Пахан и Я. (Гейдар / Ильхам)

[*Sashik*]

http://ru.youtube.com/watch?v=vvTs2Rb6m_w

Ильхам, танцует на свадьбе дочери

[Мегреци]

Она...

(19 августа 2005)

....

Согласно официальной биографии, Алиева Мехрибан Ариф гызы родилась в Баку, в 1982 году закончила с золотой медалью среднюю школу и поступила на лечебно-профилактический факультет Азербайджанского Государственного Медицинского Института имени Н. Нариманова. В 1988 году с отличием окончила 1-ый Московский Государственный Медицинский Институт имени М. Сеченова. С 1988 по 1992 годы работала в Московском Научно-исследовательском Институте глазных болезней под руководством академика Краснова.

С 1995 года занимает пост президента в созданном под её руководством благотворительном фонде "Друзья Культуры Азербайджана" и участвует в работе многочисленных общественных организаций страны. В 1996 году Мехрибан Алиевой был учрежден журнал "Азербайджан – Ирс", издающийся по сей день под её редакцией. В 2002 году была избрана президентом Федерации Гимнастики АР и благодаря ее организаторским способностям в Азербайджане были проведены Кубок Мира по художественной гимнастике в 2003 и 2004 годах, а также чемпионат мира в 2005 году.

В 2005 г. за общественную меценатскую и благотворительную деятельность, за весомый вклад в поддержку учреждений образования и культуры, в укрепление дружбы между народами России и Азербайджана Мехрибан была награждена орденом "Рубиновый крест" Международного благотворительного фонда "Меценаты столетия" России.

Естественно, что за рамками стерильной официальной биографии осталось очень многое. Тут нет места для трагических событий позднесоветского периода, когда М. Горбачев во многом при поддержке Гейдара Алиева утвердился у власти, а затем отправил его в политическое небытие. Тогда же откровенно по-хамски был уволен с преподавательской работы в МГИМО его сын и муж Мехрибан, нынешний президент Азербайджана. В официальной биографии нет места и для главной проблемы в жизни Мехрибан. И имя этой проблемы – Ильхам. Именно особенности личности Ильхама Алиева позволяют заключить, что выдвижение в депутаты парламента может стать для Мехрибан Алиевой первой ступенькой к президентскому креслу.

Ильхам Алиев получил хорошее образование в элитном МГИМО, однако он всегда был флегматичен и явно не склонен к активной политической деятельности. И проявляется это на каждом шагу: по сообщениям оппозиционной азербайджанской прессы, он просыпается очень поздно, появляется на рабочем месте не ранее полудня. В прошлом Гейдару Алиеву приходилось по утрам звонить сыну и буквально заставлять его идти на работу. И в настоящее время рабочий день азербайджанского президента продолжается не более пяти часов в сутки.

Часто Ильхам Алиев совершает не мотивированные поступки в угоду своим капризам. Однажды он приказал уволить начальника Главного управления ГАИ Баку Г. Ширинова только потому, что был раздражен тем, что машина главного бакинского гаишника в кортеже едет впереди президентского лимузина. Вместе с тем, уже давно известно, что И. Алиев подвержен влиянию своей жены. Именно по ее просьбе он восстановил Г. Ширинова в должности уже через несколько дней после собственного указа об его отставке. Многие аналитики давно отмечают, что супруга апатичного Ильхама выгодно от него отличается не только своей красотой, умом, энергией, эрудицией, вкусом, но еще и ярко выраженной амбициозностью.

После избрания Ильхама Алиева президентом Азербайджана влияние супруги президента на государственные дела постоянно возрастает. И во многом благодаря особенностям характера ее мужа, которого отец часто называл "нашим безалаберным Ильхамом". Нынешний президент Азербайджана столь тяготится официальными церемониями, что он может отменить заранее назначенные встречи с иностранными представителями и дипломатами только по собственной прихоти. И это служит постоянным источником дипломатических конфликтов. Широкую огласку получил инцидент, когда посол Швейцарии ждал назначенного приема несколько часов. В конце концов, по данным нещадно иронизировавших по поводу данного инцидента оппозиционных изданий, вышедший в приемную в изрядном подпитии Ильхам не только не принял его, но и "отправил восвояси" при помощи фразы: "А посол ты на ...".

Другой слабостью Ильхама Алиева является то, что он совершенно не заботится и не дорожит своими подчиненными. Чаще всего после происходящих по его собственной вине скандалов он обвиняет во всем своих сотрудников и увольняет их без всякого сожаления.

В отличие от государственных дел, Ильхам Алиев проявляет повышенный интерес к собственному семейному бизнесу. Он с завидной регулярностью принимает его руководителей (З. Мамедова, К. Гейдарова, Я. Джамалова, Г. Бабаева, Ф. Алиева, Р. Алиева, П. Пярвиза, А. Гезала и др.), которые составляют "ближний круг" президента. И. Алиев с большим вниманием выслушивает их ежедневные доклады о поступлениях, товарооборотах, денежных переводах и всех прочих тонкостях семейного бизнеса.

Можно сказать, что Ильхам Алиев явно тяготится своими президентскими функциями, он явно стремится "царствовать", но не "править". В отношении государственных дел И. Алиев не проявляет особой заинтересованности и считает президентские обязанности слишком обременительными. В настоящее время он фактически передал управление государственными делами старому аппаратчику и опытному в дворцовых интригах "серому кардиналу" – главе президентской администрации (и одновременно лидеру наиболее влиятельного в правящей верхушке нахичеванского клана) Рамизу Мехтиеву.

Ввиду пассивности азербайджанского президента в государственных делах Р. Мехтиев сосредоточил в своих руках практически всю исполнительную власть и превратился в ключевую фигуру в правящей элите. С его помощью Ильхам Алиев, видимо, рассчитывает без особых усилий со своей стороны оставаться у власти и своевременно избавляться от внутренних оппозиционеров в правящей элите. В том числе и от представителей старой "гейдаровской гвардии", которые известны своим скептическим отношением к нынешнему президенту, который сохраняет свою репутацию плейбоя (в азербайджанском варианте – "плей-бая").

Так что И. Алиева пока вполне устраивает роль Р. Мехтиева в качестве реального управделами Азербайджана: глава президентской администрации не только освобождает президента от тяготящих его повседневных государственных обязанностей, но и демонстративно не вмешивается в президентский быт. Предусмотрительный Р. Мехтиев не делает никаких попыток изменить привычный и приятный для Ильхама образ жизни (а это для Ильхама Алиева особенно важно).

О постоянном усилении позиций Р. Мехтиева свидетельствуют происходившие перестановки в азербайджанском руководстве. На пост министра связи был назначен человек из окружения главы президентской администрации, его сын Теймур Мехтиев был назначен замминистра по делам молодежи, спорта и туризма. Последнее говорит об особом расположении президента к главе своей администрации: даже во времена Гейдара Алиева министерство по делам молодежи, спорта и туризма являлось "монополией" исключительно самого Ильхама Алиева.

По данным оппозиционной печати, Ильхам Алиев всегда имел и продолжает сохранять настоящую страсть к азартным играм, дружеским застольям и кампаниям. О его проигрышах в казино ходят легенды. До сих пор даже во время своего рабочего дня Ильхам умудряется играть в любимые компьютерные игры. После окончания рабочего дня (обычно в пять часов вечера) он проводит время в кругу своих многолетний друзей, многие из которых ныне поставлены во главе семейного бизнеса (Н. Алиев, Дж. Аскеров, К. Гейдаров и др.). По вечерам окруженный своим ближним кругом Ильхам предается развлечениям и всевозможным прелестям жизни, причем весьма часто подобные кутежи заканчиваются лишь под утро.

Но даже в приятном для себя окружении Ильхам Алиев подвержен приступам раздражения и беспричинной ярости: он может побить или оскорбить своих друзей, которые зачастую играют роль шутов президента. Обычно ярость Ильхама Алиева непродолжительна, он быстро выпускает накопившееся раздражение и вновь возвращается к веселью. Эта особенность президента хорошо известна его ближнему кругу и практически не влияет на сложившиеся отношения.

Очевидно, что нынешний азербайджанский президент совершенно не способен к проведению радикальных реформ по переустройству и модернизации азербайджанского общества. Однако Ильхам Алиев может еще довольно долго оставаться у власти в том случае, если он будет устраивать основные правящие кланы внутри азербайджанской элиты и те зарубежные державы, которые имеют собственные интересы в Азербайджане. В противном случае может начаться очередная цветная революция или мирная смена власти, в результате которой у руля Азербайджана встанет новый капитан. Так что уже сейчас при выработке российского курса по отношению к Азербайджану необходимо делать особый упор на контакты с теми политиками в Баку, которые реально правят страной. А это глава президентской администрации Р. Мехтиев, министры силового блока, и, разумеется, супруга президента – умница и красавица Мехрибан. И в этой кампании шансы Мехрибан стать следующим азербайджанским президентом явно выглядят предпочтительнее.

Отсюда

[*Sashik*]

И это служит постоянным источником дипломатических конфликтов. Широкую огласку получил инцидент, когда посол Швейцарии ждал назначенного приема несколько часов. В конце концов, по данным нещадно иронизировавших по поводу данного инцидента оппозиционных изданий, вышедший в приемную в изрядном подпитии Ильхам не только не принял его, но и "отправил восвояси" при помощи фразы: "А посол ты на ...".

:lol: :lol: :lol: :lol: :up: :up: :up:

[Мегреци]

Завистники и недоброжелатели ...

Гейдар Алиев. Психологический портрет диктатора

Писать о диктаторах дело неблагодарное. Во-первых, потому что трудно сказать что-либо новое, ведь все диктаторы как один похожи друг на друга. Во-вторых, когда речь заходит о конкретном диктаторе, мало кто соглашается с этим, ведь кому приятно осознавать, что живешь под чьим-то диктатом. В-третьих, как долго и тщательно не изучать его, все равно невозможно создать полный образ. И все же рискнем и попытаемся написать психологический портрет диктатора нашей современности Гейдара Алиева.

Можно было бы начать с фразы: когда родился Гейдар Алиев, тогда умерла совесть. Причем умерла она не только в младенце, но и во всех тех, с кем впоследствии ему придется иметь дело. Но это было бы не справедливо. Диктаторами не рождаются. Диктаторами человека делает жизнь и общество. Поэтому все мы в ответе за рождение диктатора в Гейдаре Алиеве. Но об этом чуть позже. Правильнее было бы начать с тех комплексов, которые сделали из него то, кем (или чем) он стал.

ИЗ ГРЯЗИ В КНЯЗИ

В каждом человеке есть комплекс или несколько, которые определяют его дальнейшую жизнь. В этом отношении Фрейд был прав на все сто. Самым большим комплексом для Гейдара Алиева были родители. Он всю свою жизнь стыдился своего происхождения, стеснялся того, что его отец - был банщиком, да еще и не в Сандунах, а в забытом Аллахом месте. То, что это комплекс - никаких сомнений. Иначе он не стал бы переписывать свою биографию, меняя себе родину. Он бы и отца "сменил" бы, если бы это было возможно. Увы. Поэтому пришлось ограничиться тем, что он сменил только его профессию, сделав из банщика железнодорожника. О матери он вообще никогда не вспоминает и не упоминает. Эти замены повлекли за собой другие. Он изменил не только год рождения, но и часть биографии, особенно касающейся военных лет. Никто так и не знает, болел ли он туберкулезом и потому не воевал как все его сверстники, то ли был советским резидентом в Иране. Полнейшая путаница. Но уже одно это говорит о том, что человек, переписывающий свою биографию, делает это с целью что-то скрыть. Много кривотолков и слухов вызывает и вопрос национальности президента. Несмотря на то, что в графе "национальность" указывалась всегда одна - азербайджанец, тем не менее те, кому довелось знать семью Алиевых, утверждают, что его мать - армянка. Некоторые российские издания писали даже о его дальнем родстве с Зорием Балаяном. В Азербайджане поговаривают также и о том, что отец Гейдара Алиева был курдом. Все это можно было бы отнести к разряду обычных народных слухов и сплетен, если бы не реакция. Во-первых, ни один глава государства Азербайджана не был объектом для обсуждения его национальных корней у народа. Азербайджанцев интересовало только одно - место рождения, ведь ни для кого не секрет, что местничество всегда играло особую роль в нашем обществе. Во-вторых, реакция на это самих Алиевых.

Всю свою последующую жизнь вопрос о родителях и национальности будет для него самым болезненным. Он запрещает своей многочисленной родне вообще говорить о корнях. Он был страшно зол, когда его необузданно-неуправляемый брат Джалал подал в суд на лидера партии "Гейрят" Ашрафа Мехтиева за то, что тот назвал Алиевых курдами, а не азербайджанцами. Ни у кого не оставляет сомнения, что иска не последовало бы, назови Ашраф Мехтиев их французами или итальянцами.

Впрочем, только комплекс мог довести его до абсурда, а точнее до звания "дворянин N1 Азербайджана", которого он был удостоен с учреждением Дворянского Собрания писателем Максудом Ибрагимбековым. Несомненно, его самолюбию потрафило и то, что зять Махмуд Мамедкулиев купил графский титул в Великобритании. Стало быть, его внукам никогда не придется стыдиться ни своего отца, как это было у него, ни тем более дедушку.

Этот комплекс подстегивал его всю жизнь, и складывается впечатление, что он хочет доказать себе и всем окружающим, что добьется высот вопреки всему и несмотря ни на что, не гнушаясь ничем, любыми способами и методами, предавая, продавая, преступая.

Так что, первые, через кого он переступил, были родители. Потом он будет переступать через всех, через кого потребуют обстоятельства. В этом вопросе у него никогда не было сомнений.

СРЕДА ОБИТАНИЯ

Также как и через родителей, он совершенно спокойно переступил и через Родину. При этом абсолютно неважно, какую именно: ту, в которой он родился и которая дала ему жизнь на самом деле - Армения (Сисианский район Армянской ССР) или ту, которая ему дала все - Азербайджан. Хотя злым гением он все-таки был для Азербайджана. Для Армении больше добрым. Во всяком случае, во время его руководства республикой у армян не было повода жаловаться на ущемление своих прав в Азербайджане. До сегодняшнего дня все бакинские армяне вспоминают Гейдара Алиева добрым словом. Именно во время его "второго пришествия" Арменией были оккупированы азербайджанские земли. А известие из Кливленда о тяжелом состоянии Гейдара Алиева и слухи о возможной скорой смерти, посеяли панику в Армении. Это можно объяснить только одним: никто из азербайджанских политиков не смог бы так долго тормозить переговорный процесс и делать постоянные уступки армянской стороне. Кроме того, неслучайным расценивается и то, что выходцы из Армении нашли в лице Гейдара Алиева огромную поддержку и разделили власть с выходцами из Нахичевана, и даже более того, пытаются выжить их с ведущих правительственных постов.

Это наводит на мысль, что у Гейдара Алиева нет чувства Родины. Для него Родина - это поле битвы за власть и еще дойная корова, из которой он намерен выжать все, что возможно и невозможно. Гейдар Алиев жаден патологически. Вполне возможно, что тому причина то же комплекс. Вряд ли многодетная семья жила в достатке. Поэтому он и стремился к власти, богатству. Богатство для него, как талон на пожизненную похлебку. Именно поэтому применительно к Гейдару Алиеву правильнее было бы писать не Родина, а среда обитания.

УМ, ЧЕСТЬ И СОВЕСТЬ НЕ В НАШЕЙ ЭПОХЕ

Власть и богатство - это все, что было, есть и остается важным для него. Это вся его жизнь. Потеряй он завтра власть, он умрет. Он и живет-то только потому, что властвует. Он и выжил в самые трудные, бесславные и унизительные годы в Москве, только потому, что хотел вернуть себе потерянную власть, потому что верил в эту возможность всегда.

Впрочем, такое понятие как вера никак не вяжется с диктатором. Единственное, во что они верят, в свою исключительность. В ситуации с Гейдаром Алиевым все гораздо проще.

Все те, кто называют его политиком высокого класса, глубоко ошибаются. Политик он в пределах только удельного княжества, небольшого масштаба, как Азербайджан. Судьба подкинула ему шанс и "увеличила" королевство, когда его перевели в Москву. Полный провал.

Он доказал свою несостоятельность и показал, что может управляться только с таким народом, как азербайджанцы, да и то, если он на коне. "Пешего" Гейдара Алиева в лучшем случае обходили стороной, в худшем, поливали грязью за коммунистическо-чекистское прошлое. А вот этого "комплекс" не позволял ему "проглотить", и он рвался к власти и мести.

Нельзя сказать, что он отличается особым умом. Он расчетлив, а в сочетании с хладнокровием и терпением - это больше, чем ум. У него есть главное качество политика - умение ждать, долго, терпеливо, до тех самых пор, когда плод созреет и упадет к его ногам. К слову сказать, умением ждать обладают и другие политики в Азербайджане, но в отличие от них Гейдар Алиев действует. Действует исподтишка, незаметно, присматривается к нужным людям, изучает их, собирает досье, анализирует ситуации, просчитывает ходы, пытается "внедрить" своих людей или, на крайний случай, навести мосты по старым связям. Как это, к примеру, было с Эльчибеком. (Ни для кого уже давно не секрет, что Эльчибек был человеком Алиева). Как бы то ни было, вся эта деятельность ничего общего не имеет с мышиной возней национальных политиков в ожидании своего "падающего плода", в смысле часа.

Но самое главное его качество политика - это то, что он обладает чувством времени. Он знает, когда должен появиться на политической сцене. Это как раз то чувство времени, которое Ленин определил "сегодня рано, а завтра поздно".

Второе пришествие Гейдара Алиева состоялось как раз благодаря этому чувству. Немногие знают, что в то время, когда наш будущий диктатор учился "науке" чекиста, больше всего часов в школе КГБ отводилось психологии. Вполне возможно, что Г. Алиев и не был отличником, но хорошистом был уж точно. Будучи секретарем ЦК компартии Азербайджана он уже делал все, чтобы развить в нации все ее отрицательные качества - зависть, трусость, покорность судьбе, корысть, беспочвенную амбициозность. Впрочем, все эти отрицательные черты присущи не только азербайджанцам, но и каждому народу, но не каждый народ позволяет проводить над собой подобный эксперимент. Азербайджанцы позволили. При Гейдаре Алиеве в Азербайджане взятка стала нормой жизни, предательство - порядком вещей, унижение - гордостью нашего времени. Гейдар Алиев пошел дальше, попробовал даже положительные задатки извратить. Так, здоровое чувство собственника у нас, азербайджанцев, превратилось в алчность, культура и воспитанность - в моральную проституцию, вежливость и уважение к старшим - в подхалимаж, терпение и терпимость - в единственный способ выжить. При нашем молчаливом согласии у него все получилось. Он так долго (почти 30 лет) и упорно дрессировал народ, что все-таки сумел воспитать себе верноподданных. Благодаря этому и могло состояться второе пришествие Гейдара Алиева. Все остальное - дело техники. Черную работу по уничтожению азербайджанцев как личность и унижению их выполняли люди из ближнего круга. Впрочем, выдрессированная за 30 с лишним лет поколение, само готово было подставить ножку ближнему, предать при любом удобном случае. Надо было только время от времени что-нибудь "подбрасывать" - дезинформацию, провокатора, "паршивую овцу". Иногда это бывает и какой-нибудь соблазн, искушение, поддавшись которому человек может себя опорочить, запятнать, а это уже хороший повод для шантажа. Их главная работа - собирать компромат для шантажа и нагнетать страх. Власть диктаторов держится, как правило, на страхе народа. Потерять жизнь, детей, работу, дом, кусок хлеба, свободу - неважно какой страх, важно вселить его в людей. Во время шекинских событий, когда возмущенные социальной неустроенностью люди вышли на митинг, наказаны были не только участники, но и те, кто к митингу не имел никакого отношения. Какие выводы должен был сделать народ?

1. В Азербайджане могут посадить ни за что, так что лучше вообще молчать в тряпочку и даже про себя не допускать никаких крамольных мыслей.

2. Пытаться отговорить смельчаков от опрометчивых шагов, в противном случае отгородиться и обходить их за версту.

3. Понять, что все попытки что-то изменить, абсолютно бесполезны.

Народ сделал именно эти выводы. Аналогичная ситуация была и с инвалидами карабахской войны, требующих повышения пенсии. Жестко разогнали, посадили. Вывод - если не пожалели безруких и безногих, то что говорить об остальных. Страх посеян. Сразу же нашлись инвалиды-штрейкбрехеры, которые осудили своих бывших однополчан. "Сеятели" справились со своей задачей. Так что работа у его доверенных лиц пусть грязная, но зато несложная.

Будучи плебеем, он старался не окружать себя людьми умными и именитыми. Он ими только пользовался, как пользовался всеми. Современная интеллигенция - яркое тому доказательство, Но ставку всегда делал на таких же как сам плебеев, потому что знал - подобные "комплексы" есть и у них, а значит для достижения своих целей они тоже ничем не побрезгуют. Конкуренции в их кругу он не боялся, потому что, как все диктаторы понимал, что подонков много, но диктатором может стать не каждый. А он - не каждый.

Как и все диктаторы, он злопамятен и мстителен. При этом он мстит не только своим личным врагам. Он мстит всему народу. Быть может, за то, что не восстали против Горбачева, когда тот отстранил Алиева. Быть может, за то, что тоже внесли свою лепту и били лежачего Алиева. Быть может, за все это он и отдал Азербайджан на откуп выходцам из Армении. Нынешний режим в Азербайджане иначе как оккупационным и не назовешь. Хотя, быть может, это и голос крови. Но лишь отчасти, ведь у диктаторов (любого масштаба) нет голоса крови, как нет любви. Они никого не любят, даже собственных детей. И, если сам он всю жизнь стыдился отца, то его собственный сын боится своего отца. Ильхам Алиев боится отца, но в то же время он одержим страхом остаться без него. Потому что привык всю жизнь прятаться за его спину. Своего сына он воспитывал точно так же, как азербайджанцев. Он ломал его, пытаясь всю жизнь навязать одно единственное мнение - только он знает, как лучше для сына, что надо делать и каким способом. Он держит сына под постоянным контролем, звоня ему по несколько раз в день и интересуясь каждым его шагом. Ильхам Алиев - яркий образчик инфантильности нации. Отец научил сына самому страшному - нелюбви. У того абсолютно отсутствует чувство родины. Отец подавил в нем все человеческие чувства, передав ему в наследство вместо любви только слабость. У сына, как и отца, нет друзей, соратников. Только шуты, подхалимы и рабы. Гейдар Алиев так сильно давил на своего сына, что природа просто решила на нем отдохнуть. Пристрастие Ильхама Алиева к азартным играм психологи склонны расценивать как неосознанный протест против отцовского давления.

Правда, у Ильхама Алиева слишком много слабостей, в отличие от отца, у которого сейчас одна единственная - деньги. Только они могут принести ему единственную радость жизни. Потому что уже ничто не может взволновать его кровь. Ни речи подхалимов, которых он породил. И пусть вас не вводит в заблуждение довольное выражение лица, с каким он слушает весь этот "елей с патокой". За годы жизни, со всеми ее взлетами и падением, он прекрасно знает цену подобным речам. Он знает, сколько они стоят оптом и в розницу, потом что сам назначал цену и устанавливал тариф. Так что довольное лицо - это лишь маска, которая появляется в соответствующий момент, как рефлекс.

Единственное, когда он не может совладать со своим лицом, когда его что-то злит. А злит его в последнее время очень многое, но в основном наглость журналистов, давление мирового сообщества и еще то, что вынужден играть нелюбимую роль демократа. Это его диктаторской сущности претит больше всего. Тем более что в таком возрасте играть становится все труднее да и азарт не тот, что раньше. Игра и притворство сейчас отнимает много сил, энергии, а они у него уже не те, иссякают. Об одном из жестоких ханов историки писали, что состарившись, он перестал убивать, но не потому, что стал добрее, просто он устал. Примерно то же происходит и со старым диктатором.

Как-то он в сердцах пожаловался одному из гостей, приехавшему из Великобритании: "Вам легче, у вас всего две партии, а у нас много". Конечно, куда спокойнее иметь одно партию - Коммунистическую или Ени Азербайджан. Не пришлось бы столько сил и времени тратить на создание оппозиции и играть с ней все эти годы. Ведь он сам тщательно подбирал ее, растил, пятнал, соблазнял чтобы, обзаведясь компроматом, держать их в узде. Все это и утомляет его и доставляет неудобство. Ведь ее все время надо контролировать, стравливать, а то вдруг, не дай Аллах, поумнеют, обнаглеют и объединятся, чтобы скинуть его. Вот он время от времени и "подбрасывает" ей что-нибудь. Сейчас, к примеру, он затеял возню с офисами, отбирая их у партий. Время от времени он "раскалывает" то одну, то другую, играя на нездоровых амбициях и самовлюбленности партийных лидеров. С народом проще, посадил 12 тысяч человек (именно столько находится в заключении) из которых лишь небольшая часть воры, убийцы, угонщики автомобилей, аферисты и наркоторговцы, все остальные - для острастки азербайджанцев. А с оппозицией ухо надо держать востро, даже если она и своя. А то, что она своя, никаких сомнений.

Почему оппозиция спокойно смотрит на всю пропаганду нового кандидата в президенты - Ильхама Алиева? Да потому что они уверены, что он у власти не удержится и тогда наступит их час. Они верят в это точно также, как когда-то верили, что второе пришествие Гейдара будет недолгим, он слишком стар и болен. И тогда наступит их час.

И все же заметно, что диктатор устал. Все больше инициативы он отдает своим людям. Одним из таких доверенных стал Рамиз Мехтиев, которого в стране называют "серым кардиналом". Именно ему поручают вести некоторые закулисные переговоры, заниматься кадрами, выступать от имени "организации". ("Организация" - так Гейдар Алиев называет свой личный счет. К примеру, когда Рамиз Мехтиев приводит ему очередного кандидата на какую-нибудь должность, он обязательно спросит: "А организации деньги перечислены?", что значит одно - запрашиваемая сумма заплачена. Если да, то кандидата поздравляют. А вопрос лояльности президенту чаще всего не обсуждается, так как это в компетенции "серого кардинала"). Подсчетами своих доходов он занимается в одиночестве и, говорят, что страшно злится, если вдруг до очередного миллиона не добирается из-за нескольких тысяч.

Он устал до такой степени, что с удовольствием разогнал бы весь народ по миру, оставив лишь небольшое количество самых бессловесных и самых велеречивых. А остальных - вон. Пусть катятся на все четыре стороны. Чем больше народа, тем больше проблем и хлопот. Ведь надо думать о газе, свете, хлебе, образовании, здравоохранении, а теперь еще и о свободах разных, потому что грамотными стали, и теперь какие-то требования стали предъявлять. А силы уже не те, чтобы в узде их всех держать, да еще и так, чтобы не замечали. Пусть лучше уезжают. Очень удобно - как ни посмотри. Во-первых, все - всё равно не уедут. Во-вторых, оставшиеся в Азербайджане родные почти что заложники диктатора, а значит им будут деньги посылать на жизнь, чтобы не умерли с голоду, да и на чужбине будут себя тихо вести, чтобы не навлечь неприятностей на родню. В-третьих, уезжает в основном молодая и работоспособная часть, а это наиболее общественно активная часть населения, которая представляет опасность власти, если вдруг поймет что к чему. В четвертых, иметь диаспору в других странах - фактор немаловажный. Одним словом, стремился разогнать народ, и это ему удалось. Это обстоятельство тоже играет немаловажную роль в том, что диктатор до сих пор контролирует ситуацию в стране и удерживает власть.

ЖИЗНЬ И СМЕРТЬ

Диктатор находится уже в том возрасте, когда люди уже не задают себе вопросов о смысле жизни и правильно ли она прожита. Тем не менее, Гейдар Алиев, наверняка, собирается умереть с "чувством глубокого удовлетворения" и небольшой досады. Обычный человек - не диктатор в последние минуты сожалеют о том, что "не допил, не доел, не догулял". Диктатор будет досадовать, что не "доотомстил", не "донаказал", не дообобрал, но главное - не доказал. Всю свою жизнь он пытался доказать, что безродный полукровка может стать человеком с большой буквы, а стал диктатором с маленькой. Одиноким, жалким и несчастным. И дело ведь не в количестве миллионов на счетах. И не в количестве внуков, которые будут идти за гробом. И тем более не в членах клана, которые в глубине души ненавидят его, а он их. Он одинок, как и все диктаторы. Рядом с ним нет никого, кто бы любил его за то, что он - это он - друг, гражданин, человек. За то, что он старый, больной и нуждающийся в тепле и участии человек. У него нет друзей, потому что по его собственному признанию, "у генерала КГБ друзей не бывает". У него есть только враги, завистники, недоброжелатели, пользователи и те, кто смертельно его боится. Мало чьей смерти желают больше, чем смерти диктатора. Азербайджанцы ждут его смерти. Он, который всю жизнь пытался обмануть судьбу, Аллаха, народ, не может рассчитывать ни на что другое. Он, еще окончательно не впавший в маразм, не может не знать этого. Он несчастен и жалок, потому что вынужден унижаться перед годящимся ему в сыновья Путиным, ведь когда он уже был генералом, тот под стол пешком ходил. Вынужден садиться за стол переговоров с выскочкой Р. Кочаряном. Вынужден терпеть в своей вотчине каких-то наблюдателей, комиссии, экспертов. И все это не ради Азербайджана и азербайджанцев. Нет. Все это только ради власти и богатства. Именно поэтому он одинок, жалок и глубоко несчастен. Он может часами сидеть в кабинете (или лежать в зависимости от состояния здоровья) в полном одиночестве, обдумывая план действия, анализировать свое окружение в поисках предателей, шпионов и врагов. Единственным развлечением его жизни остались деньги. Их подсчетом он занимается с особым удовольствием. И без того вся страна, каждый гражданин работает на него, бизнес только его, ведь ни для кого давно уже не секрет, что все чиновники, которым он отдал на откуп ведомства, и все бизнесмены 90 процентов доходов перечисляют ему, оставляя себе лишь 10. Он с удовольствием бы отобрал и эти 10, но боится заговора.

ДИКТАТОР ПОРОЖДЕН НАМИ

"Когда пришли за евреями, я молчал, потому что я не еврей. Когда пришли за коммунистами, я молчал, потому что я не коммунист. Когда пришли за соседом, я молчал, потому что пришли не за мной. Когда пришли за мной, уже некому было сказать хоть слово за меня…"

Гейдар Алиев должен умереть своей смертью прямо на своем президентском посту. Но никак иначе. Гейдар Алиев - эта та чаша, которую азербайджанский народ должен испить до дна. Потому что мы этого заслужили. Потому что мы позволили ему стать нашим диктатором, преподнося ему Азербайджан, себя, будущее наших детей на блюдечке с голубой каемочкой. Потому что мы согласились играть на его условиях игры, а, значит, не могли выиграть, ни разу.

Потому что мы либо хвалили, либо молчали, когда надо было сопротивляться и кричать. Утешением для нас может стать только одно: мы станем поучительным примером в назидание для будущих поколений - не сотвори себе диктатора!

И. Шейхзаде

Отсюда

[Мегреци]

Несмотря на то, что в графе "национальность" указывалась всегда одна - азербайджанец, тем не менее те, кому довелось знать семью Алиевых, утверждают, что его мать - армянка. Некоторые российские издания писали даже о его дальнем родстве с Зорием Балаяном. В Азербайджане поговаривают также и о том, что отец Гейдара Алиева был курдом.

[*Sashik*]

Вспоминает Муслим Магомаев

Осенью 1970 года готовились торжества по случаю 50-й годовщины установления Советской власти в Армении. Мне позвонили из ЦК компартии Азербайджана и сообщили, что Гейдар Алиевич Алиев включил меня в состав делегации Азербайджана, отправлявшейся в Ереван. Отказываться от таких предложений не принято.

Вылетели мы на самолете Алиева . Там, как и положено, у него был свой кабинет, куда он пригласил к себе президента Академии наук Азербайджана Гасана Багировича Абдуллаева. У них было о чем побеседовать.

В Армении Гейдара Алиевича встречали с соответствующим почетом: лимузины, эскорт мотоциклистов... Он выступал в разных местах - на заводах, фабриках, в институтах. Мы везде сопровождали его. Алиев хорошо говорит по-армянски: родом он из Нахичевани, округа интернационального. Естественно, армянам нравилось, что гость обращался к ним на их родном языке. После него выходил я - дабы подкрепить слово политика искусством...

Торжества завершились большим приемом: праздничный ужин, концерт. Я спел армянскую народную песню на языке оригинала. Мое исполнение понравилось. Сидевший неподалеку от сцены Арам Хачатурян вскочил со стула, поднял вверх большой палец и крикнул: «Муслим, давай что-нибудь из песен Арно!» Я спел несколько песен Бабаджаняна. Затем попросили спеть русскую песню, потом я исполнил азербайджанскую... В общем, вышла полная дружба народов. Но на этом мое выступление не закончилось: собираюсь уходить - не отпускают. Получилось чуть ли не целое отделение концерта. Одним словом, вечер удался. Все были довольны.

После приема Гейдар Алиевич предложил мне пройтись с ним до гостиницы - вдвоем, без охраны. Поделились впечатлениями о вечере. Потом он спросил: «Может быть, тебе что-нибудь нужно?» Я поблагодарил и сказал, что мне ничего не надо. Хотя нужно было тогда немало. И прежде всего разобраться с квартирной проблемой/ чтобы у меня были нормальные условия для жизни.

В свое время дядя Джамал, уезжая на работу в Москву, сдал государству нашу квартиру, в которой мне оставили две комнаты, а в остальные две поселили другую семью. С соседом (сознательно не хочу называть его фамилию) мне не повезло, хотя был он человек очень образованный, умный, интеллигентный, много знавший, хороший специалист в своем нефтяном деле. С ним было интересно поговорить - но только пока он трезвый. Стоило ему перебрать, он превращался в нечто противоположное. Одни люди, выпив, веселеют, а другие становятся агрессивными. От этой особенности моего соседа страдали и его близкие, потому семейная жизнь его не сложилась: ни одна из его жен долго не выдерживала. Словом, собирались у него бесконечные друзья «по интересам», а после попоек хозяин начинал колотить в стены топором или молотком, кричать, что сейчас всех перебьет... Я ничего не мог с ним поделать, потому что любил эту семью, особенно мать моего соседа, добрейшую Галину Петровну: она относилась ко мне как ко второму сыну.

Я не мог рассказывать об этом Гейдару Алиевичу. Жаловаться? Чего-то просить для себя? Нет, я был воспитан по-другому. И потом, такой человек пригласил меня, молодого артиста, в ответственную поездку, и было бы невежливо заводить речь о своих проблемах.

Отправились в обратный путь. Академик Абдуллаев поговорил с Алиевым в его «воздушном кабинете», вернулся на свое место в салоне (оно было рядом с моим):

- Что же ты, Муслим, ничего не сказал Гейдару Алиевичу?

- А что я должен был сказать? - А сам думаю: и хорошо, что ничего не попросил, а то поставил бы серьезного человека в неловкое положение: ведь если отказывать неудобно, то и выполнить не всегда есть возможность.

- Алиев сказал мне, что ты вроде бы ни в чем не нуждаешься. А я ответил: «Да нет, Гейдар Алиевич, нуждается он - квартиры у него нет».

Дело прошлое, но, наверное, тогда я все-таки поступил правильно. Гейдар Алиевич человек мудрый - он догадывался, почему я у него ни о чем не просил. Думаю, он оценил мой такт и у него появился повод относиться ко мне с уважением, а потом и с любовью. Как и я отношусь к нему.

И все же мой квартирный вопрос был решен. Дело было вовсе не в каких-то там просьбах и материальных благах - Алиев стал опекать меня по-отечески. Это не просто слова. Мудрость старших у нас на Востоке почитается превыше всего. Гейдар Алиевич относился к моему дяде Джамалу как к аксакалу. А теперь уже я считаю за честь точно так же относиться к Гейдару Алиевичу.

Лично для себя я у него просил мало. Мне было приятнее помогать другим, в основном, коллегам-музыкантам. Всякое бывает в жизни человека: у кого-то с жильем проблемы, кого-то со званием обошли или в поездку не пускают. И ходил я к Алиеву с целым списком. В большинстве случаев он все решал положительно.

И вдруг неожиданность: в один прекрасный день мне сказали, что я буду баллотироваться в депутаты Верховного Совета Азербайджана. Я мог ожидать всего, что угодно, но только не этого. Какой из меня государственный деятель? Да и по характеру я неусидчив, а на заседаниях надо сидеть по три-четыре часа, руку поднимать, голосуя за то, о чем имеешь весьма смутное представление. Но Алиев сказал: «Ты же все равно ходишь ко мне, просишь, хлопочешь за других, так уж ходи теперь на законных основаниях и делай то же самое, но как депутат».

Я понимал, что отказываться от доверия нельзя, так что отправился в свой избирательный округ - встречаться с народом. Там я оказался в довольно неловком положении, потому что в этом районе люди плохо понимали по-русски. Пришлось им объяснять, почему я владею родным языком не на должном уровне - ведь в нашем доме говорили по-русски. Конечно, нельзя сказать, что я не понимаю, когда говорят по-азербайджански, - просто говорить умею не очень. Тогда я прибегаю к небольшой хитрости: когда меня спрашивают о чем-то по-азербайджански, я отвечаю по-русски. И мой собеседник машинально переходит на русский язык.

Но после встречи с избирателями я спел им несколько наших песен, в том числе песню «Азербайджан». Публика оценила мой национальный выговор. Вот такой получился из меня кандидат в депутаты. Правда, все обошлось. Меня выбрали, поздравили. Начал я работать. Получал письма с различными просьбами, посылал их в соответствующие инстанции, чтобы помогли. Когда надо было решить серьезные проблемы, обращался к самому Гейдару Алиевичу. Он всегда помогал, когда можно было помочь.

Сейчас, по прошествии лет, я спрашиваю себя: а не поступился я тогда своими принципами? Ведь я артист, птица вольная. И отвечаю: нет! Не всегда надо делать только то, что хочется тебе.

Жил я тогда в Москве, а в Баку на сессии приезжал специально. Высиживал заседание, когда выступал Гейдар Алиевич. На других появлялся через раз.

Как-то, в те мои депутатские времена, я был в гостях у Алиева. Начался откровенный разговор. Гейдар Алиевич сказал:

- Муслим, ты хотя бы час-два присутствуй на заседаниях. А то как-то неприлично получается.

- Я бы и больше сидел, да что толку... Ведь я и половины из того, что говорят с трибуны, не понимаю. Планы, графики, цифры... Я, конечно, артист, но не на

столько, чтобы делать вид, что все это меня интересует.

Действительно, мне было трудно высиживать до конца на сессии, когда обсуждали, утверждали планы, бюджет, говорили о валовом продукте, национальном доходе... Эти экономические выкладки были мне непонятны, скучны. Все это я и объяснил Гейдару Алиевичу. Он сочувственно улыбнулся:

- Я все понимаю, но ты все-таки постарайся. Два раза в год приезжать на сессии Верховного Совета не так уж и трудно. Не надо людей обижать. Когда ты станешь старше, поймешь это лучше...

Лишь недавно я решился спросить его о том, о чем в те годы спрашивать было нельзя:

- Гейдар Алиевич, почему вы никогда не предлагали мне вступить в партию?

- Видишь ли, Муслим, я прекрасно понимал, что тебе партия не нужна. Если человек был талантливый в политике, общественно активный, - дело другое. Таким

я сам предлагал вступить в партию - чтобы продвинуться. А ты - артист, у тебя другие горизонты. И потом, партия - это дисциплина и, хочешь не хочешь, преобладание общественного над личным. А ты человек непредсказуемый, неколлективный, совершенно необщественный... У меня и в мыслях не было, чтобы тебя принимать

в партию. К тому же должны быть у нас известные личности и беспартийные.

Гейдар Алиевич всегда понимал людей искусства. И вообще искусство. Он знал, что артистов, как детей, надо поощрять. Скажем, сдавался у нас новый жилой дом. Алиев публично заявлял: «Товарищи, это жилье только для простых тружеников...» И все же шел на то, чтобы в новом доме хоть несколько квартир, но получали мастера искусств.

Среди нашей интеллигенции всегда были какие-то трения: то ли характер у людей искусства такой, то ли их нервная система устроена по-особому. Но только знаю, сколько усилий прилагал Гейдар Алиевич, чтобы примирить наших корифеев - дирижера Ниязи, композиторов Кара Караева и Фикрета Амирова. Каждый из них - личность, каждый не похож на другого. Но вот чего-то не могли поделить между собой, хотя славы, таланта хватало каждому.

Как-то Ниязи поссорился с Кара Караевым и не захотел исполнять его музыку. Так потом и пошло - если в программе концерта оказывались произведения этого композитора, вызывали для исполнения другого дирижера, а остальные номера программы шли под управлением Ниязи.

Что только ни делал Гейдар Алиевич! И звонил каждому, и вызывал - всех троих и по одному - наших мэтров на задушевные разговоры, мирил: «Я прошу вас, не бросайте тень на наше азербайджанское искусство». Они приходили, кивали, соглашались, улыбались, обещали дружить, выходили от Алиева вместе и... расходились в разные стороны. Эти великие таланты не ладили между собой, а он переживал. Понимал, что когда ссорятся артисты среднего ранга, ладно, пусть, это их дело. Но когда такие большие мастера... Это было уже общее дело, престиж республики...

У Гейдара Алиевича натура широкая - истинно восточный размах гостеприимства. До сих пор артисты из бывших наших союзных республик вспоминают, как принимали их в Азербайджане во время проведения декад культуры и искусства: «Уж если и был у нас тогда в стране коммунизм, то алиевский». Приезжали порой по двести-триста человек, и все они были гостями Алиева: в гостиницах Баку для них были бесплатными икра, деликатесы...

Но Гейдар Алиевич не только принимал гостей, но и сам был их гостем: посещал почти все их концерты, спектакли. И не просто посещал, а готовился к встречам с артистами, чтобы за кулисами, в антракте или после выступления разговаривать с ними на их профессиональном языке, на равных.

В свое время Гейдар Алиевич дал слово Ниязи, что партийное руководство республики будет каждую последнюю пятницу месяца ходить на симфонические концерты - своеобразный ликбез для поднятия культурного уровня. Слово Алиева - закон, и вот для партийно-хозяйственных руководителей начались «черные пятницы». Ниязи и его оркестр исполняли им симфонии, фортепианные и скрипичные концерты - никаких опереток и песенок, только классику. Надо было видеть эти лица! Кто-то из «пострадавших» назвал эти посещения симфонических концертов «истязанием», словно большего наказания им и придумать было невозможно. Так вплоть до отъезда Гейдара Алиевича в Москву для работы и продолжалось - ворчали, но слушали классическую музыку.

- Может, у кого-нибудь душа дрогнет от красоты, - говорил Алиев.

А потом Алиева перевели в Москву. Среди его многочисленных обязанностей как первого заместителя Председателя Совета Министров СССР было и курирование культуры. И тут у меня вдруг сразу появилась масса новых московских друзей. Кто только не был заинтересован в дружбе со мной! Кто только не обращался ко мне с просьбами и за содействием! Среди них были и «великие от культуры» (не буду называть их имена), которые еще вчера говорили, что не нужны им ни звания, ни награды, никакие блага, потому что они сами себе благо. Оказалось, что именно очередного звания им как раз и не хватало для полного счастья. Потом не хватало премии, потом квартиры и так далее... А как ушел Алиев - так у меня резко поубавилось и так называемых друзей...

Когда началась «перестройка», Гейдар Алиевич оказался неугоден новым руководителям страны - слишком умные некоторым мешают. Он уехал на родину, в Нахичевань. В свое время я как в воду глядел...

У нас с Тамарой была такая традиция - провожать Гейдара Алиевича (когда он уезжал из Москвы) до Тулы. Это часа четыре поездом. За это время в его вагоне накрывали стол. Гейдар Алиевич - человек очень занятой, времени для обычных встреч и разговоров у него нет, а тут получалась невольная дорожная пауза. И мы откровенничали под стук колес...

Едем мы до Тулы, ведем неспешный разговор. Гейдар Алиевич пожаловался на непрочность отношений с «верными коллегами»: подводят и подводят самым неожиданным образом... Я возьми и скажи тогда:

- А вы уйдите в отставку. Месяца на три... Тогда и посмотрите, кто останется...

Так и вышло... В Нахичевани Алиев возглавил меджлис, а потом события развернулись так, что народ потребовал его возвращения в Баку. Личности такого масштаба не могут не возвратиться.

Во время работы в Москве Гейдар Алиевич пережил и личное горе - потерял жену, Зарифу Азизовну. Была она человеком замечательным. Мудрая и веселая, музыкально одаренная, хорошо играла на рояле. Любила подыграть мужу, когда он пел, - у Гейдара Алиевича приятный тенор-баритон. Как-то Гейдар Алиевич рассказал мне о том, какой скромной была у них свадьба. После загса он купил килограмм самых дорогих по тем временам конфет «Мишка» - это было все, что они могли тогда себе позволить. Пришли домой и устроили свадебное чаепитие. На дорогое застолье денег у молодоженов не было... И вот Зарифы Азизовны не стало... Мы вместе переживали это горе...

Еще в пору моей холостяцкой жизни Гейдар Алиевич часто говорил мне: «Тебе давно пора жениться! Ведешь себя плохо». Дело в том, что в Москве, где у меня не было своего жилья, я сначала обитал в гостинице «Россия». Стоило это достаточно дорого, и тогда дядя Джамал предложил мне: «Перебирайся в гостиницу постпредства. Здесь тебе будет подешевле». Действительно, оказалось подешевле, но зато я был, по сути дела, под надзором. Алиеву, минуя дядю Джамала, докладывали о моем поведении: кто, когда ко мне приходит, с кем я вожу дружбу, сколько мы выпили, до какого часа засиделись, когда мои гости разошлись... Сообщали о том, что мальчик гусарит, погуливает... Потому Гейдар Алиевич и уговаривал меня жениться.

[Жорик Вартанов]

Прослезили :crying: Хая такими историями.

[Мегреци]

Кстати, теперь все почитатели солнцеподобного могут с ним сфоткаться. Правда пока в Лондоне:

Отсюда

[Гость]

По АзТВ одна передача идет в прайм тайм, называется "Воспоминания о Гейдаре". Суть передачи состоит в том, что известные в Азербайджане люди собираются за круглым столом и начинают вспоминать свои встречи с Гейдаром. Зрители тоже могут позвонить в студию и также рассказывать свои истории. :lol: А потом, участники передачи все вместе идут на могилу Гейдара и кладут туда цветы, а человек, рассказавший самую лучшую историю получает возможность поднести к могиле Гейдара венок. :lol: :lol: :lol:

[Sigo]

Семмо,а ты не звонил в студию?

Ведь ты,если я не ошибаюсь,имел счастье вживую лицезреть Улу Урдена.

[Гость]

Семмо,а ты не звонил в студию?

Ведь ты,если я не ошибаюсь,имел счастье вживую лицезреть Улу Урдена.

[kaivaz]

Эти проклятые эрмяни - как тараканы, ала!

Как только Гейдар Баба хочет взять какого-нибудь азерпичанского ребёнка на руки, так тут сразу же коварные эрмяни своих детей подсовывают, таааа!

[Sigo]

Он тогда взял меня на руки, и я чуть было не описался на Улу Урдена. :lol:

Чё,такой страшный был?

[Sigo]

Вот так вот хаи.Вас САМ СОЛНЦЕЛИКИЙ на руках носил,а вы выросли и ножвспину. :*

[Diana]

А у меня дедушкин брат работал в молодости с Алиевым, и тот ему как то сказал ,"Xороший ты парень , жалко армянин ", в том смысле что на определенную должность не поднимут.

так во сколько эта передача и какая временная зона в Баку?