Шуртвацхана

[Arciv]

ГУКАСОВЫ

Предприниматели в бакинской нефтяной промышленности. Происходили из армянской купеческой семьи. Павел Осипович (1858-?), коммерции советник, потомственный почетный гражданин, окончил Московскую практическую коммерческую академию, в 1878 году – Дрезденский политехнический институт. Занимал руководящие должности в 13 российских компаниях. Управляющий заводом «Каспийского товарищества» (нефтяная фирма в Баку), в 1887 году участвовал в преобразовании товарищества в акционерное общество, стал его директором, с 1889 года – председатель правления. Член правлений компании «Каспийский трубопровод», общества «Электрическая сила» в Баку и т.д. В 1890-1906 и 1915-1917 годах занимал пост председателя совета съездов Бакинских нефтепромышленников; приглашался на совещания в Министерство финансов, Министерство промышленности и торговли, другие ведомства по вопросам о тарифах, экспорте, сдаче казенных нефтеносных земель в аренду частным лицам и т.д. Почетный мировой судья в Баку, председатель попечительского совета Бакинских коммерческих училищ. Его брат Абрам Осипович (1872-1969 гг.), потомственный почетный гражданин, окончил Лазаревский институт восточных языков (1890), учился на физико-математическом факультете Новороссийского университета (Одесса), с 1864 года – в Лейпциге. Доктор естественных наук (специалист в области геологии), доктор философских наук (1898 г.). С 1899 года – представитель «Каспийского товарищества» в Европе (поселился в Лондоне). В 1907 году основал в Великобритании судостроительное общество «Болтинг трейдинг и К˚». Состоял в руководстве 7 российских компаний.

Братья Гукасовы сотрудничали с крупнейшими нефтяными магнатами Нобелями и Ротшильдами, но при этом стремились к завоеванию собственных рынков сбыта, действуя в этих целях с другим крупным армянским нефтепромышленником в Баку, А.И. Манташевым. В 1902 году Каспийское товарищество и «Манташев А.И. и К˚» создали в Великобритании совместную фирму «Хоумлайт ойл К˚», которая установила партнерские отношения с английской компанией «Бритиш петролеум». На внутреннем нефтяном рынке России Гукасовы пытались потеснить позиции Нобелей и Ротшильдов. Уступив в 1902 году «Нобмазуту» исключительное право продажи мазута в России, Каспийское товарищество сумело создать в стране свою сеть продажи других нефтепродуктов. Павел Осипович вошел также в состав правления Московско-Кавказского нефтяного товарищества, созданного в 1902 году группой московских предпринимателей во главе с Найденовыми. Сферу взаимоотношений руководства «Каспийского товарищества» с рабочими курировал третий брат – Аршак Осипович Гукасов (в 1906-1915 гг. занимал пост председателя совета съездов Бакинских нефтепромышленников). По отношению к забастовочному движению среди рабочих А.О. Гукасов занимал жесткую позицию. В 1905-1906 гг. Гукасовы участвовали в организации вооруженного подавления массовых забастовок, которые охватили нефтяные предприятия в Бакинском районе. В 1906 году П.О. Гукасов избран в Государственный совет от промышленной курии, после чего переехал в Петербург. Вошел в состав правления Русского торгово-промышленного банка (с 1916 года - председатель правления). Избран членом совета съездов представителей промышленности и торговли. В 1912 году вместе с А.И. Путиловым, С.Г. Лианозовым, рядом других финансистов и промышленников организовал новую международную нефтяную монополию «Русская генеральная нефтяная корпорация» для конкуренции с ведущими экспортерами нефтепродуктов из России Нобелями и Г. Детердингом. В 1912 году вошел в состав ЦК партии прогрессистов. С 1915 года - член Центрального военно-промышленного комитета. В 1916 году П.О. Гукасов вошел в состав созданной при его участии нефтяной секции при совете съездов представителей промышленности и торговли. Выступал против установления государственной монополии в топливной промышленности. После октябрьского переворота 1917 года Гукасовы эмигрировали.

А.О. Гукасов основал в Париже судостроительное общество нефтеналивных судов (на его верфях построено 21 судно). С 1925 года финансировал издание газеты, затем журнала «Возрождение». Основал Фонд имени братьев Гукасянц.

[Arciv]

Каджазнуни (Игитханян) Ованес Ованесович - архитектор

1868 - 1938

Род Каджазнуни происходит из Эрзурума. После русско-турецкой войны семья переехала в Ахалкалакский район, где и родился О.Каджазнуни. Прадед О.Каджазнуни – Тер-Иоанн Изитханян, который был учителем и священником, посетил св. Эчмиадзин, чтобы освятиться. Армянский католикос предложил ему выбрать новую фамилию. Тер-Ованес перевел свою фамилию и получил одобрение католикоса и следующее поколение Изитханянов носило уже фамилию Каджазнуни.

Ованес Каджазнуни вырос в семье священослужителя, что и позволило его воспитать как честного гражданина, любящего Родину, человека, с чувством долга перед нацией.

Долгое время его имя было предано забвению. Многие поколения студентов-архитекторов даже и не слышали имя Каджазнуни как архитектора. Он был «врагом народа», в 30-ые годы разделив судьбу многих общественных деятелей и интеллигенции.

Мало писалось о Каджазнуни, как о человеке, архитекторе, искусствоведе, литературоведе. Чтобы узнать его поближе необходимо изучить то литературное наследство, критические статьи, очерки по истории, которые, начиная с его студенческих лет, издавались в Питере и Тифлисе.

Книга Каджазнуни «Сто дней в Европе» полностью убеждают нас, что мы имеем дело с очень требовательноым и тонким вкусом, искусствоведом высочайшей культуры.

В 1887г. О.Каджазнуни поступил в Петербургский институт гражданских инженеров.

Изучая архитектуру, одновременно интересовался литературой. Предметом его изысканий был Шекспир. Статьи. посвящённые Шекспиру, порождают особый интерес даже у специалистов.

Годы спустя, в Ване, Каджазнуни кроме политологической и архитектурной деятельности, читал лекции о Шекспире, одновременно изучал и переводил курдские рукописи.

В годы студенчества Ованес Каджазнуни много рисовал, участвовал в выставках, Он был в числе лучших студентов, и ему пророчили большое будущее архитектора. Окончил институт с отличием и имя Каджазнуни было выгравировано на мраморной доске почета.

Если бы деятельность Каджазнуни ограничилась бы только архитектурой, то сегодня он был бы автором многих архитектурных произведений. К сожалению, у него их не так много только потому, что он свою жизнь - жизнь архитектора воссоединил с большой, другой жизнью политического деятеля и архитектура была положена на алтарь Родины. Даже при выборе места работы Каджазнуни руководствовался общественными и политическими соображениями.

Его деятельность, как архитектора, прошла в Тифлисе, Баку, Ереване, районах Армении и в эмиграции, в Ване, где, помимо политической деятельности, он спроектировал и построил общественное здание.

О.Каджазнуни вошел в архитектурный мир в начале 20-ого века. Это было время новых архитектурных поисков, когда в одном строении можно было встретить сочетание разных вкусов и направлений. Распространены были здания в египетском, греческом, мавританском, классическом и др. стилях. К тому же европейские архитекторы, отказываясь от старых стилей, искали новые пути, которые в архитектуре способствовали бы развитию «века техники». Армянские архитекторы тоже жили в такой же атмосфере. По этому поводу, однозначно понятно, почему в Тифлисе в районе Майдана, Каджазнуни построил двухэтажное здание чайханы в иранском стиле. В эти годы в произведениях армянских архитекторов можно было встретить фрагменты в стиле эклектики, модерна, неоклассицизма. К сожалению, из за исторических событий и условий они не могли свои прекрасные произведения создавать на Родине, а обогощали центры Тифлиса, Баку и других городов.

Еще в студенческие годы О.Каджазнуни, мечтая спроектировать армянскую церковь, уезжает изучать средневековый Ани.

Заметим, что в начале 20-ого века армянская архитектура была мало изучена, литературы почти не было. Как писал архитектор Никогос Буниатян: “Армянская архитектура была закрытой книгой для мира”.

О.Каджазнуни вынашивал проект церкови долгие годы, мечтая построить здание в новом армянском монументальном стиле.

Его многолетние мечты осуществились в проекте армянской церкви в Баку. В письме к своей жене Каджазнуни писал: “Здешнее общество вчера призывало к совету. ГМБЕТ церкви должны разрушить, чтобы новую построить. Меня тоже пригласили. Возможно эту работу дадут мне, без денег, конечно национальное дело. Избрана целая комиссия, и для меня честь быть членом этой комисии”. (1894г, 28 мая, Баку, семейный архив).

Средства для постройки церкви завещал Будагян. В 1898г. Российская архитектурная компания Петербурга объявила первый конкурс на лучший проект бакинской армянской церкви. Несколько лет спустя объявили второй конкурс. Девиз пяти представленных работ был: «Слава тебе, Господи».

Петербургскому жюри наиболее высоко оценило проекты архитекторов Г.Тер-Микаеляна и В. Петровского и эти работы получили первое место.

Однако наследники семьи Будагяна не были согласны с решением жюри, отдав предпочтение варианту Каджазнуни. Началась рабочая разработка проекта, которую Каджазнуни выполнял один. Стоимость церкви по конкурсному варианту была 300 000руб. Но унаследованная сумма составляла 200 000 руб. и именно по этому во время разработки проекта Каджазнуни внес заметные изменения: уменьшил вместимость до 1000 человек, вместо 1500, согласно проекта.

В сентябре 1906г. архитектор в письме к своей жене писал: “В воскресенье / 26-ого Л.Д/ ,будет освящение фундамента церкви”. После окончания работы над проектом, в 2-ого августа 1907г. началась постройка армянской церкви Учеников св.Тадевоса и св. Бардугемиоса. Чтобы непосредственно следить за работой над строительством, Каджазнуни построил временный деревянный домик, все свое время находясь на стройке.

В 1908г., выполняя поручение организации “Дашнкцутюн”, О.Каджазнуни уезжает из Баку Константинополь. В 1909г. Каджазнуни арестовывают из-за политической деятельности и только после внесения денежного залога (10 000 руб) он освобождается от тюрьмы. В 1911 году, он, избегая тюрьмы, уезжает заграницу и как эмигрант живет во Франции, Бельгии и некоторое время, в Ване. В отсутствиe Каджазнуни за постройкой церкви следил и завершил работу Н. Баев, который в 20-е годы переехал в Ереван.

Церковь привлекала внимание своей монументальностью. Раскраска из белого камня и золотого покрова под лучами солнца придавала церкви особенную величавость. Свидетели утверждают, что это было самым красивым зданием в Баку, восхищая внешней и внутренней красотой, мастерски нарисованными архитектурными композициями.

Свет, падающий с разноцветных витражных окон, получал богатые цвета. Исторический армянский стиль тут получил готические оттенки. На архитектурность церкви Каджазнуни можно взглянуть как на новый армянский национальный стиль - “новую армянскую готику”.

В начале 30ых годов церковь была разрушена, вместо неё построили здание консерватории. Разрушали три года подряд - не рушилось. Были вынуждены взорвать. Свидетели рассказывали, что ломались камни, но не швы, до того крепко было построено.

За годы своей работы в Баку О.Каджазнуни, кроме Будаговской церкви, спроектировал и построил жилые дома и гостиницы в районе Балаханы (1899-1906гг.).

После постройки церкви архитектор долгие годы ничего не строил: политические события заставляли посвятить себя деятельности организации “Дашнакцутюн”.

28-ого мая 1918г. Каджазнуни был избран премьер-министром Республики Армения. После образования Советской власти началась его жизнь изгнанника: Иран, Индия, Египет, Турция, Румыния (Бухарест). Каджазнуни не мог жить на чужбине, стремился вернуться на Родину.

О.Каджазнуни вернулся в Ереван в 1925г. В интервью в газете “Советская Армения” он говорил: “Цель моего приезда в Советскую Армению - работа. У меня очень горячее желание работать в сфере моей специальности- в строительстве Армении”. Большой и значительной была роль Каджазнуни в архитектурной и обещественной жизни молодой республики.

Он преподавал “Искусство строительства ” и “Архитектурную планировку”на техническом факультете Ереванского университета первому поколению архитекторов и строителей республики. По решению коллегии Наркомпросвета в 1930 году О.Каджазнуни присвоили звание профессора. Он также был членом технического совета при Госплане Армении.

Неоценима его роль в создании в 1928г. словаря “Русско-армянский словарь строительных построек” при участии соавторов Гр. Ачаряна, Г. Акопяна, А. Теряна. Этот словарь состоял из 7560 слов-статей.

В 1926 году Ованес Каджазнуни принял участиe в объявленном конкрусе в построении “народного дома”(Здание оперы и балета). Проект, к сожалению, не сохранился.

По проекту Каджазнуни и непосредственно под его руководством в Ереване и Сарадарапате были построены фабрики по обработке хлопка, производству подсолнечного масла и мыла в Ереване, со своими подсобными постройками, жилой район для рабочих. Они были построены компанией “Грахт” и стали первыми промышленными зданиями в Советской Армении, а жилая постройка района, рядом с территорией фабрики - первым опытом в строительстве жилья. Это преследовало и другую цель: заселение района рабочими в непосредственной близости к месту работы. Такая тенденция была характерна армянской архитектуре 20-х годов.

Гюмри постоянно был в центре внимания архитектора, особенно после землятрясения 1926 года, когда в городе началась массовое квартирное строительство.

В дальнейшем по проекту Каджазнуни был построен новый жилой дом (1935г.) на перекрестке бывшей Бульварной (ул. Кирова) и 27-ой улицы. Своим стилем это здание не было похоже ни на одно здание города, но своим художественно- архитектурным обликом, мастерским объемно-пространственным исполнением так вошло в интерьер города, что кажется, что оно так и стояло на этом месте много веков.

Эта работа Каджазнуни одна из наилучших архитектурных работ в ряду памятников армянской национальной культуры. Также заметим, что это здание так построено, что после страшного землятрясения 1988 года выстояло.

Работам О.Каджазнуни свойственны все те тенденции, которые имели место на протяжении 3-х десятилетий 20-го века в нашей архитектуре. Его художественные поиски, как и всех армянских архитекторов, были направлены на утверждение новых путей национальной архитектуры.

О.Каджазнуни принадлежал к старшему поколению мастеров 20-х годов, которые стояли у истоков современной армянской архитектуры и кто знает, что бы оставил нам Каджазнуни, если бы его жизнь проходила в обычном русле, а не в период великих потрясений.

[Bagirka]

Сергей Погосян - наш родственник, - хнами! Привет ему большой! B)

[Sashiko]

спасибо Мегреци напомнил

Недавно по российскому телеканалу был показан документальный фильм о нашем любимом композиторе. Предлагаю посмотреть этот 44-х минутный ролик:

"Последняя песня сыщика Экимяна"

http://www.rutv.ru/video.html?tvpreg_id=11...=125&d=0&mid=14

Алексей Гургенович Экимян (арм. Ալեքսեյ Հեքիմյան, 1927, Баку — 24 апреля, 1982, Москва) — советский композитор армянского происхождения, автор популярных песен, Заслуженный деятель искусств Армянской ССР. Алексей Экимян также являлся генералом-майором милиции.

Алексей Экимян был музыкантом-самородком. Он родился в Баку в 1927-м. До войны успел несколько лет поучиться в музыкальной школе, играл на скрипке, однако продолжить специальное образование не удалось. Позже, став уже известным композитором, Алексей Гургенович нередко из-за этого комплексовал. Все ему казалось: недотягивает, не соответствует.

После войны поехал восстанавливать Харьков, подружился с бывшими фронтовиками, они посоветовали пойти работать в милицию. Окончил среднюю школу милиции во Владимире, затем – Высшую школу МВД в Москве. Прежде чем возглавить угрозыск Московской области, служил в Бирюлево, Серпухове… Человек он был принципиальный, порядок на участках наводить умел, поэтому и до генерала дослужился быстро. Коллеги в погонах даже не представляли, что по вечерам он пишет музыку. Когда узнавали – был шок.

Экимян скончался скоропостижно, не дожив до 55. Подвело сердце. Оно и прежде давало сбои: Алексей Гургенович перенес три инфаркта . Ни угрозыск, ни творческие метания душевному спокойствию не способствовали. Но даже за столь короткий срок он сумел прожить две судьбы: генеральскую и композиторскую. Да он вообще был человеком-шкатулкой, раскрывавшимся не сразу и не для всех. Так, многие знакомые Экимяна только после его смерти узнали о его огромной славе в Армении. Еще в начале 70-х, создав несколько армянских циклов – около 80 песен на слова армянских поэтов, – он стал в Армении национальным героем. Тогда же, в начале 70-х, Алексей Гургенович получил звание заслуженного деятеля искусств Армении. Он и похоронен в Ереване – по настоянию правительства Армении – на особо почитаемом в городе кладбище Арцваберд.

Песни Экимяна исполняли Людмила Зыкина, Иосиф Кобзон, Вахтанг Кикабидзе, Муслим Магомаев, Михаил Чуев, Лев Лещенко, Николай Гнатюк, Анна Герман, Лусине Закарян, София Ротару, Нани Брегвадзе, ансамбль «Самоцветы» и другие популярные исполнители. Среди его хитов — «Листопад», «Вся жизнь впереди», «Одиночество».

Экимяну посвящен документальный фильм-концерт «Дороги моей памяти» (1979, 27 мин.)[1] Студии Ереван.

http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%AD%D0%BA%...%B2%D0%B8%D1%87

Песни видео:

Майя Кристалинская Ещё раз о письмах

Арташес Аветян Фронтовая сестра

Вахтанг Кикабидзе Пожелание

ВИА "Пламя" Вся жизнь впереди

Нани Брегвадзе Снегопад

Людмила Зыкина Жалею тебя

Вахтанг Кикабидзе Вот и весь разговор

Муслим Магомаев - "Заветные слова"

Тамара Гвердцители Цветёт сирень

София Ротару "С чем сравнить любовь" Песня года - 1979

Изменено 24 мая 2009 пользователем Sashiko (история изменений)

[Делина]

Александр Ширванзаде наст имя Александр Минасович Мовсесян.

Родился 19 апреля 1858 в Шемахе.

В 1873 - окончил русское уездное училище.

До 1883 он жил в Баку, переменил много профессий: восемь лет служил в органах губернского управления, работал в конторах нефтяных компаний. Рождение нефтяных нуворишей Баку происходило перед глазами молодого Ширванзаде.

С начала 80-х - выступал как публицист с очерками и статьями об эксплуатации рабочих на бакинских промыслах, что нашло отражение также и в первых художественных произведениях.

В 1883 - переехал в Тбилиси и занялся литературной деятельностью.

В 1886-1891 - работал в еженедельной газете «Эхо» («Ардзаганк»), печатал там рассказы, очерки, повести.

Во время резни армян в Турции (1894–1896), будучи членом гнчакской партии, он выступал с публикациями в прессе в защиту армян и, с целью сбора средств для пострадавших, отправился в Россию, однако был арестован царскими властями и брошен в Метехскую тюрьму.

В 1898 - сослан на два года в Одессу, где продолжил литературную деятельность.

1905-1910 – жил в Париже.

В 1919 - с целью лечения снова уехал за границу.

В 1926 - вернулся в Советскую Армению, где и прожил до конца своих дней.

Умер 7 августа 1935 в Кисловодске. похоронен в Ереване в пантеоне имени Комитаса.

Сочинения

Пожар на нефтяных промыслах (1880)

Дневник приказчика (1883)

Честь (1885, роман, опубл. в Собр. соч. Т. I. М., 1912; отдельн. изд. - Честь [Намус]. М.-Л., 1927)

Арамби (1886)

Отец и сын (1888)

Тщетные иллюзии (1888)

Фатьма и Асад (1892)

Арсен Димаксян (1892)

Злой дух (1894, отд. изд. 1897, 1929, повесть)

Огонь (1896)

Цавагат (1898)

Хаос (1898)

Мелания (1899)

Вардан Агрумян (1902)

Имел право (1902)

Артист (1903, повесть)

Из-за чести (1905)

На развалинах (1907)

Из горнила жизни (книга мемуаров)

Кум Моргана (1926, комедия)

Последний фонтан (1934, сценарий)

Избр. соч., т. 1-2. Тифлис. 1936-1938

Избр., M., 1949

Избр., М., 1952

Избр. соч., т. 1-3. М., 1957

Достижения

народный писатель Армянской ССР (1930)

народный писатель Азербайджанской ССР (1930)

Изменено 24 мая 2009 пользователем Делина (история изменений)

[Bagirka]

Сашико, у Вахианга еще песня "Мои Года" - тоже Экимяносвкая, да и у Анны Герман было несколько отличных песен - и за его авторством, и за авторством Г. Мовсисяна....

[Мэверик]

Эдуард МАРКАРОВ

Маркаров Эдуард Артёмович. Нападающий. Заслуженный мастер спорта. Заслуженный тренер Армении.

Родился 20 июня 1942 г. в г. Баку.

Воспитанник бакинского "Локомотива". Первый тренер - Артём Агаларович Маркаров.

Играл в командах "Торпедо" Армавир (1960), "Нефтяник" Баку (1961 - 1970), "Арарат" Ереван (1971 - 1975).

Чемпион СССР 1973 г. Обладатель Кубка СССР 1973, 1975 гг.

За сборную СССР сыграл 3 матча.

Участник чемпионата мира 1966 г. (4-е место).

Главный тренер команды "Арарат" Ереван (1975 - 1976). Тренер в республиканской футбольной школе Еревана (1978 - 1979). Работал в Алжире в Институте науки и спорта на кафедре футбола (1979 - 1982). Тренер в ереванском спортивном интернате (1983). Второй тренер в команде "Арарат" Ереван (1984 - 1985). Ассистент тренера в юношеской сборной СССР (1986 - 1991). Главный тренер команды "Малатия" Ереван (1992). Главный тренер сборной Армении (1992 - 1994). Главный тренер команды "Эребуни" Ереван (1995 - 1996). Главный тренер команды "Оменмен" Бейрут, Ливан (1996-1999). Главный тренер, а затем вице-президент клуба "Мика" Аштарак (2000 - 2002). Главный тренер клуба «Киликия» Ереван (2008 - ...).

НАУЧИТСЯ ТОТ, КТО ХОЧЕТ

Тренеры предупредили: "Эдик о себе говорить не любит, просто не умеет". Они были правы. На протяжении всего нашего разговора Маркаров говорил о футболе - с радостью, о товарищах - с удовольствием, о себе - мучительно подбирая слова, боясь показаться нескромным. Ему казалось странным, что о нем хотят написать, что он должен "сам себя расхваливать". Но разве обязательно рассказывать о себе? Человека можно узнать и по тому, как он говорит о своих делах, о тренерах, о команде.

Когда-то был опубликован снимок: маленький Эдик Маркаров (ему пять лет) бьет по мячу, а рядом стоит его отец - один из лучших азербайджанских футболистов Артем Маркаров.

- Отец всей душой любил футбол, и, конечно, ему хотелось, чтобы я стал хорошим игроком. Все-таки единственный сын! Но он никогда не принуждал меня: хочешь - играй, не хочешь - твое дело. Я учился играть во дворе и до сих пор убежден, что технику можно освоить только самому. Отец был отличным техником, и все думали, что он с малых лет учил меня, открывая секреты. Но он всерьез занялся мной, только когда увидел, что я во дворе сам многому научился. Он тренировал клубные команды бакинского "Локомотива", проводил на стадионе по многу часов. Я после школы спешил на его тренировки. Первым делом Отец спрашивал про уроки, но, к счастью, я хорошо учился. Он занимался с игроками "Локомотива" и на меня почти не обращал внимания, хотел, чтобы я делал то же, что и все: не дай бог кто-нибудь подумает, что он тренирует сына в ущерб делу!

- А в игре вам отца не довелось увидеть?

- Только в матче ветеранов. Он выступал за ветеранов часто, последний раз в 1964 году, незадолго до смерти. Честное слово, в технике он не уступал нынешним мастерам.

- Ему нравилась ваша игра?

- Он всегда говорил лишь о моих недостатках. Но однажды сказал, что счастлив, - это было в 1962 году, когда мне удалось стать лучшим бомбардиром сезона. Но ведь тогда в "Нефтянике" играл и Кузнецов, Голодец, Алескеров, Мамедов. Это были больше их голы, чем мои.

Да, уже в 1962 году Маркаров стал лучшим бомбардиром. И затем почти каждый сезон входил в группу лидеров. И это никого уже не удивляло. Но тогда он был дебютантом: только успел закрепиться в основном составе.

- Долго ли вам пришлось играть в дубле?

- Нет. Борис Андреевич Аркадьев быстро поверил в меня. Конечно, помогло и то, что тогда в "Нефтянике" играли замечательные мастера. Ну, как тут не заиграешь? Я был выдвинут далеко вперед. А все организовывали они, особенно Кузнецов...

"Ну, как тут не заиграешь?" Кажется, легко было в такой компании. Но это только кажется. Чем лучше играют партнеры, тем труднее войти в состав, не нарушив его слаженности. Маркаров схватывал все буквально на лету. Ему не надо было повторять, разжевывать.

- Как-то я сказал Эдику, - вспомииает Ю. Кузнецов: - Ищи момент для рывка, для выхода на свободное место. Не думай о мяче. Когда мяч попадает ко мне, знай, что моя первая мысль - вывести тебя на удобную позицию. Даже если я не смотрю на тебя, если нахожусь к тебе спиной, все равно открывайся в опасную зону. После этого разговора игра у нас пошла по-иному. Эдик все время ждал мои передачи и получал мяч в выгодной позиции. А своими перемещениями он помогал освобождаться и другим нашим нападающим, которые не могли так много маневрировать, как он.

Маркаров не только не нарушил слаженности, а даже облегчил игру партнерам. Когда же перестал выступать Кузнецов, Маркаров отошел немного назад, но, став диспетчером, не перестал забивать.

Юрий Ваньят вручает приз газеты "Труд" лучшему бомбардиру 1962 года Эдуарду Маркарову ("Нефтяник", Баку).

Вот что говорит о своем подопечном тренер А. Алескеров:

- Он умеет дать острый пас и умеет открыться для получения такого паса. Способен раскрутить двух-трех защитников на крохотном пятачке. Играет красиво, но никогда не красуется на поле. Играет просто, но это хитрая и умная простота.

Прошу Маркарова хоть что-то рассказать о себе.

- Хватает ли сил выполнять на поле такую работу?

- Усталости не чувствую.

- Мешает ли маленький рост?

- Во время английского чемпионата мира писали, что я там был самый маленький. Считается, что у меня рост 162 сантиметра. А я на два сантиметра вырос и сейчас не ниже Хусаинова. В игре мне небольшой рост никогда не мешает. Мешает только то, что некоторые тренеры почему-то в первую очередь обращают на него внимание.

- Но, наверное, трудно играть головой?

- Если ждать, пока мяч достигнет высшей точки, то не то что трудно - невозможно. Но надо ловить мяч в удобной точке. Это, кстати, всегда оказывается неожиданным и для защитников противника, в для вратаря. В матче со "Спартаком" как-то раз я так и забил гол. Защитники москвичей и вратарь Маслаченко никак не предполагали, что я буду бить головой. И потом надо учиться прыгать! Англичанин Гриве тоже невысокий, а как играл головой!

- Вы бросили камешек в адрес тренеров. Но ведь вас брали в сборную.

- За это я могу поблагодарить журналистов, которые перед чемпионатом мира меня хвалили. Но в сборной мне удалось сыграть с Банишевским только один тайм в товарищеском матче (мы забили тогда три гола). А потом ставили или его, или меня.

- Какой из голов больше всего запомнился?

- Каждый гол бывает красив по-своему. Или была отличная передача, или удалось обыграть финтом защитника, или неожиданный удар застиг вратаря врасплох. Всем нравятся голы, забитые в падении через себя. Говорят, что мне удалось забить самый красивый мяч именно таким способом - в кубковом матче с тбилисцами в 1967 году. Со стороны виднее. Но я больше люблю голы, забитые с хорошего паса.

- Почему вы перестали бить пенальти? Ведь это помогало бы вам в соревновании бомбардиров!

- Не нравится мне это соревнование. Все голы - командные. Однажды мы, бакинцы, играли с ростовчанами, вели 1 : 0 и получили право на пенальти. Я и не собирался бить, но ребята стали уговаривать, вспомнили вдруг о списке бомбардиров. У меня тогда сразу мелькнула мысль: раз голы начали считать, значит, не забью. А уж если подумаешь так, засомневаешься, то наверняка не забьешь. Так и случилось. Потому я всегда и говорю, что играть надо, а не голы считать.

Однажды во время матча "Нефтчи" с "Локомотивом" в Москве, когда бакинцы забивали один мяч за другим, болельщики кричали с трибун: "Дайте Маркарову забить!" В каждом из пяти голов была заслуга Маркарова. Он ни разу не пытался бить по воротам, когда в более выгодном положении находился кто-либо из партнеров. А после матча с московским "Динамо" Маркаров отругал юного Смольникова за то, что тот пытался дать ему пас, когда обязан был сам бить по воротам: "Ну, как он в такой момент мог подумать, что будет лучше, если я забью?".

- Против каких защитников вам труднее играть?

- Против тех, что грубят.

- А как вы относитесь к "бетонам"?

- Они мне не нравятся, но не пугают. Стоит забить мяч, и такая команда вынуждена "раскрываться".

- Вы забили 88 мячей, играя в "Нефтчи", а сотый - будучи в "Арарате". Отчего вы сменили клуб?

- С бакинской командой у меня связаны самые добрые, приятные воспоминания. В 1966 году там я получил бронзовую медаль. Шесть лет был капитаном. Но в 1969 году меня стали преследовать травмы, практически сезон как таковой для меня пропал. Стал я слышать вокруг себя разговоры: "Слаб Маркаров, постарел" и тому подобное. Шел мне 28-й год. Поговорив откровенно с тренерами и игроками) "Нефтчи", я почувствовал, что мне следует подумать о переменах в спортивной судьбе. Я давно знал "Арарат", у меня было много друзей в этой команде, вот и переехал в Ереван.

Я пришел в команду техничную, мыслящую, боевую, родственную тому "Нефтчи", в котором играл. Признаться, я волновался: как-то пойдут тут дела? На тренировках волнения улеглись. Когда начинаешь работать и потеть вместе со всеми, а позже в играх отдавать все, на что способен, делиться своим умением с товарищами, то быстро понимаешь, что тебя приняли.

Если говорить об основной черте, характерной для игры "Арарата" образца 1971 года, то я бы сказал, что каждый из игроков прежде всего прибавил в футбольном мышлении. Этим во многом и объясняется успех нашего клуба. А мне снова повезло: я оказался, как и прежде, разыгрывающим, но при этом от меня ждали и голов. Словом, пошла "моя игра"!

- И последний вопрос. До каких лет можно играть в нападении?

- Все зависит от любви к футболу. Даже если с возрастом у игрока теряется скорость, остаются другие достоинства. И их можно и даже необходимо использовать. Собираюсь играть долго.

В. ВИНОКУРОВ. Еженедельник "Футбол-Хоккей", 1971

РЕДКОСТНЫЙ МАСТЕР

Место Маркарова в футболе - линия, где расходятся вкусы. Она невидимая. Те, кто находится по сторонам, временами, под давлением колебаний ситуации, перешагивают ее, делая вынужденные уступки. Но ненадолго, потом расходятся каждый на свою половину. Футбол изучен вдоль и поперек, известны все его многочисленные слагаемые. И плохая игра и хорошая, и победа, и поражение тут же обрастают тысячью аргументов, любой из которых имеет право на существование. Однако всеобщая эрудиция не в силах сладить с симпатиями к тому или иному игроку, к характеру игры той или иной команды. Форвард забивает, он душа команды, а кто-то упрямо талдычит: "Не нравится, не в моем вкусе..." Команда играет красиво, сноровисто, лидирует, и опять-таки доносится голос: "Несерьезно, ненадежно, легковесно..." Хоть разбейся, ничего не докажешь, вкус, он ведь характеризует не только предмет спора, но и самих спорщиков.

К Маркарову судьба была благосклонна. Сын Артема Маркарова, известного бакинского футболиста, он с первых детских шагов оказался в чарующем мире игры: семья, двор, стадион, где отец работал тренером. И все получалось у мальчика, влюбленного в мяч. Всему, что можно делать одному, он научился сызмальства. Юнцом его приметил Б. Аркадьев и взял в "Нефтчи", преподал ему уроки игры с партнерами, определил его в центрфорварды. И опять все стало получаться. Рядом был Юрий Кузнецов, один из выдающихся диспетчеров, человек, наделенный не просто, тактическим разумом и совершенным пасом, а еще и отцовским попечением об игроках передней линии.

Позже Маркаров и сам испытал удовольствие от игры в стиле Кузнецова, когда центрфорвардом в "Нефтчи" стал Банишевский, а на фланге был Казбек Туаев. Но Маркарова в отличие от Кузнецова постоянно манили к себе ворота, он никогда не довольствовался ролью подыгрывающего, все его блуждания, маневры, финты кончались рывком и ударом.

Потом, как водится, стал он замечать на себе косые взгляды: "Уже не тот, 29..." И перешел в "Арарат".

Этот клуб того же стиля, что и "Нефтчи", техничного, комбинационного, и Маркаров чувствовал себя как рыба в воде. Но было и отличие. "Арарат", испытав на себе влияние тренеров А. Пономарева, Н. Глебова, Н. Симоняна, постигал науку командной, волевой игры, постепенно выходил в лидеры. Маркарову снова повезло с партнерами по атаке: Аркадий Андриасян, Левой Иштоян, Николай Казарян, Оганес Заназанян - все в расцвете сил, все жаждущие себя показать, все "технари" да еще прошедшие школу тактики московских тренеров. Маркаров среди них был старшим. Его это устраивало, да и их тоже. Он вел игру, встречавшую полное понимание. Вместе с "Араратом" Маркаров стал чемпионом, дважды выигрывал Кубок, а самое главное - поиграл на виду, команда тогда всем нравилась.

Даже в самом кратком изложении получается биография лучше некуда. Маркаров ведь не просто блистал, поигрывал, производил впечатление, покорял аудиторию - он привел еще и те доказательства, против которых спорить не принято: 129 мячей в чемпионатах страны - шестой (!) результат в нашем футболе.

Вопреки всему этому, Маркаров имел половинное признание. Никто не ставил под сомнение его искусство обращения с мячом, соглашались, что он из виртуозов. Может быть, он перебарщивал, заигрывался? Ни в коем случае. Все его изящные проделки с мячом мелькали как искры, ровно столько, сколько нужно, отмеренные, как в аптеке, для общей игры, для атаки, для того, чтобы забить гол. Видел ли он поле? Еще бы, провидец, каких мало! Веером шли от него передачи мяча, ни малейшей возможности не упускал из виду. Хватало ли ему сил? Его голы только часть ответа. Он успевал всюду, совершал акробатические бесстрашные прыжки, бросался в единоборства, на выручку зазевавшемуся партнеру. Он был из тех, кто не считает своих движений, не экономит.

Что же в таком случае мешало ему состоять в "классиках", заодно с Г.Федотовым, Пайчадзе, Бесковым, Стрельцовым, Дементьевым, Ивановым, Симоняном, Гогоберидзе? Почему проходили мимо него, формируя сборную?

Честный ответ показался бы странным, поэтому его и замалчивают, хотя он существует: ростом не вышел. Как просто - 164 сантиметра, и отказ. Права на такой отказ нет, нет и разумных доводов. Зато есть "вкус". И тут ничто не поможет. Какие доводы, примеры, аналогии ни приводи, натолкнешься на усмешку: "Все это прекрасно, но если мы проиграем, скажут: "Кого набрали? Что за детский сад? Нам нужны атлеты. Надо лезть, давить, а не чикаться", и меня снимут за непонимание, как надо формировать команду". Так объяснит тренер. Да и далеко не все болельщики примут "малыша". В крайнем случае смилостивятся: "У нас-то ничего, пусть играет, а на международной арене ему делать нечего".

Я сильно подозреваю, что в случае с Маркаровым ссылка на рост выручала тех, кто ему не давал ходу. Для определенной категории людей он играл слишком тонко. К такому, как Маркаров, любых партнеров не приставишь, начнется неразбериха. Нужно, чтобы и остальные были ему под стать, а это перестройка, смена взглядов, концепций... Зачем мудрить? Лучше попроще, попрочнее, с гарантией от поражения. Правда, без гарантий на классную игру. Вот так и властвуют немудреные вкусы.

А сам Маркаров сделал все, чтобы о нем помнили как о редкостном мастере.

Из книги Льва ФИЛАТОВА. Книга "Форварды"

ГДЕ ВЫ, ЭДУАРД МАРКАРОВ?

Дом с «бубликами» по Саят-Нова, густо населенный спортивными и киношными знаменитостями, хорошо знаком всем ереванцам. «Маркаровский» подъезд этого дома живописно исписан именами зарубежных светил - Зидан, Дель Пьеро... Дожидаясь лифта, два мальчугана по очереди, видимо, на спор, ловко жонглировали мячом.

– Ребята, - указывая на расписанные стены, обращаюсь к ним, - откуда такое пренебрежение к отечественным футбольным звездам? Где имена Маркарова, Андриасяна, Овивяна?..

– Дядя, а мы Маркарова каждый день живьем видим и гордимся соседством с ним.

С этой темы и началась наша беседа с легендарным форвардом и тренером, заслуженным мастером спорта Эдуардом Артемовичем Маркаровым.

- Думаю, что это дань времени. Где сегодняшние наши звезды? Да и расписали пацаны именами действующих игроков, а не Пеле и Ди Стефано, Гарринчи и Эйсебио...

– После шикарных торжеств по случаю вашего юбилея вы как-то незаметно отошли от большого футбола. Ходили даже слухи, что вы перебираетесь то ли в Москву, то ли в Барселону, где проживает с семьей ваша дочка Эрика.

– Нет, Ереван покидать не собираюсь, хотя и имел соблазнительные предложения хотя бы из той же Москвы. От футбола я не отходил. Правильнее будет сказать - меня «отошли» от футбола. Но я в курсе всего происходящего в нашем футболе, слежу за матчами чемпионата, играми национальной команды. Я, как говорится, нахожусь в состоянии легкого покоя, когда хочешь работать, а работы нет. Что тут поделаешь. Это жизнь. У каждого тренера бывают моменты спада и подъема. К сожалению, моя творческая пауза чего-то затянулась.

– То есть, вы находитесь в «форме» и в любой момент готовы броситься в пекло новых тренерских забот и испытаний?

– Разумеется. Сил и желания у меня в избытке, и, если меня пригласят на работу у нас, в Ереване, с радостью ее приму. Уверен, что даже с самой слабой командой добьюсь определенного успеха.

– Не находите ли вы, что в чемпионате страны наметился некоторый спад, может быть, даже регресс?

– Несколько лет назад в нашем чемпионате выступало сразу несколько сильных команд, и борьба между ними шла довольно-таки жаркая. Даже в год дебюта «Мики», когда мы сразу же завоевали Кубок Независимости, нам противостояли такие сильные команды, как «Арарат» и «Звартноц», «Ширак» и «Цемент». Они были укомплектованы сильными игроками, которые в дальнейшем с успехом представляли наш футбол в зарубежных клубах. Сегодня же уровень команд подравнялся: лидеры подсели, а аутсайдеры подтянулись. Можно сказать о прогрессе в «Киликии» и «Котайке».

– С чем это связано?

– В принципе, нюансов здесь много. Вот, например, вопрос с «серенькими» легионерами, которых за последнее время понаехало к нам. Я не против легионеров, но в умеренных дозах. И чтобы они были, как говорится, на голову выше наших, и чтобы было чему у них поучиться. Из легионеров мне симпатичен правый полузащитник «Пюника» Карл Ломбе. Он и отрабатывает здорово, и техника у него на месте, и соображает неплохо. Такого, если бы тренировал команду, с удовольствием взял бы к себе.

– Становление «Мики» и первые ее успехи прошли под непосредственным вашим руководством, и поэтому судьба команды, по-видимому, вам по-прежнему не безразлична?

– Разумеется. Рад, что бойцовские качества, заложенные нами, команда сохранила и даже приумножила. «Мику» стали называть кубковой командой. Но на этом не надо останавливаться. Для дальнейшего успеха руководство команды должно произвести анализ побед и неудач и в соответствии с этим спланировать стратегию на будущее. Рад, что клуб обратил свое внимание на детско-юношеский футбол, идет строительство полей и создание школы. Раз уж речь зашла о детском футболе, хотел бы отметить школы «Пюника» и «Бананца». У них отличные поля, особенно у первой. На таких газонах приятно тренироваться и тренировать.

– Рождение нашей национальной сборной также связано с вашим именем. Значит, и ее судьба вам не безразлична? Сегодня она переживает не самые лучшие дни. Не находите?

– В 1992 году мы начинали с нуля. Не было денег и света, а у ребят не хватало международного опыта. У нас была молодая команда – Армену Шахгельдяну и Гамлету Мхитаряну – всего по 19 лет, Саркису Овсепяну – 20, Артуру Петросяну – 21... Мы тогда просто выживали. Прошли серьезные испытания. На равных играли со сборной Бельгии. Сегодня другие времена, другие условия. В сборной происходит естественный процесс омоложения. Он должен происходить плавно, безболезненно для команды. Молодежь надо подпускать к основному составу постепенно, через скамейку запасных, даже присутствие на которой придает им опыта. Не скажу, что со сборной сегодня у нас провал. Но плохо. Пока плохо, которое можно исправить.

– Ваше отношение к тренерской чехарде в сборной?

– Сборная – это команда федерации. Ей-то и решать, кого брать в сборную. Если они приглашают данного тренера, значит, считают, что такой им подходит. Перед тем как его пригласить, они же изучают его биографию, творческий путь, заслуги и промахи. Мое мнение? Главным тренером сборной должен быть местный специалист. В клубе другое дело – иностранцы там могут принести пользу.

В последнее время наши молодые тренеры слепо стали копировать работу западных коллег. Кое-кто погнался за увеличением нагрузок на тренировках, их интенсивности.

Это самое легкое – копировать. Надо же знать возможности своей команды, игроков. Способны ли, например, твои защитники играть в линию, как это сегодня практикуется на Западе. Тактику надо ставить в соответствии с подбором игроков. Грубо говоря, – под материал нужно и подгонять мысль. Великий тренер Борис Аркадьев любил повторять: «Атлетическая способность отдельного игрока быстро бегать является тактическим достоинством этого игрока, на котором можно строить тактику состава команды».

Что касается увеличения нагрузок, то их можно увеличивать и увеличивать. Нагружать нужно в соответствии с нашей жизнью. Знать, как ребята питаются, сколько энергии расходуют на тренировках и в игре, восстанавливаются ли после таких нагрузок. Если же они не успевают восстановиться, то через пару дней они просто упадут и будут травмы. Тренировки не должны быть нудными и тягостными. Нужно их разнообразить, чтобы ребята тренировались в удовольствие. Для этого тренеру необходимо импровизировать, если хотите – фантазировать на поле. Нужно так строить занятия, чтобы ни один урок не походил на предыдущий. Хотя нередко в обоих случаях должна решаться одна и та же задача. А для этого необходим интеллект! Думающими и образованными должны быть и игроки. Возвращаюсь к мудрому Аркадьеву, учеником которого себя считаю. В наших беседах он нередко подчеркивал: «Чем интеллигентнее, образованнее будет футболист, тем легче, быстрее он поймет мою тренерскую задумку, и не только поймет, но и выполнит. И не только выполнит, но если надо, откажется от нее, найдя гораздо лучший, более остроумный ход. Роботы, механически, бездумно выполняющие тренерский план, мне не нужны».

А витамины, питание, медицина? Это же целый комплекс проблем. Пусть меня простят наши футбольные врачи, но, за исключением Ваагна Ордяна, я не вижу среди них знающего свое дело. Для поднятия уровня квалификации врачей необходимо их командировать на стажировку хотя бы в российские клубы. И перспективных тренеров, несмотря на затраты, обязательно надо командировать в зарубежные клубы.

– В составе «Арарата» вы стали чемпионом Союза и дважды завоевывали Кубок СССР, побеждали «Баварию», «Кайзерслаутерн»... А сегодня «Арарат», подвергнувшись прессингу федерации, лишился права играть в высшей лиге чемпионата страны.

– Этот гордиев узел должны совместно разрубить хозяева «Арарата» и руководство федерации. Конечно, мне хотелось бы, чтобы «Арарат» играл в высшей лиге, потому что «Арарат» – это гордость Армении и всего нашего народа. Название «Арарат» не должно быть стерто, да и невозможно это сделать. Столько пота и крови мы пролили для прославления команды. Не только футболисты – вся Республика! «Арарат» всегда будет существовать и всегда останется «Араратом»!

– Эдуард Артемович, от имени коллектива газеты «Ноев Ковчег» позвольте поздравить вас с днем рождения, пожелать здоровья и скорейшего возвращения в большой футбол.

Александр Григорян. "Ноев ковчег", август 2005

[Sashiko]

Армянские звезды спортивного Баку

Весной 1953 года весь спортивный Баку было взбудоражен пришедшей из Неаполя новостью. Там завершился чемпионат мира по классической борьбе, в котором впервые приняли участие советские атлеты. Пятеро из них поднялись на высшую ступень пьедестала почета. Золотой медали был удостоен и представитель Азербайджана, борец из Кировабада (ныне – Гянджа) Артем Терян. Его успех был особенно значимым, если учесть, что он стал первым спортсменом Азербайджана, завоевавшим титул чемпиона мира. Имя Теряна было хорошо известно в спортивном мире. За год до неаполитанского чемпионата Терян завоевал бронзовую медаль на Олимпийских играх в Хельсинки. А в 1951 году ему удался «золотой дубль». Он стал чемпионом СССР и по вольной, и по классической борьбе. Терян вписал одну из самых ярких страниц в историю азербайджанского спорта.

Восемь лет неаполитанский успех Теряна не мог повторить никто из спортсменов Азербайджана. И, наконец, в 1961 году это сделал бакинец Армаис Саядов,:rolleyes: выигравший в Иокогаме золотую медаль чемпиона мира по классической борьбе.

А старшему брату Армаиса – Георгию Саядову – покорилась другая вершина. Он стал одним из победителей прошедшего в Тегеране в 1957 году первого розыгрыша только что учрежденного Кубка мира по вольной борьбе.

Борьба в Азербайджане всегда была особенно популярна. И славу азербайджанского спорта, выходя на борцовский ковер, умножали спортсмены разных национальностей, в том числе и армяне, которые, как видно на примере Теряна и братьев Саядовых, добились выдающихся успехов. В 1945 году впервые был проведен чемпионат СССР по вольной борьбе. Сильнейшим в наилегчайшей весовой категории оказался бакинец Аркадий Карапетян. Чемпионскую эстафету он передал своему ученику Мусе Бабаеву, который трижды становился победителем всесоюзных первенств. А сам Карапетян переехал из Баку в Москву, стал заслуженным тренером СССР, одним из ведущих наставников страны. В начале

50-х годов в число лучших борцов-«вольников» Советского Союза входил бакинский полулегковес Арташ Ишханян. Армянские борцы блистали и на европейских форумах. Золотые медали чемпионов континента привозили в Баку Вячеслав Мкртычев и Сергей Агамов. И в завершение своего рассказа о борцах назову еще одно имя – заслуженный тренер СССР Эдуард Каспаров. В 80-х годах он был старшим тренером сборной Азербайджана по классической борьбе, воспитал много талантливых борцов, в частности, и трехкратного чемпиона мира Магяддина Аллахвердиева.

Не только на борцовском ковре, но и на боксерском ринге одерживали громкие победы армянские атлеты. В конце тридцатых годов лучшим боксером страны среди «мухачей» (так называли представителей наилегчайшей весовой категории) по праву считался неоднократный чемпион СССР бакинец Левон Теймурян, погибший в 1941 году в боях с фашистскими захватчиками. В 50-х годах не раз отличались на ринге Рудик Ионесян и Михаил Григорян. Ионесян был единственным из боксеров Азербайджана, ставшим призером первой Спартакиады народов СССР в 1956 году. Он удостоился серебряной медали. Немало эффектных побед одержал на ринге, выступая в различных всесоюзных соревнованиях, Михаил Григорян, чья непринужденная, техничная манера ведения боя не раз вызывала лестные отзывы специалистов.

Если с полной беспристрастностью составить список лучших спортсменов за всю историю Азербайджана, то возглавить его должен, без сомнения, Гарри Каспаров. 15 лет носил он титул чемпиона мира по шахматам (дольше были лишь легендарные Эммануил Ласкер и Александр Алехин) и больше, чем кто-либо другой, способствовал славе азербайджанского спорта, многое сделал для популяризации шахмат в республике. На имя Каспарова шли тысячи телеграмм из разных концов страны и из-за рубежа, в которых не было даже адреса, а просто значилось: «Баку, Каспарову». Так имя города на Каспии становилось отождествленным с именем выдающегося шахматиста, и значение того, что делает для Азербайджана Каспаров, хорошо понимал Гейдар Алиев, дважды принимавший Гарика в ЦК Компартии республики.

Армяне играли видную роль в шахматной жизни республики. Владимир Багиров стал первым шахматным гроссмейстером Азербайджана. А знаменитую шахматную секцию Бакинского Дворца пионеров и школьников, через которую прошли практически все лучшие шахматисты Азербайджана, включая Каспарова, Багирова, Затуловскую, основал в 1945 году заслуженный тренер СССР Сурен Абрамян. В разные годы в число сильнейших шахматистов входили Эдуард Сардаров, Ашот Ованесян, Александр Шакаров, Андрей Аракелов, Карен Григорян, Каро Аскарян, Рачик Тавадян, Роман Акопов, Нонна Аванесова, Виргиния Саркисова, Анжелина Саакова и многие другие армянские шахматисты.

И бакинские шашисты не раз радовали победами своих земляков. Четыре раза завоевывал звание чемпиона СССР по русским шашкам гроссмейстер Виталий Габриелян. Чемпионами СССР становились гроссмейстеры Юрий Арустамов и Борис Симонян. Все они, как и многие другие бакинские шашисты, в том числе еще один чемпион СССР - Эльшад Мурсалов, - ученики замечательного тренера Николая Хачатурова.

Своеобразный рекорд, достойный занесения в книгу Гиннесса, установил пионер азербайджанского тенниса Даниил Христофорович Данилов. 26(!) лет он был чемпионом республики, и только в 50-летнем возрасте уступил это звание Олегу Спиридонову. Не только Данилов, но и другие армянские мастера ракетки оставили заметный след в истории бакинского тенниса. Георгий Саруханов воспитал одного из лучших теннисистов СССР 50-х – 70-х годов Сергея Лихачева, Елена Гишиян входила в десятку сильнейших теннисисток страны в конце

70-х годов. Успешно выступали во многих соревнованиях ее сестра – Наташа, Карлен Мовсесян, мастер спорта Борис Арутюнов, брат и сестра Айрапетовы, Сергей Костанов. А в настольном теннисе больших успехов добилась Рита Погосова, ставшая в 1969 году чемпионкой СССР. Не раз побеждала в различных турнирах мастеров маленькой ракетки ее однофамилица – Нина Погосова.

Среди спортсменов Баку было два Бориса Арутюнова. Одного из них – теннисиста - мы уже упомянули. Второй Борис Арутюнов многие годы был тренером сборной Азербайджана по хоккею на траве. Под руководством Арутюнова эта команда, ведущими игроками которой были нападающий Юрий Саруханов и защитник Юрий Акопов, стала одной из лучших в стране, завоевала бронзовые медали на Спартакиаде народов СССР 1979 года. Лучшим игроком женской команды Азербайджана по хоккею на траве была Ирина Захарян, входившая в состав сборной СССР.

Если Левон Теймурян был первым чемпионом СССР из Азербайджана, Артем Терян - первым чемпионом мира, а Владимир Багиров – первым шахматным гроссмейстером, то Юрий Арунов и Владимир Мартиросов были первыми в республике мастерами спорта по баскетболу. В разные годы честь сборной Азербайджана в этом виде спорта защищали также Степан Маджарян, Михаил Аветиков, Эдуард Матевосов, Роберт Дадаян, Эдуард Агасарян. Михаил Аветиков, закончив играть, стал хорошим тренером и долгое время был наставником сборной женской команды Азербайджана, за которую играли, в частности, сестры Седа и Аида Нерсесовы, Галина Годжиева, Ирина Маркарян, Нора и Аракся Аванесовы. Стала тренером и Галина Годжиева, возглавлявшая в 70-х годах сильнейшую женскую команду Азербайджана того времени – бакинский «Полиграфист».

Говоря о бакинском баскетболе, я не могу не вспомнить о своем покойном старшем брате Эдуарде Асриянце. Многие годы он был связан с баскетболом – сперва играл сам, потом стал судьей, но настоящим призванием его оказался микрофон. Эдик стал диктором или, как еще называли его амплуа, судьей-информатором. Его сразу же привлекающий внимание слушателей голос, прекрасная дикция, которой отдавал должное сам Вадим Синявский, блестящее знание спорта, в частности баскетбола, принесли ему всесоюзную известность. В 50-х годах Эдика приглашали в качестве диктора на все чемпионаты СССР по баскетболу, он работал на первой Спартакиаде народов СССР, баскетбольном турнире Всемирного фестиваля молодежи и студентов в Москве в 1957 году. Всю жизнь Эдик занимался изучением истории бакинского баскетбола, и, просматривая кипы старых газет, открыл дату рождения этой игры в Азербайджане. Собрав уникальный архив (в 1984 году ТАСС выпустил материал об Эдике под названием: «Судья, архивариус, комментатор»), мой брат задумал написать книгу об азербайджанском баскетболе. И она была им написана. Но издать ее он не успел. Шел конец восьмидесятых, и по известным всем причинам об издании книги пришлось забыть. Так и хранится у меня рукопись брата, скончавшегося в Москве два года назад, и, перелистывая время от времени ее пожелтевшие страницы, я вспоминаю и моего дорогого Эдика, который с детства привил мне любовь к спорту, научил понимать его, и всех тех, кому посвящена так и не увидевшая свет книга.

Вспомнив о брате, я несколько отвлекся от главной темы своего повествования и теперь хочу вернуться к нему, перейдя от баскетбола к гандболу. Бакинский гандбол неразрывно связан с именем заслуженного тренера СССР Сергея Аванесова, который, многие годы тренируя женскую команду «Автомобилист» (Баку) и сборную Азербайджана, завоевал славу одного из ведущих наставников страны. Руководимый им клуб в 70-х – 80-х годах по праву считался одним из лучших в стране, неоднократно становился серебряным призером всесоюзных первенств. Аванесов, который одно время был вместе с москвичом Гуревичем и тренером сборной СССР, воспитал олимпийских чемпионок Рафигу Шабанову, Людмилу Шубину, Ларису Савкину. Это трио было главной ударной силой «Автомобилиста», за который, между прочим, выступали в разные годы жена и дочь Сергея Аванесова – Лилия и Элина.

К числу лучших наставников Азербайджана, несомненно, принадлежал и Артем Фальян. Будучи в конце 50-х – начале 60-х годов тренером юношеской сборной республики по футболу, он дал путевку в большой спорт целой группе талантливых игроков, выигравших в 1960 году юношеское первенство СССР, а в 1961-м – Всесоюзную Спартакиаду школьников и затем с успехом защищавших многие годы цвета бакинского «Нефтчи». А лучшим игроком этой команды в 60-х годах, ее главным бомбардиром, душой и организатором всех атак был, безусловно, Эдуард Маркаров, которому «Нефтчи» во многом обязан всеми своими успехами в то время, в частности, выигрышем бронзовых медалей чемпионата СССР 1966 года. Один из наиболее техничных игроков за всю историю советского футбола, Маркаров вместе с товарищем по бакинской команде Анатолием Банишевским выступал за сборную СССР в чемпионате мира 1966 года, в котором советские футболисты удостоились бронзовых медалей. О том, какое значение имела игра Маркарова для бакинского «Нефтчи», говорит такой факт. В 1971 году Маркаров покинул Баку и стал играть за ереванский «Арарат». С потерей лучшего игрока «Нефтчи» стал терпеть одно поражение за другим, оказался в конце турнирной таблицы и в том же сезоне вылетел из высшей лиги. А «Арарат», напротив, с приходом Маркарова начал стремительное восхождение к вершинам советского футбола, завершившееся в 1973 году незабываемым «дублем» - завоеванием в один сезон и золотых медалей чемпионов страны, и Кубка СССР.

Прекрасных футболистов-армян было в Баку немало. Еще в довоенные годы они составляли основу лучшей бакинской команды того времени - «Темпа». Да и в бакинском «Динамо», которое было лидером азербайджанского футбола в начале и середине 40-х годов, армяне играли значительную роль. За «Динамо», кстати, играл в ту пору отец Эдуарда Маркарова – Артем Маркаров, по праву считавшийся тогда самым техничным бакинским футболистом. А в

60-е годы вместе с Эдиком Маркаровым за «Нефтчи» играли Марсель Джавахян, Клим Хачатуров, Сергей и Юрий Мелкумовы, начинавший свою футбольную карьеру Александр Мирзоян, который стал со временем одним из лучших центральных защитников СССР и продолжил свой путь в большом футболе в московском «Спартаке».

Я не ставил перед собой задачу назвать имена всех известных бакинских спортсменов-армян. Я мог бы многое рассказать о заслуженном тренере Азербайджана Григории Каспарове, который (вместе с Валерием Петросяном) был пионером стрельбы из лука в Баку и долгое время тренировал сборную республики по этому виду спорта, воспитав, к примеру, Владимира Максимова, входившего в число сильнейших «лучников» страны. Я не назвал никого из тяжелоатлетов и легкоатлетов, хотя многие из них заслуживали упоминания. Помню, мальчишкой еще, приходя в начале 50-х на старый бакинский стадион «Динамо», расположенный неподалеку от моего дома, я не раз видел, как метала диск бессменная чемпионка республики тех лет Евгения Арзуманова, восхищался красивым полетом посылаемого ею снаряда. Арзуманова заметно прихрамывала, но этот физический недостаток (кажется, в детстве она повредила ногу) не мешал ей на равных соперничать с лучшими дискоболами страны, такими, как прославленные Нина Думбадзе и Нина Ромашкова (Пономарева). Можно было бы вспомнить не только Каспарова и Арзуманову, но и других армянских спортсменов из Баку. Но, думаю, и сказанного достаточно, чтобы сделать неоспоримый вывод: армянские атлеты разных поколений своими блестящими победами и рекордами умножали славу азербайджанского спорта, крепили его авторитет. К сожалению, их имена в республике, которой они отдали лучшие годы своей жизни, свой талант и вдохновение, забыты. Забыты официозом, чиновниками, которые просто вычеркнули армян из славной истории города на Каспии. Но Теряна и Саядовых, Арунова и Мартиросова, всю гандбольную семью Аванесовых, всех Каспаровых и многих других из названных мною армян, конечно же, не забыли те бакинцы, с кем играли они в одной команде, выходили вместе на борцовский ковер или боксерский ринг, сидели рядом за шахматной доской. Спортивное братство существует, и чувство это не вытравишь из сердец людей, которые проносят его через всю жизнь.

Валерий Асриян

[Sashiko]

(из фольклорного юмора бакинских армян) :lol:

Мы знаем, как жили армяне Баку и что они пережили. А вот как шутили они Ђ помним ли мы?..

О, эти бесподобные шутки! Этот неповторимый и колоритный юмор бакинских армян, рожденный в общих дворах Арменикенда, Завокзальных улиц и знаменитой Арушановки! Это юмор безвозвратно ушедшего бытия, тех, кто навсегда остался в нем и в нашей памяти, составляя поистине душу и смысл нашего прошлого.

Конечно же, только в этих экзотических общих дворах с деревянными верандами, где воистину "без стука входят в гости, где нет зависти и злости Ђ день рождения справляют и навеки провожают всем двором", могли родиться, например, знаменитые и такие памятные анекдоты о Рафике Ђ непослушном, но любознательном сорванце неопределенного возраста, вечно препирающегося со своей матерью. Почти в каждом армянском дворе был такой вот своеобразный "Рафик"; Ђ "Рафик, что ты грызешь эту кость ты же не собака -отдай папе!" , "Рафик, если пойдешь на море и там утонешь, домой не возвращайся!" Или же Ђ "Рафик, не крути папе нос и вообще Ђ отойди от гроба!".

Насчитывающие не один десяток, и не один десяток лет своего существования в среде многих сменяющихся поколений, эти незатейливые анекдоты и шутки, как правило, брались из собственного быта: из простых, буднично-разговорных оговорок, которые увековечили характер и юмор бакинских армян. Одним из ярких представителей их был в те годы молодой и тогда начинающий пародист Карен Аванесян, выступающий на армянских свадьбах с шутками подобного рода: "Муж, а муж, почему люстра в этом театре так медленно гаснет? Ђ Что, не понимаешь, что ли: вилку из розетки медленно-медленно вытаскивают, да!"

Иной раз, однако, случалось так ,что наиболее острый и долговечный юмор неожиданно проявлялся в местах, где бывал как раз неуместен: скажем,на кладбище, во время панихиды или же за поминальным столом. Происходило это, как правило, по вине траурного распорядителя Ђ тамады, если это применимо к данному событию, невежество которого или же чрезмерное возлияние до определенной поры скрадывали приличест

вующие обстоятельства. Но прежде, чем представить себе, как произнесенная таким вот тамадой панихидная речь может превратить горестное событие в трагикомедийный фарс, необходимо представить самого тамаду.

Мне приходилось знавать таких людей. Он обязателен и вездесущ Ђ на всех знакомых и незнакомых ему свадьбах, помолвках,рождениях, крестинах, и конечно же Ђ на поминках и сорокавинах. Он весьма общителен и всегда жизнерадостен, за исключением

последних случаев, когда необходимо сохранять чувство скорбного достоинства. Он немолод и полнолиц и цвет его лица неиз менно сочетается с оттенком благородного портвейна в его стакане. Он знает всех и всё, он всегда в центре событий, как наиболее близкий и едва ли не единственный друг и сосед покойного, и только он знает, какими словами проводить его в последний путь.

Представили его себе? Тогда попробуйте мысленно встать в ряды соболезнующих провожавших (маленькое, но необходимое "удовольствие", нечаянно обернувшееся большим) и послушать знаменитую надгробную речь о дорогом Сумбате Амбарцумовиче

которая еще и в силу ужасающе-неповторимой смеси русского языка с характерным карабахским наречием, составила подлинный образчик бакинско-армянского юмора. Итак!

Ђ Дорогие товарищи! Торжественное открытие, посвященное закрытию крышки Сумбата Амбарцумовича, считаю открыто. Музыка, ати. Спасе, подождите, создайте тишину:он плохо слышит.

При жизни был глухой, а сейчас тем более.

Дорогие траурники и траурницы! Наш траурный собраник тоже считается открытым. Дорогой Сумбат Амбарцумович! Мы принесли Тебе общими усилиями на твой последний квартира. Ты лежишь, ничего не делаешь и думаешь, что ты сухой и легкий, и сам себя обманываешь, поскольку не ты нас принес, а мы тебя сюда несли Ђ твой близкие, соседи, остаток родственников и молодежь. Мы знаем, какой ты тяжелый.

Дорогой Сумбат Амбарцумович! Ты лежишь и делаешь вид, что ты нас не видишь и не слышишь. Но мы говорим открыто в твой закрытый глаза, и говорим вслух любой твой ух: кыто виноват в твой последний положении, кыто? Твой соседи, близкие, твои остатки родственников или молодежь. Нет, ты сама виновата, Сумбат Амбарцумович, постольку- поскольку не пользовался постановлением Совмина. Постановление Совмина что говорит? Когда твой пенсий пришел, иди домой, чай пей, а ты продолжал работать, и вот результат.Бог знал, кого взял. То, что ты вот так лежишь Ђ это ты заслужил.

Дорогие товарищи! Один утешений для нас, что Сумбат Амбарцумович лежит и весело его душе. И почему? Потому, что он не одинок и никогда не будет отрываться от коллектива, поскольку мы все там будем. Но все зависит от техники: кого принесут, кого привезут, кого прилетут. Сумбат Амбарцумович еще не одинок потому, что его любимый жена, тетя Арусяк, ждет его уже пять лет ниже, чем он сейчас находится Ђ в своей

малогабаритной собственной квартире. Дорогие товарищи: близкие, соседи, остатка родственников и крепкий молодежь! Давайте же общими усилиями положим нашего дорогого Сумбата Амбарцумовича на его любимую жену, тетю Арусяк и пожелаем ему

благополучия, света и рассвета Ђ того света, потому, что от этого у него ничего не получилось. Дорогие траурники и траурницы! Сипь земля, сипь земля! Пойдем теперь его домой, после него чего-то осталось и ми за его счет будем пить за упаковку его души. Быстрее сипь, и пусть его земля будет с пухом с прахом.

Дорогие товарищи! Торжественное открытие, посвященное закрытию крышки Сумбата Амбарцумовича, считается закрытым.

Музыка, ати, долго играй, а мы пойдем туда, посмотрим, кто следующий.

Вот такую вот речь незадачливого и неведомого оратора над гробом некоего Сумбата Амбарцумовича, которую мало лишь представить Ђ надо было ее слышать. Я и услышал однажды, будучи еще подростком. Ее крутили на магнитофонной кассете в одном небольшом ремонтном ателье в Арменикенде, куда я как-то занес в починку магнитофон... и забыл все на свете. Хохотали сами работники ателье, хохотала уборщица, хохотали посетители. Хохотал и я, слушая эту ни на что не похожую надгробную речь и живо представляя себе этого убежденного в искренней правоте своего красноречия оратора-невежу...

...Вот так и умели шутить бакинские армяне: как жили, так ишутили, и как шутили Ђ так и жили. И это у них не отнять.

[Делина]

Петросян Юрий Ашотович

Наш знаменитый земляк, выходец из Баку. Заместитель директора Санкт-Петербургского научного центра РАН, доктор исторических наук, профессор, главный редактор международного журнала "Manuscripta Orientalia".

Тема докторской диссертации: "Младотурецкое движение (вторая половина XIX-начало XX в.)" (М., 1970).

Сфера научных интересов: средневековая и новая история Турции, общие проблемы истории культуры и восточная текстология.

Автор более чем 150 научных работ, в том числе 12 книг: История просвещения в Турции. М., 1965; Младотурецкое движение. М., 1971; Турецкая публицистика эпохи реформ в Османской империи. М., 1985; Древний город на берегах Босфора. М., 1986; Османская империя: могущество и гибель. М., 1990; Русские на берегах Босфора. СПб., 1998, и др.

[Делина]

Александр Самвел

скульптор

член Союза художников России

член международной ассоциации

изобразительных искусств -

АИАП ЮНЕСКО

Александр Самвел родился в Баку 1 апреля 1965 года. В семье четверо

детей, он - третий. Семья жила в большом доме на улице 12 Нагорная, I

переулок, дом 55, построенном руками отца. Александр учился в 43-й

школе, обучался на начальном этапе во Дворце пионеров им. Гагарина

на отделении скульптуры. В это же время на отделении шахмат во

Дворце пионеров занимался будущий чемпион мира Гарри Каспаров. Детство

Александр вспоминает наполненное запахом моря, голубым небом и

доброжелательными людьми.

В одиннадцать лет Александр Самвел стал учеником одного из

талантливейших скульпторов Баку - Рафаэля Акопова (Член Союза художников СССР).

Именно ему мастер передал то, что знал и чувствовал сам. Был бы жив

сегодня его учитель - он бы гордился своим учеником, ни разу не

изменившему своему призванию и не разменявшему талант на деньги.

Александр уехал из Баку, когда ему было пятнадцать лет, для того,

чтобы поступить в Саратовское художественное училище. Тогда он еще не знал,

что уезжает навсегда. Дипломная работа в училище была оценена на

отлично. После училища была служба в армии в городе Коврове.

Вернувшись домой после службы в армии, Александр увидел совсем другой

город. Семья вынуждена была покинуть Баку, перебравшись в Армению.

Александр поступил в Ереванский художественный институт на факультет

скульптуры, попал в мастерскую Саркиса Багдасаряна, учился, строил дом и

работал.

Александр Самвел покинул Армению в 1993 году. С тех пор он живет и

работает в Екатеринбурге. Именно здесь, на рубеже двух миров (на границе

Европы и Азии), скульптор делает невозможное: гармонично объединяет

традиции Востока и язык современного классического искусства. Именно

Восток, его древние силы и создали талант Александра Самвела, одарили его

интуитивными знаниями и ощущениями - одарили щедро, как и принято в тех

краях.

Большая часть его работ находится в частных коллекциях в России и за

рубежом.

[ТоварЫщ Тофиг]

Сашик, ты в курсе, что дедушка Тhuga знаменитый архитектор который спроектировал много домов как в Баку так и в Тбилиси...в одном из этих зданий мне даже пришлось послужить ))) :diana:

[Sashiko]

Сашик, ты в курсе, что дедушка Тhuga знаменитый архитектор который спроектировал много домов как в Баку так и в Тбилиси...в одном из этих зданий мне даже пришлось послужить ))) :diana:

апер, как увидишь его, пошли его сюда с развернутой биографией деда :hammer:

[ТоварЫщ Тофиг]

апер, как увидишь его, пошли его сюда с развернутой биографией деда :hammer:

[Делина]

Мало кто знает, что известный армянский миллиардер Галуст Гюльбекян начинал свою нефтянную карьеру в Баку.

ГАЛУСТ ГЮЛЬБЕКЯН - самый первый армянский миллиардер

В 1912 году британское правительство с тревогой обнаружило на сцене нового "игрока". Это была "Турецкая нефтяная компания". Армянский миллионер Галуст Гюльбенкян пределил направление всей деятельности "Турецкой нефтяной компании". Он владел 30 процентами акций Турецкого национального банка, что давало ему 15-процентную долю в "Турецкой нефтяной компании".

Галуст Гюльбенкян был сыном богатого армянского нефтепромышленника и банкира, сколотившего состояние на импорте керосина из России в Оттоманскую империю. В награду за эту деятельность султан назначил его управляющим порта на Черном море. Фактически семья жила в Константинополе, там Галуст и совершил свою первую финансовую сделку: в возрасте семи лет ему дали турецкую серебряную монету, мальчик отнес ее на базар - не для того, чтобы купить тянучку, как можно было бы ожидать, а чтобы обменять на старинную монетку. Позднее он собрал одну из крупнейших в мире коллекций золотых монет и с особенным удовольствием приобрел великолепное собрание греческих золотых монет Дж. П. Моргана.

Учился в школе второй ступени в Марселе. Там он должен был совершенствоваться во французском языке. Затем он изучал горное дело в Королевском колледже в Лондоне и там написал тезисы новой технологии нефтяной промышленности. Он закончил учебу в 1887 году в возрасте 19 лет со степенью инженера первого класса. Профессор Королевского колледжа предложил талантливому молодому армянскому студенту поехать во Францию и завершить там курс физики, но отец отверг идею, сочтя ее "академической чушью". Вместо этого он послал Галуста в Баку. Там молодой человек "заболел" нефтяной индустрией, с которой столкнулся впервые. Однажды его окатило нефтяным фонтаном, что он нашел даже приятным, - нефть была "отличная и густая". Однако, покинув Баку, он никогда больше не посещал "страну нефти".

В 1889 году Гюльбенкян опубликовал в ведущем французском журнале ряд статей о российской нефти, получивших высокую оценку. В 1891 году он объединил их в претенциозную книгу. В возрасте 21 года Гюльбенкян считался экспертом мирового класса в вопросах нефти.

Примерно в это время два чиновника турецкого султана попросили его исследовать нефтяные ресурсы Месопотамии. Он не поехал туда - по своему обыкновению, - но подготовил компетентный доклад, основанный на материалах, собранных и предоставленных другими людьми. По его мнению, регион обладал огромным нефтяным потенциалом. Его слова убедили официальных турецких лиц. Так состоялась "помолвка" Галуста Гюльбенкяна с нефтью Месопотамии, и "брак" этот оказался длиною в жизнь. Месопотамская нефть потребует от Гюльбенкяна необычайного самопожертвования в течение более чем шестидесяти лет.

Он был недоверчив. "Никогда не встречал кого-либо столь же подозрительного, - говорил сэр Кеннет Кларк, художественный критик и директор Национальной галереи в Лондоне, помогавший позднее Гюльбенкяну в его делах, связанных с коллекционированием. - Никогда не встречал кого-либо, доходившего до таких крайностей. Он всегда держал штат шпионов". Гюльбенкян заставлял двух или трех экспертов оценить произведение искусства, прежде чем купить его. Похоже, с годами Гюльбенкян превзошел в недоверчивости своего деда, дожившего до 106 лет и до конца жизни содержавшего две группы врачей, чтобы иметь возможность проверять одну с помощью другой.

Возможно, такая подозрительность была необходимым механизмом выживания для армянина, которого в последние годы существования Оттоманской империи постоянно окружали как огромные возможности, так и преследования. В 1896 году во время очередного санкционированного властями армянского погрома Гульбенкян бежал на корабле в Египет. Там он сделался незаменимым человеком сразу для двух могущественных армян - нефтяного миллионера из Баку и Нубар-паши, помогавшего управлять Египтом. Эти связи открыли для него двери как нефтяного, так и финансового бизнеса и позволили стать представителем по продажам бакинской нефти в Лондоне. В Лондоне Гюльбенкян встретился с братьями Сэмюелями и Генри Детердин-гом.

Одной из первых сделок, предложенных им, были персидские концессии, доставшиеся в конце концов Д'Арси. В 1907 году он убедил Сэмюелей открыть в Константинополе офис и возглавил его. Антиармянские настроения к этому времени пошли на убыль. Имея множество коммерческих интересов, Гюльбенкян одновременно был консультантом турецкого правительства, его посольств в Париже и Лондоне, а также акционером Турецкого национального банка. Имея такую опору, он сумел примирить конкурирующие интересы Великобритании и Германии, а также "Ройял Датч/Шелл", создав структуру, названную "Турецкой нефтяной компанией". Задача эта потребовала величайшей деликатности и ни в коем случае "не была из числа приятных".

Начиная с 1912 года, когда "Турецкая нефтяная компания" появилась на свет, британское правительство прилагало все усилия к тому, чтобы заставить ее объединиться с Англо-персидским синдикатом Д'Арси. В конце концов правительства Великобритании и Германии договорились о стратегии объединения и форсировали ее реализацию. В соответствии с "Соглашением Министерства иностранных дел" от 19 марта 1914 года интересы Великобритании в объединенной группе доминировали. "Англо-персидская группа" имела 50-процентный пакет акций в новом консорциуме, тогда как "Дойче Банк" и "Шелл" имели по 25 процентов. Но оставался еще Гюльбенкян. По условиям соглашения "Англо-персидская группа" и Шелл" давали ему по 2,5 процента общей стоимости активов в качестве "интереса бенефициара". Это означало, что он не имел голосующих акций, но мог пользоваться всеми финансовыми выгодами подобного разделения активов. Так родилось прозвище Мистер пять процентов.

С 1942 г. живёт в Португалии. Привёз более 3000 экспонатов организовал фонд им.Галуста Гюльбенкяна. Умер в 1955 г. И так уточним приехал в Португалию в возрасте 73 лет.из Англии. Почему в Португалию? Да надо сказать благодарные потомки (португальцы) отблагодарили его. Кругом (практически во всех городах Португалии) названы улицы в честь его имени .

Изменено 30 мая 2009 пользователем Делина (история изменений)