Перейти к публикации

Футурология: размышления о будущем


cartesius

Рекомендованные сообщения

Большой войны не миновать

Caмым важным для понимания будущего событием 2016го года, на мой взгляд, стали не нашумевшие избрание Трампа и Брекзит, а мало кем замеченный Нобелевский симпозиум, где Нассим Талебопроверг теорию о спаде насилия в мире, а заодно математически обосновал страшный вывод — большой войны с десятками миллионов жертв не миновать.

 

По иронии судьбы, точка в многолетней «интеллектуальной войне» ученых о перспективах войн реальных была поставлена на симпозиуме Нобелевского комитета мира.

История этой «интеллектуальной войны» интересна и захватывающа, как триллер. Чтобы понять ее истоки, струи и течения, нужно знать, что ей предшествовало и что стало ее катализатором.

Все началось почти 20 лет назад, когда понятие сингулярности приобрело хронологические очертания в связи с публикацией независимых расчётов ученых из разных стран, объединивших в одну прогрессию эволюционный и исторический процесс.

Результаты расчетов показали, что к середине ХХI века эволюция человечества и его история, в их общепринятом понимании, могут одновременно закончиться.


Три сценария сингулярности

Hезависимые расчеты троих ученых из Австралии, России и США, показали, что сокращавшиеся периоды между глобальными фазовыми переходами в истории биосферы и антропосферы образуют геометрическую прогрессию, знаменатель которой примерно равен основанию натуральных логарифмов.

Экстраполировав гиперболическую кривую в будущее, все три автора в конце прошлого века пришли к выводу: около середины XXI века гипербола превращается в вертикаль.

 
1*QUfO829UENd8rpAghEIZfg.jpeg
Масштабная инвариантность распределения биосферных фазовых переходов во времени(А.Д.Панов/Сингулярная точка истории, 2005)

Этот результат, обозначенный в международной литературе как Вертикаль Снукса-Панова, должен означать, что скорость эволюционных изменений устремляется к бесконечности, а интервалы между фазовыми переходами — к нулю (подробней см. здесь).

В соответствии с данной теорией,

в середине XXI века человечество ожидает новый фазовый переход, который переведет человечество на иную фазу развития.

О причинах этого фазового перехода нет единого мнения. Но есть три гипотезы.

— Одни называют в качестве такой причины технологическую сингулярность — гипотетический момент, по прошествии которого технический прогресс станет настолько быстрым и сложным, что окажется недоступным пониманию, предположительно следующий после создания искусственного интеллекта и самовоспроизводящихся машин, интеграции человека с вычислительными машинами, либо значительного скачкообразного увеличения возможностей человеческого мозга за счёт биотехнологий.

— Другие считают наиболее вероятной причиной цивилизационного фазового перехода глобальный военный конфликт, который либо уничтожит человечество, либо отбросить его в доисторические времена. Говоря словами Эйнштейна, — «я не знаю, каким оружием будет вестись Третья мировая война, но в Четвёртой будут использоваться камни».

— Третьи считают наиболее вероятным сочетание обоих вышеназванных факторов — технологического прогресса и войны, обобщая их в единое понятие — «знания массового поражения» (Knowledge-enabled Mass Destruction).

Тем не менее, в независимости от причин фазового перехода человечества, математически существуют лишь три сценариядальнейшего хода событий по трем возможным аттракторам.

N.B. Любая нелинейная система стремятся к некоторым устойчивым конечным состояниям — аттракторам, к одному из которых система, рано или поздно приходит (хотя далеко не всегда можно предсказать — к какому именно, когда и каким именно путем она его достигнет).

1. Сценарий 1й — падение кривой развития вниз. Такое движение в сторону простого аттрактора — саморазрушение цивилизации, начало «нисходящей ветви» истории с перспективой более или менее болезненной деградации антропо- и биосферы к состоянию термодинамического равновесия (тепловая смерть). Этот вариант, скорее всего, — результат глобальной войны.

2. Сценарий 2й — горизонтальный странный аттрактор(горизонтальное движение вбок) предполагает включение каких-то механизмов стабилизации на длительную перспективу. В некотором смысле это тоже «конец истории», так как, перестав прогрессивно развиваться, носитель интеллекта ограничивает способность управления масштабными процессами и становится заложником естественных тенденций старения биоты, Земли, Солнца и т.д. И этот вариант также похож на результат глобальной войны.

3. Наконец 3й сценарий — вертикальный странный аттракторозначал бы беспрецедентно крутой виток по вектору «удаления от естества», скорее всего, в результате наступления вышеописанной Технологической сингулярности.

Второй и третий сценарии оприходовали кинодеятели, литераторы и наиболее осторожные из визионеров.

— 3й сценарий стал любимым сюжетом Голивуда (Терминатор, Матрица и т.д.) и технологических ньюсмейкеров, визионеров-алармистов (Ник Бостром, Стивен Хокинг, Илон Маск и др.).

— 2й сценарий, в виде экстраполяции сегодняшнего общества потребления в мир, так и не нашедший противоядия от кошмаров консюмеризма, потребления и праздности, — стал основой многих литературных антиутопий, начиная с первого (и самого удачного) его описания в романе Аркадия и Бориса Стругацких «Хищные вещи века».

— А вот с 1ым апокалиптическим сценарием, самым по человечески очевидным и страшным, все сложилось непросто. Ведь он портил карты и бизнесу, и политикам, лишая человечество мотивации покупать все новые и новые вещи, вкладывать средства в ценные бумаги и голосовать за все тех же и тех же политиков. Кто же станет это делать в преддверии грядущего апокалипсиса?

Чтобы вывести этот сценарий возможного будущего человечества из области массовых представлений, был использован испытанный прием из практики пропагандистов и лесных пожарных — пустить встречный огонь (идею, концепцию). Таким встречным огнем стала концепция неуклонного сокращения войн и насилия в мире (называемая также концепция долгого мира).

Добрые ангелы долгого мира

Oсновным проводником концепции долгого мира стал Стивен Пинкер (Steven Pinker) — американский когнитивный психолог, профессор Гарвардского университета, написавший на эту тему мировой бестселлер — «The Better Angels of Our Nature. The Decline of Violence in History and Its Causes» («Добрые ангелы нашей природы. Уменьшение насилия в истории и его причины»).

В своей книге Пинкер пришел к заключению —

новые нормы общежития, установленные государствами, постепенно изменили саму человеческую психологию, которая стала учитывать интересы и нужды других людей.

Распространение грамотности, демократии и развитие наднациональных институтов, по Пинкеру, сыграло важную роль в процессе цивилизации. Сделала доброе дело и коммерция, требуя терпимости и ‘’обращая врагов в покупателей’’.

Демографические тенденции, в частности, привели к сокращению числа молодежи в общей численности населения, что уменьшило армию людей, склонных к насилию. Технологии, начиная с атомной бомбы и кончая телевидением и интернетом, также ослабили стимулы для начала крупномасштабной войны.

И наконец, по заключению Пинкера, лидеры сверхдержав проделали отличную работу в целях прекращения гонки вооружений и завершения холодной войны. А идеологии, так сильно способствовавшие расширению насилия в 20-м столетии (фашизм и коммунизм), были решительно разгромлены.

 
1*jA_gS2YY4NsPDMBGcAc7rg.jpeg
Снижение кровопролитности войн в человеческой истории (по Пинкеру)(http://mesokurtosis.com/posts/2015-05-29-taleb-pinker.html)

Главный вывод из концепции Пинкера гласит —

результат спада насилия — это и есть наблюдаемый с 1945 долгий мир без глобальных военных конфликтов, в который вошло человечество после окончания 2ой Мировой войны.

Этот вывод Пинкер проиллюстрировал обширными статистическими данными.

 
1*TN0F53xeYSvrLtnPqpLOIg.png
Статистика сокращение военных жертв в мире после 2ой Мировой войны (Joe Posner/Vox, 2016)

Но поскольку статистическая база, использованная Пинкером для обоснования концепции долгого мира, ограничивалась 2009 годом, то в 2010е годы после военных конфликтов в Сирии и Ираке к Пинкеру появилось немало вопросов касательно подтверждения его концепции на новых данных.

Пинкер не замедлил ответить новым корпусом статистик, подтверждающих верность концепции и после 2009.

Однако в 2015 после радикальной активизации конфликта в Сирии с участие ИГИЛ (запрещенной в России) и вспышки террора в Европе вопрошающие взоры опять обратились к Пинкеру. Его ответ был уверенным — «На самом деле, все идет к лучшему». Снова с обилием убедительных графиков и диаграмм.

Конечно не обошлось и без критики, появившейся сразу после выхода бестселлера Пинкера. Критиковали за разное.

Рецензент журнала ‘’Нью-Йоркер’’ указывала, что книга сосредотачивает внимание исключительно на Западной Европе, и что если прибавить к потерям в войнах жертвы режимов Сталина и Мао, то число людей, погибших насильственной смертью в середине 20-го века, перевалит за сто миллионов.

Британский философ упрекнул Пинкера в том, что он спекулирует на науке для укрепления веры в будущее. Он назвал концепцию Пинкера «высокотехнологичное молитвенное колесо — набор электронных таблиц, содержащих вдохновляющие статистические данные о прогрессе человечества, и алгоритмов, подобранных так, чтобы доказать существование этого прогресса.

Но четче всех главную претензию к концепции Пинкерасформулировал профессор из Гарварда — «Пинкер предпочитает заменять отсутствие данных плохими данными»

Пинкер неоднократно отвечал на критику. Самый яркий пример такого ответа — статья в журнале Sociology, где он ответил сразу нескольким критикам (персонально каждому и всем скопом). Заканчивался этот ответ крайне эффектно.

Пинкер объявил, что на основании всех уточняющих его концепцию данных, он предсказывает —

Отделение Россией Крыма от Украины, с большой вероятностью ставшее бы в ХХ веке поводом для мирового военного конфликта, сейчас не приведет ни к мировой войне, ни даже к серьезному военному конфликту.

И предложил всем желающим проверить это предсказание в ближайшие месяцы (дело было в начале марта 2014).

Так оно и произошло, и критики, по мнению Пинкера, были окончательно посрамлены. Им оставалось лишь только махнуть рукой на вёрткого Пинкера и его духоподъемную утопию добрых ангелов долгого мира.

Но тут «интеллектуальную войну» с автором концепции долгого мира объявил Нассим Талеб.

Хроника «интеллектуальной войны»

 
1*JvaIoKApML1p5-g76I2mag.jpeg
Стивен Пинкер (Rose Lincoln / Harvard University, 2015) и Нассим Талеб (Jerome Favre / Bloomberg / Getty Images, 2014)

Kритика концепции долгого мира Нассимом Талебом кардинально отличалась от всей предыдущей.

По выражению Талеба,

«Математики мыслят объектами (точно определенными и позиционированными), философы — понятиями, правоведы — конструкциями, логики — операторами, а дураки — словами».

И поэтому Талеб решил построить критику концепции Пинкера не на словах (на которые Пинкер также отвечал словами — причем в превосходящем количестве), а на чисто математической аргументации, отвечать на которую содержательно можно только на языке математики, а не очередными пространными рассуждениями.

Главным математическим объектом критики стало распределение с «толстыми хвостами» (Fat-Tailed Distribution). Это распределение вероятности имеет особенность проявлять большой коэффициент асимметрии. В «толстом хвосте» графика этого распределения зачастую прячутся «Черные лебеди» — редкие, маловероятные, но очень значимые события — что делает бессмысленным вычисление средних значений.

Получится как в анекдоте о средней температуре по больнице — 36,6 и десять человек умерло. 

Или как в известном «сюрпризе индейки», — считавшей, что предназначение хозяина — хорошо ее кормить, а ее предназначение — обильно питаться. Ведь так было всегда, — думала индейка. Но вот подошло Рождество, и сюрприз-сюрприз.

 
1*3xCthh14fnnaEDt3hHY2eA.jpeg
Иллюстрация Талебом «сюрприза индейки»: распределение военных жертв по Пинкеру — первые сто лет (The “Long Peace” is a Statistical Illusion)
 
1*bebKOr0YasLfp5709oAfYg.jpeg
Иллюстрация Талебом «сюрприза индейки»: абсолютно то же распределение — вторые сто лет (The “Long Peace” is a Statistical Illusion)

Из аргументации Талеба следует, что теория долгого мира — просто бред идеалиста, не понимающего математических тонкостей при обработке распределений с «толстыми хвостами». Талеб сравнил теорию о сокращении количества войн и насилия с теорией растущего без обвалов фондового рынка.

Вскоре появился ответ Пинкера на критику Таллеба, после чего последовал еще один интеллектуальный залп со стороны Талеба. Теперь в соавторстве с Паскуале Сирилло (Pasquale Cirillo) — профессором из Делфтского технического университета.

Последняя научная работа имеет большую ценность помимо критики концепции долгого мира. В ней авторы впервые в мире, математически доказали, что используемые по сей день исторические данные о военных потерях в разы преувеличены. Авторы не только доказали это, но и провели огромную работу по очистке данных из нескольких тысяч исторических источников.

Но главное достижение этой работы в том, что авторы, использовав

— теорию предельных значений — Extreme value theory (спецраздел матстатистики для работы с «Черными лебедями», имеющими максимальное отклонение вероятности от среднего значения — ураганы, наводнения, землетрясения и т.д.)

— и обобщенное распределение Парето — Generalized Pareto distribution (позволяет моделировать только хвост распределения),

доказали следующее 2 важнейших положения.

1. Гипотеза о снижении насилия (в течение ли всей истории или за последние 70 лет) статистически недостоверна.
2. Поскольку во всей предыдущей истории войны с максимальным числом погибших случались примерно раз в 100 лет, прошедшие после 2й Мировой войны 70+ лет не могут являться аргументом о какой-либо смене тренда на снижение насилия в мире.

Справедливости ради, следует упомянуть, что не обошлось без критики и этой выдающейся работы Талеба и Сирилло.

Критики, сначала в одиночку, а потом и совместно с Пинкеромпытались (опять исключительно на словах) поставить под сомнения сам подход Талеба и Сирилло.

Мол, кто докажет, что после 1945 не изменилась тенденция, существовавшая во все предыдущие века? — интересный аргумент, позволяющий поставить под сомнение что угодно от законов Ньютона до ежедневности восхода солнца (кто докажет, что завтра оно со 100% взойдет?).

Другой критик попытался опротестовать главное оружие Талеба и Сирилло — их математический метод. Но в результате, аргументация получилась чисто словесная. Мол, теория предельных значений — штука хорошая и правильная, но кто сказал, что она применима при анализе числа военных жертв во времени? Получается опять — кто докажет … ?

В общем, желающие проследить в деталях всю хронику «интеллектуальной войны» смогут это легко сделать, почитав, например, это (есть даже перевод) или вот это.

Мне же остается рассказать о последней битве этой «интеллектуальной войны» — Нобелевском симпозиуме в норвежском городе Берген.

Битва при Бергене

Bидимо, «интеллектуальная война» Талеба и Пинкера дошла до критического уровня, раз уж дискуссия о концепции долгого мира стала предметом обсуждения 161го Нобелевского симпозиума «Причины мира» (The Causes of Peace).

Ее организатором выступил сам Директор Нобелевского института, секретарь Нобелевского комитета по присуждению премии мира, профессор истории Нйолстад.

Темой войны и мира Нйолстад занимается давно. Еще 15 лет назад он был организатором Нобелевского симпозиума «Война и мир в 20-м веке и за его пределами» (War and Peace in the 20th Century and Beyond). Тогда в симпозиуме участвовали 29 нобелевских лауреатов, а результаты были опубликованы в одноименной книге.

В состоявшемся в июне 2016 года 161ом Нобелевском симпозиуме «Причины мира» участвовали трое из пяти членов Нобелевского комитета по присуждению премии мира и 20 ученых с мировым именем, среди которых были такие легенды политических наук, как Bruce Russett, Joanne Gowa и Paul Diehl, а также ряд знаменитых историков, включая Niall Ferguson и Fred Logevall.

Доклад Насима Талеба (его «нетехническая часть) опубликован.

Вторым докладчиком был профессор политических наук университета Огайо Бэар Браумюллер (Bear Braumoeller). Вопросы войны и мира — его основная специализация. Но главное — он не только профессор политических наук, но и отлично разбирается в матстатистике (что огромная редкость). Чтобы это понять, достаточно взглянуть на его знаменитую статью «Действительно ли войны исчезают?» (Is War Disappearing?) — а здесь она в виде презентации.

Профессор Бэар Браумюллер был приглашен Нобелевским институтом в качестве третьего мнения в «интеллектуальной войне» Талеба и Пинкера, как представитель профильной специализации, фокусно занимающийся войной и миром. Ведь при всем уважении к Пинкеру и Талебу, специализация первого — психология, а второго — матстатистика.

В результате обоих выступлений стало ясно —

Несмотря на то, что Талеб и Браумюллер использовали различные методы и разные исходные данные, их результаты полностью совпали.
Никакого спада насилия не наблюдается. А «долгий мир» — всего лишь очередная прогнозируемая пауза между глобальными войнами.

И хотя выступления на Нобелевских симпозиумах запрещается снимать, но можно увидеть это же выступление Бэара Браумюллера за 3 недели до симпозиума на открытой лекции Нобелевского института.

Стивен Пинкер, естественно, был также приглашен выступить на Нобелевском симпозиуме, но так и не приехал.

 
1*81oTA0lpph05r_ZrK8Y7yw.jpeg
Комментарий Талеба о неучастии Пинкера в Нобелевском симпозиуме (Facebook Нассима Талеба)

Этот наивный, наивный, наивный, наивный мир

Kак это ни удивительно, но ничего после симпозиума не изменилось.

Про историю, которую вы только что прочли, помимо вас, знают лишь участники самого симпозиума и еще сотня профильных ученых по миру. Ни одно из СМИ так и не удосужилось рассказать про это.

Ну а сама концепция долгого мира продолжает оставаться одним из массовых популярных мифов. Люди совершают новые покупки, вкладываются в акции и выбирают новых политиков. Все идет своим чередом.

Стивен Пинкер уверен, что его «интеллектуальная война» с Талебом закончилась вничью, и продолжает пропагандировать долгий мир в популярной прессе, укоряя своих оппонентов, что их пессимизм может накликать самоисполняющееся пророчество.

Ну а тем немногим, понимающим, что концепция долгого мира — это миф, остается (как написал один из участников 161го Нобелевского симпозиума) готовиться к большой войне, которой, похоже, не миновать.

«В 20-м веке смерть и разрушения сеяли фанатичные националисты и коммунисты. Но в наше время на смену «Капиталу» пришел Коран … Краткий мир на нашей планете заканчивается. Ошибками западной политики, начиная с неумелой интервенции в Ираке и кончая непонятной интервенцией в Сирии, можно лишь отчасти объяснить возвращение конфликтов. Здесь важнее гремучая смесь из экономической нестабильности, взрывного роста численности молодежи, подрывных технологий и быстрого распространения смертоносной идеологии».

Спасибо что прочитали! ~ * ~ Если это показалось вам интересным или полезным, буду признателен за вашу отметку❤.

Если нравятся подобные публикации, подпишитесь на телеграм-канал “Малоизвестное интересное” https://telegram.me/theworldisnoteasy

https://medium.com/@sergey_57776/%D0%B1%D0%BE%D0%BB%D1%8C%D1%88%D0%BE%D0%B9-%D0%B2%D0%BE%D0%B9%D0%BD%D1%8B-%D0%BD%D0%B5-%D0%BC%D0%B8%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%B0%D1%82%D1%8C-c48e0e3d8425#.9c5514e6q

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

  • Ответы 2
  • Создано
  • Последний ответ

Картезиус, спасибо за копипасту. Очень интересно. Но еще более интересна статья Назаретяна, на которую есть ссылка в тексте. На всякий отдельно вынесу ее.

Касательно фазовых переходов у меня сложилось впечатление, что нет как такового формального описания этих событий, т.е. нет принципа по которому какие-то события являются фазовым переходом, поэтому под нужный график можно надергать всякого. Но надо будет еще почитать на эту тему. Но таки да, действительно есть ощущение, что человечество подошло к этапу, когда происходит насыщение и пресыщение, развитие не вверх, а вширь, смена культуры цивилизацией, или что-то подобное. Время тоже ускоряется, недавно читал статью Капицы, где он писал, что общественная парадигма меняется теперь со сменой поколения. В этом контексте вполне можно ожидать каких-то глобальных трансформаций. Надеюсь это будет что-то вроде обнаружения внеземных цивилизаций (что наконец превратит нас всех из армян/русских/американцев/китайцев в землян), а не ядерная война. Кстати, Назаретян согласен с Пинкером в вопросе роста насилия, но позиция Талеба смотрится более обоснованной, увы. В общем, уповаем на «способности политиков дружно «трезветь»» Примеры этому есть. Но есть и обратные примеры.

Статья Назаретяна, журнал Вопросы Философии http://vphil.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=1444&Itemid=52

 

 

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

  • 3 месяца спустя...

The meaning of life in a world without work

https://www.theguardian.com/technology/2017/may/08/virtual-reality-religion-robots-sapiens-book?CMP=share_btn_fb
As technology renders jobs obsolete, what will keep us busy? Sapiens author Yuval Noah Harari examines ‘the useless class’ and a new quest for purpose
 In the future, virtual worlds could take the place of religion and other socially-constructed systems of meaning as humans become less useful. 
In the future, virtual worlds could take the place of religion and other socially-constructed systems of meaning as humans become less useful. Photograph: Jeff J Mitchell/Getty Images

Most jobs that exist today might disappear within decades. As artificial intelligence outperforms humans in more and more tasks, it will replace humans in more and more jobs. Many new professions are likely to appear: virtual-world designers, for example. But such professions will probably require more creativity and flexibility, and it is unclear whether 40-year-old unemployed taxi drivers or insurance agents will be able to reinvent themselves as virtual-world designers (try to imagine a virtual world created by an insurance agent!). And even if the ex-insurance agent somehow makes the transition into a virtual-world designer, the pace of progress is such that within another decade he might have to reinvent himself yet again.

The crucial problem isn’t creating new jobs. The crucial problem is creating new jobs that humans perform better than algorithms. Consequently, by 2050 a new class of people might emerge – the useless class. People who are not just unemployed, but unemployable.

The same technology that renders humans useless might also make it feasible to feed and support the unemployable masses through some scheme of universal basic income. The real problem will then be to keep the masses occupied and content. People must engage in purposeful activities, or they go crazy. So what will the useless class do all day?

By 2050 a new class of people might emerge – the useless class. People who are not just unemployed, but unemployable
One answer might be computer games. Economically redundant people might spend increasing amounts of time within 3D virtual reality worlds, which would provide them with far more excitement and emotional engagement than the “real world” outside. This, in fact, is a very old solution. For thousands of years, billions of people have found meaning in playing virtual reality games. In the past, we have called these virtual reality games “religions”.

What is a religion if not a big virtual reality game played by millions of people together? Religions such as Islam and Christianity invent imaginary laws, such as “don’t eat pork”, “repeat the same prayers a set number of times each day”, “don’t have sex with somebody from your own gender” and so forth. These laws exist only in the human imagination. No natural law requires the repetition of magical formulas, and no natural law forbids homosexuality or eating pork. Muslims and Christians go through life trying to gain points in their favorite virtual reality game. If you pray every day, you get points. If you forget to pray, you lose points. If by the end of your life you gain enough points, then after you die you go to the next level of the game (aka heaven).


As religions show us, the virtual reality need not be encased inside an isolated box. Rather, it can be superimposed on the physical reality. In the past this was done with the human imagination and with sacred books, and in the 21st century it can be done with smartphones.

Some time ago I went with my six-year-old nephew Matan to hunt for Pokémon. As we walked down the street, Matan kept looking at his smartphone, which enabled him to spot Pokémon all around us. I didn’t see any Pokémon at all, because I didn’t carry a smartphone. Then we saw two others kids on the street who were hunting the same Pokémon, and we almost got into a fight with them. It struck me how similar the situation was to the conflict between Jews and Muslims about the holy city of Jerusalem. When you look at the objective reality of Jerusalem, all you see are stones and buildings. There is no holiness anywhere. But when you look through the medium of smartbooks (such as the Bible and the Qur’an), you see holy places and angels everywhere.

You gain points with new cars and vacations abroad. If you have more points than everybody else, you won the game
The idea of finding meaning in life by playing virtual reality games is of course common not just to religions, but also to secular ideologies and lifestyles. Consumerism too is a virtual reality game. You gain points by acquiring new cars, buying expensive brands and taking vacations abroad, and if you have more points than everybody else, you tell yourself you won the game.

You might object that people really enjoy their cars and vacations. That’s certainly true. But the religious really enjoy praying and performing ceremonies, and my nephew really enjoys hunting Pokémon. In the end, the real action always takes place inside the human brain. Does it matter whether the neurons are stimulated by observing pixels on a computer screen, by looking outside the windows of a Caribbean resort, or by seeing heaven in our mind’s eyes? In all cases, the meaning we ascribe to what we see is generated by our own minds. It is not really “out there”. To the best of our scientific knowledge, human life has no meaning. The meaning of life is always a fictional story created by us humans.

In his groundbreaking essay, Deep Play: Notes on the Balinese Cockfight (1973), the anthropologist Clifford Geertz describes how on the island of Bali, people spent much time and money betting on cockfights. The betting and the fights involved elaborate rituals, and the outcomes had substantial impact on the social, economic and political standing of both players and spectators.


The new status symbol: it’s not what you spend – it’s how hard you work
 Read more
The cockfights were so important to the Balinese that when the Indonesian government declared the practice illegal, people ignored the law and risked arrest and hefty fines. For the Balinese, cockfights were “deep play” – a made-up game that is invested with so much meaning that it becomes reality. A Balinese anthropologist could arguably have written similar essays on football in Argentina or Judaism in Israel.

Indeed, one particularly interesting section of Israeli society provides a unique laboratory for how to live a contented life in a post-work world. In Israel, a significant percentage of ultra-orthodox Jewish men never work. They spend their entire lives studying holy scriptures and performing religion rituals. They and their families don’t starve to death partly because the wives often work, and partly because the government provides them with generous subsidies. Though they usually live in poverty, government support means that they never lack for the basic necessities of life.

That’s universal basic income in action. Though they are poor and never work, in survey after survey these ultra-orthodox Jewish men report higher levels of life-satisfaction than any other section of Israeli society. In global surveys of life satisfaction, Israel is almost always at the very top, thanks in part to the contribution of these unemployed deep players.


You don’t need to go all the way to Israel to see the world of post-work. If you have at home a teenage son who likes computer games, you can conduct your own experiment. Provide him with a minimum subsidy of Coke and pizza, and then remove all demands for work and all parental supervision. The likely outcome is that he will remain in his room for days, glued to the screen. He won’t do any homework or housework, will skip school, skip meals and even skip showers and sleep. Yet he is unlikely to suffer from boredom or a sense of purposelessness. At least not in the short term.



Hence virtual realities are likely to be key to providing meaning to the useless class of the post-work world. Maybe these virtual realities will be generated inside computers. Maybe they will be generated outside computers, in the shape of new religions and ideologies. Maybe it will be a combination of the two. The possibilities are endless, and nobody knows for sure what kind of deep plays will engage us in 2050.

In any case, the end of work will not necessarily mean the end of meaning, because meaning is generated by imagining rather than by working. Work is essential for meaning only according to some ideologies and lifestyles. Eighteenth-century English country squires, present-day ultra-orthodox Jews, and children in all cultures and eras have found a lot of interest and meaning in life even without working. People in 2050 will probably be able to play deeper games and to construct more complex virtual worlds than in any previous time in history.

But what about truth? What about reality? Do we really want to live in a world in which billions of people are immersed in fantasies, pursuing make-believe goals and obeying imaginary laws? Well, like it or not, that’s the world we have been living in for thousands of years already.

Yuval Noah Harari lectures at the Hebrew University of Jerusalem and is the author of Sapiens: A Brief History of Humankind and Homo Deus: A Brief History of Tomorrow

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Архивировано

Эта тема находится в архиве и закрыта для дальнейших сообщений.


  • Наш выбор

    • Ани - город 1001 церкви
      Самая красивая, самая роскошная, самая богатая… Такими словами можно характеризовать жемчужину Востока - город АНИ, который долгие годы приковывал к себе внимание, благодаря исключительной красоте и величию. Даже сейчас, когда от города остались только руины, он продолжает вызывать восхищение.
      Город Ани расположен на высоком берегу одного из притоков реки Ахурян.
       

       
       
      • 4 ответа
    • В БЕРЛИНЕ БОЛЬШЕ НЕТ АЗЕРБАЙДЖАНА
      Конец азербайджанской истории в Университете им. Гумбольдта: Совет студентов резко раскритиковал кафедру, финансируемую режимом. Кафедра, финансируемая со стороны, будет ликвидирована.
      • 1 ответ
    • Фильм: "Арцах непокорённый. Дадиванк"  Автор фильма, Виктор Коноплёв
      Фильм: "Арцах непокорённый. Дадиванк"
      Автор фильма Виктор Коноплёв.
        • Like
      • 0 ответов
    • В Риме изберут Патриарха Армянской Католической церкви
      В сентябре в Риме пройдет епископальное собрание, в рамках которого планируется избрание Патриарха Армянской Католической церкви.
       
      Об этом сообщает VaticanNews.
       
      Ранее, 22 июня, попытка избрать патриарха провалилась, поскольку ни один из кандидатов не смог набрать две трети голосов, а это одно из требований, избирательного синодального устава восточных церквей.

       
      Отмечается, что новый патриарх заменит Григора Петроса, который скончался в мае 2021 года. С этой целью в Рим приглашены епископы Армянской Католической церкви, служащие в епархиях различных городов мира.
       
      Епископы соберутся в Лионской духовной семинарии в Риме. Выборы начнутся под руководством кардинала Леонардо Сантри 22 сентября.
       
      • 0 ответов
    • History of Modern Iran
      Решил познакомить вас, с интересными материалами специалиста по истории Ирана.
      Уверен, найдете очень много интересного.
       
      Edward Abrahamian, "History of Modern Iran". 
      "В XIX веке европейцы часто описывали Каджарских шахов как типичных "восточных деспотов". Однако на самом деле их деспотизм существовал лишь в виртуальной реальности. 
      Власть шаха была крайне ограниченной из-за отсутствия государственной бюрократии и регулярной армии. Его реальная власть не простиралась далее столицы. Более того, его авторитет практически ничего не значил на местном уровне, пока не получал поддержку региональных вельмож
      • 4 ответа
  • Сейчас в сети   6 пользователей, 0 анонимных, 133 гостя (Полный список)

  • День рождения сегодня

  • Сейчас в сети

    133 гостя
    Дрейфус_ Rubik Vito irrenna stephanie S Firefly
  • Сейчас на странице

    Нет пользователей, просматривающих эту страницу.

  • Сейчас на странице

    • Нет пользователей, просматривающих эту страницу.


×
×
  • Создать...