ARTYUSHA

Приходит девушка к врачу и говорит : - доктор я такая нервная что мне делать как успокоится. Доктор отвечает: -А вы сексом заниматся пробывали. - нет. - ну ложитесь на кушетку сейчас попробуем. Начинают они трахатся, девушка не выдерживает и кричт: - Доктор вы или туда или сюда, а то это туда сюда меня раздрожает.

- Дорогой!! Просыпайся!!! Просыпайся! - Что случилось? Четыре часа ночи! - Голова прошла!

Зима. Подвыпивший мужик подходит к кустам, долго и безрезультатно шарит заледеневшими руками в ширинке: - Б%я! Сколько раз говорил Маньке! Берешь вещь - положи на место.

- Вы натурал или гей? - Чего? - Ну, вы сексуальное большинство или сексуальное меньшинство? - Я - сексуальное одиночество.

оказывается азики уже 20 лет как Новруз по сокрашенной программе отмчают.Бееедные.

------------------------------------------------------глюк----------------------

Рассказывает охотник, как он в лес на медведя ходил. -Собрался, снарядился и пошел. Только собаку свою любимую, Шарика, дома оставил, вдруг медведь задерет? Ну иду я, иду. Вижу берлога, пробираюсь потихоньку и тут… Шум треск за спиной, хруст и лапа на плечо… я поворачиваюсь, а это Шарик!!!!!! Милый мой, родной.. Глажу его, обнимаю.. А срать перестать не могу.

Заходит в салон Бентли пролетарий в робе и сапогах, спрашивает: - Почем Бентли GТ Соuре? - 250 000 евро. - А в кредит на год? - 25 000 евро в месяц. - Дофига, а на два года? - 12 500. - Дофига, а на три года? - Может есть смысл взять машину подешевле? - Смысл может и есть, но, сука, плита упала именно на такую.

Поручик Ржевский, лениво ковыряясь во рту зубочисткой, вдруг обнаруживает между зубами малиновую косточку. - Хм, я ведь не ел малины, откуда это взялась эта малиновая косточка? - удивленно спрашивает Ржевский своего денщика - Ничего удивительного, - отвечает тот, - Вы ведь давеча целовались с Наташей Ростовой? - Ну да, но причем здесь малиновая косточка? - Да все очень просто: Наташа Ростова третьего дня брала в рот у корнета Плетнева: - Ну и что? Ну откуда же взялась малиновая косточка??? - Да не перебивайте, барин! Корнет Плетнев на прошлой неделе в***л в жопу своего денщика за то, что тот, собака, сожрал банку малинового варенья!

Идет мент по парку ночью. Вдруг слышит где-то рядом, из-за кустов доносятся какие-то непонятные звуки. - По любви? Мужской голос: - Да. - Да я не тебя спрашиваю! - А здесь больше никого нет!

- Дашенька, ты готова? - Сейчас, мамочка, только Фублю возьму. - Кого? Дочь выносит из комнаты и показывает матери невероятно омерзительную куклу - страшную, всклюкоченную и перепачканную. Мать, непроизвольно: - Фу, б*я! - Вот-вот, мамочка, папа тоже ее так называет.

В цех по производству туалетной бумаги требуется инженер-испытатель. Опыт работы по соответствующему профилю не менее 3-х лет.

Привет! Что делаешь? - Пресс качаю. - А что это? - Полезно для здоровья и для фигуры. - Дай ссылку, я тоже скачаю!

Разговор двух подруг: - Вчера я напилась, а Васька этим воспользовался. - Что, изнасиловал?! - Нет, сбежал!..

http://panorama.am/ru/analytics/2012/03/13/safar-abiev-iran-azerbayjan/

Исследование относительно численности армян в Баку Армянская этническая идентичность в постсоветском Баку была стигматизирована; и как последствие, также изменился ее социальный статус (стигматизация — клеймение, навешивание социальных ярлыков, ассоциация, как правило, отрицательного качества с конкретным человеком или группой людей, - прим.). К такому выводу пришла азербайджанский этнолог Севиль Гусейнова, проанализировав свои интервью с 12 армянами (11 женщин и 1 мужчина) из Баку в рамках исследования «Этническая принадлежность как социальный статус и стигма: Армяне в постсоветском Баку», которое было опубликовано «Фондом Генриха Белля». Проводя свое исследование с очень смутным представлением о реальной жизни и проблемах армян в Баку, Севиль Гусейнова старалась сфокусировать внимание на специфике построения этнических границ в условиях конфликта. Начиная с 1990-х годов, пишет автор, в Азербайджане велись дискуссии о небольшом числе армян, которые все же не покинули Баку после событий января 1990 года, при этом подобные дискуссии велись как на уровне руководства Азербайджана, так и в виде сплетен и общения среди обычного населения. Как в 1990-х, так и в 2010 году, эти дискуссии возникали в контексте идеи толерантности азербайджанцев в отношении других народов как основной характеристики этого «воображаемого сообщества». На формирование стереотипов об армянах во многом имел значительное влияние нагорно-карабахский конфликт, при этом у средств массовой информации была двоякая роль: они одновременно и формировали, и отражали эти стереотипы, что привело к созданию социального контекста, в рамках которого изменился социальный статус армян, а идентичность их была стигматизирована. «Согласно Государственному комитету по статистике, в результате переписи населения в Азербайджане в 1999 году в республике было выявлено 120 тыс. 700 этнических армян, и практически все они были зарегистрированы в пределах Нагорного Карабаха, хотя, конечно же, переписи населения там не проводилось. При этом, подавляющее большинство азербайджанских экспертов ссылаются на эти данные. Бывший президент Азербайджана Гейдар Алиев как-то назвал цифру в 30.000 армян, которая начала широко использоваться экспертами», - пишет Гусейнова, отметив, что в переписи 1999 года армянами назвались лишь 645 человек, живущих именно на территории Азербайджана. Однако и эта цифра оспаривается экспертом Арифом Юнусовым, который заявил, что к 1996 году в Баку проживало 1393 армян. «Все эти цифры прекрасно иллюстрируют то, что никто из экспертов не признает факта, что невозможно назвать даже приблизительное число армян. Тем не менее, основываясь на собственных наблюдениях, я могу утверждать, что подавляющее большинство граждан Азербайджана, идентифицировавших себя как армян, являются женщинами», - отмечает Гусейнова. После распада Советского Союза, проживающие в Баку этнические армяне потеряли свой статус равноправных членов местного городского сообщества. Это определяется не только этнической демаркацией населения. Статус полноправных членов общины был утерян в ходе нагорно-карабахского конфликта, так как национальность «армянин» практически стала синонимом слова «враг» и «другой». А продолжающийся конфликт стигматизировал этническую идентичность «армян». Быть армянином и в то же время проживать в Азербайджане — являлось противоречием, и уже не соответствовало критерию «хороший гражданин». Самовосприятие армян, проживающих в Баку, формировалось в этом контексте. Кроме того, информационное пространство города и Азербайджана в целом пронизано идеологией, которая гласит, что стигматизированные жители Баку, коими являются этнические армяне, представляют угрозу или провоцируют негативные эмоции. Границы между стигматизированными людьми и «правильными людьми» четко обозначена. «В СМИ, так же как и в повседневной жизни, мы слышим концепции стигматизации: «исторические враги», «маленький армянский ублюдок», «Хачик» и т.д. Можно сказать, что этническая принадлежность становится качеством, которое отличает армян Баку от остальных жителей города и других граждан Азербайджана», - пишет Гусейнова. Однако основное отличие связано с нагорно-карабахским конфликтом, который стал основным фактором, определяющим социальный контекст, повлекший за собой изменение статуса и стигматизацию этничности армян в Баку. Конфликт очень хорошо характеризует политический принцип национализма, суть которого, по определению английского философа и социального антрополога Эрнеста Геллнера, требует совмещения политической и национальной единиц. И в этом контексте, независимо от того, что говорят в частных разговорах, проживающие в Баку армяне, например, не имеют возможности почитать своих героев Карабахской войны, так как иначе это воспринимается неуместным. Есть две наиболее часто встречающиеся группы армян, живущих в постсоветском Баку. Первая группа — это армянки, которые вышли замуж за азербайджанцев, чьи мужья и дети (которые, конечно же, определяют себя как азербайджанцы) были гарантом их безопасности. Эта группа этнических армян меньше всего пострадала от конфликта. Как правило, во время погромов их жизни были в меньшей опасности, дома их не были захвачены, и многим удалось сохранить свои рабочие места и собственность. Вторая группа — небольшая по числу, но наиболее уязвимая (среди тех, кто остался в Баку), это женщины, которые не имели иммунитета, обеспечиваемого наличием супруга-азербайджанца, и следовательно, «не-армянской» фамилией. Эти люди прошли через все события, будучи определенными как армяне в своих паспортах, некоторые из них потеряли свои дома и работу. В ходе интервью с ними можно выявить факт, что жизнь в их воспоминаниях разделяется на две части — жизнь до и после армянских погромов в январе 1990 года. Манифестация национализма или любые случаи дискриминации как результат политики «коренизации» и сегодня наблюдаются в отношениях между представителями разных этнических групп. В целом, проанализировав интервью, автор пришла к выводу, что, несмотря на незначительные случаи дискриминализации, такие как, к примеру, препятствие родителей, когда их сыновья хотели жениться на армянках, в целом, воспоминания интервьюируемых о жизни до погромов - позитивные. И хотя в советское время этническое разделение в повседневной жизни людей оставалось довольно сильным, тем не менее, оно не вело к стигматизации идентичности армян, живущих в Баку. Чего не скажешь о воспоминаниях, относящихся к самим погромам и жизни после этих событий. «Я вышла на час, а когда вернулась, двери, сейф... все было открыто. Они уже сидели там, внутри... Их было около 10 человек. Меня впустили к себе соседи, близкие соседи. Думаю, не стоит рассказывать, в каком я была состоянии, и так понятно, что я чувствовала. Страх. Я боялась всего», - рассказала одна из женщин, добавив, что ей приходилось скрываться, идти пешком 10-15 автобусных остановок, потому что в автобусах все следили за ней, смотрели в ее глаза, пытались идентифицировать национальность. Другая женщина рассказала, что у нее появилось чувство стыда, что кто-то на улице может указать на нее и сказать, что она армянка. Это чувство стыда приводит к необходимости изменения внешности, пишет автор, что проявилось, к примеру, в перекрашивании волос в светлый цвет, чтобы подчеркнуть свою «русскость». Также изменялись имена и отчества, чтобы они звучали более привычно для местного уха. Следует отметить, пишет Севиль Гусейнова, что даже посреди конфликта в повседневной жизни, и особенно, в круге соседей и друзей, напряжение между армянами и азербайджанцами было не сильным, однако уровень напряженности стал увеличиваться одновременно с анти-армянской пропагандой, которая распространялась через СМИ. Как следствие, армяне должны были выработать свою тактику поведения при условии постоянного давления пропаганды. Автор пишет, что у армян, которые решили остаться в Азербайджане, на самом деле было лишь два выхода: либо оставить дом и перебраться на новое место, где их, а соответственно и их национальность, никто не будет знать; либо продолжать жить на том же месте в надежде на терпимость со стороны соседей. Необходимость скрывать этническую принадлежность от всех — это та среда, те рамки, в которых эти люди вынуждены жить. Но одной из самых серьезных проблем, с которой сталкивались армяне в ранних 1990-х — это сохранение своих домов, которые то и дело захватывались азербайджанскими беженцами из Армении. Пик конфронтации в Баку совпал с погромами в январе 1990 года. Воспоминания людей, с которыми автор проводила свои интервью, о погромах, для них — это символ разрушения прошлого мира, когда этническая принадлежность не играла большой роли. В сложившейся ситуации, главной подход в формировании идентичности — это дистанцироваться от стигмы и, тем самым, обратиться к гражданскому сообществу, ведь проблемы, с которыми они сталкиваются в повседневной жизни — реальны, отмечает исследователь в своей статье. Это проявляется во многих заявлениях армян, с которыми общалась Севиль Гусейнова. К примеру, одна из женщин заявила, что она гражданка Азербайджана, работает так же, как и все, и заслуживает нормального отношения к себе. Это, по мнению автора статьи, является попыткой обратиться к гражданскому обществу. Тем не менее, сталкиваясь с неизбежным роком, определенные обществом как армяне, люди, о которых рассказывает Гусейнова, осознают глубину своей отчужденности от государства, в котором живут. Это происходит, когда, например, есть необходимость получения официальных документов. При условии бюрократической тирании, царящей в Азербайджане, этнические армяне часто оказываются в гораздо худшем положении, чем не-армяне. В самой тяжелой ситуации находятся те, кто потеряли свои дома и не могли зарегистрироваться должным образом. «По моим неподтвержденным данным, в стране постоянно проживают 40.000 тысяч человек, не имеющих постоянного жилья. Армяне, конечно, лишь небольшую часть из них. Тем не менее, армяне находятся в более сложной ситуации, так как любой чиновник может отказать им в помощи из-за распространенных стигм», - пишет автор. В заключение, Севиль Гусейнова отмечает, что для тех людей, которые находятся вне круга друзей и близких, необходимость раскрыть свою этническую принадлежность неизбежно ведет к нежелательному воспроизводству стигмы, что является фактором, играющим против них. «В ситуации, когда конфликт порождает стереотипный образ «этнического/исторического врага», попытки выйти за рамки стигмы всегда требуют определенных усилий. Но даже в случае успешной «этнической ре-социализации», состояние внутренней неопределенности может сохраниться в повседневной жизни армян в Баку», - пишет азербайджанский исследователь. Источник: panorama.am http://novostink.ru/...yan-v-baku.html

Неудачник министр заявил о готовности к военному решению карабахского вопроса Сегодня, 16:58 Просмотров: 102 СНГ «Власти Азербайджана готовы к силовому решению карабахского конфликта, в результате которого республика потеряла часть своей территории», - заявил во вторник в Тегеране министр обороны республики Сафар Абиев. «Мы готовы освободить свои земли военным путем, и тот факт, что Азербайджан освободит от оккупации свою территорию, не должен ни у кого вызывать сомнений», - цитирует во вторник минобороны слова Абиева на встрече 12 марта с министром обороны Ирана Ахмедом Вахиди, передает «Интерфакс» http://novostink.ru/sng/32163-neudachnik-ministr-zayavil-o-gotovnosti-k-voennomu-resheniyu-karabahskogo-voprosa.html

Исследование: Положительный образ армян в азербайджанской литературе заменяется на негативный Нагорно-карабахский конфликт имел огромное влияние как на сам Нагорный Карабах, так и на Азербайджан и Армению. Наиболее тяжелые последствия конфликта — это тысячи погибших и более миллиона беженцев с обеих сторон. Но помимо этого, конфликт привел и к другим, менее ощутимым, но все же глубоким изменениям на различных уровнях, начиная от повседневной жизни и заканчивая изменениями мышления. Об этом пишет Лейла Сайфутдинова в своем исследовании «Плохие и хорошие армяне: представление Карабахского конфликта в азербайджанской литературе», опубликованном «Фондом Генриха Белля». В результате, контакты между обычными гражданами Армении и Азербайджана сократились до минимального и сегодня, помимо официальных переговоров по урегулированию конфликта, ограничиваются встречами представителей НПО и научными встречами, а также связями между диаспорами. За исключением редких случаев, эти встречи проходят на нейтральной стороне, за пределами Армении и Азербайджана. Таким образом, нормальное общение, включающее в себя взаимодействия в различных условиях, было прекращено. В сложившейся ситуации, отмечает автор, воображение стало играть все более важную роль в формировании представлений друг о друге — они становятся все более мифологизированными и обезличенными. Это особенно касается молодого поколения в обеих странах, так как молодежь либо имеет небольшой опыт общения между собой, либо вовсе не имеет. Часто отсутствуют и личные воспоминания. В этой связи особенно актуальна роль литературы в воссоздании и передачи коллективной памяти. В своей статье Л. Сайфутдинова, в частности, исследовала азербайджанскую литературу опубликованную после начала конфликта, а именно, 20 работ (13 из которых относятся к периоду конфликта, а 7 — ко времени до начала конфликта), которые раскрывают некоторые закономерности, важные для понимания того, как конфликт воспринимается в Азербайджане. Автор отмечает, что грань между армянами и азербайджанцами в литературе всегда показана очень четко. Есть некоторые случаи, когда взаимодействие, пересекающее эту грань, становится интенсивным и даже интимным. И все же, сама эта грань - основное различие между армянами и азербайджанцами, всегда присутствует, оно важно и не подлежит обсуждению. «Я не припомню ни одного случая, когда в литературе национальная идентичность персонажа-армянина остается неизвестной, или не имеет абсолютно никакого отношения к истории, и следовательно к армяно-азербайджанским отношениям», - пишет исследователь. Как правило, национальная принадлежность армян раскрывается напрямую, путем указания имени армянина, к примеру, как в рассказе «Жизнь человека» Самита Алиева (2003 г.), где используются специфические армянские имена и фамилии. Этот же метод применяется в романе «Назад в Хазр» Афанасия Мамедова, одну из героинь которого зовут Майа Бабаджанян. Примечательно, что в романе присутствуют и две другие девушки — Джамиля и Зуля, живущие по соседству с Майей, однако их фамилии в романе не раскрываются, и складывается впечатление, что указание фамилии Майи преследовало лишь цель подчеркнуть армянское происхождение девушки. Кроме того, этническая принадлежность иногда раскрывается косвенно, в рамках географического и исторического контекста, как например в рассказе Гюнел Анаргызы «Дерево», написанном в 2004 году. Стоит отметить, пишет автор исследования, что четкое и недвусмысленное проведение границы между армянами и азербайджанцами свойственно литературе 20 века в целом. При этом, эти границы вовсе не означают, что между двумя группами не существует коммуникации. Контакты между двумя группами — армянами и азербайджанцами, существует за счет присутствия в произведениях образов армян, у которых есть позитивный опыт жизни рядом с азербайджанцами. Они, как правило, говорят по-азербайджански, и даже идентифицируют себя как азербайджанцев в дополнение к своей армянской идентичности. Еще одна характеристика подобных «хороших» армян — это их отношение к другим армянам, так сказать «армянским» армянам, от которых они себя не ассоциируют. Другая форма межгрупповой коммуникации — это тема любви между азербайджанцем и армянкой. Эта тема регулярно появлялась в литературе 20 века, при чем, во всех случаях эта любовь обречена на провал, как минимум один из участников этих отношений, а чаще всего, оба — погибает. Например, в рассказе «Дерево» погибают оба персонажа, а в романе «Бахадур и Сона» Наримана Нариманова, Бахадур совершает самоубийство после того, как родители Соны отказывают выдать свою дочь за него. В другом произведении, «Махмуд и Марьям», отец девушки убивает обоих героев. Таким образом, опыт жизни в Азербайджане, сотрудничество и дружба с азербайджанцами, а также отождествление с Азербайджаном, Карабахом или Баку, упрощают межгрупповую коммуникацию. При этом, все эти факторы указывают на достаточно высокий воспринимаемый уровень ассимиляции азербайджанских армян, но даже при этом граница все равно остается и никогда полностью не исчезает, а в случае конфликта становится непроницаемой даже для «хороших» армян. Образ «хороших», ассимилированных армян свойственен всей литературе 20 века, хотя в литературе советского периода образ «иностранных» армян (не из Азербайджана, - прим.) вовсе отсутствует. Вместо этого, в советской литературе присутствует классовое разделение, когда общим врагом азербайджанских и армянских рабочих представлены армянские нефтяные бароны или азербайджанские беки. В литературе периода конфликта этот враг был заменен образом армян не из Азербайджана, отмечает Л. Сайфутдинова. Логично, что если «хорошие» армяне — это те, кто живут в Азербайджане и любят своих азербайджанских друзей, то «плохие» армяне являются их противоположностью. В самом деле, чаще всего иностранные армяне - армяне, прибывшие в Азербайджан и на Кавказ из других мест, представлены в образе «плохих». Ярким примером является образ Ованеса Агароняна в историческом романе «Огонь солнца» Г. Гусейнова (2003). Одной из определяющих черт Ованеса, выросшего в Тифлисе в 19 веке, является его ненависть к мусульманам и азербайджанцам, которую он не скрывает. Другим примером является роман «Ключ от твоего дома» Р. Хусейнова (2008), в котором отражен период с раннего 20 века по 1930-е годы. По сюжету романа, армяне убивают 9-летнего сына азербайджанца Садияра Аги в ходе набега на его земли. В последствии, он убивает всех участников набега, кроме организатора — Левона Саркисяна, выходца из Османской Турции, который несет в себе ненависть ко всем туркам. В произведении азербайджанского автора, Садияр уступая просьбе жены не убивать отца на глазах у детей, не убивает Левона, однако тот затем выслеживает Садияра и убивает его со спины. Таким образом, «плохие» армяне, в отличие от «хороших», в азербайджанской литературе часто представлены в образе иммигрантов или являются выходцами из семей иммигрантов. Они преисполнены ненавистью, и часто эта ненависть обобщена и направлена против всех мусульман/турок. Наконец, такие армяне, как правило, представлены в азербайджанской литературе плохими, морально разложенными людьми, убийцами, предателями и насильниками. В исследовании отмечается также, что в отличие от устойчивого и непротиворечивого образа «хороших» армян, который присутствовал в литературе 20 века, образ «плохих» армян является относительно новым. Из-за советского идеологического давления образ «плохих» армян в азербайджанской литературе был своего рода табу. Исключением является роман «Махмуд и Марьям», опубликованный в 1987 году, в котором представлен образ «плохого» армянина — отца Марьям, убившего их обоих. Образ отца Марьям напоминает образ «плохих» армян, который появился в последующие десятилетия. Так, он был выходцем из Эрзрума, в следствие чего можно предположить, что идея о том, что армяне - пришлые со стороны люди и являются потенциальной иностранной угрозой, вовсе не нова, и лишь дремала в советский период. «Уже никогда не будет, как в прежние времена» - эти слова карабахского армянина Валерия из рассказа «Жизнь человека» очень хорошо резюмирует литературное представление Карабахского конфликта в Азербайджане. «Прежние времена» - это период гармонии и мира, когда армяно-азербайджанские отношения основывались на сотрудничестве и взаимной поддержке. «Золотой век» был уничтожен Карабахским конфликтом, в результате которого эти отношения трансформируются во вражду, подозрительность и войну. В литературе, так же как и в реальной жизни, эта трансформация часто представлена как трагедия, ведущая к и приносящая смерть участникам. В исследуемой автором литературе причина этой трансформации — Карабахский конфликт, в то время как причина конфликта — внешняя: либо политика Москвы, либо провокации со стороны Армении, либо обезличенная историческая сила. Примечательно, что несмотря на представление конфликта как причины радикальных перемен, образ «хороших» армян присутствует как в литературе советского периода, так и периода конфликта. Существенная разница между литературой доконфликтного и конфликтного периодов заключается в появлении образа «плохих» армян, при этом, часто и «хорошие» армяне страдают из-за «плохих». «Это негативное представление армян появляется впервые, по крайней мере в той литературе, которую я прочитала, непосредственно перед началом конфликта, в 1987 году. Но после эскалации конфликта этот образ быстро распространяется, и во многих случаях может быть найден в исторической беллетристике, описывающей советскую и досоветскую историю», - пишет Лейла Сайфутдинова. Автор исследования отмечает, что поскольку «хорошие» армяне в литературе периода конфликта чаще всего умирают, можно предположить, что образ «хороших» армян постепенно заменяется образом «плохих». Наконец, если «прежние времена» умерли, каково тогда будущее армяно-азербайджанских отношений? Есть ли основа для строительства новых отношений после того, как прежние были разрушены Карабахским конфликтом. Современная азербайджанская литература не дает ответа на этот вопрос. Возможно, отсутствие видения будущего связано с нынешней неопределенностью вокруг конфликта, с отсутствием решения и урегулирования, пишет автор в заключение, отметив, что своего решения ожидают как литературное представление конфликта, так и сам конфликт. http://panorama.am/ru/region/2012/03/12/sayfutdinova-azer-literature/

почему же не интересует.Я просто знаю что там жилы люди гобустанской национальности

а кого он имеет в ввиду под понятием "современный азикбейджанец"?

офффффффф запуталься.кароче Абраам родил азихонтроп- родил азика,азик- родил олбанана и викинга , а потом родилься весь мир.Так?

Парень проводит девушку домой. Остановились перед дверью... Парень облокотился о стену и говорит: - Маша, сделай мне минет. Она: - Нет. Ты что? Какой минет? Поздно уже, у меня родители спят... Он: - Ну пожалуйста, я так хочу... Она: - Нет, немогу.... Разговор продолжается минут 15... Вдруг открывается дверь и на крыльцо выходит заспанная младшая сестра и говорит: - Папа сказал, чтобы или она у вас отсосала, или я у вас отсосала, или мы вместе у вас отсосем, или сейчас выйдет папа и вы у него отсосете, только УБЕРИТЕ РУКУ С ДОМОФОНА!!!

Утро. 9 марта. Просыпается девушка, вспоминает что было вчера: " Так... пила водку, пиво, вино. Вроде был парень, вроде был секс... точно!" Заглядывает под одеяло. " Блин, у меня же месячные... ай, пофиг..." Просыпается парень, вспоминает что было вчера: " Так... пил водку, пиво, вино. Вроде была девушка, вроде был секс... точно!" Заглядывает под одеяло. "Блин, я ее изнасиловал..." Смотрит на руки. " Блин, я ее убил..." Подходит к зеркалу, смотрит на рожу. " Черт... я ее еще и съел..."