Бой в Цронке и смерть Гургена

[kaivaz]

Бой в Цронке и смерть Гургена (Багдасар Малян) (23-24 апреля 1898 года)

Рубена Тер-Минасян, «Воспоминания армянского революционера», том 3 «Тарон ашхарэ», глава 6, Ереван, издательство «Адана», 1990 год, стр. 173-176.

С наступлением весны Гурген с маленькой группой выдвинулся в районы для проведения организационной работы и проверок. В конце апреля он прибыл в Муш и, оставаясь несколько дней в городском районе Дзори Таг, занимался проверкой дел, счетов, оружия местного комитета, а после этого безопасно покинул город. Но один из огункцев, Мкртич Ерамян, которого считали приверженцем партии, узнав о том, что Гурген был в городе и что он должен отбыть в Дергеванк, а оттуда в Цронк, телеграфировал в Битлис, что Гурген несколько дней будет находиться в Цронке. Передавая эту информацию, Мкртич Ерамян выполнял роль тайного агента жандармерии.

Когда 23 апреля Гурген добрался до Цронка, в ту же самую ночь из Битлиса в сторону Цронка с вооруженным отрядом выдвинулся Алах Бек. Весь день 24 апреля Гурген, находясь в неведении, занимался организационными делами (подготавливал партию белого пороха для отправки в Сасун). Алах бек, достигнув близлежащих к Цронку деревень, известил власти Муша, чтобы Талиб бек со своими регулярными и нерегулярными воинскими отрядами присоединился к нему. О предательстве никто не знал кроме самого Алах бека, таким образом, никто не был в состоянии объяснить причину выдвижения войск из Битлиса и Муша. Гурген, не имея информации даже о передвижении войск, решил провести ночь 24 апреля в Цронке, в то время как носильщики готовились следующей ночью переправить партию белого пороха в Сасун. Для безопасности он объявил деревенским жителям, что покидает село, а сам тайно вернулся обратно и разместился в одном из сараев для сушки сена.

Ранним утром село было окружено прибывшими из Битлиса и Муша регулярными частями, жандармерией, курдскими и черкесскими чётниками. Жители Цронка, уверенные, что революционеров в их селе нет, под предводительством старшины Сло с хлебом и солью вышли к войскам и пригласили их зайти в село. Турки, взяв заложников, приступили к обыскам. Сельчане, не зная о том, что Гурген тайно прячется на сеновале, со спокойным сердцем показывали прибывшим каждый угол своей деревни. Уже наступил полдень, но ни малейшего следа фидаинов обнаружено не было. Начались увещевания, угрозы, избиения и ругательства, но безрезультатно.

В конце концов, жандармы поймали одного несчастного сельчанина и забили его почти до смерти. Не выдержав мучений, он признался, что видел как Гурген ушел в сторону сеновалов. Части немедленно окружили сеновалы и начали их обыскивать. Гурген был не один, а вместе со своей группой. Увидев, что сеновал окружен турецкими солдатами, он, тем не менее, не отдал приказ открыть по ним огонь. Он надеялся что враг, возможно, не знает об их местонахождении или не заметит их. Но жандармы уже знали их точное место и открыли огонь по тому сеновалу, на котором прятались фидаины. Гурген со своими солдатами ответный огонь не открывал, надеясь, что обстрел является игрой со стороны турок, чтобы выявить его местонахождение.

Турки вылили керосин на крышу сарая и подожгли его, требуя, чтобы Гурген сдался, если не желает стать жертвой пламени. Видя, что покинуть село без потерь уже не удастся, Гурген приказал своим солдатам выйти из укрытия и под открытым небом вступить в бой с противником. Затерянную в пламени дверь сарая первым открыл карабахец Парсадам, но после залпа с позиций, расположенных напротив входа, тут же упал в дверном проёме. Ахджанец Рубен и мушец Тигран последовали за ним и, используя тело Парсадама как защиту, открыли огонь по туркам и убили четверых. А выстрелом через перекрытие сарая удалось убить Талиба эфенди, который был проклятием всего Тарона. Он упал сверху на тело Парсадама.

Во время этой неразберихи Гурген, Мкро, Ншан, Вардан и Крпо, перепрыгивая через трупы, стреляли по стоящим на улице и на крышах домов солдатам и обратили их в бегство. Враг поддался панике, так как погибли подданные Алах беку Хасан бек и Талиб эфенди и прочие важные турки. Алах бек, видя, что фидаины прорывают путь к спасению и могут окончательно освободиться, приказал открыть им в след шквальный огонь. В этот момент пал Ншан, а вслед за ним Крпо и Вардан. Оставались Гурген и Мкро. Гурген услышал крик Вардана и повернул обратно ему на помощь, но тут же упал тяжело раненый. Враг решил, что он уже убит. Двое курдов поспешили к нему, чтобы взять его ружьё и одежду. Гурген, собрав остаток сил, из лежачего положения уложил обоих и скоро сам испустил дух. Последний фидаин, Мкро, отстреливаясь, пробивался вперед и вскоре полностью вырвался из зоны досягаемости военных и жандармов. Но спустя два часа, достигнув реки Меграгет в районе Мкрагома, он наткнулся на кавалерию противника, которая в боевой готовности поджидала его в засаде. У Мкро почти не оставалось патронов, а сам он был ранен. Присев на берегу реки, он выпустил последнюю пулю, разбил винтовку о камни и, выхватив кинжал, закричал проклятия в адрес врагов, ожидая, что их пули дадут ему последнее успокоение. Вступив с кинжалом в борьбу против своих противников, он упал замертво на берегу реки.

К вечеру всё успокоилось. Было убито 8 фидаинов, 13 солдат и жандармов, 10 курдов. Ещё больше было раненых. Только в части Алах бека было более 20-ти раненых. Таким образом, враг добился победы несоразмерно высокой ценой, в особенности, если принять в расчёт, что среди убитых были Хасан эфенди и Талиб эфенди. Последний, начиная с 90-х годов, был настоящим мучителем всего Тарона. Он организовывал вооруженные столкновения в Сасуне и погромы в Битлисе.

По приказу Алах бека разъярённые турки отрезали голову уже бездыханного Гургена, надели её на штык и отправились в сторону Муша, где местные мусульмане воем и причитаниями встречали трупы Талиба эфенди и других. Трупы фидаинов были переданы главе епархии, который, вместе с одним священником и несколькими носильщиками, тайно похоронил их на кладбище Кух Таха. Издали, из своих окон и сквозь щели в дверях, испуганные армяне, переполненными слезами глазами провожали гробы с фидаинами в последний путь.

На смерть Гургена (настоящее имя Багдасар Малян) были сложены армянские, турецкие и курдские песни. В последних двух песнях также оплакиваются Хасан эфенди и Талиб эфенди, которые вместе с Гургеном воспеваются как герои.

Перевод - Кайваз