Без цензуры

[Prankster]

Евгений Онегин

Поэма появилась в списках едва ли не сразу после смерти А. С. Пушкина. В рукописных архивах нам удалось обнаружить список, датированный 1847 годом. Однако публикуемый ниже текст - продукт 2-й половины ХХ в.

На свете братцы все говно,

Все мы порою что оно,

Пока бокал пенистый пьем,

Пока красавиц мы ебем,

 

Ебут самих нас в жопу годы -

Таков увы закон природы.

Рабы страстей, рабы порока,

Стремимся мы по воле рока,

 

Туда, где выпить иль ебнуть,

И по возможности все даром,

Стремимся сделать это с жаром,

И поскорее улизнуть.

 

Hо время между тем летит,

И ни хуя нам не простит,

То боль в спине, в груди одышка,

То геморрой, то где-то шишка,

 

Hачнем мы кашлять и дристать,

И пальцем в жопе ковырять,

И вспоминать былые годы,

Таков, увы, закон природы.

 

Потом свернется лыком хуй,

И, как над ним ты ни колдуй,

Он никогда уже не встанет,

Кивнет на миг и вновь завянет,

 

Как вянут первые цветы,

Морозом тронутой листвы,

Так всех, друзья, нас косят годы,

Таков, увы, закон природы.

 

*

 

Глава первая

 

Мой дядя самых честных правил,

Когда не в шутку занемог,

Кобыле так с утра заправил,

Что дворник вытащить не смог.

 

Его пример другим наука,

Коль есть меж ног такая штука,

Не тычь ее кобыле в зад

Как дядя — сам не будешь рад.

 

С утра как дядя Зорьке вставил

И тут инфаркт его хватил

Он состояние оставил

Всего лишь четверть прокутил.

 

Его пример другим наука

Что жизнь? Не жизнь сплошная мука.

Всю жизнь работаешь, копишь

И не доешь, и не доспишь,

 

И кажется достиг всего ты,

Пора оставить все заботы,

Жить в удовольствие начать

И прибалдеть, и приторчать...

 

Ан нет! Готовит подлый рок

Суровый, жесткий свой урок.

 

Итак, пиздец приходит дяде.

На век прощайте водка, бляди.

И в мрачны мысли погружен

Лежит на смертном одре он.

 

А в этот, столь печальный час

В деревню вихрем к дяде мчась,

Ртом жадным к горлышку приник

Наследник всех его сберкниг -

 

Племяник. Звать его Евгений.

Он, не имея сбережений,

В какой-то должности служил

И милостями дяди жил.

 

Евгения почтенный папа

Каким-то важным чином был.

Хоть осторожно, в меру, хапал

И много тратить не любил,

 

Но все-же как то раз увлекся,

Всплыло, что было и что нет -

В одно мгновенье папа спекся

И загудел на десять лет.

 

А будучи в годах преклонных,

Не вынеся волнений оных

В одну неделю захирел,

Пошел посрать и околел...

 

Мамаша долго не страдала,

Такой уж женщины народ,

"Я не стара еще!" — сказала.-

"Я жить хочу, ебись все в рот!"

 

И с тем дала от сына ходу,

Уж он один живет два года...

 

Евгений был практичен с детства.

Свое мизерное наследство

Не тратил он по пустякам,

Пятак ложился к пятакам.

 

Он был великий эконом,

То есть, умел судить о том,

Зачем все пьют и там и тут,

Хоть цены все у нас растут.

 

Любил он тулиться. И в этом

Не знал ни меры, ни числа.

К нему друзья взывали. Где там!

А хуй имел, как у осла!

 

Бывало на балу танцуя,

В смущеньи должен был бежать.

Его трико давленье хуя

Не в силах было удержать.

 

И ладно, если б все сходило

Без шума, драки, без беды,

А то ведь получал, мудило,

За баб не раз уже пизды.

 

Да только все без проку было:

Лишь оклемается едва,

И ну пихать свой мотовило

Всем - будь то девка, иль вдова.

 

Мы все ебемся понемногу

И где-нибудь, и как-нибудь,

Так что поебкой, слава богу,

У нас не мудрено блеснуть.

 

Но поберечь не вредно семя,

Член к нам одним концом прирос!

Тем паче, что и в наше время

Так на него повышен спрос.

 

Но - ша! Я, кажется, заврался,

Прощения у вас прошу

И к дяде, что один остался,

Явиться с вами поспешу...

 

Ах, опоздали мы немного:

Старик уж в бозеньке почил.

Так мир ему! И слава богу,

Что завещанье настрочил.

 

И вот наследник мчится лихо,

Как за блондинкою грузин.

Давайте же мы выйдем тихо,

Пускай останется один.

 

Ну, а пока у нас есть время,

Поговорим на злобу дня.

Так, что я там пиздел про семя?

Забыл! Но это все хуйня.

 

Не в этом зла и бед причина -

От баб страдаем мы, мужчины.

Что в бабах толку? Лишь пизда,

Да и пизда не без вреда.

 

И так не только на Руси,

В любой стране о том спроси:

Где баба, скажут, быть беде -

"Шерше ля фам" — ищи в пизде.

 

От бабы ругань, пьянки, драка,

Но лишь ее поставишь раком,

Концом ее перекрестишь -

И все забудешь, все простишь,

 

Да, только член прижмешь к ноге,

И то уже "Ту аль монд э ге".

А ежели еще минет,

А ежели еще... Но нет,

 

Черед и этому придет,

А нас уже Евгений ждет.

 

Но тут насмешливый читатель

Быть может мне вопрос задаст.

Ты с бабой сам лежал в кровати,

Иль может быть ты педераст?

 

Иль может в бабах не везло?

Коль говоришь, что в них все зло.

Его без гнева и без страха

Пошлю интеллигентно на хуй,

 

Коли умен меня поймет,

А коли глуп — пускай идет.

Я сам бы рад, к чему скрывать,

С хорошей бабою в кровать!

 

Но баба бабой остается,

Пускай как бог она ебется.

 

 

Глава вторая

 

Деревня, где скучал Евгений,

Была прелестный уголок.

Он в тот же без промедлений

В кусты крестьянку поволок.

 

И, преуспев там в деле скором,

Спокойно вылез из куста,

Обвел свое именье взором,

Поссал и молвил: "Красота!"

 

Один среди своих владений,

Чтоб время с пользой проводить,

Решил настойчиво Евгений

Такой порядок учредить:

 

Велел он бабам всем собраться,

Пересчитал их лично сам,

Чтоб было легче разобраться

Переписал всех по часам.

 

Бывало, он еще в постели,

Спросонок чешет два яйца,

А под окном уж баба в теле

Ждет с нетерпеньем у крыльца.

 

В обед - еще, и в ужин - тоже,

Да кто ж такое стерпит, боже?

А наш герой, хоть и ослаб,

Ебет и днем, и ночью баб.

 

В соседстве с ним и в ту же пору

Другой помещик проживал,

Но тот такого бабам пору,

Как наш приятель, не давал.

 

Звался сосед Владимир Ленский.

Был городской, не деревенский,

Красавец в полном цвете лет,

Но тоже свой имел" привет":

 

Похуже баб, похуже водки,

Не дай нам бог такой находки,

Какую сей лихой орел

В блатной Москве себе обрел:

 

Он, избежав разврата Света,

Затянут был в разврат иной,

Его душа была согрета

Наркотиков струей шальной.

 

Ширялся Вова понемногу,

Но парнем славным был, ей- богу!

И на природы тихий лон

Явился очень кстати он.

 

Ведь наш Онегин в эту пору

От ебли частой изнемог,

Лежал один, задернув штору,

И уж смотреть на баб не мог.

 

Привычки с детства не имея

Без дел подолгу пребывать,

Hашел другую он затею:

И начал крепко выпивать.

 

Что ж, выпить в меру — худа нету!

Hо наш герой был пьян до свету.

Из пистолета в туз лупил

И, как верблюд в пустыне, пил...

 

О вина, вина! Вы давно ли

Служили идолом и мне?

Я пил подряд: нектар, говно ли.

И думал — "Истина в вине!"

 

Ее там не нашел покуда.

И сколько не пил — все вотще!

Но пусть не прячется, паскуда,

Найду, коль есть она вообще.

 

Онегин с Ленским стали други:

В часы свирепой зимней вьюги

Подолгу у огня сидят,

Ликеры пьют, за жизнь пиздят.

 

Но тут Онегин замечает,

Что Ленский как-то отвечает

На все вопросы невпопад,

И уж скорей смотаться рад,

 

И пьет уже едва-едва,

Послушаем-ка их слова:

 

— Куда, Владимир, ты уходишь?

— О, да, Евгений, мне пора.

— Постой, с кем время ты проводишь?

Или уже нашлась дыра?

 

— Ты прав, Евгений, только, только...

— Ну, тары-бары, ну народ!

Как звать чувиху эту? Олька?!

Что не дает?! Как не дает?

 

Да ты, видать, неверно просишь.

Постой, ведь ты меня не бросишь

На целый вечер одного?

Не ссы: добьемся своего!

 

— Скажи: там есть еще одна?

Сестрица Ольги? - Пусть бедна -

Свези меня!

— Ты шутишь? Hету?!

Ты будешь тулить ту, я - эту.

Так что ж — мне можно собираться?

И вот друзья уж рядом мчатся.

 

Hо в этот день мои друзья

Hе получили ни хуя,

За исключеньем угощенья

И, рано испросив прощенья,

 

Их сани мчат дорогой краткой -

Мы их послушаем украдкой:

— Ну что, у Лариных хуйня?

— Напрасно поднял ты меня!

 

Ебать я ни кого не стану,

Тебе ж советую - Татьяну.

— А что так?

— Милый друг мой Вова,

Баб понимаешь ты хуево.

 

Когда-то, в прежние года,

И я ёб всех - была б пизда!

С годами гаснет жар в крови:

Теперь ебу лишь по любви...

 

Владимир сухо отвечал,

А после, во весь путь, молчал...

 

Домой приехал, принял дозу,

Ширнулся, сел и загрустил.

Одной рукой стихи строчил,

Другой хуй яростно дрочил.

 

Меж тем двух ебарей явленье

У Лариных произвело

Hа баб такое впечатленье,

Что у сестер пизду свело.

 

 

Глава третья

 

Итак, она звалась Татьяна!

Грудь, ноги, жопа - без изъяна.

И этих ног счастливый плен

Мужской еще не видел член.

 

Вы думаете: не хотела

Она попробовать конца?

Хотела так, что аж потела,

И изменялася с лица!

 

И все-же, несмотря на это,

Благовоспитаной была:

Романы про любовь искала,

Читала их, во сне кончала,

И целку строго берегла...

 

Не спится Тане, враг не дремлет,

Любовный жар ее объемлет.

— Ах, няня, няня, не могу я,

Открой окно, зажги свечу...

 

— Ты что, дитя?

— Хочу я хуя,

Онегина скорей хочу!..

 

Татьяна рано утром встала,

Пизду об лавку почесала.

И села у окошка сечь,

Как Бобик Жучку будет влечь.

 

А бобик Жучку шпарит раком,

Чего бояться им, собакам?

Лишь ветерок в листве шуршит,

И улететь скорей спешит...

 

И думает с волненьем Таня:

"Как это Бобик не устанет

Работать в этих скоростях?.."

Так нам приходится в гостях

Или на лестничной площадке

Кого-то тулить без оглядки...

 

Вот Бобик кончил, с Жучки слез -

И вместе с ней умчался в лес.

Татьяна у окна - одна,

Осталась, горьких дум полна.

 

А что ж Онегин? С похмелюги

Рассолу выпил целый жбан,

Нет средства лучше, верно, други?

И курит топтаный долбан.

 

О, долбаны, бычки, окурки!

Порой вы слаще сигарет.

Но мы не ценим вас, придурки,

И ценим - лишь когда вас нет.

 

Во рту - говно, курить охота,

А денег только пятачок.

И вдруг в углу находит кто-то

Полураздавленный бычок.

 

И крики радости, по праву,

Из глоток страждущих слышны!

Я честь пою, пою вам славу -

Бычки, окурки, долбаны!

 

Еще кувшин рассолу просит

И вдруг письмо служанка вносит.

Он распечатал, прочитал, -

Конец в штанах мгновенно встал.

 

Себя не долго Женя мучил

Раздумьем тягостным, и вновь,

Так как покой ему наскучил,

Вином в нем заиграла кровь.

 

В мечтах Татьяну он представил:

И так, и сяк ее поставил,

Решил: сегодня ввечеру

Сию Татьяну отдеру.

 

 

Глава четвертая

 

День пролетел, как миг единый.

И вот Онегин уж идет,

Как и условлено в старинный

Парк. Татьяна ждет.

 

Минуты две они молчали,

Подумал Женя: " Ну, держись!"

И молвил: "Вы ко мне писали?"

И гаркнул вдруг: "А ну, ложись!"

 

Орех могучий и суровый

Стыдливо ветви отводил,

Когда Онегин хуй багровый

Из плена брюк освободил.

 

От ласк Онегина небрежных

Татьяна как в бреду была.

Шуршанье платьев белоснежных.

И после стонов неизбежных

Свою невинность пролила.

 

Ну, а невинность эта, братцы,

Уж истинно, и смех, и грех.

Хотя, поглубже разобраться -

Надо разгрызть, чтоб съесть орех.

Но тут меня вы извините,

Изгрыз, поверьте, сколько мог.

Теперь увольте и простите -

Я целок больше не ломок!

 

На этом месте вопрошаю

Я, живший век, ебена мать:

Ведь должен кто-то их ломать?

Я никого не осуждаю!..

Но оправданья не ищите,

Коль вы внимательно следите

За всем развитием главы,

Поймете всё и сами вы.

 

Ну вот, пока мы здесь пиздели

Евгений Таню отдолбал

И вместе нам теперь придется

За ними поспешить на бал...

 

О! Бал давно уже в разгаре:

В гостиной жмутся пара к паре,

И член мужчин всех напряжен

На баб всех, кроме личных жен!

 

Да и примерные супруги,

В отместку брачному кольцу,

Кружась с партнером в бальном круге,

К чужому тянутся концу.

 

В соседней комнате, смотри-ка:

На скатерти зеленой - сика,

А за портьерою, в углу,

Ебут кого-то на полу.

 

Лакеи быстрые снуют,

В бильярдной так уже блюют!

Здесь хлопают бутылок пробки,

Татьяна же, после поебки,

Наверх тихонько пробралась,

Прикрыла дверь и улеглась.

 

Спешит в сортир Евгений с ходу:

Имел он за собою моду

Усталость ебли душем снять,

Что нам не дурно б перенять!

 

Затем к столу Евгений мчится.

И надобно ж, друзья, случиться:

Владимир с Ольгой за столом,

И хуй, естественно, колом.

 

Он к ним спешит походкой чинной,

Целует руку ей легко,

"Здорово Вова, друг старинный,

Jeveus nome preaux, бокал "Клико"!

 

Бутылочку "Клико" сначала,

Потом "Зубровку", "Хванчкару"

Короче, к вечеру уже качало

Друзей, как листья на ветру.

 

А за бутылкою "Особой",

Онегин, плюнув вверх икрой,

Назвал Владимира" разъебой",

А Ольгу — " ссаною дырой"!

 

Владимир, побледнев немного,

Чего-то стал орать в пылу.

Но бровь свою насупив строго,

Спросил Евгений: "По еблу?"

 

Хозяину, что вдруг нагрянул,

Сказал: "А ты пойди поссы!"

Потом на Ольгу пьяно глянул

И снять решил с нее трусы.

 

Сбежались гости. Наш кутила,

Чтобы толпа не подходила,

Достал карманный пистолет -

Толпы простыл мгновенно след!

 

А он, красив, могуч и смел,

Ее меж рюмок поимел.

Затем зеркал побил немножко,

Прожег сигарою диван,

Из дома вышел, крикнул: "Прошка!"

И уж сквозь храп: "Домой, болван."

 

 

Глава пятая

 

Метельный вихрь во тьме кружится,

В усадьбе светится окно -

Владимир Ленский не ложится,

Хоть спать пора уже давно.

 

Он в голове полухмельной

Был занят мыслею одной.

И под метельный ураган

Дуэльный чистил свой наган.

 

"Онегин - сука, блядь, зараза,

Разъеба, пидор и говно!

Лишь солнце встанет — драться сразу!..

Дуэль до смерти! Решено!"

 

Залупой красной солнце встало.

Во рту, с похмелья, стыд и срам.

Онегин встал, раскрыл ебало

И выпил водки двести грамм.

 

Звонят. Слуга к нему вбегает,

Надеть рубашку предлагает,

На шею вяжет черный бант,

Дверь настежь - входит секундант!

 

Не стану приводить слова...

Не дав пизды ему едва,

Сказал Онегин, что придет:

У мельницы пусть, сука, ждет!..

 

Поляна белым снегом крыта.

Да, здесь все будет шито-крыто!

Забиты коль по краям,

Теперь враги, вчера - друзья!

 

И так спокойно, без волнений,

"Мой секундант", — сказал Евгений,

"Вот он, мой друг, — месье Шартрез".

Становятся между берез.

 

Мириться? Hа хуй эти штуки!

"Наганы взять прошу я в руки" -

Промолвил секундант - и вслед

Евгений поднял пистолет.

 

Он на врага глядит сквозь мушку,

Владимир тоже поднял пушку

И ни куда-нибудь, а в глаз

Наводит дуло, пидарас.

Евгения менжа схватила,

Мелькнула мысль: "Убьет, мудило!

Но - ни хера, дружок, дай срок".

И первым свой спустил курок!

 

Упал Владимир, взгляд уж мутный,

Как будто полон сладких грез.

И после паузы минутной

"Пиздец" — сказал месье Шартрез...

 

 

Глава шестая

 

Весна для нас - сплошная мука:

Будь хром ты, крив или горбат -

Лишь снег сойдет, и к солнцу штука.

А в яйцах звон! Где звон? - Набат!

 

Прекраснейшее время года,

Душа гитарою поет.

Преображает нас природа:

У стариков и то встает!..

 

Лист клейкий в пальцах разотрите,

Дела забросьте все свои,

Все окна - настежь, посмотрите:

Ебутся лихо воробьи!

 

Вокруг нее крик-скок, по кругу,

Все перья - дыбом, бравый вид!

Догонит милую подругу -

И раком, раком норовит.

 

Весной, как всем, друзья, известно,

Влупить мечтает каждый скот.

Но краше всех, признаться честно,

Ебется в это время кот.

 

О, сколько страсти, сколько муки,

Могучей сколько простоты!

Коты поют, и эти звуки

Своим подругам шлют коты.

 

И в схватке ярой рвут друг друга -

В любви сильнейший только прав!

Лишь для него стоит подруга,

Свой хвост с готовностью задрав.

 

И он придет, окровавленный, -

То право он добыл в бою!

Покровы прочь: он под Вселенной

Подругу выебет свою.

 

Нам аллегории не внове.

Но все ж скажу, при всем при том,

Пусть не на крыше и без крови,

Но не был кто из нас котом?

 

И пусть с натяжкою немножко,

Но в каждой бабе есть и кошка.

Вам пересказывать не стану

Я всех подробностей. Скажу

 

Лишь только то, то, что Татьяну

Одну в деревне нахожу.

А Ольга? Что ж, натуры женской

Не знал один, должно быть, Ленский.

 

Ведь не прошел еще и год,

А Ольгу уж другой ебет!

Оговорюсь: другой стал мужем.

Но не о том, друзья, мы тужим -

Знать, так назначено судьбой.

Прощай же, Ольга, хуй с тобой!..

 

Затягивает время раны,

Но не утихла боль Татьяны,

Хоть уж не целкою была,

А дать другому не могла.

 

Онегина давно уж нету -

Бродить пустился он по свету.

По слухам, где-то он в Крыму -

Теперь всё по хую ему!..

 

"Но замуж как-то нужно, всё же,

Не то - на что это похоже?

Ходил тут, девку отодрал,

Дружка убил да и удрал". -

 

Твердила мать. И без ответа

Не оставались те слова:

Приблизилось лишь только лето -

И вот нагружена карета

А впереди - Москва... Москва...

 

 

Глава седьмая

 

Дороги! Мать твою налево:

Кошмарный сон, верста к версте...

О, Александр Сергеич, где Вы?

У нас дороги - еще те!

 

Лет чрез пятьсот дороги, верно,

У нас изменятся безмерно,

Так ведь писали, помню, Вы?

Увы! Вы, видимо, правы!

 

Писали Вы — дороги плохи,

Мосты забытые гниют,

На станциях клопы и блохи

Уснуть спокойно не дают.

И на обед дают гавно...

 

Теперь забыто все давно.

Клопы уже не точат стены,

Есть где покушать и попить,

Но цены, Александр Сергеич, цены

Уж лучше блохи, блядью быть!

 

Что там Лондоны и Парижи,

Что Штаты, плёсы, авеню?

Россия мне дороже, ближе -

Я ей вовек не изменю!

 

Зачем скрывать, что всем известно?

В Москве есть много чудных мест

Но я, друзья, признаюсь честно:

Известен мне один подъезд.

 

Быть может, что мое писанье

В такие руки попадет,

Что эти строки с содроганьем

Прочтет читатель, коль дойдет

 

Не надо морщиться, не надо

И ложных выдвигать идей.

Подъезда этого ограда

Великих видела людей.

 

Да, жизнь я с шахматной доскою

Сравню. И только ли свою?

Миг - в черной клетке я с тоскою,

Миг - и уж в белой я стою.

 

Во тьме годов цвет черный тает,

А белый долго глаз хранит.

Поэтому всё улетает

Назад, всё в прошлое летит.

 

Ошибку нашу мы исправим

И путь к Татьяне свой направим,

Затем, что ветер сладких грез

Нас далеко уже занес.

 

И рад бы обойтись без мата,

Но дело, видно, хуевато:

Село глухое - и Москва.

У Тани кругом голова.

 

В деревне новый ёбарь - это

Затменье, буря, конец света.

Здесь ёбарей, как в суке блох:

Кишат, и каждый, блядь, не плох.

 

Ей комплимент за комплиментом

Здесь дарят (мечутся не зря!)

И, ловко пользуясь моментом,

Ебут глазами втихаря.

 

Один глядит едва, с украдкой,

Другой - в открытую, в упор,

Походкой мимо ходит краткой,

В углу давно и гул, и спор:

 

- Да, я б влупил ей, господа!

- Нет, чересчур она худа.

- Так что же, я худых люблю

И этой, верно уж, влуплю.

 

- Нет, эту вам не уломать!

- Так что ж, я лгу, ебёна мать?

- Посмотрим!

- Хули там, смотри!

 

Так что же, господа, пари?

Вы принимаете, корнет?

Я захочу, так и минет

Она возьмет, черт побери!

 

- Так что, пари?

- Держу пари!

Вы искушаете судьбу!

- Через неделю я ебу!

- Минет! Минет! А если нет?

- А если нет - всё отдаю

И целый месяц вас пою...

- Что ж, вызов принят! По рукам!

Дворецкий, дайте-ка стакан!..

 

Вас рады видеть, милый граф,

Вы опоздали, просим штраф!

- Виват! До дна, мой граф, до дна!

- Скажите, граф, а кто она?

 

Вон, у колонны. Нет, не та!

Та, что скромна так и проста.

- А, эта? Ларина, корнет:

Впервые появилась в свет!

Что хороша?

- Да, хороша!

- Но там не светит ни шиша...

- Поручик, слышите?

- Мандешь!

Умело если подойдешь...

Но - тсс... друзья, не разглашать!

Пора на танец приглашать!..

 

Гремит мазурка на весь зал.

Друзья, как я уже сказал,

Что непривычен Тане был

Кутёж московский, жар и пыл.

Поручик же был хват и фат

И пили за него виват!

 

Не в первый раз такие споры

Он заключал и побеждал.

Черны усы и звонки шпоры -

Виктории он лёгкой ждал...

 

Читателя томить не стану:

Она пришла. Да, да, Татьяну

Обгуливал недолго он:

Был хитр, как змей, силен, как слон.

Споил, завёл в укромный уголок,

Отделал дважды и в казарму уволок...

 

На этом - кончен мой рассказ,

Друзья! А в следующий раз...

Ан, нет! Во-о-н, подлый критик, злые ушки

Уж держит, сука, на макушке:

Чтобы опять меня туда,

Где хлеб, решетки и вода -

Мол, опорочен гений Пушкин

И смысл поэмы искажен...

 

Я не полезу на рожон!

Пусть этот критик и не бог,

Но он, жидок, зело опасен...

Читатель, я с тобой согласен:

 

Пусть хуй сосет себе, как йог,

Что преет в шанкре между ног.

Адью! До следующего раза -

[Prankster]

Большой и Малый Петровский, Морской и Казачий загибы - это классические русские матерные бранные формулы, строящиеся как "стремящаяся к бесконечности" цепь обсценных проклятий. "Загиб" ведет свое происхождение из народной магии, точнее от ритуальных заговоров, проклятий, оберегов и заклятий. Причем этому тексту до сих пор приписываются всепобеждающие магические свойства воздействия на иноземных врагов России. Знание "загиба" приписывается молвой то Петру I, то Ивану Баркову, то Сергею Есенину.

Малый Петровский Загиб

Распроебалина хуевая, зело разъебанный до требухи пиздодыры вселенской хуеглот яко драченый фараонов уд, промудохуеблядская пиздопроебина, архиерейская залупа, пендряченный Иерихонския пиздищи елдачина, зарубка Алексашковой мотни, блудоебливый афедрон, еьаный Приаповой дубиной стоеросовой, Вавилонския блудницы выблядок, ебливой суки выпердеж, мудила отхуяренный, пиздоебательной пиздины пиздорванец охуелый, кляп вздыбленный, еблище пиздопорванное обвислого хуищи, ебатель раскоряченный манды, хуилово, ебилово, пиздилово, торчилово, крещеное шматиной лейбгвардейского полка, ебаное ежом косматым против шерсти волосатым, ебихуй царя небесного, шмариганная ненаеба, опиздряченная пыпла широкопиздой матери козлоебень, московские заборы проебавший.

Большой Петровский Загиб

Ёбаный в рыло, токмо в жопу, в Б...а душу мать, блядями высцаный, засраный хуедав моржовый, пиздюк блошиный, залуполиз пальцем деланный, пиздоебательный недоебок, назад в пизду засунутый, хуег схуёженный, дерзающий пиздиной зяпы, жопосер перепиздюханный, елдище пиздостремливое, сопливый ёбарь, конский залупенец, пиздострадатель, ебаных требух с хуем во лбу, пиздоебливая скотина, бляднота пиздобрюхой мандилищи затычка, пиздотёрый мудозвон, хуяляга пиздодраченая, подхвостие дьяволие, курвенный долдон, пиздоноздря до кишок поротая, Ахиллесова илда, махоня шелудивая, сурначенная козлоёбина, шентя затёртая, Зевесова жердина, пиздячина хуерыльная, хуидло в бабьем сарафане, ябно осклизкое, пиздилища ассесор, волом разъёбанный хуяха непотребный, пизды проёбанной великий адмирал, персидского царя хуилище, пиздомотина хуистая, клоповская шелупина, отшмаренная вошь, елупень пизды китайгородской, обезьянья шишка зело раздутая, слона заморского ебливая залупа, хуило глыбоебливое, пиздомахалово хуевотараканево, анафемовоёбый пиздогрыз, хуюга недомерок отсандаленный, ставленый раком пиздосос, прибитый равной титькою, куроёб, пиздовый хуебун, пиздогундливый ерыга подчеревочный, клепаный синюшным хуероломом ебапира пиздоквашни брюхатой, пиздаш долбанный, при сем аршинная хуяка, пиздопроситель сучий, блядский сын мохнатыя норы обмокнутая плешь хуячья, пиздобузина защемленная, хуезагнутие ап...льское, пиздалон хуебарный, урыльник пиздотрескучий, пиздоворот захуяченный, воропень пиздакнутый, охлуебень запиздадуриная, дурапиздия безразмерная, хуярез мандавошный, пиздасер безжопый, жополиз пиздадавленный, долбоебатина иноземная, пиздулия заштопанная, пиздоскал ёбаный табуном, клоповыёбистый ублюдоёб, пиздоглист, в жопе зачатый, безмудовый прибор, пиздолиз шпокнутый, хуями расписной, гренадерским куском правленный, пролубка пиздобездонная, пиздень напиханная, пиздодрачильник на хер вздетый, блуд курвяжный, разъёба тёртая лаптем, ебунище мудистое, пиздятина зарезанная, стумент поломанный, мондавошь Папы Римского, гнобилище разъёбанное до печенок, кила мудаханная, ялдак хуёвищный, бритой пиздодырищи воздыхатель, мудорваней шершавый засондряченный, пиздовыдло хуюльское, пиздокопатель Илионский, пиздожоп пиздохайловый, бурмистров хуеоглобель, пизденея пиздолетная, пиздоямина впоперек драноебливая, восмьиконечная хуюла, блудовместилище раскоряченное, вертохуй пиздомаздливый, пиздотолковища канцлер, пизды замшелой вертопляс, на рог с яйцами взоткнутый, пиздырь бурдастая, Азраил раздертыя пиздавлетины, пиздоглазая коростоебина, пиздочет хуездоватый, хуеворот пиздотыренный, пиздосербало хуетертое, пиздохочь хуебыдловый, хуебур пиздуянистый, пиздосов пиздопролазный, пиздоверзилище кукуйское, шалбер пиздоварнаковый, аспид пиздоаллюренный, пиздюшки попечитель, пиздодрачливище Брабанское, двуголовое хуило гербовой печати, пиздошевка раздертая до пупа, беспримерный блудодей, стервиная пиздоломина, медведём корябанная, архистратига вздутый бейбас, аспид пиздилищный, хуеловица пиздопертая, хуеверзоха ингерманландская пиздобесины, пиздодырявина, пиздожал бардашный, пиздообрез бусурманский, блудодейский пиздокач, блудугонище ненасытное, всхуяренный Афей, распиздюляченный пиздосей, хуеблядский шиш, перепиздрюченный голштинский пиздодержец, геенский пиздозолотарь, пиздоногая блядевина еби тебя конем до селезенок и так, и раз эдак, и хуём, и дубьём до глотки, и сапогом, и под иконой, и в сральне, и чертями, и ангелами.

Большой Казачий Загиб

 

Еби ежа косматого, против шерсти волосатого! Хуев ты козолуп, пиздин свинарь, жопска злодиюка, ебана гадюка, тать препоганый, хуем обуянный, говном пханый, царь кобыльего подхвостия, жеребячей залупы вседержец, пиздоутопленник хуев, свинопас подпиздий, ведьмина пиздопрорва, жопища ебана, чертова пиздосербала, обоссаный евнух, ослиный хуй, бараний хвост! Голой жопой ежа вбить не можешь, хуй сатанилов, гнилая пизда матерная, чертов подпиздник, гнилое хуилово, да впридачу полпизды на сраку, и полжопищи на ебаку, шишку тебе на хуй и в пердилище ветродуй, чтоб твои пизды заросли рубцом, хуй свернулся кольцом, еби себя в сраку, наевшись маку! Сальная подтирка, пиздробрейная затирка, непотребный хуй крещеный! Хуем ворота проткнул, да мудо в колодце утопил, ядрами сереешь, пулями ссышь, ехидны выблядок, чертов дрист, блядина потаскуха, крокодилова жопа, ебаной кобылы высрань, тараканьим хуем в блошиной пизде толченый, пердежом дьявола прославленный, свинячьим бздехом пропетый, дуроеб отпетый, пиздохлебатель на хуй вздетый, достославная сака, разъебанная твоя срака, с хуем выступал, продриставшись бежал! Черт тебя ёб, некрещеный лоб! Чтоб ты голой сракой ежа въебал, чтоб ты, блядин сын, распроеби твою мать, черта высрал! Хуев внук, свиняча морда, кобыляча сака, ризницка собака, некрещеный лоб, мать твою въеб, день будет хуев у вас, поцелуй в сраку нас! Будь ты проклят на земле и под землею! Чтоб повылазили твои рачьи очи, растряси тебя хуеманка, чтоб отсохли твои муди, хуй лежал на блюде, разъеби тебя в дышло, пить тебе чару до дна, полную говна!

Малый Морской Загиб

 

Ах ты, блядь, семитаборное охуевшее блядепиздопроёбище, чтоб ты хуем поперхнулася долбоебическая пиздорвань, распизди тебя тройным перебором через семь переёбов, распиздоблядское мудоебище, хуеблядоебская еблоухая пиздопроебина, охуевающая своей заебучестью, мордоблядина залупоглазая, склипездень злоебучая, страхопиздище трипиздоблятское, мандоебка распиздоблядская, стоебучее страхопиздище охуевающее в собственной злоебучести, семиглавый восьмихуй с четырьмя пиздопроебинами, облямудевшая страпиздихуюлина, невьебенно охуевающая от своей собственной опизденелости, трипиздоблядское мудопроебное трипиздие, ебоблядище облямуделое, хуеблядская пиздопроебина...

[Prankster]

[Prankster]

На философию пробило... Рифмованную

Жил был у бабушки серенький козлик

Напали на козлика райские птички

Остались от козлика Хуй да яички

[Prankster]

Об этимологии слова "блядь". О. А. Кураев

[Prankster]

[RafaelP]

инструктаж механиков водителей по управлению танком:

[Prankster]

[Феодал]

[Large]

ТОТ САМЫЙ АШИМ - Я АРМЯНИН МАТЬ ВАШУ! КАВКАЗСКИЙ РЭП ASHIM