новые имена

[lilit]

Ашот Бегларян

Прощание

Обнявшись, они стояли на лестничной площадке между вторым и третьим этажами детской больницы - мужчина в летах, одетый в робу синего цвета, и молодой человек лет 25-ти в афганке и с автоматом на плече. Мужчина плакал, не стесняясь своих слез. Проходящие же мимо медработники реагировали на происходящее по-разному: кто-то сам смахивал слезу или сочувственно улыбался, кто-то, наоборот, бросал немой осуждающий взгляд на военного или проклинал его, не стесняясь в выражениях...

Это были пленный и его охранник - азербайджанец и армянин. Мужчину звали Аваз. Ему было за 50. В плен попал как-то глупо. Ездил на свадьбу в далекое прифронтовое село. Погуляли на славу. Тосты и вино лились рекой до поздней ночи. Хозяин настойчиво просил Аваза остаться переночевать. Он решительно отказался: "Дел невпроворот. Надо успеть". На обратном пути машину остановили военные, спросили что-то: на армянском. Поначалу Аваз подумал, что разыгрывают.

- А где наши? - наивно спросил он, поняв, что это не шутка.

- Ты что, с луны свалился, - рассмеялся крупный бородач в камуфляже. - Ваши там, за горой, а здесь наши... И как это ты минное поле перескочил?

Теперь все было ясно - перебравший на свадьбе Аваз вел машину не в том направлении...

Пленных содержали в городской детской больнице в Степанакерте. Как человека опытного и выдержанного, Аваза поставили старшим над другими пленниками - в основном желторотыми юнцами, взятыми на поле боя. С Авазом все считались, он улаживал споры, давал советы, следил за порядком и чистотой в комнатах. Сам Аваз брился каждый день, всегда был свеж и опрятен. Единственный из группы он хорошо изъяснялся на русском и являлся своеобразным переводчиком между пленными и охраной.

Однажды у Аваза приболела нога. Он долго колебался, прежде чем решился попросить нового охранника, Левона, освободить его от дневного построения. Тот молча кивнул и повернулся идти, но пленник заковылял за ним, словно не надеясь, что его просьбу удовлетворят.

- Иди отдыхай, сегодня тебя никто не тронет, - сказал Левон.

- Спасибо, гардаш! Век не забуду твоего великодушия.

После построения Левон, который был беженцем из Сумгаита, разговорился с пленным на его родном языке. Тот охотно рассказывал о своей жизни. Аваз был водителем-дальнобойщиком, много ездил и общался с людьми.

- Война не спрашивает фамилий и национальности, разводя людей по разные стороны баррикады. Зачем нам Карабах? Зачем лить кровь и убивать друг друга из-за клочка земли? - говорил он.

Левон чувствовал искренность в словах пленника и все больше проникался к нему симпатий и уважением.

"Такие как он прятали армян во время погромов в Сумгаите", - невольно подумал охранник.

В очередное дежурство Левон принес Авазу огромный гранат со своего приусадебного участка. С минуту пленник задумчиво держал в руках потрескавшийся от зрелости плод, видимо, вспоминая что-то свое.

- Извини, я унесся мыслями домой. У меня там роскошный сад, выращивал хурму и гранаты. Они такие же породистые, как этот... - умиротворенно говорил он.

По окончании смены Левон позвал Аваза и протянул ему сверток.

- Переодевайся. Дело есть.

Вышли в город.

- Иди рядом, по сторонам не оглядывайся. Если патрульные остановят, молчи, я буду говорить за тебя.

Долго шли по полупустынным улицам вечернего военного города, пока не дошли до непритязательного домика на окраине.

- Вот здесь и живу, - Левон открыл калитку. - Проходи, не стесняйся.

Аваз неловко, боком вошел во двор.

- Жена, принимай дорогого гостя! - весело крикнул Левон в прихожую.

Зарезали курицу, принесли с огорода свежие помидоры, огурцы. Хозяйка быстро накрыла на стол. Поначалу Аваз не решался подойти к яствам - думал, что ему накроют отдельно, где-то в уголочке.

- Гардаш, не стесняйся, устраивайся поудобнее и, вообще, чувствуй себя как дома, - произнесла жена Левона на азербайджанском.

За ужином разговорились. Аваз быстро освоился, смеялся, шутил. Так он веселился впервые за время после злополучной свадьбы.

В один прекрасный день, а вернее, прекрасное утро во двор больницы въехала машина Красного Креста.

- Собирайся, - сухо сказал высокий подтянутый мужчина в штатском, сопровождавший сотрудника Красного Креста. - Домой едешь.

Лицо Аваза не выражало каких-либо эмоций.

- Вызовите Левона, я хочу попрощаться с ним, - попросил он дежурившего охранника.

- Где мы его тебе найдем? Он только завтра заступает на смену, - равнодушно ответил тот.

Аваз настаивал:

- Не пойду, пока с Левоном не попрощаюсь.

Ждали уже полчаса. Высокий мужчина начинал сердиться.

- Смотри, другого возьмем, нам все равно, - пригрозил он.

- Без Левона никуда не пойду... - пленник был непоколебим.

Левона он узнал по шагам и побежал вниз навстречу...

Обнявшись, они стояли на лестничной площадке между вторым и третьим этажами детской больницы - мужчина в летах, одетый в робу синего цвета, и молодой человек лет 25-ти в афганке и с автоматом на плече. Мужчина плакал, не стесняясь своих слез. Проходящие же мимо медработники реагировали на происходящее по-разному: кто-то плакал сам или сочувственно улыбался, кто-то, наоборот, бросал немой осуждающий взгляд на военного или проклинал его, не стесняясь в выражениях...

http://cafe.armenianhouse.org/beglaryan/fiction-ru.html#18