Баллада об "Електроне"

[Barabek]

Обнаружил в "Огоньке" много сочинений Д.Быкова. Вот пример:

Четвертые сутки бушует циклон,

забыв про пощаду и отдых.

Врагу не сдается корабль «Электрон»

в норвежских дрейфующий водах!

Презревши норвежских тупых заправил,

неделю как минимум третью

наш траулер местную семгу ловил,

но мелкоячеистой сетью.

За эту запретную мелкую сеть

по зову норвежского трона

три катера местных послали висеть

на гордом хвосте «Электрона».

Шумел неприятный норвежский прибой,

размешивал водную кашу...

Таможенник встал иноземной стопой

на твердую палубу нашу.

«Придется вам с нами проследовать в порт.

Не любят у нас иностранцев!»

«Должно быть, придется проследовать, черт», -

ответил норвежцам Яранцев*.

И кротко к норвежским пошел берегам

Яранцев, скрывая обиду...

Но мы никогда не сдаемся врагам,

их слушаясь только для виду!

К радисту спешит «Электрона» вожак -

докладывать четко, как робот:

«Любимая Родина! Так, мол, и так...

Норвежцы нас взяли за хобот!

Нас катер таможенный нагло нагнал!»,

но замысел правильно понят,

и Родина им посылает сигнал:

«Спасайтеся! Вас не догонят!»

«Однако норвежцы у нас на борту!

Везти их в Россию не дело!»

«Везите и их. Разберемся в порту», -

ответствует Родина смело.

Яранцев командует: «Полный вперед!

Россия на юго-востоке!»

и курс на российские воды берет,

оставив Норвегию в шоке.

На чистом норвежском его матеря,

краснея в напрасном задоре,

за ним пограничные мчат катера -

но где им в открытое море!

Кричит альбатрос, и российский матрос

от радости машет тельняхой.

На винт «Электрону» накинули трос,

но винт разрубил его ( к черту)!

Норвежцам никак не поймать «Электрон» -

он в шторме спокоен, как в ванной.

Российского флота незримый патрон,

ликует Андрей Первозванный.

И траулер двинул к родным берегам

по моря морщинистой коже.

И семга его не досталась врагам,

и пленные викинги тоже.

Встречать его русские вышли суда,

гудками сигналя: «Здорово!»

Норвежцы носились с угрозой суда,

но грянул отлуп от Лаврова.

А пусть они нам не наносят урон,

не топчут неписаных правил!

(Есть версия, будто корабль «Электрон»

с секретною миссией плавал,

но версия эта, мне кажется, бред,

ее основания хлипки.

Секретов у нас от Норвегии нет.

Нам попросту хочется рыбки.)

«Победа!» - российский трубит патриот,

хоть западник ноет брюзгливо.

Российский корабль триумфально идет

по водам родного залива.

Он красную рыбу везет на засол

и двух погранцов обалделых,

и кисло роняет норвежский посол,

что все это, в общем, в пределах...

А то ведь могли засадить под арест!

А лапу сосать не хотите ль?

И реет на флаге Андреевский крест -

российского флота спаситель.

Суровое море вздымает валы

и утлое судно качает.

На судне качаются наши орлы

под крики восторженных чаек.

Так пусть же запомнят и грек, и варяг,

и галльский изнеженный кочет:

врагу не сдается российский моряк!

И ловит, что хочет, где хочет...

[Barabek]

еще один перл, с учaстием Кочаряна:

Поговорив немного с Кочаряном,

наш президент заметил, не темня,

на радость всем российским графоманам

и будто бы нарочно для меня:

«Армения — в едином с нами стане.

Пускай враги ярятся без стыда —

мы революций обсуждать не стали:

вы Ленина читали, господа?

Он замечал, что революций молот

фигачит человеков, как котят,

когда верхи как следует не могут,

причем низы опять же не хотят.

Совсем не в этой стадии Россия.

Мы искупаем старые грехи.

У нас низы хотят. Довольно сильно.

И могут гармоничные верхи».

От этой идиллической картины

я заторчал, как Даниэла Стил*.

Действительно, среди тупой рутины

я это счастье как-то пропустил.

В моей стране, в ее огромном теле

едва струились тощие рубли;

низы уже забыли, что хотели,

верхи уже забыли, как могли...

Не сеяли, не выплавляли стали,

совокуплялись вяло и грешно,

но органы обвисшие восстали,

и поглядите, как оно пошло!

Уже и старцев голодом не морят,

и рейтинг, словно статуя, застыл...

Уже верхи настолько мощно могут,

что бледный Запад прикрывает тыл!

И ломятся витрины магазинов,

и молодежь не косит от кирзы...

Разинув рты и лядвия раздвинув,

лежат и стонут пылкие низы.

Поэт глядит, восторженно икая,

на Родину, познавшую отца,

но мнит, что ситуация такая

не может продолжаться без конца.

Чем чаще нас целуют, обнимают

и на диванчик радостно мостят,

тем нижние яснее понимают,

что не совсем того они хотят!

Тем чаще раздается гнусный гогот,

тем чаще наблюдаем блеск слезы...

Верхи все лучше могут, могут, могут —

но все не то, чего хотят низы!

Им требуется ласковое слово

и более удобная кровать,

им хочется чего-нибудь другого,

они взывают: «А поцеловать?!»

Потом им мало даже поцелуя,

им хочется какой-то бутерброд...

В недоуменье власть: «Какого черта

еще тебе?!» — Безмолвствует народ.

Родная власть! Не раз ты нас уложишь,

ведь темперамент твой неукротим;

не раз еще покажешь, как ты можешь,

уверенная в том, что мы хотим.

Люби еврея, русского, нанайца,

крестьянина, погонщика скота...

Но все же иногда предохраняйся!

Иначе подступает тошнота.

[aha]

А щто ж ©

Весьма недурно. Особенно об "Электроне". :hehe:

[аня мицхалкина]

Желание быть двойным

Дмитрий БЫКОВ

На сайте ФСБ России, по адресу http://www.fsb.ru/contact/contact.htm, наш поэтический обозреватель обнаружил следующее приглашение: «Российские граждане, сотрудничающие с иностранными разведками, могут связаться с ФСБ России по телефону доверия с тем, чтобы стать агентами-двойниками. В этом случае денежное вознаграждение, получаемое такими агентами от иностранных спецслужб, будет полностью сохранено, и с ними будут работать сотрудники ФСБ РФ высочайшего класса. Телефон 914-22-22»

Желаю быть двойным агентом! Иметь профессию «двойник»! Желаю получать аргентум* сперва у нас, потом у них! Сдавать британцам атом мирный, но чтобы знал об этом ФЭД**. Иметь в России кличку Жирный, а в Альбионе — кличку Fat. О жизни этого накала я грезил весь четвертый класс, во дни просмотра сериала, где заявлял о чем-то ТАСС.

О, счастье быть двойным агентом! Озноб, горящее нутро, проход с секретным документом по гулким станциям метро... О, страха знобкая болтанка! О, риска сладостный ожог! Пароль: «Простите, где Лубянка?» — и отзыв: «Вот она, дружок!» Да, быть одним из миллиона, судьбу Земли держать в руке, оставить папку у шпиона или в секретном тайнике, а после, вымокши от пота и от удач захорошев, — туда, где главная работа, где главный долг и главный шеф. Вокруг бурлит людская масса, кипит, закручиваясь в жгут... Специалисты экстра-класса меня в секретном месте ждут. Весь в предвкушении пролезу в глухой заброшенный подвал... «Ну что, вы передали дезу?» — «Товарищ Пронин! Передал!» И видя, как, покорно-смирный, я скромно перед ним стою, он скажет мне: «Спасибо, Жирный!» — «Служу Советскому Сою...»

Я верю телетайпным лентам: шпионов вновь у нас полно. Желаю быть двойным агентом! Двойным я стал уже давно: разочарован в патриотах — но либералы мне враги; на двух работаю работах в упрямых поисках деньги.. В совок я не хотел бы снова, но много взял бы из совка... Меня, мучительно двойного, заметь, родимая ЧК! В моей груди пылает пламень, не дай ему дотлеть в дыму. Хочу найти секретный камень и тайну выложить ему. Пусть знают, сволочи, в Нью-Йорке иль на Потомак-реке, что говорили на планерке в секретном нашем «Огоньке»! Инфляцией замучен лютой (ее отнюдь не погребли), я получать хочу валютой, а от своих иметь рубли... Но я не жажду подаянья. С поэтом лучше не шутить. Хочу блаженство покаянья со страшной силой ощутить! Хочу сказать по телефону — смотрите номер наверху: «Я выдал «Огонек» шпиону! Все рыло у меня в пуху!» И скажет мне незримый Пронин, бессмертный, как Мафусаил: «Теперь ты будешь двусторонен. Благодарю, что позвонил».

Как Пиркс — герой рассказов Лема, я стал бы выдержан и крут... Но у меня одна проблема: меня британцы не берут, американцы не вербуют, кося под тихих простаков... Я говорю им: «Do it, do it!» — они в ответ: «Fuck off, fuck off!» Порой мне хочется по пьянке служить Лубянке просто так — но на фиг нужен я Лубянке, коль мной пренебрегает враг?! Уйди ты, скажут, не позорься. Пиши стишонки, паренек.

Ау, британское посольство! Пишите мне на «Огонек»!

*Серебро.

**Феликс Эдмундович Дзержинский