившийся "шиитский полумесяц" (Иран, Ирак, Сирия, Ливан) против исламистских бандитов разного пошиба и их покровителей.

Статья - "Security Arc" forms amidst Mideast terror" ("В ближневосточном терроре рождается «Дуга безопасности»"). Перевод - josser.

"Многие наблюдатели правы, когда замечают, что Ближний Восток претерпевает очередной сейсмический сдвиг:

- достигнутое при российском посредничестве соглашение об уничтожении арсенала химического оружия Сирии,

- американо-иранское сближение,

- падение стратегической ценности Саудовской Аравии и Израиля,

- а также уход США из Афганистана

внесут существенный вклад в изменение динамики региона.

Но что это за новое направление? Откуда оно возьмётся, кто его возглавит, что будет его определять?

Теперь стало ясно, что новое «направление развития» Ближнего Востока задаётся главным образом «угрозой безопасности», которую представляет распространение религиозно-экстремистских боевиков-исламистов в количествах, невиданных даже в Афганистане и Ираке.

Эта общая опасность стала движущей силой вала международно-дипломатических соглашений, которые вызвали неожиданное сотрудничество между представителями разнородной мешанины стран, многие из которых приходятся противниками друг другу.

События эти, однако, происходят с уникальной постимпериалистической особенностью.

Впервые за десятки лет это направление будет задаваться изнутри региона, теми ближневосточными государствами, объединениями, религиозными общинами и партиями, которым экстремизм угрожает больше всего.

Ведь никто другой сегодня больше не идёт «спасать» Ближний Восток.

В силу того, что салафитские боевики лезут через самые разные границы – от Леванта и Персидского залива до Северной Африки и дальше – государства распадаются, их территориальная целостность и суверенитет оказываются под угрозой, их институты и экономика лежат в руинах, а вооружённые силы оказываются бессильными в иррегулярных боевых действиях, ведущихся этими захватчиками.

Но внутри этого хаоса группа стран на переднем крае этой битвы решила придать форму решению проблемы.

Их ответ – бороться с движением боевиков напрямую, вычищать его со своих территорий и отсекать его от корней.

Уже сейчас они обмениваются разведывательной информацией, взаимодействуют на поле боя посредством своих коллективных ресурсов и работают над получением поддержки от международного сообщества.

И вот, пока другие страны региона слабеют, на участке от Леванта до Персидского Залива выкристаллизовывается союз стран по обеспечению безопасности: Ливана, Сирии, Ирака и Ирана.

По мнению ряда осведомлённых источников в регионе Леванта, опрошенных в течение нескольких месяцев, эта «Дуга безопасности» будет стремиться к достижению нескольких целей.

Во-первых, это поддержание территориальной целостности и суверенитета стран-участников.

Во-вторых, налаживание полномасштабного сотрудничества в сфере обороны и безопасности, направленного против непосредственных и будущих угроз со стороны экстремистов.

В-третьих, выработка общего политического мировоззрения, повышающего качество альянса и способного повлечь дальнейшее сотрудничество в других областях.

Суннитский король Иордани Абдалла однажды окрестил эти четыре страны «Шиитским полумесяцем», сделав необычайно сектантский выпад в сторону роста влияния шиитских правительств и политических партий во всех четырёх странах. Но союз по обеспечению безопасности, который теперь формируются между 4-мя странами, имеет мало общего с банальной «сектой». Наоборот, Абдалла и его союзники непосредственно приложили руку к развитию этого образования.

В конце концов, именно поддерживаемые Западом арабские монархии региона запустили «контрреволюцию», призванную помешать народным арабским восстаниям и перенаправить их через Сирию против своих региональных противников.

Катар, Саудовская Аравия, Бахрейн, Иордания, Кувейт, ОАЭ и их западные союзники бросили на свержение президента Сирии Башара Асада деньги, оружие, инструкторов и ресурсы в попытке ослабить Иран, изолировать «Хизбаллу» и решить вопрос с этой «шиитской угрозой» раз и навсегда.

Но в своем узколобом спешном стремлении ослабить врагов арабские монархии (при поддержке западных союзников) поддерживали любого единоверца, готового вступить в бой и закрывали глаза на сектантские, экстремистские идеологии, которых придерживались эти бойцы. В полном противоречии с логикой они считали, что движение боевиков можно будет контролировать после выполнения им поставленной задачи.

Говоря словами старшего научного сотрудника Совета по международным отношениям Эда Хусейна, произнесёнными им в августе 2012 года, «негласный политический расчёт среди творцов (американской) политики состоит в том, чтобы сначала избавиться от Асада – ослабляя позиции Ирана в регионе – а затем разбираться с «Аль-Каидой».

В итоге Асад устоял, Иран не дрогнул, «Хизбалла» окопалась, и в борьбу вступили русские и китайцы.

Поскольку сирийский конфликт превратился в геополитическую битву регионального значения, тяжёлое оружие, прозрачные границы и всё более сектантская риторика создали от Ливана до Ирака уникальную возможность для салафитских боевиков, включая «Аль-Каиду», нарастить влияние и проложить в высшей степени желанный коридор от Леванта к Персидскому заливу.

Бывший директор ЦРУ Майкл Хейден говорит: «Основная фабула событий, происходящих в Сирии, состоит в захвате суннитскими фундаменталистами значительной в географическом отношении части Ближнего Востока, взрыве сирийского государства и Леванта, каким мы его знаем».

Сегодня идеологический бренд политической жестокости, отмеченный внесудебными казнями, взрывами смертников, обезглавливаниями и сектантством угрожает разрушить целый край и превратить его в пристанище «эмиров» и их уделов, управляемых согласно законам шариата.

Для кого-то оно того стоит – саудиты продолжают неприкрыто финансировать и насыщать оружием эти конфликты.

Другие их сторонники, особенно на Западе, начали опасаться того, что марш джихада ни у одной границы не остановится.

Но немногие предприняли конкретные шаги по сдерживанию – финансово и в военном отношении – процесса распространения этого экстремизма.

И поэтому решать эту проблему остаётся только странам, которые являются его мишенями.

Та же самая ось Запад-арабы, которая подпиткой сектантства и поощрением вооружённой «суннитской» реакции пыталась подорвать «шиитское» влияние на Ближнем Востоке, создала теперь среди иранцев, сирийцев, ливанцев и иракцев крайне необходимое общее дело, почти полностью основанное на угрозе «безопасности».

Самоисполняющееся пророчество, если вам угодно.

В Ливане, Сирии и Ираке существуют значительные – главным образом суннитские – группы населения, которые в настоящее время не поддерживают идею союза по обеспечению безопасности между этими 4-мя государствами. Десятки лет сектантской пропаганды со стороны ССАГПЗ и Запада привели к сильной подозрительности этих социально-демографических групп к намерениям шиитского Ирана и его союзников.

Хотя эти группы населения могут с такой же степенью вероятности стать жертвами салафитских боевиков, которые теперь в Сирии, Ираке и Ливане стали убивать умеренных суннитов (наряду с христианами, курдами и шиитами), их нежелание видеть рост влияния политических противников зачастую стало означать, что они обеспечивают «прикрытие» боевикам-единоверцам и позволяют им распространяться на местах.

Выбор перед этими демографическими группами стоит мучительный – дать усилиться своим соперникам или дать экстремистам выйти из-под контроля.

Но ранее в этом году, когда «Хизбалла» приняла решение открыто воевать в сирийском Кусейре рядом с сирийской армией, стало ясно, что стороны, поддерживающие этот альянс по обеспечению безопасности, больше не будут потакать несогласным.

Эта «Дуга безопасности» будет выкована независимо от одобрения скептиков.

И согласие с императивом безопасности идёт с неожиданной стороны - от Соединённых Штатов.

В последние несколько месяцев Вашингтон внезапно перешёл от поддержки преимущественно суннитского «восстания» в Сирии к попыткам налаживания контактов с Ираном.

Этот разворот проистекает из осознания того, что США опасно заигрались в свою геополитическую игру и позволили религиозному движению боевиков усилиться, пройдя точку невозврата. Ни Вашингтон, ни его партнёры по НАТО не могут обратить эту тенденцию вспять своими силами.

Они потерпели жалкую неудачу в десятилетней поверхностной «войне с терроризмом», которая, даже наоборот, помогла посеять ещё больше семян экстремизма.

США теперь понимают, что им нужна помощь полноправных региональных партнёров и новых держав, для которых опасность со стороны боевиков является более близкой – Ирана, России, Китая, Индии, Сирии, Ирака – не просто для того, чтобы бороться с экстремизмом, но и чтобы отрезать его от источников… в Саудовской Аравии, Пакистане, Йемене, Ливии, Афганистане и других местах.

Американцы находятся в крайне затруднительном положении – чтобы бороться с распространением экстремистов им придётся поддерживать военные и направленные на обеспечение безопасности решения своих старых недругов в регионе – Ирана, Сирии, «Хизбаллы».

Для начала, это означает, что 30 с хвостиком лет «политики» будут в прямом смысле этого слова смыты в канализацию, и Вашингтон рискует оттолкнуть от себя давних региональных союзников.

Более того, успешный исход, т.е. устранение экстремизма, будет с высокой степенью вероятности означать доминирующее влияние Ирана и упадок союзной США Саудовской Аравии – помимо многих других последствий, которые волнами разойдутся по Ближнему Востоку.

Противоречивые сигналы Вашингтона на Ближнем Востоке являются результатом этого вымученного решения.

Дела, однако, говорят громче слов – США только что в рекордные сроки заключили в Женеве соглашение с Ираном о его ядерной программе, первыми тайно открыв прямые каналы связи.

В прошлом месяце президент США Барак Обама попросил о встрече со своим иракским коллегой Нури аль-Малики – вскоре после того, как США начали обмениваться разведывательной информацией впервые после вывода американских войск из Ирака. Эта первая порция разведданных, согласно «Аз-Заман», касалась передвижений боевиков в пустыне Анбар.

Сегодня, отношения США и Саудовской Аравии испортились до такой степени, что даже официальные лица сомневаются в наличии какого-то реального схождения интересов.

Европейские послы начинают перебираться обратно в Дамаск, представители их разведок выстраиваются в очередь, чтобы встретиться со своими сирийскими коллегами для обмена данными по джихадистам.

Грозных израильтян отодвинули в сторону при принятии некоторых важных решений по Ближнему Востоку.

Член НАТО Турция работает в авральном порядке, чтобы снять напряжение в отношениях с Ираном и Ираком.

Список пополняется...

Каких-то шесть месяцев тому назад эти из ряда вон выходящие события не были бы возможными, если бы шоры по-прежнему оставались надетыми. Скорость, с которой нас ввели в «эру компромисса» между противниками – показатель крайней неотложности джихадистско-салафитской проблемы, а также того, на что пойдут страны, чтобы ею заняться.

Даже если это означает необходимость пройтись бульдозером по устоявшимся стереотипам политики и поставить их с ног на голову.

Как сказал мне высокопоставленный источник в «Хизбалле», «США делают упор на выработке соглашений непосредственно со своими оппонентами, вместо того, чтобы полагаться на своих союзников».

На то есть веская причина. Многие региональные союзники Вашингтона представляют собой источник нестабильности, и их нужно сдерживать, принуждать и уговаривать, чтобы они приняли новые реалии.

К некоторым из этих союзников относятся политические партии внутри «Дуги безопасности».

Сейчас их легче склонить к сотрудничеству – отчасти потому, что угроза терроризма нависает над их собственными пенатами.

В Ливане, например, национальная армия, до сих пор сдерживавшаяся просаудовскими политическими интересами, кажется, решила наконец-то заняться салафитскими боевиками в ключевых населённых пунктах, городах и лагерях беженцев, где их численность сильно выросла. Это - огромный прорыв после почти трёх лет отсиживания в ожидании «перелива» из Сирии фактически без принятия каких-либо мер предосторожности в сфере безопасности, направленных не его недопущение.

События на всех фронтах развиваются стремительно.

Слияние религиозно-экстремистских ополчений в 50-тысячный «Исламский фронт» привело на противоположной стороне к объединению вокруг ещё одного общего дела.

США и Британия прекратили поддержку повстанцев, запоздало опасаясь радикализации «восстания».

А Иран начал прилагать дипломатические усилия в отношении соседних стран Залива, чтобы вызвать в их рядах раскол по вопросу подчинения старой линии на конфронтацию, и добился успеха, когда Оман отказался поддерживать Саудовскую инициативу о создании Союза стран Персидского залива.

Но чтобы искоренить джихадизм в Сирии и за её пределами, необходимо выполнить три главные задачи – и это потребует коллективных усилий.

Первая – это вывести экстремистов внутри территорий, где они прирастают числом и влиянием, и где на это есть политическая воля, т.е. внутри «Дуги безопасности» – в Ливане, Сирии, Ираке и Иране. Это в первую очередь военное решение – хотя некоторые боевики могут сдаться или выйти из игры благодаря ведущейся путём переговоров политической разъяснительной работе, либо когда курирующее их государство (лицо) отказывается от своих планов.

Вторая – введение глобального режима санкций для финансового ослабления джихадистско-салафитских сетей путём нанесения ударов по источникам их финансирования. В небольших масштабах это уже делается, но отношения Запада со многими нарушителями – странами и индивидами – препятствовали в прошлом любому подлинному прогрессу в этой области. Как обращает внимание Патрик Кокбёрн в своей недавней статье в The Independent «Массовые убийства на Ближнем Востоке финансируются нашими друзьями-саудитами», «все знают, откуда «Аль-Каида» берёт свои деньги, но пока насилие носит религиозный характер, Запад ничего не предпринимает». Недавнее американо-иранское сближение – ускоренное с целью решения проблемы терроризма – может изменить такое положение дел, учитывая радикальную перестановку приоритетов и возникшие в её результате альянсы.

Третья задача стоит перед соседними странами – и даже теми, что расположены далеко за пределами региона – закрыть свои границы и обеспечить их непроницаемость в целях иммиграционной безопасности. На примере сирийской границы мы уже видим, как Турция и Иордания принимают ряд решительных мер, но иракская граница всё ещё остаётся прозрачной и опасной. Отсюда недавнее повышение Вашингтоном уровня взаимодействия разведок в отношениях с Ираком.

Вы уже можете видеть изменения в расчётах в странах за пределами «Дуги безопасности».

Многие проницательно понимают, какую жизненно важную роль этим 4 страны придётся сыграть в противодействии движению боевиков. Все сейчас внимательно следят за Сирией, где ситуация с безопасностью самая ненадёжная в регионе – особенно в Египте, Иордании и Турции.

Последние три страны являются государствами региона, от которых больше всего можно ожидать поддержки задач «Дуги безопасности», пусть даже с оговорками, которые сопутствуют некоторым довольно резким политическим разногласиям.

Иордания, к примеру, исполнила роль «принимающей стороны» для массы иностранных специальных сил, войск, разведслужб и военных подрядчиков, которые все были сосредоточены на задаче свержения нынешнего сирийского правительства. Но даже её давняя финансовая зависимость от Саудовской Аравии не стоит тысяч джихадистов, расположившихся на иорданской территории, ждущих отправки в зону конфликта. Арабские СМИ приводят ошеломляющую цифру численности джихадистов иорданского происхождения внутри страны – 1000 человек.

Для сравнения: европейцев бросает в жар при возвращения домой даже горстки их собственных исламистских боевиков.

По информации ливанского источника с большими связями, примерно 4 месяца назад Иордания, Сирия и Ирак начали тайные консультации (отдельно на двусторонней основе) по вопросам сотрудничества в сфере экономики и безопасности.

Вначале иорданцы уклонялись от усиления мер безопасности, но в конце концов изменили своё мнение. Они обеспокоены не только экстремизмом, но и экономическим коллапсом – одно может инициировать другое. Самым худшим вариантом было бы полное отставание от жизни в претерпевающем стремительные перемены регионе.

Иорданцы не идут против течения, а принимая во внимание то, что они зажаты между Сирией и Ираком, нетрудно представить их новое направление движения.

Суды государственной безопасности в Аммане уже сажают в тюрьмы видных салафитских и иорданских боевиков, намеревавшихся перейти через границу в Сирию. Иордания закрыла свою границу, ввела строгий режим безопасности вокруг лагеря сирийских беженцев Заатари, и, скорее всего, предпримет дальнейшие меры по мере улучшения отношения с сирийским правительством.

Турки тоже приняли меры по уплотнению своих границ – на практике.

Внутри её исламистского истеблишмента не ослабевает внутренняя война, в которой импульсивный премьер-министр Реджеп Тайип Эрдоган бросил свой жребий почти три года назад вместе с сирийской оппозицией. Его непримиримость по этому вопросу дорого обошлась Турции – вооружённые боевики укрылись за турецко-сирийской границей, в страну просочилось политическое насилие, популярность Турции во всех религиозных общинах арабского мира резко пошла вниз, действия самого Эрдогана по подавлению протестов охарактеризовали его как лицемера, а курдская «автономия» в Сирии подогревает амбиции курдов в соседней Турции.

Турки поймут императив безопасности, но решающий довод будет экономическим. Сирия требует большого объёма восстановительных работ, а у Ирака есть нефтяное богатство, которое можно будет тратить, когда вернётся мир.

Более того, предусмотренный проектом газопровод от Ирана до Средиземного моря полностью обойдёт Турцию – если та не будет сотрудничать.

Египет, скорее всего, займёт место в «Дуге безопасности» по той простой причине, что сейчас он сталкивается с теми же проблемами. Обременённый временным военным правительством долгами из нефтедолларов Саудовской Аравии и других стран-спонсоров Залива, Египет окажется полным банкротом, если религиозные боевики удержатся, что теперь и грозит произойти.

Во время народного восстания в Египте в начале 2011 года по Синаю прокатилась волна нападений на силы безопасности, которые вновь заметно участились, начиная с этого лета, когда к власти вернулся военный истеблишмент.

Сегодня на Синай извне стекаются боевики-небедуины, оснащённые современным оружием, взятым в конфликтах в Ливии и Судане. Во время короткого правления «Братьев-мусульман», которые поддерживали сирийских повстанцев, воевать в Сирии собирались тысячи египтян.

Очень похоже на то, что государство под управлением или влиянием светских военных кругов последует примеру Сирии и примет серьёзные меры в области безопасности, чтобы сломить хребет экстремистам.

Какими бы ни были политические предпочтения, нет особых сомнений в том, что бездействие в отношении салафитских боевиков приведёт при таком положении дел к дезинтеграции государств по всему Ближнему Востоку.

Самые угрожающие точки сегодня – это Сирия, а за ней Ирак, что связано с их центральным (политически и географически) положением в регионе, а также вероятностью того, что менее крупные и более слабые соседи будут ввергнуты в хаос.

Поэтому борьба с экстремизмом начнётся внутри «Дуги безопасности» и получит незамедлительную поддержку со стороны государств БРИКС и неприсоединившихся стран.

Запад может предпочесть играть ключевые роли из-за кулис, а не расстраивать своих региональных союзников – по крайней мере, какое-то время.

Но по мере обострения противостояния страны будут вынуждены «занять конкретную сторону» в этой переломной битве – и на Ближнем Востоке, и за его пределами.

Следует ожидать действий, продиктованных оппортунизмом – может наступить момент, когда желанным для кое-кого станет «пат». Однако экстремистов осмелятся поддержать немногие, так что можно предвидеть и некоторые серьёзные изменения в изложении событий относительно «хороших» и «плохих парней» на Ближнем Востоке.

Вот это теперь и есть настоящая война с терроризмом.

Но на этот раз она будет вестись из самого Ближнего Востока, получит всеобщую поддержку и изменит политический баланс сил в регионе на несколько поколений вперёд.

http://serfilatov.livejournal.com/1526655.html

[Desperado Хайский]

[Desperado Хайский]

Власти Ирака в понедельник, 6 января, потребовали от населения Эль-Фаллуджи самостоятельно изгнать из города боевиков террористической группировки «Исламское государство Ирака и Леванта», связанной с «Аль-Каидой». Если это не будет сделано, цитирует агентство dpa премьер-министра Ирака Нури аль-Малики, город превратиться в место «вооруженных столкновений».

При этом глава правительства не указал никакого конкретного срока, в течение которого боевики должны покинуть Эль-Фаллуджу, захваченную на прошлой неделе. Впрочем, как заявил агентству Reuters, высокопоставленный иракский военный, власти не намерены ждать долго: «Речь может идти о нескольких днях. Потому что чем больше времени пройдет, тем сильнее станут экстремисты». В то же время, как пояснил журналистам помощник премьер-министра, аль-Малики хотел бы разрешить кризис в Эль-Фаллудже путем переговоров. Незадолго до объявления ультиматума правительственные войска отошли от восточной границы города.

Ранее свою помощь Багдаду в борьбе против «Аль-Каиды» предложил Иран. «Если власти Ирака об этом попросят, мы можем предоставить консультационную помощь и оружие», — заявил заместитель главы иранского генерального штаба в интервью правительственному информационному агентству Irna. По словам высокопоставленного военного, Ирак не нуждается в том, чтобы Иран посылал в соседнюю страну свои войска. Пока Багдад не обращался к Тегерану с предложением провести совместную военную операцию против «Аль-Каиды».

Комментарий «Хвилі»: Данная ситуация является демонстрацией того, что ситуация в Ираке постепенно перерастает в гражданскую войну, где регионы населенные суннитами (центр и запад Ирака) начинают открыто выступать против шиитского правительства аль-Малики. Шииты составляют большинство населения Ирака и сосредоточены в южных и восточных частях страны. Ирак, как единое государство, де-факто уже не существует, потому что курды, живущие на севере страны, фактически ведут самостоятельную политику и только номинально подчиняются Багдаду. Правительство Ирака контролируют шииты, ориентирующиеся на Иран. Сунниты, которые доминировали в органах власти во время правления Хуссейна были вытеснены и дискриминируются, что привело к многочисленным конфликтам и жертвам.

Источник: Немецкая волна

[Desperado Хайский]

В последнее время в СМИ вновь активно зазвучала тема превращения Ближнего Востока в зону, свободную от оружия массового уничтожения. Судя по всему, это связано с тем, что в Сирии активно идет процесс ликвидации химического оружия, а «шестерка» международных посредников вышла на договоренности с Ираном о замораживании ядерной программы последнего в обмен на приостановку финансово-экономических санкций. При этом Египет упорно отказывается присоединиться к международной Конвенции о запрещении химического оружия, а Израиль не менее упорно уклоняется от подписания ДНЯО и признании наличия у него ядерного оружия. Налицо двойные стандарты: кому-то можно, а кому-то нельзя.

Казалось бы, а что здесь удивительного? Ведь еще в ноябре 2012 года пресс-секретарь госдепартамента США В.Нуланд заявила, что международная конференция, посвященная созданию на Ближнем Востоке зоны, свободной от оружия массового уничтожения, в 2012 году не состоится. По ее словам, Соединенные Штаты, будучи наряду с Россией, Великобританией и генеральным секретарем ООН — коспонсором планируемой конференции, «с сожалением объявляют о том, что созвать ее невозможно в связи с нынешними условиями на Ближнем Востоке», а также на фоне продолжающегося «невыполнения Ираном своих международных обязательств в сфере нераспространения». Кроме того, отмена форума связана с тем, что региональные участники «не достигли согласия по приемлемым условиям организации» встречи.» С точки зрения США, продолжала она, между странами Ближнего Востока остаются «глубокие концептуальные расхождения, касающиеся подходов к региональной безопасности и договоренностям в области контроля над вооружениями». При этом, указала В.Нуланд, США настаивают на том, чтобы конференция работала «исключительно на основе консенсуса среди сторон в регионе». США «в полной мере поддерживают цель превращения Ближнего Востока в свободный от оружия массового уничтожения район, не отказываются от взятых на себя в связи с этим обязательств,»- добавила она.

А 2 сентября 2013 года мининдел РФ С.В.Лавров фактически подтвердил сохранение тупика в этом вопросе и в 2013 году. По его словам, дата созыва международной конференции по созданию свободной от оружия массового уничтожения зоны на Ближнем Востоке не согласована из-за позиции США. Одна из проблем, которая грозит стать очень-очень серьезной — проблема созыва, вернее, неспособности обеспечить созыв конференции по созданию зоны, свободной от оружия массового уничтожения на Ближнем Востоке», — процитировали его слова интернет-СМИ. Решение о том, что «не позднее 2012 года» будет созвана данная конференция, было принято в 2010 году, напомнил Лавров. «По причине позиции США учредители не смогли даже объявить дату созыва этой конференции», — заявил глава МИД РФ. Он добавил, что «конференция должна была состояться в прошлом году», а теперь мы добиваемся того, чтобы как можно скорее ее провести, так как «через полтора года грядет новый обзор Договора по нераспространению ядерного оружия».

Казалось бы все ясно – США не хотят этой конференции, так как придется ставить вопрос о ядерном оружии Израиля, а еще и Иран приглашать, ядерная программа которого носит мирный характер и который не преминет выступить с нападками на израильтян и Вашингтон за их нежелание ставить вопрос о присоединении Тель-Авива к ДНЯО. Здесь ничего нового нет.

Но тут совсем неожиданно в самом конце года ряд СМИ стал публиковать информацию, в которой сообщается о том, что будто бы и Россия радикально поменяла свой подход к этому вопросу. В частности, с таким утверждением выступила израильская газета «Маарив», сообщив, что якобы президент РФ В.Путин пообещал израильскому премьеру Б.Натаньяху не торопиться с созывом международной конференции по превращению Ближнего Востока в зону, свободную от ОМУ. При этом издание даже указало на наличие некой стенограммы записи беседы лидеров России и Израиля по этому вопросу. Однако это не может соответствовать действительности, т.к. подобных обещаний российский президент Б.Нетаньяху не давал и именно Москва активно продвигает вопрос созыва такой конференции с 2010 года. Целью же подобной публикации газеты «Маарив» явно является намерение испортить отношения Москвы с арабами и Ираном.

Так как же обстоят дела на самом деле? Чтобы понять суть вопроса и оценить перспективы превращения Ближнего Востока в зону, свободную от ОМУ, нужно сделать краткий исторический экскурс в прошлое. Впервые с инициативой превратить Ближний Восток в зону мира, где не будет ядерного и ракетного оружия, выступил в 1958 году Советский Союз. Повторил это предложение в 1974 году не кто иной как Иран – после очередной арабо-израильской войны 1973 года. Затем Египет и ряд других арабских государств поддержали эту инициативу. В результате этих шагов Генеральная Ассамблея ООН 9 декабря 1974 года приняла Резолюцию 3263 «Учреждение зоны, свободной от ядерного оружия (ЗСЯО), на Ближнем Востоке». С тех пор Генеральная ассамблея ООН приняла несколько резолюций, высказывающихся в пользу этой идеи, правда без особого успеха, главным образом из-за оппозиции со стороны Израиля и Соединенных Штатов.

В апреле 1990 года президент Египта Хосни Мубарак пошел дальше и предложил создать на Ближнем Востоке зону, свободную от всех типов ОМУ. Однако на пути создания такой зоны продолжали стоять серьезные препятствия. Ядерный потенциал Израиля и его отказ присоединиться к Договору о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) вместе с продолжавшейся стратегической и политической напряженностью в регионе заблокировали продвижение к этой цели. Обострение внимания на проблемах ОМУ на Ближнем Востоке возросло вслед за раскрытием тайной программы создания ядерного оружия в Ираке после войны в Персидском заливе 1991 года. Вскоре после окончания этого конфликта Совет Безопасности ООН принял резолюцию № 687, которая делает упор на денуклеаризации Ближнего Востока с целью содействовать региональной безопасности. На Мадридской (1991) мирной конференции, которая усадила Израиль, палестинцев и многие другие страны Ближнего Востока за один стол, участники согласились предпринять многосторонние усилия с целью регионального контроля за вооружениями и безопасностью. Они основали рабочую группу по Контролю за вооружениями и региональной безопасностью на Ближнем Востоке. Однако вследствие расхождений по вопросу о зоне, свободной от ОМУ, между Израилем и Египтом эта группа не проводила официальных встреч с сентября 1995 года.

На обзорной конференции ДНЯО в 1995 году участники выразили поддержку идее создания ЗСЯО на Ближнем Востоке. Резолюция по Ближнему Востоку, принятая на Конференции по рассмотрению действия и продлению ДНЯО 1995 года, призвала все государства в регионе вступить в Договор и поставить все свои ядерные объекты под гарантии МАГАТЭ (хотя Израиль прямо не был упомянут при принятии этой резолюции). В ней также содержится призыв ко всем государствам региона работать с целью создания зоны, свободной от ядерного оружия на Ближнем Востоке, так же, как и от других видов оружия массового уничтожения, и призвала все государства — члены ДНЯО, в особенности государства, обладающие ядерным оружием (ЯОГ), поддержать эту цель. Тем не менее, с момента принятия данной резолюции практический прогресс на этом пути достигнут не был.

На Обзорной конференции ДНЯО, проходившей 3-31 мая 2010 года в Нью-Йорке, вопрос о создании зоны, свободной от ядерного оружия (ЗСЯО) на Ближнем Востоке, приобрел важнейшее значение, и его обсуждение нашло отражение в итоговом документе этой встречи. По сути, большинство участников Обзорной конференции из числа арабских стран пошли на компромисс при составлении проекта Заключительного документа, ограничившись упоминанием в тексте документа крайней необходимости созыва в 2012 году Конференции по рассмотрению практического прогресса в деле установления зоны, свободной от оружия массового уничтожения (ОМУ) на Ближнем Востоке. Тогда же по инициативе России было принято решение о подготовке специальной конференции для выработки параметров и условий создания зоны, свободной от ОМУ, на Ближнем Востоке. Этим решением предусмотрено назначение специального координатора, который будет готовить данное мероприятие. Однако до сих пор координатор так и не назначен. В общем, «воз и ныне там».

Судя по всему, реализация этой идеи крайне маловероятна до того момента, как будет завершен процесс мирного урегулирования на Ближнем Востоке. Споры между Израилем и его соседями являются наиболее значительным препятствием на пути создания такой зоны. С одной стороны, понятно, что Израиль не откажется от своего потенциала ядерного сдерживания до тех пор, пока не почувствует, что его национальной безопасности ничто не угрожает. С другой стороны, арабские соседи Израиля и Иран утверждают, что существование ядерной программы у Израиля угрожает их безопасности. И на все это наложились события «цветных революций» на Ближнем Востоке в 2011-13 г.г. В этих условиях совершенно очевидно, что Тель-Авив не пойдет на ядерное разоружение перед лицом откровенной угрозы остаться лицом к лицу с агрессивными исламистами, которые рвутся к власти в арабском мире и призывают к ликвидации еврейского государства.

Вместе с тем, накапливание в регионе ядерного оружия и его модернизация Израилем (имеет ядерные арсеналы тактического назначения собственного производства: по оценкам, располагает приблизительно 300 ядерными боезарядами), а также Турцией (имеет до 70 ядерных авиабомб тактического назначения американского производства, контролируемых Соединенными Штатами) явно требует превращения ближневосточного региона в безъядерную зону.

Скорейшее же превращение столь конфликтного региона в зону, одновременно свободную от ядерного, химического и иных видов оружия массового уничтожения, во многом укрепило бы региональную безопасность. Однако, учитывая, как развивается ситуация в Сирии, Египте и в Ираке, а также вокруг Ирана, оснований для оптимизма пока слишком мало.

Петр Львов, доктор политических наук, специально для Интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».

[Desperado Хайский]

«Шиитская дуга» - новая реальность Ближнего Востока?

Владимир Алексеев,

Специально для Iran.ru

08 января 2014

Нынешнее противостояние суннитов и шиитов во многом было спровоцировано реализацией американской концепции создания «Большого Ближнего Востока» или, иными словами, демократизацией региона Ближнего Востока и Северной Африки (РБВСА) путем замены в арабском мире одряхлевших и коррумпированных режимов светского или полусветского плана на демократию западного типа. Ведущая роль при проведении «революций» в арабском мире отводилась Саудовской Аравии, как самой богатой стране региона, где у власти вообще находятся ваххабиты и салафиты, которых даже к суннитам можно отнести весьма условно. Правда, при этом в Вашингтоне не просчитали до конца – а что делать с консервативными арабскими монархиями Персидского залива, где вообще и не пахло демократией. Не было ясности и в том, как произвести перемены и при этом не сломать и без того хрупкий баланс между двумя основными течениями ислама – суннизмом и шиизмом.

США в свойственной им манере ковбоев начали процесс «демократизации» сразу и решительно, в 2003 году вторгнувшись и оккупировав наиболее уязвимую с точки зрения суннитско-шиитского противостояния страну – Ирак. И тут же произошел сбой. Ведь суннитский режим Саддама Хусейна всегда ориентировался на западную систему ценностей, тогда как иракские шииты, составляющие почти 2/3 населения государства, были самой угнетенной частью иракского общества и традиционно ориентировались либо на Иран, либо на идеи марксизма и коммунизма, за которыми в свое время стоял СССР. И уже через три года после американских «демократических» экспериментов в Ираке вспыхнула полномасштабная война, с которой Вашингтон так и не смог справиться. Унизив суннитов и выкинув их из властных структур и армии, американцы собственными руками привели к вершине власти шиитские организации и группировки, причем откровенно проиранской ориентации. И это было вполне понятно – свою роль сыграла не столько глупость американских стратегов, сколько естественный демографический фактор. При относительно свободных выборах побеждает тот, за кем стоит большинство. То есть шииты. И США вынуждены были в 2011 году покинуть страну, которая к этому времени уже находилась в орбите влияния Тегерана.

Но этой ошибки было мало, и тогда Вашингтон, подталкиваемый ваххабитскими правителями Саудовской Аравии и Катара, которые опасались резкого усиления Исламской Республики Иран (ИРИ) при формирующемся союзе с Ираком в зоне Персидского залива, начал нагнетать напряженность вокруг Ирана, в том числе используя как предлог тезис о его ядерной программе. Чуть позже пришла «арабская весна» с крушением режимов в Египте, Тунисе и Ливии и начавшейся гражданской войной в Сирии, которая постепенно приняла очертания противостояния суннитских боевиков и террористов всех мастей против алавитского режима Башара Асада, поддерживаемого Ираном, иракскими шиитами и Хизбаллой. И вот здесь все вдруг заговорили о грандиозном плане Тегерана создать «шиитскую дугу» или «шиитский полумесяц», то есть союз государств с преобладающим или же многочисленным шиитским населением против суннитско-ваххабитского альянса, опирающегося на США и Запад. Так ли это? И что лежит в основе таких теорий? Для того, чтобы ответить на эти вопросы, надо вернуться на 10 лет назад.

Термин «шиитский полумесяц» впервые в 2004 году употребил иорданский король Абдалла Второй, причем в отношении Ирака. А в 2006 году бывший президент Египта Хосни Мубарак произнес историческую фразу: «Шииты на всем Ближнем Востоке более верны Ирану, чем своим странам». В том же году советник короля Саудовской Аравии по вопросам безопасности заявил, что религиозный долг Саудовской Аравии заключается в том, чтобы вторгнуться в Ирак из-за угрожающей ситуации в этой стране. Арабские СМИ при финансовых вливаниях стран ССАГПЗ во многом поддержали это заявление, делая зачастую совершенно нереалистичные репортажи об усилении шиитов в Ираке. Они раструбили о «шиитской волне» и «шиитской опасности», о некоем «шиитском возрождении». Эти явно преувеличенные страхи и заявления, в основном, касались изменения политической обстановки в Ираке и его плавного перехода под шиитский контроль после американской агрессии. Впервые в истории арабская страна оказалась под властью шиитов. Смена режима в Ираке стала причиной резких перемен как в самой стране, так и в регионе в целом. Она вызвала межконфессиональные трения и создала взрывоопасную обстановку для всего региона. Но ведь при этом забывалось главное – чьи действия привели к этому? А ответ лежит на поверхности – действия, а точнее военная агрессия Соединенных Штатов Америки! Тогда причем здесь Иран? Он же в Ирак не вторгался, как и не совершал агрессии против своих других арабских соседей.

И еще один важный фактор. Термин «шиитский полумесяц» вызвал самые бурные дискуссии еще и потому, что с его помощью сейчас пытаются во многом объяснить изменение регионального баланса сил и растущую роль Ирана как наиболее перспективной и супер мощной региональной державы. «Шиитский полумесяц» от западных границ Афганистана до побережья Средиземного моря в Ливане и Сирии, благодаря своему выгодному географическому положению и способности сплотить верующих мусульман-шиитов, объединенных религиозными и политическими взглядами, похоже, что стал новой реальностью Ближнего Востока. Но из этого не стоит выстраивать концепцию, объясняющую непомерные стратегические амбиции Ирана расширить свое влияние на весь арабский и исламский мир. Другое дело – неоспорим тот факт, что «арабская весна» объективно послужила больше всего интересам Ирана, создав благоприятные условия для появления «шиитского полумесяца», который вполне может стать инструментом укрепления иранского влияния на Ближнем и Среднем Востоке и в зоне Персидского залива. Парадоксально, но ведь не Иран же стоял за «арабской весной», а все те же аравийские монархии и их западные союзники, прежде всего США. Как говорится, «за что боролись, на то и напоролись». Союз Ирана, Ирака, Сирии и Ливана – это новая геополитическая реальность с ведущей ролью Ирана, с которой придется считаться и США, и Саудовской Аравии, и Турции, и Израилю. А также Египту, который еще не скоро преодолеет последствия целой череды переворотов и экономического хаоса.

Конечно, было бы глупо отрицать тот факт, что сейчас Иран использует «арабскую весну» для усиления своего влияния на шиитские регионы Ближнего Востока. Так делают все крупные страны во всех регионах. Это – «реал-политик». Иран как основное шиитское государство и так является основным центром «шиитского полумесяца» и признанным центром религиозного притяжения для шиитов. Несмотря на значительные различия между шиитскими общинами разных стран, шиизм продвигается, как идеология и как критерий идентичности, который объединяет шиитов всего региона и исламского мира в целом. Тем более что многие из них долгое время страдали от авторитарных суннитских режимов даже в странах, где они были большинством, например в Ираке. Кроме того, шииты в арабском мире зачастую склонны идентифицировать себя прежде всего как шииты, а уже потом как арабы. В то время как арабы-сунниты ставят выше свою арабскую идентичность.

В любом случае «шиитский полумесяц», хоть он еще и не стал юридически оформленным военно-политическим союзом или альянсом, но уже принимается в расчет региональными игроками. Не зря, видимо, Саудовская Аравия так отчаянно пытается не допустить прекращения конфликта в Сирии, подливает масло в огонь суннитско-шиитского вооруженного противостояния в Ираке, стремится любым способом сорвать нормализацию отношений Ирана с Западом. В Эр-Рияде смертельно боятся только одного - усиления роли Ирана в мире. С усилением роли Ирана существенно повышается роль шиитов в регионе в целом, а это, в свою очередь, неминуемо приводит к новой реальности на Ближнем Востоке. А новая реальность такова, что в ней уже не будет места для Саудовской Аравии в нынешнем ее виде, и Вашингтон, кстати, не сможет ей помочь ни при каких обстоятельствах. Королевству, созданному искусственно 80 лет назад, грозит неминуемый распад как минимум на три-четыре анклава, причем первой может объявить о своей независимости ее Восточная провинция, населенная в основном шиитами и где на сегодня добывается 90% всей нефти КСА. Новая реальность такова, что следом Бахрейн станет вторым арабским государством, где власть тут же перейдет к шиитам. А дальше самым серьезным образом встанет вопрос о сохранении монархического строя в Кувейте, Катаре и ОАЭ. Вот почему Саудовская Аравия сейчас из кожи вон лезет, чтобы ни при каких обстоятельствах не допустить разрешения иранского кризиса, делает все возможное и невозможное, чтобы воспрепятствовать ирано-американскому и ирано-европейскому сближению. Но как бы там ни было похоже на то, что мир очень быстро и неумолимо идет к новым реальностям на Ближнем Востоке.

Несмотря на свою полную обреченность и отсутствие исторической перспективы, Саудовская Аравия, в принципе, все еще способна затопить регион большой кровью. Она может посодействовать, чтобы нынешняя гражданская война в Ираке переросла в более масштабную версию ирано-иракской войны 1980-88 гг., когда воевать будут уже не две страны, а два лагеря, разделенных по конфессиональному признаку. И тогда «шиитским полумесяцем», а точнее «шиитской луной» можно будет назвать весь регион проживания шиитов, включая Восточную провинцию Саудовской Аравии, Бахрейн, часть Кувейта, целые районы Катара и ОАЭ, в которых Иран, если захочет, сможет мобилизовать «братьев по вере» для своих политических целей. Пока что он этого не делает, стремясь действовать исключительно дипломатическими и политическими средствами. Но агрессивность ваххабитского королевства и ряда других стран вполне может подтолкнуть его к пересмотру своего подхода к этому вопросу.

***************

По всей видимости, «шиитская дуга» - это новый тренд, новая реальность на Ближнем Востоке. И в этой ситуации для России очень важно быстро и правильно оценить этот новый фактор в регионе и должным образом отреагировать на него. Судя по всему, особые партнерские отношения с «тройкой» шиитской дуги обеспечат интересы России на Ближнем Востоке и в Персидском заливе намного эффективнее, чем поиск новых форм взаимодействия с государствами типа Египта, которым сейчас нужны от Москвы лишь кредиты и иная помощь. Ставить на них большого смысла нет, так как, по своей сути, они как были, так и останутся прозападными, либо же к власти в них придут «Братья-мусульмане» или другие исламистские группировки. Также были бы тщетными попытки хоть что-то получить в финансово-экономическом плане и от стран ССАГПЗ. Аравийские монархии, особенно ваххабитские Саудовская Аравия и Катар, по своей идеологии глубоко враждебны России, а их коррумпированная элита напрямую завязана на США и Запад в целом. Более того, они тяготеют к поддержке радикальных исламистских течений на территории РФ, вплоть до оказания прямой помощи ваххабитско-салафитским группировкам и террористам всех мастей. Тогда как база для установления более тесного партнерства с шиитским полумесяцем уже имеется в виде давних дружественных отношений во всех сферах с каждым государством из «тройки» Сирия, Ирак и Иран. И сделав ставку на этот альянс, Россия имеет все шансы вернуться в регион, потрепанный «арабскими революциями», с новыми, более солидными позициями.

Iran.ru

[Desperado Хайский]

Предложение Саудовской Аравии трансформировать ССАГПЗ из экономического союза в узкий военный блок, сделанное на саммите Совета в Кувейте 11 декабря 2013 года, не стало чем-то новым для внешней политики ваххабитского королевства. За два года до этого, на таком же саммите ССАГПЗ в Эр-Рияде король Абдалла выступил с идеей превращения Совета, куда входят шесть монархий Аравии, в военно-политический блок, причем с включением в него еще двух арабских стран с монархическим строем – Иордании и Марокко. Но если в 2011 году целью КСА было объединение консервативных стран арабского мира в союз, который бы предотвратил распространение на них «арабской весны» и «цветных революций», то сейчас Эр-Рияд своей инициативой преследует совсем иную задачу - объединить военный потенциал всех участников ССАГПЗ против Ирана.

И это происходит в условиях, когда США и Запад в целом пересматривают отношение как к Тегерану, так и к своей ближневосточной политике в целом. Ведь курс Вашингтона на «демократизацию» арабского мира в рамках реализации американской концепции региона Ближнего Востока и Северной Африки (РБВСА) за 10 лет дал противоположный результат – вместо создания в арабских странах демократического строя на волне массовых выступлений и гражданских войн к власти в них пришли радикальные исламисты, ориентированные на установление норм шариата и проведение политики, ущемляющей права человека и дискриминирующей положение национальных и религиозных меньшинств, будь это христиане или мусульмане-шииты. И лишь в ходе войны в Сирии Запад наконец-то понял, что вместо «либералов» и «демократов» он получит головорезов-людоедов и террористов, которые затем хлынут защищать своих «братьев» по вере в Европе, где мусульманские общины быстро растут в своей численности.

Закат Саудовской Аравии

Испугавшись того, что нормализация ирано-американских отношений и укрепление власти правительства шиитского большинства в Ираке приведут к утрате статуса главного стратегического союзника США в регионе Персидского залива, саудовское руководство начало лихорадочно думать о том, как защитить давно изживший себя ваххабитский строй от ветра демократических перемен в условиях, когда уже нет уверенности в том, что при любом развитии ситуации можно будет опереться на американские штыки. После того, как на примере Сирии Вашингтон и европейские столицы убедились в том, какие силы могут установить тотальный контроль над регионом и сколько крови для этого придется еще пролить, чистоплюи из США и ЕС стали «отползать» от экстремистов, террористов и просто бандитов всех мастей и национальностей, которые так щедро финансируются Саудовской Аравией, Катаром и некоторыми другими странами ССАГПЗ. Эти террористы и бандиты всех мастей на протяжении трёх последних лет делают всё для свержения республиканского светского режима Башара Асада в Сирии, до этого успев превратить Египет в зону перманентного гражданского конфликта между «Братьями-мусульманами» и союзом антиисламистских сил, опирающимся на военную хунту, разрушив Ливию как единое государство, которое развалилось на анклавы влияния по племенному признаку, и поставив Йемен на грань распада на Север и Юг с мощным усилением там присутствия Аль-Каиды.

Понятно, что в нынешней ситуации правители Саудовской Аравии думают прежде всего о собственном выживании, а не обеспокоены проблемой стабильности и безопасности в регионе Персидского залива. Иначе они пошли бы иным путем, а не дорогой изоляции в узком военном блоке, куда пропуск действует только для схожих с саудовским режимом стран с консервативным монархическим строем. Иначе Эр-Рияд обеспокоился бы вопросом создания системы региональной безопасности для всех государств Персидского залива, то есть не только участников ССАГПЗ, но и Ирана и Ирака. И пример позитивного функционирования подобной системы для целого региона уже есть – в лице ОБСЕ, основы которой были заложены почти 40 лет назад на совещании по безопасности и сотрудничеству в Европе в Хельсинки в 1975, собравшем руководителей стран с разным политическим устройством и разной идеологией.

Иран за Ближний Восток без ядерного оружия

Сейчас саудовцы либо по незнанию, либо намеренно игнорируют (да не только они) тот факт, что уже 40 лет назад была предпринята попытка уменьшить накал напряженности на Ближнем Востоке в целом путем его превращения в зону, свободную от ядерного оружия. И с таким предложением в 1974 году впервые выступил не кто иной как Иран – после очередной арабо-израильской войны 1973 года. Затем Египет и ряд других арабских государств поддержали эту инициативу. В результате этих шагов Генеральная Ассамблея ООН 9 декабря 1974 года приняла Резолюцию 3263 «Учреждение зоны, свободной от ядерного оружия (ЗСЯО), на Ближнем Востоке». (Кстати, очень показательно, что Израиль самым грубым и циничным образом нарушил резолюцию 3263 ГА ООН, т.к. он не только не избавился от своего ядерного оружия, но и стал максимально наращивать свой ядерный арсенал с помощью США, Великобритании и ряд европейских стран). В апреле 1990 года президент Египта Хосни Мубарак пошел дальше и предложил создать на Ближнем Востоке зону, свободную от всех типов ОМУ. Однако на пути создания такой зоны продолжали стоять серьезные препятствия. Тот же ядерный потенциал Израиля и его отказ присоединиться к Договору о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) вместе с продолжавшейся стратегической и политической напряженностью в регионе заблокировали продвижение к этой цели.

Были и менее глобальные по географическому охвату инициативы, касающиеся непосредственно безопасности Персидского залива. Так, в марте 1981 года Москва выступала с предложением создания системы коллективной безопасности в зоне Персидского залива, представляющего собою своего рода «невралгический центр» современного мира, выдвинув предложение заключить международное соглашение, призванное снять в этом районе военную угрозу и совместными усилиями гарантировать суверенные права заливных государств и безопасность морских коммуникаций. Это предложение, правда, не могло быть реализовано в условиях продолжавшегося вооружённого конфликта между Ираком и Ираном и развёртывавшейся «танкерной войны», и его внесение было скорее всего рассчитано на пропагандистский эффект.

Оккупация Ираком Кувейта в августе 1990 г. придала новое измерение проблеме безопасности в Персидском заливе. Она наглядно продемонстрировала неспособность его государств противостоять более сильным региональным державам, а также несостоятельность их попыток создать коллективную самооборону. Отсюда вытекал вывод о важности для них опоры на доказавшую свою эффективность внешнюю поддержку, то есть США. Однако тут неизбежно вставал вопрос о том, каким образом – на двусторонней или многосторонней основе – целесообразно выстраивать ориентированную на помощь извне систему безопасности.

Первую попытку сформировать новую систему предприняли Каир и Дамаск: сразу же после окончания войны с Ираком и освобождения Кувейта в марте 1991 г. была принята Дамасская декларация, в которой заявлялось, что страны ССАГПЗ рассматривают присутствие египетских и сирийских войск в качестве сердцевины субрегиональной безопасности. Этими благими пожеланиями все и ограничилось. Ни Египет, ни Сирия не располагали возможностями постоянно держать крупные контингенты в районе Персидского залива, и к тому же против их военного присутствия там выступили США.

Российская концепция безопасности в зоне Персидского залива

Многочисленные конфликты вокруг Ирака вплоть до американской оккупации этой страны в 2003 году не давали возможности серьезно говорить о превращении Персидского залива в зону мира и стабильности. А тут еще возникла раздутая на Западе проблема с ядерной программой Ирана. В этих условиях Россия в 2007 году выступила с ещё одной инициативой. Она представляла собою детально проработанный документ, учитывающий подходы к этой проблеме всех стран Персидского залива и внерегиональных держав и предполагающий выход на решение проблемы на основе баланса интересов сторон. Ее основополагающими принципами должны стать урегулирование конфликтных ситуаций политико-дипломатическими методами, проведение миротворческих операций только в соответствии с резолюциями Совета Безопасности ООН, участие всех заинтересованных сторон в принятии и выполнении решений, приверженность всех государств международно-правовым документам, регулирующим отношения в зоне Залива, урегулирование проблемы иранской ядерной программы и иракского кризиса как первого этапа продвижения к созданию системы безопасности, поэтапное осуществление мер доверия, понимание, что сформирование заливной системы является частью задачи обеспечения безопасности на Ближнем Востоке.

Предполагается, что все страны Персидского залива и внерегиональные государства подтвердят свои международно-правовые обязательства, в т.ч. отказ от применения силы и угрозы силой, будут придерживаться транспарентности в военной области, заключат договоры о контроле над вооружениями, в контексте задач по укреплению режима нераспространения на Ближнем Востоке предпримут шаги к превращению региона в зону, свободную от ядерного оружия, подпишут соглашения о борьбе с терроризмом, незаконной торговлей оружием, наркотрафиком, организованной преступностью. Все это должно будет сформировать условия для создания специальной структуры по безопасности и сотрудничеству в зоне Персидского залива под эгидой ООН. Выдвинутая Россией концепция была благоприятно воспринята в государствах Персидского залива. Но США стали всячески ей противодействовать, чтобы сохранить свое военное доминирование в регионе, основанное на прямом военном присутствии (база ВВС в Катаре, база ВМС на Бахрейне и 5-й флот в водах Персидского залива, базы сухопутных войск в Кувейте и т.д.) и продолжать накачивать Саудовскую Аравию и другие страны ССАГПЗ своим оружием по многомиллиардным контрактам.

Конечно, это не означает, что усилия по продвижению российских предложений должны быть свернуты. Тем более что американские войска ушли из Ирака, а ситуация вокруг иранской ядерной программы, пусть медленно, но имеет тенденцию к нормализации. Сейчас важно не дать этой инициативе заглохнуть, продолжая поддерживать ее «на плаву». Но делать это должны в первую очередь сами страны этого региона. Здесь хотелось бы привести слова из интервью главы МИД России С.В.Лаврова газете «Аль-Хайят», высказанные еще в августе 2008 года: «Российская концепция предусматривает поэтапное продвижение к цели, начиная с решения наиболее острых проблем, таких как иракский кризис и иранская ядерная программа. В то же время нужно поступательно вести дело к комплексному оздоровлению положения в субрегионе путем выработки мер доверия, гарантий безопасности и достижения договоренностей о борьбе с транснациональным терроризмом и другими вызовами. Продвижению вперед на этих направлениях способствовал бы созыв международной конференции по безопасности в зоне Персидского залива с самым широким кругом участников. Кроме того, налаживание широкого взаимодействия по безопасности в районе Персидского залива оказало бы позитивное влияние на ситуацию на всем Ближнем Востоке. Помимо прочего создание системы безопасности в субрегионе способствовало бы прочной стабилизации мирового рынка энергоносителей».

Вот и возникает вопрос – а зачем огород городить, если российская концепция обеспечивает интересы всех региональных стран Персидского залива, включая Саудовскую Аравию? Ответ может быть только один – Эр-Рияду не хочется быть равным среди равных в этом районе из-за непомерных амбиций ваххабитского королевства. Да и присутствует огромная ревность к Ирану и Ираку, которые объективно являются более мощными и развитыми во всех отношениях странами, к тому же с республиканским строем и шиитским большинством. Вот и разжигают саудовские правители вражду в зоне Персидского залива, выдвигая идеи военного альянса с ограниченным участием в нем по признаку «поменьше демократии правящих режимов и побольше дискриминации по религиозному признаку». Только вот устроит ли это других стран ССАГПЗ, которые не хотят стать заложниками твердолобой саудовской политики? Скорее нет, т.к. им для выживания нужна не конфронтация, а стабильность и мир в регионе.

Iran.ru

[Ман]

[Desperado Хайский]

После недавней серии терактов в Поволжье трудно не вспомнить появившиеся некоторое время назад слухи о предложении, которое сделал Владимиру Путину глава разведки Саудовской Аравии принц Бандар Бин Султан. В случае если Россия сдаст Башара Асада, принц якобы гарантировал ей выгодное сотрудничество в нефтяной сфере и спокойную олимпиаду. Первая часть предложения подразумевала альянс России и ОПЕК, вторая — команду «фу!» боевикам в России, способным создать угрозу играм в Сочи.

Россия: ваххабитское террористическое подполье

По слухам, Путин остался равнодушен к словам Бандара, и тогда раздосадованный принц заявил, что «избежать военной опции не удастся». Трудно сказать, насколько соответствовали действительности эти слухи, однако дыма без огня не бывает. Да и почему, собственно, нет? О том, что Саудовская Аравия поддерживает по всему миру радикалов, известно давно. Понятно также, что если раньше джихадисты были лишь одним из инструментов влияния, то в последнее время на них делается по-настоящему серьезная ставка.

Речь идет о неприкрытом противостоянии Саудовского королевства с двумя его злейшими врагами. С шиитским Ираном — главным конкурентом в борьбе за влияние в регионе Персидского Залива. И со светской Сирией, режиму которой близка идеология панарабизма — одинаково, кстати, враждебная как для саудовских ваххабитов, так и для их западных покровителей, стремящихся к тому, чтобы на Ближнем Востоке возникло максимально большее количество псевдогосударств.

При этом Сирия и Иран являются союзниками, и дела у них в последнее время идут не так уж плохо. Сирия вот уже три года противостоит сильнейшему внешнему давлению и вылазкам вооруженной оппозиции, щедро финансируемой Эр-Риядом. И противостоит успешно — судя по тому, что сирийская армия по-прежнему сохраняет единство, а спецслужбы — эффективность. Что же касается Ирана, то прогресс на переговорах с Соединенными Штатами даёт основания предполагать, что конец международной изоляции Тегерана не за горами. А для Саудовской Аравии это без преувеличения можно назвать катастрофой.

Саудовцам нужно переломить ситуацию во что бы то ни стало, а если понадобится, то и сыграть ва-банк. Именно поэтому слухи о предложении, якобы сделанном принцем Бандаром Владимиру Путину, не кажутся такими уж неправдоподобными. Позиция России — фактически единственное препятствие на пути международного военного вмешательства в сирийский конфликт. Как заставить Москву стать сговорчивей? Правильно: купить или напугать. Первое — не удалось, значит, остается второе. Причём второй сценарий выглядит особенно соблазнительно — если учесть, что террористическая инфраструктура в России существует достаточно давно.

Сейчас уже редко кто вспоминает о тренировочных лагерях, устроенных иностранными инструкторами на Северном Кавказе в период между двумя чеченскими войнами. Только в одной Чечне таких лагерей насчитывалось три. Помимо религиозных дисциплин там основательно изучали стрелковое оружие, картографию, радио и минно-взрывное дело и даже основы оперативной работы. Продолжительность курса — 3 месяца, количество курсантов на каждом потоке — от 50 до 150 человек. Таким образом, если учесть, что учебные лагеря существовали, как минимум, три года, получается, что через них прошли не менее 5 тысяч человек. Далеко не все они погибли, большинство спокойно живут среди нас, а некоторые ждут своего часа.

Курсанты учебных центров рассказывали, что преподаватели были в основном арабы. А отбывающий ныне пожизненный срок террорист Заур Акавов на одном из первых допросов (его задержали в 2002 году) заявил: «Дагестан опутан спецслужбами арабских государств». Что это за государства, Акавов не уточнил, но можно предположить, что финансовыми ресурсами они должны обладать немалыми. Например, есть информация, что еще в конце 1990-х за каждого вновь завербованного ваххабита вербовщики получали по 3 тысячи долларов. Понятно, что платить такие деньги странам типа Йемена или Туниса не из чего, да и незачем. Другое дело — нефтяные монархии Залива, для которых Россия всегда была конкурентом. А уж теперь, с появлением сирийского фактора, стала настоящим врагом.

Так что угрозы принца (если таковые имели место) — это не пустые слова. Спецслужбы Саудовской Аравии и Катара действительно имеют в России неплохие возможности — об этом говорит хотя бы щедрая финансовая помощь, которая шла раньше почти исключительно на Северный Кавказ, а в последнее время особенно активно — в регион Поволжья.

К сожалению, продолжение следует. Если говорить о террористической угрозе в контексте предстоящей Олимпиады, то ситуацию осложняет тот простой факт, что даже самых эффективных мер безопасности будет недостаточно — если они будут предприняты только в городе Сочи и его окрестностях. Достаточно устроить теракт хоть в тысяче километров от черноморского побережья, но во время олимпийских игр — и цель будет достигнута: Россия полностью дискредитирована. Следовательно, сегодня перед спецслужбами стоит сложнейшая задача. Хватило бы только сил.

Ливан: на пороге гражданской войны

Другой регион планеты, где аукнулись трудности Саудовского королевства — это Левант или Восточное Средиземноморье. Точнее — Ливан. Взрыв заминированного авто в южной части Бейрута, который произошёл 2 января, — только одно звено в серии терактов, направленных против ливанской группировки «Хизбалла». Южный Бейрут — территория «Хизбаллы», и удары по нему — это попытка оттянуть самые боеспособные силы организации от Сирии, в которой ливанские боевики успешно воюют на стороне правительственных войск.

Еще одна цель — спровоцировать поддерживающий «Хизбаллу» Иран на резкие действия, которые привели бы к приостановке (а ещё лучше — к полному прекращению) переговорного процесса между Тегераном и Вашингтоном. В любом случае, спонсируемая извне активность джихадисттов-суннитов — кратчайший путь к новой гражданской войне в Ливане. Что также устроило бы заказчика: война в чужой стране, но с участием подконтрольных сил — это возможность влиять на ситуацию. Как в этой, так и в других странах.

Последним эпизодом саудовско-иранского противостояния на ливанской территории стала загадочная смерть в военном госпитале Бейрута некоего Маджида аль Маджида, гражданина Саудовской Аравии и эмира близкой к «Аль-Каиде» джихадистской группировки «Бригады Абдуллы Аззама», ответственной за недавние взрывы иранского посольства и другие теракты в Ливане, Ираке и Сирии. 1 января ливанская военная разведка задержала Маджида в долине Бекаа вблизи сирийской границы, а 7 января было объявлено, что эмир скончался в военном госпитале от почечной недостаточности. Известно при этом, что Саудовская Аравия настойчиво добивалась его экстрадиции, а иранская сторона так же настойчиво желала предварительно допросить Маджида, поскольку не без основания полагала, что он может сообщить много чего интересного. Смерть аль-Маджида в Тегеране истолковали как результат операции саудовских спецслужб. Эмир мог наговорить лишнего, и потому его было решено зачистить.

«Бригады Абдуллы Аззама» — признанная во всем мире террористическая организация, а аль-Маджид входил в список наиболее разыскиваемых террористов. Он также числился в розыске и у себя на родине. Между тем, с первых же упоминаний о группировке (Ирак, 2004 год) ходят упорные разговоры о том, что «Бригады» активно используют в своих целях некие силы в Саудовской Аравии.

http://www.odnako.org/blogs/show_35758/

[Desperado Хайский]

2013 год для Саудовской Аравии выглядил весьма неоднозначным. Бесконечную войну в Сирии нельзя назвать разочарованием для Королевства — как раз для арабов такой способ ведения войн на изматывание противника более характерен, чем европейский блиц-криг. Для араба даже проигранная война не повод для беспокойства, волшебная формула «Иншалла!» с успехом отвечает на все вопросы. В конце концов сама Саудовская Аравия возникла с третьей попытки, ей спешить некуда.

У Королевства по большому счету существует лишь две ключевые проблемы — модернизация и безопасность. С остальными оно вполне успешно справляется, а где не справляется само, там работают его бесконечные деньги.

Модернизацию тормозит идеология, позволившая произвести сборку крупнейшего аравийского государства, а потому являющаяся базовой основой его существования. Ваххабизм, будучи крайне ортодоксальным и фундаментальным учением, предельно негативно относится ко всем новшествам в любой сфере жизни. Заидеологизированная теократия, каковой является до сих пор Саудовская Аравия, управляется и секулярной, и религиозной властями. Хотя король является одновременно светским и духовным лидером Королевства, власть потомков Мохаммеда Абд Аль Ваххаба семейства Аш Шейх чрезвычайно велика.

Еще основатель нынешней версии Саудовской Аравии первый король Абдель Азиз аль Сауд вступил в конфликт с истово верущими фанатиками-ихванами, бывшими его ударной силой. Не без труда победив их, прагматичный Абдель Азиз стал смещать баланс между религиозной и секулярной властью в пользу последней. Этот процесс продолжается постоянно в течение всего времени существования государства династии аль Саудов, но и по сей день идеологические ограничения существенно тормозят модернизацию страны.

Практически все сферы жизни пронизаны вниманием и заботой муфтиев-ваххабитов, от недопущения выдачи водительских прав женщинам до весьма серьезной отрасли, как образование. Не желая идти на конфликт, светская власть организовала обучение своей молодежи за рубежом. Жизнь заставляет, и нужны специалисты не только в точном цитировании Священного писания. Однако и здесь возникает проблема — проучившись в Европе-Америке, саудовские молодые люди приобретают помимо багажа знаний и неприемлемые для ортодоксального правоверного привычки. Несут их в страну и приобщают к ним других. Хочешь-не хочешь, но скрепя зубы, приходится открывать и свои собственные университеты. Борьба за умы ведется постоянно, и буквально недавно король Абдалла назначил нового министра образования, перед которым поставлена задача качественно изменить подходы ко всей системе обучения и найти приемлемый баланс между необходимыми стране знаниями и благочестием.

Проблемами образования вопросы модернизации не исчерпываются, однако они являются хорошим маркером, по которому можно судить об успехах модернизационных процессов в Саудовской Аравии. Страна и без того находится в тяжелейших климатических условиях, которые создают трудности для строительства современной экономики, а руководство страны должно закладывать основы нормальной жизни и в постнефтяную эру. Поэтому создание современной успешной отличной от нефтяной промышленности для династии — это вопрос её выживания в будущем.

В 2013 году была решена незначительная для нас, но весьма важная задача переноса выходных с четверга-пятницы на пятницу-субботу. Казалось бы мелочь, но тем самым Саудовская Аравия синхронизировала свою рабочую неделю с экономическими партнерами и избавилась от огромных убытков, связанных с несовпадением рабочего времени. Борьба с религиозными лидерами велась чуть ли не десятилетия за такую мелочь, и стоила невероятных денежных потерь для страны. И таких мелких и незначительных на первый взгляд проблем перед Королевством хоть пруд пруди.

Тем не менее, это всё перспектива. Текущая экономическая ситуация в Саудовской Аравии практически целиком зависит от нефти. Королевство с выгодой для себя использовало санкции, наложенные США и Европой на Иран, практически полностью заместив его квоты своей нефтью. Для саудовских масштабов это, конечно, была мелочь, но приятная. Приятная вдвойне, так как создавала проблемы главному противнику в регионе.

Сейчас женевские соглашения распечатали иранские планы, и на последнем заседании ОПЕК иранский министр нефти если не взорвал ситуацию, то заставил ее серьёзно напрячься заявлением о том, что его страна доведет в перспективе добычу нефти до 4 млн баррелей в сутки, даже если это приведет к падению цены до 20 долларов. Все понимают, что это во многом блеф, однако есть нюанс. Иранская стратегия торговли нефтью традиционно тяготеет к максимизации объёмов торговли, в то время как саудовская — к максимизации маржи. Баланс между этими стратегиями и находится на заседаниях ОПЕК.

Иран и Ирак уже озвучили свои планы довести суммарные мощности по добыче нефти до умопомрачительных 12 млн баррелей в сутки к 2020 году. Большую часть этих баррелей анонсирует Ирак, и его планы выглядят не слишком реалистичными, однако к 2020 году в силах Ирана и Ирака довести добычу до цифры в 7-8 млн баррелей в сутки, причем Иран может решить свою часть задачи в ближайшую пятилетку. В рамках иранской стратегии такая ситуация будет выглядеть вполне приемлемой, в рамках саудовской — катастрофой. По сути, произойдет передел всех соглашений по квотам внутри ОПЕК, и для этого у Саудовской Аравии должны быть мощные позиции, чтобы отбить совместный натиск противников-шиитов.

И вот с позициями в 2013 году у Саудовской Аравии стало хуже. Гораздо хуже.

Будучи главным союзником США в арабском мире, Саудовская Аравия выстраивала свою политику безопасности, исходя из «зонтика», которым её прикрывали Соединённые Штаты от любых неожиданностей. Позиция США вполне понятна — будучи крупнейшим импортером нефти, приходится защищать свои интересы на всем протяжении маршрута её доставки.

Интересы США продиктовали еще в 2005 году тогдашнему президенту Бушу поставить задачу снижения зависимости страны от импорта нефти. Задача выполняется — если в 2005 году импорт энергоресурсов обеспечивал 60% потребления, то в 2010 — 45%, а в 2013 — уже около 40%.

В 2011 году США превратились в нетто-экспортера нефтепродуктов. В 2014 году по прогнозам США обойдут Россию по экспорту нефти и отдадут Китаю первое место по импорту.

В таких условиях продолжение стратегии США на прикрытие Саудовской Аравии от «неожиданностей» становится неэффективным, затратным и избыточным. Нормализация отношений с Ираном для США может принести дополнительное снижение издержек по контролю за регионом, что рачительные американцы, умеющие считать свои деньги, и сделали.

Естественно, что прорыв в отношениях с Ираном для США в этом году был обусловлен не только одним этим меркантильным фактором. Столь непростой политико-экономический вопрос был завязан на необходимость переориентирования внимания США на Азиатско-Тихоокеанский регион, и неудачную политику Обамы, связанную со ставкой на умеренный политический ислам, и необходимость сократить зависимость от произраильского и просаудовского лобби в коридорах власти в Вашингтоне.

Немаловажное место в стратегии США занимает и Россия — допуская Россию на освобождающийся от них регион Ближнего Востока, Соединенные Штаты получают целый веер возможностей. Во-первых, сотрудничество США и России в регионе подразумевает взаимные уступки. Свою уступку Штаты сделали — они позволили России войти в регион без их противодействия. Теперь российская дипломатия должна думать над ответом.

Во-вторых, вводя Россию в Ближний Восток, США отвлекают ее ресурсы, силы и возможности на этот весьма разрегулированный регион мира, в котором еще долго будут продолжаться отзвуки катастрофических процессов 2011-2013 годов. Кроме того, создается новый баланс, в котором будут пытаться найти свое место сразу четыре крупных игрока — Россия, Израиль, Иран и Саудовская Аравия. Вторым эшелоном идут Катар и Турция. Все вместе это создает прекрасную возможность для Соединенных Штатов рулить процессами издалека, играя на неизбежных противоречиях.

Ситуация в Саудовской Аравии осложняется нерешённым вопросом престолонаследия. Ещё при короле Фатхе был несколько изменен завет основателя Королевства, по которому престол могли занимать наиболее благочестивые сыновья Абдель Азиза. Теперь в число претендентов включены и дети его детей, но проблема пока далека от разрешения. Мощные кланы внутри династии ведут свою борьбу, и пока нет признаков, что кто-либо обладает подавляющим преимуществом.

Первое поколение правителей Саудовской Аравии банально заканчивается. Среди претендентов на престол из здравствующих сыновей Абдель Азиза осталось практически только двое — нынешний кронпринц Салман и второй вице-премьер (формально третье лицо в государстве) Мукрин. Однако Салман не слишком дееспособен, а Мукрин — сын иностранки. В Саудовской Аравии наступает момент, который проходил СССР после смерти Андропова — пока кланы не договорились, на первую роль был посажен почти ничего не понимающий от болезней и возраста К.У.Черненко. Ничем хорошим для нас всё равно не закончилось, и никому неизвестно, как смогут решить эту же проблему саудиты.

Можно сказать, что на сегодня в саудовской элите есть две крупные группировки, при этом они обладают разными взглядами на дальнейшее развитие страны, включая и ее внешнеполитическое позиционирование. Другие кланы и группы тяготеют в разной степени к этим двум.

Группировка, фронтменом которой выступает руководитель саудовских спецслужб и личный друг семейства Бушей принц Бандар, исходит из весьма жестких установок на конфронтацию с Ираном. При этом «Бандар и его команда» отдают себе отчёт в уязвимости Королевства по его окраинам. Сборка Саудовской Аравии чисто географически произошла в виде объединения четырех разнородных областей полуострова — Неджда в центре Аравии, Хиджаза на побережье Красного моря с его священными городами Меккой и Мединой, Асира на границе с Йеменом и Эль-Хасы — сегодняшней Восточной провинции, главной нефтяной «житницы» Королевства. Кроме того, есть и северные области Саудовской Аравии со своей специфической историей в жизни династии. Между всеми этими историческими областями страны есть свои линии разлома, скрепляемые только жесткой конструкцией власти. Нестабильность власти немедленно включит процессы распада страны по этим линиям.

Поэтому группировка принца Бандара, министра внутренних дел Мохаммеда бен Наифа, министра иностранных дел Сауда Аль Фейсала, других влиятельных принцев видит выход в переносе противостояния с Ираном за пределы Саудовской Аравии. Эта группировка и является спонсором войны в Сирии, активно выступает за создание суннитского государства через расчленение Сирии и Ирака — с целью ведения борьбы за лидерство в регионе на его территории. Последствия этой политики видны уже сейчас — радикализация исламизма, возникновение масс вооруженных джихадистов, распространение теории и практики джихада на сопредельные территории и страны.

Другая группировка в саудовской элите, которую возглавляет король Абдалла, его сын Митаб и как минимум часть клана Аль-Джилюви (родственники, но не прямые потомки Абдель Азиза аль Сауда), выступает за иной подход в борьбе с Ираном. Этот подход выражен в идее короля Абдаллы в виде создания военно-политического, а в перспективе и экономического «Арабского ЕС» из шести аравийских монархий. Пока идея военного союза воспринята всеми шестью государствами полуострова, но вот против полного объединения с созданием наднациональных органов управления выступает, причем вполне категорично, Оман. Интересы султана Кабуса, управляющего страной специфического направления ислама ибадизма лежат вне тотального подчинения такой наднациональной структуре. Естественно, не только теологические разногласия лежат в основе отказа Омана — есть и вполне материальные проблемы внутренней специфики, но так или иначе, идея короля Абдаллы разделяется большинством монархий Залива, понимающих, что им теперь предстоит обеспечивать свою безопасность во многом самостоятельно.

2013 год для стран Аравийского полуострова можно считать переломным. Они еще не пришли к окончательному выбору пути развития в новых условиях после Женевской конференции по урегулированию ядерной проблемы Ирана. Слишком мало времени прошло. Но уже сейчас очевидно, что 2014 год станет ключевым для них, так как времени для определения и выработки политики противодействия новым угрозам остаётся всё меньше.

http://itar-tass.com/opinions/1951

[Desperado Хайский]

В то время как международная общественность подводила итоги проделанного за 2013 год, прилагая дополнительные усилия по снижению риска вооруженного конфликта на Ближнем Востоке (в особенности, в Сирии, а также путем урегулирования иранской ядерной программы), глава Елисейского дворца решил поставить весьма своеобразную точку в своей политической деятельности в уходившем году.

Он не пошел по пути завершения года созидательными действиями, в частности, принятием мер по улучшению социальных условий жизни, которые жители Франции ждут еще с самых выборов этого президента — представителя социалистической, т.е. по определению: близкой к простому народу партии. И отношение населения страны к этому президенту наглядно демонстрирует проведенный в конце декабря 2013 г. сайтом BFM-TV-RMC опрос общественного мнения во Франции, показавший, что только 2% доверяет Олланду, в то время как 98% ответило своим полным недоверием (отсюда стоит ли удивляться, что при декларируемых Оландом «демократических принципах» в его политике, результаты этого опроса оказались под запретом цензоров Елисейского дворца).

Франсуа Олланд принял решение закончить 2013 год поездкой в Саудовскую Аравию, тем самым закрепив союз двух «отверженных» Вашингтоном (да и не только!) государств, явно не понявших причину и смысл произошедших в конце 2013 года изменений политических акцентов на Ближнем Востоке и не вписавшихся в новые реалии. Получению статуса «отверженных» не помогли Елисейскому дворцу и Эр-Рияду прошлая активная раболепная готовность первыми проложить штыками и химическими провокациями дорогу в Дамаск, а также массированная поддержка боевиков сирийской оппозиции, попустительство в насаждении ваххабитских идей не только в странах Востока, но и в той же Франции.

По мнению многих политологов, Олланд сегодня стал самым верным союзником Саудовской Аравии в ее попытках по укреплению так называемой «суннитской дуги» и в борьбе против шиитских Ирана и Сирии. И в этой «деятельности» Ливан и «Хизбалла» играют ключевую роль. В настоящее время обе страны объединяет целый ряд внешнеполитических целей. Прежде всего — это жесткая позиция двух государств по сирийскому вопросу и по отстранению от власти Башара Асада. Совпадают их взгляды и на иранскую ядерную проблему, в стремлении снизить влияние Ирана в регионе. Поддержка Елисейским дворцом Эр-Рияда в определенной степени также объясняться и всем известной щедростью членов королевской семьи КСА одаривающих (особенно через руководителя саудовских спецслужб — принца Бандара бин-Султана) иностранных политиков крупными денежными пожертвованиями и бриллиантами за их содействие в распространении саудовского ваххабизма. Именно это позволяет Эр-Рияду крутить как «хвосту собакой» не только Вашингтоном, но и Парижем.

Итак, 29 и 30 декабря Олланд для решения задач приведших его к власти военно-промышленных национальных кругов посещает с официальным визитом Саудовскую Аравию в сопровождении четырех ведущих своих министров и более чем 30 предпринимателей.

Главная цель этой поездки – закрепление двустороннего военно-стратегического сотрудничества, заключение контрактов по дополнительному вооружению суннитских сил соседнего Ливана, ведущих совместно с сирийской оппозицией кровопролитную войну против правительственных войск и официальных властей Сирии, развитие делового партнерства в области разведки.

Результатом поездки становится согласие Саудовской Аравии выделить 3 млрд долларов для покупки французского вооружения, предназначенного для ливанской армии. Примечательно, что эта финансовая «помощь» в два раза превышает общий военный бюджет Ливана, который как и Сирия в прошлом был французской колонией. Однако такая военная помощь Бейруту со стороны Эр-Рияда и Елисейского дворца, направленная прежде всего на борьбу с ливанской «Хизбаллой», не будет способствовать уменьшению региональной напряженности, да и авторитету этих «спонсоров» внутри Ливана и на Ближнем Востоке в целом. И дело не только в том, что «Хизболла» выступает на стороне общего врага Парижа и Эр-Рияда – президента Б.Асада. Эта сделка приведет к еще большей активизации межконфессиональной борьбы между суннитами и шиитами, к дополнительной милитаризации региона с французским оружием на саудовские деньги. Своим щедрым «подарком» ливанской армии Эр-Рияд надеется не только активно использовать ее против своего главного противника – «Хизбаллы», но и обеспечить еще большее свое влияние на ливанское общество и нынешнее правительство этой страны, распространение идей ваххабизма в Ливане, который еще не оправился от 15-летней гражданской войны. Ведь уже сегодня в суннитских районах Ливана – в крупнейших городах этого государства: в Триполи и Сайде, — исламистская риторика находится на подъеме и именно в этих городах Аль-Каида набирает сейчас последователей, пишет ливанская ежедневная газета Al-Akbar.

Однако, помимо этой сделки, руководители Франции и Саудовской Аравии обсудили и другие направления двустороннего военного сотрудничества, явно призванного не вершить мирные дела, а активно готовиться к региональной войне. Это, прежде всего, контракт на 4 млрд евро по модернизации французских ракет Crotale земля-воздух с участием французской фирмы Thales. Переговоры по этому вопросу были длительное время заблокированы из-за отсутствия согласия со стороны саудовской верхушки, однако именно этот визит в КСА стал новым толчком для такого сотрудничества, тем более что основные конкуренты французских промышленников в этом вопросе – США — в последнее время несколько охладели к саудитам.

Другим не менее важным пунктом состоявшихся обсуждений было сотрудничество разведывательных служб двух стран и обмен «взаимоинтересующей разведывательной информацией», продажа Эр-Рияду французского спутника-шпиона того же типа, что был продан Astrium и Thales Alenia Space в Объединенные Арабские Эмираты прошедшим летом. С его использованием Саудовская Аравия сможет в дальнейшем значительно улучшить «результативность» своих разведслужб и следить за деятельностью вооруженных сил противников в регионе. Французские кораблестроители и машиностроители (DCNS, Thales и MBDA) получили заказ на укрепление подводного флота королевства, модернизацию фрегатов саудовских ВМС, которые бы наравне с нефтедолларами КСА защищали и продвигали вахабистские ценности.

Франции достался также контракт на оснащение Национальной гвардии королевства, в активной стадии находятся переговоры по участию Парижа в саудовском проекте строительства 16 ядерных реакторов в ближайшие годы, в оснащении авиакомпании Saoudia пассажирскими лайнерами Airbus.

Как отметил в Эр-Рияде Олланд, саудовское королевство стало «ведущим партнером Франции на Ближнем Востоке» с торговым оборотом в 8 млрд евро в 2013 г., из которых 3 млрд — это французские экспортные поставки. Результаты же достигнутых в ходе этого визита договоренностей могут принести французским военно-промышленным кругам, по отдельным оценкам, порядка 250 млрд евро в течение ближайших 7-10 лет.

Однако, по мнению ряда иностранных экспертов, значительные поставки французского вооружения Ливану за счет средств саудовской королевской семьи являются прямым вмешательством Парижа и Эр-Рияда во внутренние дела этого государства, несмотря на публично декларируемое Олландом и его министром иностранных дел – Фабиусом «стремление Франции к региональной стабильности и безопасности». Действия же Саудовской Аравии направлены на дальнейшее разжигание огня конфликта в регионе, который уже охватил Ирак, Сирию, а теперь перебрасывается на Ливан.

Между тем, Дамаск считает, что если региональные и западные государства перестанут оказывать финансовую и военную помощь вооруженной оппозиции и террористическим группировкам, которые действуют на территории Сирии и приграничных государств, то насилие в регионе и, особенно, в этой стране прекратится, что создаст условия для успешного проведения международной конференции «Женева-2″, заявил посол Сирии в РФ Риад Хаддад.

Владимир Одинцов, политический обозреватель, специально для Интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».

[Desperado Хайский]

Чтобы лучше понять очередной провал новой антииранской инициативы Саудовской Аравии на последнем саммите ССАГПЗ в Кувейте 11 декабря с.г., где предложение Эр-Рияда о трансформации экономического союза в военный альянс было открыто и безоговорочно поддержано лишь Бахрейном, а другие члены Совета фактически уклонились от этого (создано лишь некое общее военное командование, причем без общих вооруженных сил), достаточно вернуться ровно на 2 года назад, когда король Абдалла озвучил проект создания 6-ю членами организации военно-политического союза в декабре 2011 года в выступлении саудовского монарха на саммите ССАГПЗ в Эр-Рияде якобы в качестве ответа на возраставшую «иранскую угрозу», как ее преподносили тогда правители КСА.

Саудовская Аравия роет себе могилуТогда эта инициатива была нацелена на то, чтобы прочнее привязать консервативные монархии к ваххабитской Саудовской Аравии, и под лозунгом конфронтации с Тегераном сохранить у власти суннитские режимы Аравии перед лицом «революционных» перемен в арабском мире. Борьба с Ираном выглядела в этом контексте как привлекательный предлог, тем более что в Вашингтоне в то время еще не созрели до понимания сути «арабской весны» и необходимости нормализации отношений с Тегераном. Внутренние проблемы реакционных по своей сути монархий можно было смело свалить на происки внешних врагов, которые якобы решили расшатать устои консервативных аравийских режимов, используя значительные шиитские населения в ряде арабских стран Персидского залива. Такая интерпретация обеспечивала Саудовскую Аравию как минимум двумя преимуществами: первое, позволяла без ограничений подготовить и экспортировать своих собственных суннито-ваххабитских джихадистов и террористов на «поля сражений» с шиитами в разные страны, прежде всего в Сирию и Ирак. Фактически, это означало выявлять на ранних стадиях своих джихадистов и потенциальных террористов-наемников и обеспечить их «работой» вдали от родины, в чужих странах. И, второе, данный способ обеспечения «занятости» собственных исламских радикалов существенно уменьшал давление на общую внутриполитическую ситуацию. Дальнейшее развитие обстановки в Сирии и Ирака лишь подтвердило это.

В пользу того, что создание военно-политического союза мыслилось, прежде всего, как путь к предотвращению смены династических монархий в государствах Персидского залива на выборные республиканские режимы, свидетельствовала и параллельно выдвинутая Саудовской Аравией инициатива расширить ССАГПЗ за счет двух других суннитских арабских монархий – в Иордании и Марокко. И это при том, в отличие от Хашимитского королевства, имеющего хотя бы общую границу с КСА, Марокко расположено за тысячи километров от Персидского залива. Но это не смущало Эр-Рияд, поскольку столь необычный маневр позволял создать коалицию арабских наследственных монархий, которая бы опиралась на предложенный Саудией военно-политический союз.

Намерения Эр-Рияда на практике реализовались еще в феврале 2011 года в ходе инициированной и возглавленной саудовцами операции «Щит полуострова», в ходе которой в Королевство Бахрейн был введен контингент сил ССАГПЗ, в основе которых была саудовская дивизия, усиленная бронетехникой. Под предлогом борьбы с внешним вмешательством со стороны Ирана тогда удалось «заморозить» разразившийся на острове под влиянием «арабской весны» кризис между сильно зависящей от КСА правящей суннитской фамилии Аль-Халифа и шиитским большинством, потребовавшим политических прав и перераспределения в свою пользу властных полномочий.

Саудовская Аравия роет себе могилу

После вооруженного подавления шиитских протестов в феврале 2011 года силами саудовского воинского контингента на острове наступил этап очень хрупкого видимого спокойствия, которое гарантируется саудовской оккупацией острова. Все произошедшее было квалифицированно как «заговор иностранного государства по свержению существующего режима». Понятно, что в данном случае это был «прозрачный намек» на Иран. Этот тезис уже задействовался руководством Бахрейна и ранее. Более того, в 2010 году именно под этим предлогом оппозиционные шиитские партии были фактически отстранены от участия в парламентских выборах. А ведь речь идет о 70% населения. Путь репрессий в данном случае, как показывает опыт в других странах, неэффективен и даже контрпродуктивен. Более того, «вариант жесткого прессинга» смог бы сработать исключительно в случае дальнейших постепенных послаблений шиитскому капиталу и умеренным политическим партиям. И сегодня власть суннитского королевского режима в Бахрейне обеспечивается исключительно опорой на военную силу Эр-Рияда. При этом арабские монархии Персидского залива, как впрочем и Запада, в упор не видят этой проблемы и игнорируют ее рассмотрение, оставляя тем самым взрывоопасный очаг, способный вспыхнуть в любой момент.

Вот только немного статистики в подтверждение этого. При том, что в настоящее время 70% населения Бахрейна составляют этнические арабы-шииты, в структурах власти они представлены совершенно несправедливо. Представительство шиитов в таких структурах власти, как королевский двор, королевская гвардия и армия близко к нулю. Из 29 министерских постов в правительстве Бахрейна шиитам принадлежит только 6. Из 29 заместителей министров шиитами являются только 3. Из 230 высоких постов в судебной власти, включающей в себя Высший судебный совет, Конституционный суд, суды, административные советы и т.д., шииты занимают только 28 мест и при этом среди них нет ни одного председателя суда, т.е. доля шиитов в судебной власти составляет около 12%. В законодательной власти среди 40 членов Консультативного совета (Меджлис аш-Шура) насчитывается 17 шиитов и среди 40 членов Палаты депутатов – 18 шиитов. Несправедливая избирательная система продолжает сохранять жесткую дискриминацию шиитского большинства населения королевства.

Бахрейнское суннитское руководство под влиянием своего «старшего брата» по Персидскому заливу предприняло шаги, которые лишь загнали ситуацию в тупик. Мало того, что в структурах власти шииты представлены крайне несправедливо, в добавок к этому в стране развернулась самая настоящая «охота на ведьм». Были уволены со своих должностей или потеряли работу более 3600 человек, в основном в государственных или полугосударственных компаниях. В частном секторе дела обстояли еще хуже. В Интернете появился «черный список» компаний и магазинов, которые принадлежат шиитам, с требованием их бойкота. Фискальные органы вынудили шиитов сворачивать свой бизнес. То есть проведен передел собственности. Кроме того, произошло серьезное ущемление религиозных прав шиитов. Разрушены или серьезно повреждены более 40 мечетей или объектов культа. А это еще больше разозлило шиитов, сделав примирение с ними мало вероятным. Понимая это, руководство Бахрейна пошло на совершенно беспрецедентный шаг, начав негласную кампанию натурализации суннитов из других стран Персидского залива с предоставлением им подданства страны. Понятно, что расчет сделан на будущие выборы, так как изменить серьезным образом демографический баланс в пользу суннитов представляется маловероятным.

Саудовская Аравия роет себе могилу

Одновременно сохраняется военная составляющая присутствия КСА в Бахрейне в рамках плана ССАГПЗ (принят в сентябре 2011 года) о наличии на постоянной основе военной базы в Бахрейне. Там постоянно должны базироваться около 1000 военнослужащих Совета, в основном саудовцев. Эта ситуация иллюстрирует лишь крайне близорукое видение перспектив, которое демонстрируют престарелые руководители Саудовской Аравии. Многие шиитские представители в Бахрейне убеждаются в необходимости продолжения дальнейшей борьбы, которая, как представляется, будет сочетать в себе мирные, а возможно и силовые методы протеста. Да у них и не остается другого выбора, благодаря «мудрости» саудовских стратегов. И в Эр-Рияде должны помнить, что прямо «под боком» Бахрейна, в находящейся на расстоянии 30 км через мелководье Персидского залива саудовской Восточной провинции, большинство населения также составляют шииты. А ведь именно в этой части КСА добывается почти вся нефть саудовского королевства. И местные шииты гневно отреагировали на вооруженное подавление волнений в Бахрейне, проведя многочисленные демонстрации протеста, в ходе которых несколько человек были убиты полицией и силами безопасности. И нет гарантии того, что когда-нибудь шииты Бахрейна и Восточной провинции не выступят против дискриминации со стороны суннитов и ваххабитов совместно со всеми вытекающими отсюда последствиями для саудовского и других аравийских режимов.

Поэтому и на этот раз другие члены ССАГПЗ не слишком радостно восприняли очередную идею Эр-Рияда о трансформации Совета из экономического объединения в военный блок. Им вовсе не хочется влезать ни во внутренние разборки между суннитами и шиитами в самой Саудии и в Бахрейне, ни тем более в опасные антииранские игры Эр-Рияда против Тегерана. Тем более что в отношении Ирана КСА сейчас действует в унисон с Израилем. А это означает, что арабским монархиям придется отказаться от еще теплящихся на поверхности принципах общеарабской солидарности по палестинской проблеме – единственной, которая после волны «революций» еще формально хоть как-то объединяет арабов. Если же и это «единство» прекратит свое существование, то тогда арабские республиканские режимы получат полное моральное право выступить против прогнивших монархий Аравии и заключить на этот счет сделку с любым потенциальным союзником, включая Иран. А ведь месть за то, что своим вмешательством Саудия, Катар и еще кое-кто из ССАГПЗ фактически посеяли смерть и разруху в таких арабских странах как Египет, Сирия, Ирак, Йемен и Ливия, может быть очень сильной. Большинство арабских государств и так недолюбливали чрезмерно богатые монархии Персидского залива, разжиревшие на доходах от нефти и газа, и не особенно делившихся с арабскими «братьями», многие из которых прозябали в нищете.

Саудовская Аравия роет себе могилу

Вот и пытается сейчас Саудия выстроить военный альянс. Ведь в Эр-Рияде замышляют его не только как антииранский, но и антииракский, поскольку мощный нефтяной Ирак с его большим населением и крупными вооруженными силами, 2/3 которого составляют шииты, тоже представляет угрозу безопасности саудовского королевства, уверены в Эр-Рияде. Вот и вбрасывают сейчас саудовские спецслужбы сотни миллионов долларов на разжигание выступлений суннитских радикальных организаций против шиитского правительства в Багдаде. Видимо понимают, что иракцы всегда будут помнить, как КСА долгие годы стремилось ослабить северного соседа, а по возможности – и расчленить его по этноконфессиональному признаку. И вряд ли иракцы это простят. А уж если Ирак и Иран объединятся на платформе противодействия агрессивному ваххабито-суннитскому наступлению на них, то уж тогда Саудовской Аравии точно не поздоровится. В Сирии же она уже фактически проиграла. Вот и ищут саудовские правители союзников среди схожих по политическому устройству монархий Аравии и даже готовы пойти на сделку с Израилем.

Только вряд ли из этого что-либо получится, тем более что США существенно меняют свое отношение к странам, которые делают ставку на исламских радикалов и даже террористов из Аль-Каиды и других экстремистских организаций. Последние дни в Ираке разворачивается ожесточенная война между суннитским террористическим подпольем, финансируемым саудовцами, и войсками центрального правительства. На подавление боевиков в 4-х суннитских провинциях западного и центрального Ирака брошены не только бронетехника, но и авиация. И хотя правительственные войска несут большие потери, вплоть до того, что на днях погиб даже близкий премьеру Нури аль-Малики генерал, командующий 7-й дивизией, уже уничтожены многие очаги террористических бандформирований.

*************

Сейчас основные сражения в суннито-шиитском противостоянии, разжигаемом ваххабитами Саудовской Аравии, переместились из Сирии в Ирак. Но там же все и должно закончиться, причем разгромом экстремистов и террористов, взращиваемых именно Эр-Риядом. Если только КСА вдруг не пойдет на самоубийство, спровоцировав совместную с Израилем агрессию против Ирана. В этом случае вся геополитическая карта региона будет перекроена, а сама Саудия распадется на несколько квази-государств или анклавов, равно как и в Бахрейне шииты возьмут власть в свои руки. Но хочется верить, что все-таки саудовские правители найдут в себе силы отказаться от авантюр.

Автор Владимир Алексеев

Первоисточник http://iran.ru/

[Desperado Хайский]

Официальный пресс-представитель боевого движения шиитских племен Хути Ансар Аллах, Али Бухаити предсказал "болезненную смерть” эмирату Катар.

Бухаити заявил, что народы Йемена и Египта не забудут и не простят вмешательство во внутренние дела и поддержку , оказанную Катаром Братьям–Мусульманам.

Бухаити сказал: "Катар разжигал смуту по всему миру, грубо вмешивался во внутренние дела многих государств, в первую очередь, Йемена. С начала Арабской Весны правители Катара действовали против интересов граждан собственной страны в преувеличенной надежде на то, что Братьям-Мусульманам удастся подчинить себе арабский мир”.

На протяжении трех лет в различных провинциях Йемена продолжаются стычки между Хути и Хизб Ислах (йеменские Братья-Мусульмане).

Бухаити предсказал, что Катар ожидает месть многих стран, которые пострадали от его интриг в ходе Арабской Весны: "Крах "Братьев” в Египте, разгром мятежа в Сирии, откат исламистов в Тунисе, ослабление салафитов в Йемене. Слишком многие сегодня хотят отомстить Катару, разрушившему их страны своими деньгами, поддержкой терроризма и экстремизма”.

Бухаити выступил на пресс-конференции посвященной подписанному в пятницу соглашению о о прекращении огня между Хути и слафитами. По условиям соглашения тысячи иностранных джихадистов, прибывших в страну для защиты салафитов, должны покинуть Йемен.

http://3mv.ru/publ/katar_ozhidaet_boleznennaja_smert/1-1-0-22084

[Desperado Хайский]

Судный день Королевства

После двух терактов в Волгограде прошло две недели, и боль от этой трагедии несколько приутихла. Возможно, сказались многочисленные январские праздники, которые, несмотря на трехдневный траур в Волгоградской области, все же оттенили гибель 34 человек в здании железнодорожного вокзала и в салоне троллейбуса.

Всё это время я думал над тем, что писать по этой теме. Единственное, в чем я был твердо убежден, - не превращать свой материал в «филиал» уголовного дела, который к сегодняшнему дню наверняка набрал уже пару-тройку томов. Не считаю нужным комментировать ход следствия, тем более что в российской прессе отнюдь не наблюдается фонтана информации о ходе расследования дерзких терактов.

Как и подавляющее большинство комментаторов, я решил сосредоточиться на политической стороне вопроса, причем конкретно на внешнеполитической. По большому счету, именно внешние следы терактов прочно утвердились в повестке дня экспертного и журналистского сообщества. Так, на портале «Кирилл и Мефодий» автор Александр Романов уже 31 декабря предположил, что вылазки террористов в Волгограде суть ответные действия Саудовской Аравии, которая, очевидно, так и не добилась от Путина «сдачи» Башара Асада.

Напомню события полугодовой давности. 31 июля 2013 года в Москву прилетел шеф саудовской разведки, один из самых могущественных людей Королевства принц Бандар бин Султан. Он сразу отправился на встречу к Владимиру Путину, и переговоры прошли, понятное дело, за закрытыми дверями. Эта беседа осталась бы малозаметной, если бы 8 августа западные издания не написали, что принц предложил хозяину Кремля весьма выгодную сделку. Саудовская Аравия, во-первых, гарантирует выгодную России ценовую политику в нефтяной сфере (некий стратегический альянс ОПЕК и РФ), во-вторых, обязуется не допустить невыгодных России трубопроводов, могущих, помимо прочего, подорвать позиции «Газпрома» в Европе; в-третьих, намеревается приобрести российских вооружений и боевой техники на 15 млрд. долларов.

Взамен, как писали арабские газеты, принц-разведчик просил Путина о «сущем пустяке» - прекратить оказывать поддержку Башару Асаду. Проще говоря, сдать Сирию на милость салафитам, ваххабитам и их западным покровителям. А чтобы Путину «быстрее думалось», Бандар якобы сказал ему, что «чеченское подполье на Северном Кавказе подчиняется Саудовской Аравии», и если только Россия захочет, они прекратят свои террористические вылазки. Надо полагать, этот «заход» был фатальной ошибкой принца, ибо, насколько известно из российской прессы и блогосферы, хозяин Кремля очень не любит, когда его шантажируют. Тем более так неприкрыто. Тем более таким болезненным вопросом, как неспокойный Северный Кавказ. Мне кажется, что главным мотивом отказа Путина был именно шантаж, а не только и не столько фатальность ошибки, которую бы он допустил, если бы сдал Асада джихадистам.

Словом, сделка не состоялась, но эта тема была подхвачена арабской прессой и, более того, получила логическое продолжение: 21 августа «внезапно» произошла химическая атака в пригороде Дамаска, в которой сирийская оппозиция, джихадисты и их покровители поспешили обвинить Асада. Ближний Восток оказался на грани страшной войны и отошел от ее края буквально в последние часы, когда, по свидетельству французской прессы, Франсуа Олланд уже собирался звонить Обаме и сообщать о полной готовности «Миражей» подняться в воздух и взять курс на Сирию. Благодаря усилиям России и при поддержке оказавшегося в ловушке собственной риторики Барака Обамы сирийский кризис был урегулирован и переведен в плоскость работы дипломатов и экспертов по химическому оружию.

Мир вздохнул с облегчением. Но не во всех странах обрадовались неожиданному успеху российской дипломатии. В Королевстве Саудовская Аравия заскрежетали зубами от негодования. Шутка ли: Россия отказалась от сделки, Асад избежал военного удара, да еще и ненавистный саудитам шиитский Иран вдруг начал медовый месяц с США! Десятилетиями строившаяся Эр-Риядом конфигурация региональной безопасности начала сыпаться, как замок на песке. За считанные месяцы саудиты из всесильных кукловодов Ближнего Востока превратились в париев. И даже десятки миллиардов нефтедолларов перестали помогать.

По общему убеждению российских и западных экспертов, Саудовская Аравия впала в прострацию, первым признаком которой стал неслыханный демарш в ООН, когда королевство отказалось от кресла временного члена Совета Безопасности. Мол, «ООН не справляется с региональными проблемами». «Так, как этого хочет Саудовская Аравия», - добавим мы к недосказанному. Однако саудиты вовсе не те, кто сдается без боя. Поскольку деньги и политическое влияние перестали давать результаты, королевство, как мне представляется, решило прибегнуть к последнему и самому жесткому аргументу: террору.

Назло американо-иранскому сближению и вопреки логике сирийского урегулирования Саудовская Аравия резко увеличила финансирование джихадистов в Сирии, «между делом», как утверждает региональная пресса, организовав подрыв посольства Ирана в Бейруте и заодно дав финансирование ливанской армии (на 3 млрд. долларов!), надеясь создать мощный фронт в тылу Дамаска. Однако в Эр-Рияде не забыли и об отказе Путина.

Турецкая газета «Yeni Mesaj» в декабре написала, что Бандар бин Султан снова посетил Москву и обсудил беспокоящий саудитов вопрос усиления Ирана. Разумеется, стороны обсудили и безопасность Сочинской Олимпиады, но поскольку летнее предложение Бандара было отвергнуто, а с тех пор Башар Асад только усилил позиции, есть основания полагать, что саудовский разведчик вновь попытался шантажировать Путина. И вновь получил отказ. И тогда случился двойной теракт. Не будем, однако, забывать, что первая вылазка смертников в Волгограде произошла еще 21 октября, когда во время движения был взорван рейсовый автобус. Уже тогда заговорили о внешнем происхождении теракта. Но поскольку Путин «не понял намека» и снова отказал саудитам, случилась более ужасающая трагедия в российском городе-герое.

Но мы рискуем не увидеть за деревьями леса, если не обратим внимания на другой важный тренд, касающийся Саудовской Аравии. В американской прессе пишут о том, что доклад специальной комиссии, расследовавшей теракты 11 сентября 2001 года, был подвергнут цензуре администрацией Джорджа Буша-младшего – в той части, которая указывала на причастность Саудовской Аравии. Так, в докладе говорится, что посольство КСА в Вашингтоне и генеральное консульство в Лос-Анджелесе были напрямую вовлечены в организацию нападения на США, причем это может рассматриваться не как террористическое нападение, а как акт войны. Обратите внимание на то, что главным координатором атак был назван… правильно, Бандар бин Султан, тогда работавший послом в США. Интересно, что он возглавлял дипмиссию саудитов беспрецедентно долго – с 1983 по 2005 годы. За это время Бандару удалось наладить отношения с республиканской администрацией, особенно с кланом Бушей – за это его даже прозвали «Бандар Буш».

Дальше – больше. 20 декабря 2013 года Апелляционный суд Нью-Йорка разрешил родственникам жертв теракта 11 сентября (sic!) подавать иски против саудовского правительства и саудовского же Фонда «High Commission». Суд постановил, что исключительные обстоятельства (гибель почти 3 тыс. человек) превышает национальный суверенитет, что дает право атаковать в инстанциях правительство Королевства. В частности, четыре саудовских принца, один саудовский банкир и ряд «благотворительных» организаций КСА обвиняются в финансировании операции «Аль-Каиды» и терактов 11 сентября.

Что это, если не начало открытого наступления на саудитов? Мы знаем много примеров, когда даже внутренние американские судебные инстанции принимали решения, которые выходили за пределы территории США – например, в деле санкций против Ирана или Сирии. Хорошо это или плохо – другой вопрос, но мы видим начало уже, в общем-то, привычного процесса обкладывания врага красными флажками.

И последний штрих: буквально вчера, 11 января, израильское русскоязычное информагентство Newsru – Israel со ссылкой на иранское агентство Fars написало о том, что некие источники в Федеральной службе безопасности России подтвердили причастность Саудовской Аравии к терактам в Волгограде. Конечно, к сообщению иранского агентства можно отнестись с известной долей скептицизма, ведь персы не упустят случая укусить заклятых друзей из Эр-Рияда. Однако эту новость повторило израильское агентство, которое, в свою очередь, не стало бы тиражировать измышления заклятых друзей из Тегерана. Сюда можно прибавить примерно такие же утечки в сирийскую и ливанскую прессу – и их тоже можно списать на желание насолить саудитам. Но ведь вышеуказанные сообщения в американской прессе уже не запишешь на счет иранских или сирийских интриганов!

Вряд ли можно представить, что эксперты и журналисты из России, США, Сирии, Ирана и Ливана независимо друг от друга написали о саудовском следе исключительно с целью опорочить нефтяное королевство. Вероятно, настал момент, когда подозрения и разговоры полушепотом превращаются в уверенные открытые заявления. Всё тайное становится явным. Я уверен, что в российском руководстве уже обладают достаточным объемом соответствующей информации. Но Москва пока не будет делать громких шагов и заявлений – надо обезопасить и спокойно провести Олимпиаду. Да и мир в целом пока выжидает. Саудовскому королю Абдалле в этом году исполняется 90 лет, и, судя по сообщениям прессы, он очень плох. По сути, только его смерть отделяет регион от начала Большого Передела, одним из результатов которого, вероятно, станет развал Королевства – при активном внешнем воздействии.

http://www.europalibera.org/content/blog/25227759.html